Корсарская Одиссея
В сражении все решает не сила и отвага, а слаженность действий.
В связи с обнаруженным дворянством, сын Дмитрий по моей просьбе направил в Петербурге запрос в Российский Государственный исторический архив. Получил ответ о наличии в архиве дела об оформлении дворянства на Ивана Чакирова. Появился шанс узнать кое что о возможных предках. Узнали, когда я был у него в гостях в мае 2014 года. Вместе ходили в архив, заказали дело. А ознакомиться с его материалами мне удалось только в августе, когда возвращался в Мурманск.
На лицевом листе дела надпись: «Правительствующий Сенат. Временное Присутствие Герольдии, № 3090, на дворянство Ивана Чакирова. Начато 15 ноября 1846 года, слушали 19 ноября 1846 года. На деле пометки: ЦГИА, фонд 1343, опись 32, ед. хранения № 743.
Разбирался с трудом: обороты старой речи, грамматика, а главное почерк исполнителей. Для кого они писали? А ведь отправляли документы в столичные инстанции. Получается, что толковых и старательных секретарей не было, а так — бумаги- мараки. А может и не требовали быть старательными? Скорее всего в то давнее время не проходили, как мы, курс чистописания.
Первый документ ( рапорт) из дела на дворянство Николая Чакирова отправлен «Из Таврического Дворянского депутатского собрания» в адрес в Герольдии:
«Во исполнение Его Императорского Величества Указа Временного присутствия Герольдии от 28 сентября 1844 года, и от 30 генваря 1845 года за №№ 4863 и 336, Таврическое Дворянское собрание представляет при сем дело «О дворянстве рода Чакирова», исполненное копией определения сего Собрания 1813 года и краткою родословною. Честь имею доложить, что указов Герольдии о утверждении рода сего в Дворянское достоинство в собрание не последовало.
Таврический Губернский предводитель Дворянства
Тайный советник Казначеев. № 1064 от 12 сентября 1846 года».
Одолел еще один документ Таврического Дворянского собрания из архивного дела. На этот раз в Присутствующий Сенат:
« На основании применения Свода законов (статьи и ссылки не четко), издания 1842 года, Таврическое Дворянское депутатское собрание представляет при сем на благо рассмотрение в Герольдию копию определения своего, учиненного 15 апреля 1844 года, по которому происходящий из Греческих дворян, отставного поручика Российской службы, умершего Николая Чакирова сын, Губернский секретарь Иван Чакиров признан сим собранием дворянином, подлежащим к внесению в 4 часть дворянской родословной книги, как равно копии доказательств, на коих означенное определение основано.
Исправляющий должность Таврического губернского предводителя дворянства генерал-майор Мочульский. Депутат дворянства подпоручик …..( Не ясно)».
Очередная копия в деле гласит:
«По указу Его Величества Государя Императора Александра Павловича Самодержца Всероссийского и прочая, прочая, прочая.
На Государственной Военной Коллегии поручику Николаю Чакирову, который служил в Одесском греческом пехотном батальоне, от рождения 42 года, из дворян, в службе сержантом с 15 апреля 1788 года, подпоручиком с 1 июня 1790 года. В походах с 1788 г. во время прошедшей с Портою Оттоманской войны в Архипелаге, на флотилии (как выяснилось корсарской Ламброза Кацониса), в сражениях: при крепости Косты Лорито (Кастель-Россо), 20 июня; при Скарпато, 20 августа; с турецкой флотом при островах Тинос, где был ранен в левую ногу пулею в 1788 году; с Алжирским флотом между островами Андро и Кавадаро с тридцати двумя судами по 24 июля 1791 г.
А в 1807 г. в Бессарабии при блокаде крепости Измаил на вылазке и на островах Четалии. В штрафах не бывал и к повышению аттестовался достойным, а 9 марта 1811 г. по Высочайшему Его Императорского Величество указу по прошению от службы уволен поручиком с ношением мундира и на собственное пропитание. Во исполнение чего в Санкт Петербурге 22 марта издан указ Его Императорского Величества.
Подлинность подписали: генерал-лейтенант Сахин, генерал-майор Ланской, генерал-майор Бороздин, статский советник Булало (?). Секретарь Коллегии и комиссионный секретарь Иванов.
Что сию копию снимали с подписного указа Государственной Военной коллегии данной об отставке поручику Николаю Чакирову и что он в копии изложен от слова к слову соответственно, в том Бахчисарайская городовая ратуша в следствии прошения сына его Коллежского регистратора Ивана Чакирова выдала ему на основании изученных материалов свидетельство для представления в Дворянское Депутатское собрание за подписью и печатью 13 июня 1838 г. Засвидетельствовано подписями: бургомистр Захарья, ротман Девлетча, секретарь Ливазов».
Дошел до четвертой страницы «Дворянского дела». На ней очередная копия.
«По Указу Его Императорского Величества из Бахчисарайской полиции Губернскому секретарю Ивану Чакирову. Выпись:
«Означенный Губернский секретарь Иван Чакиров в поданном в городскую полицию прошении 8 марта сего года изъяснил, что Симферопольский земской исправник, по сношению к нему Симферопольского уездного предводителя дворянства, требует от него Чакирова предъявления листов гербовой бумаги по 30 коп. достоинства — два, и 60 коп. достоинства — девять, нужной на производство дела о дворянском его происхождении, а вместе с тем о службе с аттестатом и как же он, продолжает службу в сей полиции в числе канцелярских служащих, хотя подал об увольнении прошение через Станового пристава еще в ноябре месяце 1841 года и по сею пору не получил о службе его документа и просит полицию снабдить его таковым.
