Александр Сергеевич Суворов
О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».
2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.
204. В боевом строю 128-й БРК 12-й ДиРК ДКБФ. 27 февраля 1973 года.
Сводка