Из отысканного дела явствует, что он имеет от роду 29 лет, веры православной, происходит из дворян, в службу вступил в Симферопольский уездный суд со званием канцеляриста 5 июля 1829 года. Правительственный Сенат произвел его в Коллежские регистраторы 31 декабря 1831 г. Таврическим губернским правлением, согласно прошению, переведен из уездного суда в Таврический.........в.....суд 4 декабря 1833 г. Из оного суда Правлением был переведен в Бахчисарайскую городскую полицию 25 июля 1834 г в число канцеляристов и произведен в Губернские секретари. Об этом известно из оформленной ведомости 1838 года за 28 ноября № 4.
Имеет в Таврической губернии Симферопольского уезда на Качинской долине родовое имение, заключающееся в двух виноградных и четырех фруктовых садах, а также дом с заведениями и в г. Бахчисарае мужского полу одну душу крестьянина. Все это имение состоит не в разделе с сестрами его. В походах, штрафах, отпусках и отставках не бывал,к повышению чинов аттестован способным.
В следствии такового прошения Чакирова и по отысканию в делах по прежнему составу оставшихся сведений, Бахчисарайская городская полиция выдает эту выписку Чакирову за подписом и прилагаемой казенной печатью с присовокуплением, что он согласно прошению об увольнению из сей полиции, представлен Таврическому губернскому правлению 30 ноября 1841 г., но на его увольнение указа еще не последовало".
13 июня 1843 г. Подписали: Исправляющий должность полицмейстера Полозов. Письмоводитель Вартминский». Вот ведь какие были при царях порядки, а точнее беспорядки:, заявление об увольнении Иван Чакиров подал в ноябре 1841 года, а на июнь 1843 года вопрос еще не был решен. На подобные казусы я уже обращал внимание. Так, дед Чакиров был назначен на должность Усинского пограничного начальника в 1907 году, а указ царя об этом последовал в 1910. Контора работала очень медленно и видно с неохотой. Не зря однокашник деда по Московскому училищу, оказавшись по службе в Главном штабе в Петербурге удивлялся: начальники отделов и управлений приходили в присутствие к часам 10, а к обеду уже убывали домой.
«1844 года 15 апреля по Указу Его Императорского Величества Таврической Дворянское депутатское собрание слушало дело о дворянстве рода Чакирова, из коего значит: отставной поручик Николай Иванович Чакиров, при прошении 1812 г. представил в Дворянское депутатское собрание на потомственное дворянство его достоинства доказательства, как то: указ об отставке из Государственной Военной коллегии ему поручику 22 марта 1811 г. под № 9309 выданный, что он служил в Одесском пехотном батальоне, от роду ему 42 года, из дворян, в службе сержантом с 15 апреля 1788 г.......(далее военная биография).... В разделе о семействе написано: Поручик Николай Иванов сын Чакиров, 43 лет, в отставке, жительство имеет в Бахчисарае, женат на дворянке Елене Николаевне, 26 лет, законнорожденные дети: сын Иван, один год, сестры Маргарита 11 лет и Стефани... (?) 3 лет,крестьян не имеет, недвижимость состоит в Симферопольском уезде при долине реки Кача виноградные и фруктовые сады, водяная мельница.
Копии с герба не имеет и доказательств с Герольдии о благородстве представлено не было. По сим доказательства собрание определением от 5 июня 1813 г. заключило внести его Чакирова в родословную дворянства Таврической губернии книгу, во 2 часть и выдать в род грамоту. Герольдийского донесения не было, в родословную книгу он Николай Чакиров с сыном его Иваном внесен, а грамота на дворянство не выдана.
Второе: Дворянин Колежский регистратор Иван Чакиров при отзыве от 28 мая 1837 года, ссылаясь на сведения умершего отца, сообщил, что за внесение в родословную книгу по определению от 5 марта 1813 г. его отец заплатил 30 руб. и 10 руб. за переплет на грамоту, всего внес ассигнациями 40 руб. и потому просил выдать ему, как единственному наследнику в роду грамоту.
Но так как дело о дворянстве поручика Чакирова, производившееся до 1821 г.,решалось во время работы Таврической комиссии по ревизии действий Дворянского депутатского собрания, то оно не приступило к выдаче Коллежскому регистратору Чакирову грамоты. От упомянутой комиссии поступил запрос — имеет ли законную о своем дворянстве достоверность Коллежский регистратор Чакиров? Дело в том, что комиссия решением от 28 мая 1837 г. за № 58, по обревизованию дела о дворянстве поручика Николая Чакирова, заключила: свидетельства на копии указа об отставке Чакирова Николая не полные, а законного о времени рождения сына его Ивана доказательства не имеется, кроме показаний самого отца. На основании этого постановила:
- Удостовериться в подлинности копии указа об отставке.
- Потребовать законных доказательств на оного сына Чакирова Ивана и по по всему этому сделать дополнительное определение.
По произведенной по предмету сему переписке Губернский секретарь Иван Чакиров представил:
Засвидетельствованное в Бахчисарайской городской ратуше 13 июня 1838 г. копию указа об отставке поручика Николая Чакирова, содержание которого прописано выше. Подлинник свидетельства с метрической книги Херсонской духовной консистории от 6 октября 1842 г. № 6264 в том, что по метрическим книгам города Бахчисарая Соборной Николаевской церкви в архиве Херсонской консистории хранящихся, имеется запись под № 75: 2 декабря 1811 г. у отставного поручика Николая Чакирова и жены его Елены родился сын Иван, 4 числа крещен преподобным протоиереем Борисом Спиранди, восприемником был майор Феодосий Ревиолети.
Выпись, полученная Иваном Чакировым из Бахчисарайской городской полиции явствует, что он сын Чакирова, 29 лет, веры православной, происхождения из дворян.
Из дела видно, что поручик Чакиров Николай Иванович происходящий из греков по представленным доказательствам по определению оного 5 июня 1813 г. и 15 апреля 1844 г. внесен в список во 2 часть родословной книги.
Таврической Губернии предводитель дворянства
Тайный советник Казначеев
Секретарь депутатского дворянства.................( не ясно)
Канцелярский асессор Иван Роставе.....(?)».
Справка: Во вторую часть родословной книги вносились рода военного дворянства. Император Петр еще 16 января 1721 г. повелел всех обер-офицеров, которые произошли не из дворян, считать дворянами «а их дети и потомки — суть дворяне, дать им патент на дворянство».
Дело архивное на дворянство поручика Чакирова, под моим условным наименованием «Волокита», завершилось 21 апреля уже 1847 года. Таврический губернский предводитель дворянства, тайный советник Казначеев во Временное Присутствие Герольдии рапортом доложил: «Его Императорского Величества указ из Временного Присутствия Герольдии от 30 января 1847 года за № 549 по делу о дворянстве рода поручика Николая Чакирова в Дворянское депутатское собрание поступил и принят к надлежащему исполнению 15 марта. О чем Временное Присутствие Герольдии Дворянское депутатское собрание честь имеет доложить». Кроме тайного советника рапорт подписали два депутат Дворянского собрания. Документ зарегистрирован за № 304 от 14 апреля 1847 г. Как явствует из пометок на деле, ответ в Герольдию поступил 21 апреля 1847 г и зарегистрирован за № 2094.
В последнем документе дела говорится:
«Из Таврического Дворянского депутатского собрания. Рапорт. Во исполнение указа Временного присутствия Герольдии от 30 января 1847 г. за № 549 Дворянское депутатское собрание честь имеет донести, что с Губернского секретаря Ивана Чакирова 1 руб. 20 коп. за гербовую бумагу по делу дворянства его, взысканы и отправлены в уездное казначейство.
Подписал: Исправляющий должность Таврической губернии по Симферопольскому уезду председатель дворянства. Документ № 1132 от 13 ноября 1847 г.».
На том дело на 11 листах было закрыто, как окончательно решенное и исполненное. Расписались Товарищ председателя Дворянского собрания и заведующий архивом.
Подобных «дворянских» дел в то время рассматривалось много. Так, от 16 мая 1808 года в Журнале Герольдии под № 3 помечено:
«Прошением Новороссийской губернии Акмечетского (Симферопольского) уезда помещик отставной прапорщик Николай Мазган изъясняет, что он и брат его прапорщик Фоти Мазган, вышедшие из города Лакедемона вступили в Российскую службу в 1770 году и продолжая оную в Греческом полку до 1800 году за болезнью от оной уволены с награждением прапоровых чинов и проживают в селе своем в Таврическом полуострове Ахтиаре. Братья обратились с прошением о внесении их в дворянский список, а в 1797 году в доказательство древнего дворянства их получили от Иерусалимского патриарха свидетельства. Все оные документы представлены были на рассмотрение Новороссийского дворянского собрания, которое просит об утверждении его с братьями в дворянском достоинстве и о выдаче грамоты.
В подтверждении прав представлены: свидетельства 12 штаб и обер офицеров, что Фотий и Николай Мазган уроженцы острава Пелопонеса города Спарты, имеют происхождение от древнего дворянства там прославившегося и по прибытии их в 1755 году в Таврический полуостров со многими единоплеменными оставались в России, при добропорядочном поведении показали себя достойными дворянского права; свидетельство данное в 1797 году от Иерусалимского патриарха Апфимома Николаю и Фоти Мазганам в том, что оне уроженцы города Лакедемона, что на острове Пелопонесе и происходят от родителей христианского исповедания из древних греческих дворян знатнейших и славнейших предков которые имели знатные имения и оказывали отечеству заслуги; .два пашпорта данные из государственной Военной коллегии 1801 года февраля 25 дня прапорщикам Мазганам в том, что они находились в службе с 1770 года из дворян в Греческом пехотном батальоне унтер офицерами и продолжая оную до 1800 года в сентябре 25 дня за болезнею отставлены от службы с награждением нынешних чинов.
Определено: поелику именным Его Императорского Величества высочайшим 1803 года февраля 4 дня указом повелено свидетельства принимать в подтверждение токмо доказательств дворянства, то прошения помещиков прапорщиков Николая и Фотия Мазганов и приложенные при том свидетельства о дворянстве их препроводить в Таврическое дворянское депутатское собрание с тем, чтобы оное затребовало с Мазганов достовернейшие доказательства и родословную, кто именно были их предки, какие имели на древнее дворянство привилегии и владели ли деревнями и о точном просителей от таковых предков происхождении и буде от них такие представлены, тогда рассмотрев оные, учинило бы свое определение на законном основании...."
Что касается фруктовых садов Чакировых на реке Кача. Листая «Записки Одесского архивного общества (ИТУАК, том 10, в разделе «Ордера князя Потемкина» обнаружил за 1788 год ордер под № 13. В нем сообщалось: «Князь Потемкин отдал ротмистру Комбурлею, коллежскому асессору Таранову и поручику Струкову по одной даче в Крыму и по одному саду на реке Каче». В том числе в местечке именуемом Лаки. Слово это имеет греческое происхождение, но точного перевода ему нет. Есть вариант: «Долина окруженная со всех сторон горами».
Первыми жителями на Каче были так называемые готаланы, обитавшие в Горном Крыму и принявшие православие (христианство византийского толка). Позднее, смешавшись с другими пришлыми племенами, они и образовали ту самую народность, именуемую крымскими греками, или урумами. Князь Потемкин разрешил поселиться здесь греческим офицерам из отряда Мавромихали, вывезенным в Крым Алексеем Орловым еще после Первой Архипелагской экспедиции в Средиземном море. Как им там жилось, сведений пока я не обнаружил, но к 1926 году население Лак, преимущественно греческое, составляло 260 человек, был организован колхоз “Нео зои” (“Новая жизнь”). Люди с мелодичными фамилиями Спаи, Лели, Арваниди выращивали здесь, табак, бережно следили за садами, жили и растили детей в своем удивительном и труднодоступном селе, главным украшением которого был великолепный храм св.Луки, построенный в 1904 году на месте более древнего. С двух сторон оберегали их горы Татар-ялга и Святого Ильи, множество источников с чистейшей водой были лучшим подарком, небольшой перевал отделял от множества сел долины Качи и соседнего Керменчика. Это я к тому, каким порядком распределялись земли в Крыму.
Путешествуя по Тавриде, ученый Карл Иванович Габлиц, случалось, спрашивал поселян: «Чьи это, голубчик, земли?». На что по большей части он получал неизменный ответ: «Их сиятельства светлейшего князя Потемкина». По этому поводу Карл Иванович мог вспомнить известную сказку о Коте в сапогах и маркизе Карабасе, которому принадлежали все земли и замки.
Обычно поселенцы стремились ближе к городам, согласно своим занятиям. Адмиралы, призванные на Черное море, избирали земли близ Севастополя, высшие офицерские чины, гражданские чиновники селились у Карасубазара, где располагались военные части, где в то время находилась резиденция и самого Потемкина. Многие тяготели к Старому Крыму и его окрестностям. Там у Потемкина на реке Бурунче, в Кишлаве, затевалось грандиозное овцеводческое хозяйство.
Подробное, так называемое камеральное, описание всех земель Тавриды Потемкин поручил сделать гражданскому правителю Тавриды Василию Васильевичу Каховскому. Особо следовало описать султанские и ханские земли, сады и усадебные постройки, оставшиеся после выехавших за границу мурз.
Каховский очень не любил головоломных поручений и перепоручил описание земель таможенному чиновнику Караценову. Таможенный чиновник смекнул, что дело это темное, но прибыльное, и призвал на помощь бывшего ханского откупщика Абдула-Хамит-агу. Тут и пошла у них работа. Абдул-Хамит-ага позаботился о «своих», а Караценов о «своих». Абдул-Хамит-ага, не пренебрегая взятками, многие лучшие земли приписывал к владениям богатых татар. Если же Абдул-Хамит-ага чувствовал себя обиженным, он, напротив, показывал занятые земли пустующими, и владельцу предстояла неприятнейшая тяжба, почти всегда кончавшаяся в пользу нового хозяина.
Так они с Караценовым и вертели четырьмя сотнями имений, не считая множества садов и мелких участков, наблюдая, видимо, не без ехидства, как старый помещик попадал, как муха в паутину, во владения к какому-нибудь новому магнату.
Щедрой рукой наделял Потемкин ближайших помощников. Правитель его канцелярии Василий Степанович Попов получил двадцать восемь тысяч десятин: Капсихорскую долину и прекрасные земли Чатырдагской дачи. Немалые наделы получили братья Каховские, военный и гражданский правители Тавриды. Двадцать семь с половиной тысяч десятин отдал светлейший угодливому Мегметше-бею Ширинскому, и без того богатому землевладельцу крымскому. Грекам в звании от прапорщика до капитана выделяли небольшие участки в 250 десятин, надворным советникам (подполковникам) — 500 десятин. Такая практика продолжалась и при Графе Платоне Зубове в 1793 году.
Изначально адмиралы, призванные на Черное море, избирали земли близ Севастополя, высшие офицерские чины, гражданские чиновники селились у Карасубазара, где располагались военные части, где в то время находилась резиденция и самого Потемкина. Многие тяготели к Старому Крыму и его окрестностям. Там у Потемкина на реке Бурунче, в Кишлаве, затевалось грандиозное овцеводческое хозяйство.
Долина реки Качи когда-то входила во владения готского княжества Феодоро. Население его называли греками по принятой ими вере. Столица княжества располагалась в 15 километрах от упомянутого селения Лаки. О нем подробно можно почитать в записках Бертье-Делагарди «Керменчик» (1898 г.).
В своих записках "Керменчик (Крымская глушь) Н.Л. Берьбе-Делагард отметил: "Деревня Лака, с греческим населением, небольшая, около 60 дворов, но очень чистенькая, красивая и, видимо, зажиточная. На въезде в нее есть церковь во имя св. Луки, перестроенная из древней; но старого в ней осталось только "во имя" да большое кладбище, разрезанное дорогами на четыре части и отошедшее под поля; поверхностным обзором ничего в нем не приметили, но надо искать повнимательнее. Местные жители думают, что самое название их деревни идет от имени святого Луки, что едва ли вероятно.....". И далее: "Остановились мы в Нижнем Керменчике у местного оптимата (авторитета) Чукорова, зазвавшего нас к себе, угощавшего с большою любезностью и сообщавшего всяческие сведения; при расставании он принял только нашу благодарность и просил передать, что они все желали бы видеть побольше приезжих, и он лично всегда рад будет их приютить.
Сам он турецко-подданный из-под Трапезунта: пришел оттуда еще мальчиком для работ на табачных плантациях, перебывал во всем Крыму, повсюду разводя табак, и знает Крым очень хорошо. Теперь это человек зажиточный, даже богатый, владеет землями, большим табаководством, имеет дом и лавку в деревне. Сын воспитывался в русском училище в Севастополе, интересуется политикой, читает газеты и книги, русские и греческие; возвращаться на родину в Турцию никто из них не желает». Когда читал эти строчки, в груди защемило. Чукоров, сын в Севастополе, грек из Трапезунда......А вдруг! Все может быть, поиск продолжается.
Автор отметил, что в Верхнем Керменчике 250 дворов, исключительно татарских, в Нижнем 40 дворов, половина татарских, половина греческих. "Судя по этому и теперь можно счесть эти деревни довольно населенными, но в далекие годы эти места были гораздо более людны и богаты"....."В окрестностях и теперь известны развалины одиннадцати церквей; девяти сохранились и названия: Троицы, Космы и Дамиана, Феодора Тирона, Феодора Стратилата, Успения Богородицы, Евфимия, Иоанна Предтечи и Максима. Конечно, все это маленькие церковки, от которых большею частью сохранились только едва приметные развалины; но все же я не знаю в Крыму нигде ничего даже и близко подобного. Если прибавить три церкви в Лаке, то на пространстве не более четырех верст окажется четырнадцать церквей".
На что еще обратил внимание автор, говоря о поселениях Лака и Керменчик. "Все "албанцы" (греки), впоследствии чины Балаклавского батальона, были наделены участками земли; многие старшие чины, офицеры, получили имения в Нижнем Керменчике. Давно уже их нет на свете, исчез и самый Балаклавский батальон, даже их земли, дома принадлежать большею частью посторонним лицам: но их самих еще помнят. Более века прошло с тех пор, но в Керменчике это все равно, что вчера, и эти лица стоят, как живые, в глазах населения; они только выросли на расстоянии и в народной легенде все называются ".
В одном из документов 1802 года насчет отвода земель значится: «Греческого баталиона штаб и обер-офицерам. При пустых дер. Керменчик, и … отвести за недостатком при Балаклавском округе земли». «Ведомость о всех селениях в Симферопольском уезде, состоящих с показанием, в которой волости сколько числом дворов и душ и на чьей земле поселение имеют. 9 октября 1805 года» содержит сведения, что в Керменчике Алуштинской волости татар 52 двора, 139 мужских и 141 женских душ, земля Греческого баталиона чиновников. Жившие в Керменчике (ныне село Высокое) греки принимали участие в Крымской войне и были награждены медалями. В 1864 году в «деревне казенной, татарской и греческой» было 117 дворов и проживало 764 человека.
Одесский греческий дивизион (батальон), в котором до переподчинения Балаклаве и увольнения служил Николай Чакиров, был создан 19 апреля 1795 г. Тому предшествовали Указы Екатерины –II от 19 апреля 1795 года : « О поселении в окрестностях Одессы греков и албанцев, в последнюю войну в Архипелаге служивших, для вызываемых из Архипелага и из других заграничных мест в Одессу градских поселенцев», а также «Штат учреждаемого из греков и албанцев трех ротного дивизиона» в составе 348 человек, на содержание которого отпускалось в год около 15 тысяч рублей.
20 мая 1797 г. по указу Павла дивизион был расформирован, а восстановлен 23 октября 1803 г. по указу императора Александра уже как батальон. Вновь и окончательно был расформирован в 1819 г. по причине отказа молодых одесских греков поступать на военную службу. Его состав был присоединен к личному составу Балаклавского батальона. С 1810 г. он был обращен в военное поселение и поступил в распоряжение гражданских властей Новороссийского края без исключения из военного ведомства. Балаклавский батальон упразднили 25 октября 1859 г. по приказу военного министра. Все чины и имущество были переданы в Гражданское управление.
С учетом изложенного, возникло соображение отправить запрос в РГВИА о службе в составе Одесского греческого пехотного батальона (уволен поручиком в 1811 г) Николая Ивановича Чакирова и его участии в войнах с турками 1878-1791 и 1806-1812 гг. (запросить послужной список).
Что касается поселения греков под Одессой (местечко Александровка). В марте 1792 г. дается разрешение «поселить на сей земле, где ранее находилась бывшая турецкая крепость Гаджибей (Хаджибей, Аджибей), а также вдоль реки Буга арнаутские и волонтерские (воевавшие в Архипелаге) и другие иноверческие команды при армии» В районе самого города уже имелось около трех тысяч поселенцев, в числе которых около 200-300 греков и албанцев.
Просили о поселении и сами греки. Среди депутатов в Петербург по этому вопросу выезжал капитан Бицилли, который вступил на службу в Архипелагскую флотилию еще в 1770 г., принимал участие в первой и во второй войне с турками. На основании ордера Зубова от 13 июня 1794 г ему первому разрешено было дать в окрестностях Аджибея 15000 десятин земли под заселение «вызываемых из-за границы людьми». Имелись ввиду родственники военных и прочие желающие.
Натолкнулся на фамилию русского провинциального артиста XIX века Николая Биази. Он оказался из итальянцев Биазио Что касается предков своего отца, в одном из фотоальбомов Николай Николаевич оставил следующую запись: «Мой прадед Николай Власович Биазио [Biazio] в 1788 году служил в корсарской флотилии, состоявшей на Архипелаге под русским флагом, во время войны России с Оттоманской Портою под командованием Ламбро-Качони. После окончания войны служил в Одесском греческом трехротном дивизионе».
В 1797 г в Одессе жило 813 греков, что составляло 20% населения города. Названия улиц Большая и Малая Арнаутская связаны с размещением на этом месте Греческого Арнаутского Дивизиона. В данном случае это не албанцы (арнауты), а вид войск близкий к нашим казакам или даже к французским зуавам. Существенную часть состава батальона составляли греко-молдаване, т.е. греки из княжества Молдавия. Это интересно!
Одесский греческий дивизион создавался на 300 рядовых, штаб и обер офицеров служивших в последней войне. Рядовым выделялось по 25 десятин, а обер офицерам — по 125 без платежа поземельных денег. Отпущено в качестве пособия 10000 рублей для строительства домов, а также 500 рублей для строительства небольшой церкви. С возвратом казне после 10 лет выделялось еще 20000 рублей на обзаведение нужным хозяйством. Последними средствами владел градоначальник Дерибас. Деньги по ордерам поступили 27 августа 1795 г. Обустройством и тратой денег занимались подполковник Анастасий Кесоглу и поручик Марцелато та Потале
Командиром Ромейского дивизиона был назначен Константин Бицилли. 11 ноября 1795 г. Зубов доложил Екатерине о о приведении к присяге дивизиона и что из Архипелага переселилось более ста греческих семей. На самом деле дивизион не был полностью укомплектован ( из 492 человек на службу в Одессу не явилось 158 чинов). На 187 рядовых приходилось 146 офицеров и унтер — офицеров. Кто служил на флотилии в Архипелаге было только 60, 4%, остальные состояли из разных особ. Греки составляли 82, 6 %.
Как выяснилось позже, деньги тратились не всегда по прямому назначению, также плохо решались вопросы по выделению земли. Когда к власти пришел император Павел, то выяснилось что из 348 чинов в дивизионе присутствует только 83 человека, которые действительно служили на Архипелаге во время войны, а 208 рядовых и унтер-офицеров в войне никакого участия не принимали. Оказалось, говоря современным языком, много примазавшихся к льготам. По этой причине Павел в распоряжении от 20 мая 1797 г. дал команду дивизион уничтожить, всем разрешили убыть кто куда пожелает. Основная масса осталась в Одессе.
В Феодосию убыли два человека, в Карасубазар — восемь, в Симферополь — десять. В числе последних, видимо, и оказался Николай Чакиров. В Карасубазар, скорее всего, убыли наши и его родственники. Как конкретно называлось место, куда убыл Николай? Остается только догадываться. Но первая колония греков в Симферопольском уезде называлась Балта-Чокрак. В ней уже через два года проживало 20 семейств, имевших в своём составе более 80 поселян, занятых сельским хозяйством.
Когда в 1803 году дивизион (батальон) восстановили, из числа одесситов стать на службу согласилось больше 100 человек, командиром избрали майора Евстафия, по другим данным, Евграфа Качиони, старшего по службе, кто находился при дивизионе офицеров. Качиони начал собирать по Таврии состав, выдал офицерам ордера, в том числе в Карасубазаре и Бахчисарае. Поручил им разыскивать других, которые желают записаться в батальон и привезти их в Одессу не позднее 10 марта 1804 г. на службу и для поселения на земле.. По состоянию на 1 мая 1804 г. в батальоне числилось 17 штаб-офицеров, 26 обер офицеров, 6 унтеров 126 рядовых и 3 нестроевых. Из 480 по штату удалось набрать лишь 180 человек. Наши предки из Карасубазара, скорее всего, решили к военной службе не возвращаться.
Что в Карасубазаре жили отставные военнослужащие греческого батальона косвенно свидетельствует факт метрической записи о рождении Василия Василиоти, родители которого мещанин Паниот Иванов Василиоти и жена Елена Михайловна, православного вероисповедания. На их сочетании в браке свидетелями состояли: Яни Петров Петри, отставной унтер-офицер Балаклавского греческого пехотного батальона, и жена Бахчисарайского мещанина Дмитрия Константинова София Стефанова.
Поиску греков Одессы может помочь "Именной указатель по метрическим книгам Одесской греческой Свято-Троицкой церкви" (несколько томов с 1800 по 1920 года). В справке на этот счет, сообщается: «В книгах встречаются также болгары, русские, украинцы, евреи-выкресты и др. Кто же были эти люди, имена которых запечатлели документы почти 200-летней давности? Солдаты и офицеры Одесского Греческого пехотного батальона, переселившиеся в город из подаренного им Екатериной II и Александром I урочища Барабой (Александровки-Арнаутовки): Псомас, Критико, Скордили, Змирли, Буга. Известные негоцианты и гордость Одессы, заложившие основы её благоденствия - Маразли, Родоканаки, Вальсамаки, Мими, Мавро-Биязи, Амбатьелло, Кумбари, Маврокордато, Инглези, Макри, Параскева, Корони. Представители болгарского Возрождения - Априлов, Палаузов, Стамеров, Мутев. Священники - И.Куницкий, И.Родеус, А.Пефани, А.Пулаки, В.Евтоси, И.Спирогло, К.Папандопуло. И многие другие, чьи имена остались в памяти общества до наших дней или затерялись во времени, но кто оставил частицу своей души этому городу.....Я просмотрел все тома, но фамилию Чакиров, или что-либо похожее, не обнаружил. Похоже, что там Чакировы не жили и потому, по церковным книгам не прошли.
Как же Чакиров Николаевич Иванович и его семья оказались в Бахчисарае? Как выяснилось, незначительное число «первых греков» прибывших в Россию еще до присоединения Крыма и служивших в Греческом пехотном полку в Керчи, определились на жительство в Бахчисарае (247 человек обоего пола на 1849 г.).
Не исключено, что Николай Иванович из Одессы, когда остатки его батальона передали Балаклаве, перебрался в Крым, где ему под Бахчисараем, на Каче выделили участок земли. Несмотря на то, что греки были выходцам из Мореи, Греческого Архипелага, Ионических островов, Эпира и венецианских владений Албании, всех их со временем «по главному месту службы и жительства» стали называть «балаклавскими греками» или «балаклавцами». Одним из их наиболее значимых стал Феодосий Ревелиоти, как явствует из приведенных документов, крестный Ивана Чакирова.
Формулярный список (О службе и достоинстве Греческого пехотного Баталиона подполковника Феодосия Дмитриева сына Ревелиоти. Уроженца полуострова Мореи. На Генваря 12-го дня 1813 года) находится в РГВИА. Ф 489, оп. 1 дело 66. листы 2-4. Жена Анна-Мария.
Феодосий (Теодосий) Ревелиоти с Пелопонеса
Нашел биографические данные на Феодосия Ревелиоти, (Револьоти, Ревельотти). Фамилия этого военного «древнего греческого рода», как указано в книге, всякий раз пишется по разному, но это не столь важно. Важно, что он был восприемником (свидетелем) на крещении сына Николая Чакирова Ивана. Он оказался достаточно известным лицом. Его сын Павел Феодосеевич женился на дочери родовитого и знаменитого грека Стефана Мавромихали. Стефан Мавромихали и Феодосий Ревелиоти стали родственниками. К тому же, они не только вместе сражались, но оба в разное время командовали Балаклавским греческим батальоном.
Выяснилось, что Ревелиоти с острова Мореи (Пелопоннес). В службе прапорщиком с 20 октября 1787 г., подпоручиком с 20 мая 1791 г., капитаном с 31 января 1797 г. Находился в флотилии в Средиземном море. Из которой был переведен в Греческий пехотный полк с награждением капитанским чином (1797). (Списки Греческого пехотного полка», хранящиеся в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА) в Москве, демонстрируют, что более 50% личного состава были уроженцами Ионических островов, около 30% – уроженцами Мореи и Мани, остальные были уроженцами различных областей Греции).
«Находясь в команде полковника Качиони на судне Северная Минерва сражался с турками под островом Занте, между островами Родос и Скарпате, под островом Тино, между островами Андрос и Каводоро, где получил рану в голову саблею во время абордажа. По окончанию баталии ушел на остров Итака, а оттуда в Албанию, где и находился с прочими в лесах от угрожаемой опасности турок».
Отдельные даты службы, присвоение званий и места сражений Феодосия Ревелиоти совпадают с послужным списком Николая Чакирова. Не исключено, что и Николай до 1797 года, после баталий на море, скрывался в Итаке, в албанских лесах и только потом оказался в Одесском греческом батальоне, в котором служил до 1811 года.
Далее следует, что Ревелиоти перевелся в Балаклавский греческий батальон (возможно он там оказался сразу после выхода из Архипелага). С началом Русско-турецкой войны 1806—1812 гг. Батальон, которым уже командовал майор Ф.Д. Ревелиоти, направили на суда Черноморского флота. Вместе с 4-м морским полком он участвовал во всех десантных операциях. Майор Ревелиоти особенно отличился во время десанта 17 октября 1810 года у Платаны. Израненный турками, он был спасён гренадером 4-го морского полка.
Летом 1812 года в связи с вторжением в Россию войск Наполеона крымские татары попытались поднять мятеж. Но подполковник Ф.Д. Ревелиоти с небольшим числом греков разогнал повстанцев, а пойманных зачинщиков предал в руки судебных властей. В апреле 1814 года к трём ротам балаклавцев добавили 4-ю роту.
Ревелиоти 20 лет командовал Балаклавским батальоном, дослужился до чина генерал-майора и получил орден Св. Георгия 4-й степени за долгую и беспорочную офицерскую службу. Выйдя в отставку 3 февраля 1831 года, он поселился в своём имении Симеиз, положив начало развитию этого ныне знаменитого курорта. Жена Мария, дочь Елена.
Интересен и такой момент. По распоряжению Екатерины II часть земель Южного берега, в том числе и Ореанда, была передана албанским грекам, выходцам из Турции, из которых в 1789 г. был организован Балаклавский батальон («для того, чтобы препятствовать сообщению между татарами и турками»). Момент, связанный с албанскими турками, выходцами из Турции, следует особо подчеркнуть. В послужном списке Николая Чакирова указано, что он «Константинопольский грек». Балаклавский батальон был упразднен в 1859 году. Всем его военнослужащим определили участки земли и они занялись виноградарством и производством вина, в чем они были мастера.
То что, Николай Чакиров и Феодосий Ревелиоти вместе сражались в Архипелаге в 1788-1791 гг., и то что майор Ревелиоти был приглашен в качестве восприемника на крещение Ивана Чакирова в 1811 году, говорит о давних и тесных их связях. Близким к ним был и Стефан Мавромихали.
Что известно про Стефана Ксантича Мавромихали, родственника Ревелиоти? Из Спартанского города Портовитула, из дворян. В службу вступил 27 января 1764 года капитаном, подполковник от 9 июля 1788 г. В Балаклавском Греческом пехотном батальоне с 8 февраля 1794 года. С 1764 по 1769 гг поддерживал важные связи по линии министерства иностранных дел России и непосредственно переписывался с Графом Никитой Паниным. С собственными спартанскими легионами участвовал в первой турецкой войне в сражении под Наварином и в других экспедициях, выполнял поручения Графа Орлова Чесменского и Князя Потемкина Таврического, командовал под Очаковым гребной флотилией. Участвовал в войне с Швецией. Женат на Фотни, имеет сына Павла и несколько дочерей..
Что я еще узнал? Оказывается греки принципиально не желали служить матросами на кораблях Черноморского флота, только «на особливом судне». Заявляли:
- Каждый из нас сроднился с морем и матросская служба под властью ваших офицеров для нас унизительна.
- Что же вы желаете? - спрашивали их.
- Дайте нам офицерские патенты и мы пойдем на ваши корабли, но более всего желаем мы плавать на своих судах каперских.
Кроме того , греки требовали и страховки своих судов.
- То, что мы рискуем своими головами, на то и война, но рисковать своими судами, в которых весь наш семейный капитал, мы не хотим.
На Архипелаге в команде корсарской флотилии вместе с ее командиром Качиони, а значит с Чакировым и Ревелиоти сражались: Галаки Батиста ( на «Панагии Попанди»), капитан Гергия Ганале, Иван Налимер и Иван Мелиси, капитан крейсера «Святой Николай» мичман Лазарь Мариенгопуло и его помощник Яков Белуха, Дмитрий Мустоки, капитан Мусаки, друг Качиони Николай Жоржио.
Грек Сотири и албанец Бицили, помощники генерала Зборовского в Триесте, набирали греков на корсарскую флотилию, был среди них и корсиканец Наполеон Буона Парте, но его не приняли, так как он сразу хотел стать майором. Со временем у Качиони появилась своя флотилия из 13 вооруженных судов. Он контролировал всю торговлю от Малой Азии до Египта.
Позднее удалось уточнить, что Теодосиос Д. Ревелиотис родился в селе Нестани Мантинеи в Аркадии в 1771 году и был старшим из трёх братьев Ревелиотисов. В молодом возрасте Теодосий был вовлечён в борьбу греческих клефтов (сухопутных партизан) против осман. Был вынужден найти убежище на острове Итака, находившимся под контролем Венецианской республики. Здесь он познакомился с Ламбросом Кацонисом.
Получается, что на момент, когда Ревелиоти был на крещении Ивана Чакирова, ему исполнилось 40 лет. Николаю Чакирову, как указано в справке, 43 года. Значит он был с 1768 года. Возраст у них одинаковый и, скорее всего, жизненная история тоже. Возможно, они вместе в качестве клефтов (сухопутных партизан) вели борьбу с турками и на Итаке, где и познакомились с Качиони.
Исследователь Николаос Ригопулос пишет, что некоторое время (не указывая год) Ревелиоти служил при царском дворе. Под его портретом из греческих источников написано: «Теодосиос Д. Ревелиотис, российский генерал, адъютант Екатерины Второй». Крымские краеведы, описывая историю Ливадии и Воронцовского дворца, именуют его «одним из екатерининских орлов» и делают упор на приобретённые им земли на Южном берегу Крыма: «Генерал владел земельной собственностью, сопоставимой со здешними владениями князя Потемкина.
История доброй половины южнобережных имений начинается с покупки земель у Ревелиоти. В руках потомков самого Ревелиоти вся эта огромная недвижимость не удержалась и на протяжении первой половины XIX в. была переделена и распродана».
Теодосий Ревелиотис не разрывал связи со своим Отечеством и, будучи российским генералом, стал членом тайной греческой революционной организации "Филики Этерия". Историками отмечен его первый денежный перевод, для подготовки восстания, в 1820 году.
Греческая революция разразилась в 1821 году. Следуя духу и букве Священного союза европейских монархов, российский император Александр I отмежевался от действий руководителя гетеристов Александра Ипсиланти и дал установку на соблюдение строжайшего нейтралитета. Историками отмечено, что несмотря на это, Ревелиотис, находясь ещё при царском дворе, сделал в 1823 году перевод денег на имя Папафлессаса, который был тогда военным министром революционного правительства Греции. Но, как пишет участник войны, священник и историк, Амвросиос Франдзис, эти деньги были истрачены на греческую междоусобицу. Тем временем, младшие братья Ревелиотиса, Яннис и Николаос, принимали участие в боях на Пелопоннесе и были отмечены Дмитрием Ипсиланти во время осады Триполицы. Кто знает, может и Николай Чакиров каким-то боком участвовал в этих событиях.
С восхождением на трон Николая I , политика России в Греческом вопросе стала более активной. По окончании очередной русско-турецкой войны в 1829 году ( а всего их было шесть), генерал Феодосий Ревелиоти находился в составе российской делегации, руководимой Алексеем Фёдоровичем Орловым и подписавшей Адрианопольский мир. Подпись Ревелиоти, вместе с другими подписями, стоит под статьёй признания турками независимости Греции.
Сын Феодосия, Ксенофонт в одних источниках отмечен как отставной ротмистр (ум. 1.01.1880), владелец имения Актачи Симферопольского уезда, друг поэта А.Фета , в других именуется генералом, от имени которого «государь Николай I переводил колоссальные средства для восстановления Греции». Во втором случае не исключена путаница с самим Феодосием Ревелиоти. Был еще Аристид Феодосиевич Ревелиоти. Кстати, имение Актачи (две тысячи десятин) располагалось на Каче. Ныне это село Фурмановка. Вероятно, Чакировы имели свой участок где-то рядом. См. discover-crimea.ru/istoriya.
Что касается уездного Симферопольского дворянского собрания, в которое по административному делению входил г. Бахчисарай и где проживали Николай и его сын Иван Чакировы. Никаких интересных подробностей обнаружить не удалось, за исключением: на 5 января 1838 года симферопольским предводителем был известный грек и выходец из мореи, как и Николай Чакиров, Н.А. Алексиано; председателем земского самоуправления (управы) Таврической губернии в 1866 году состоял уездный предводитель дворянства Аристид Федосьевич Ревелиоти, сын крестника Ивана Чакирова. Таким образом, Чакировым было на кого опереться.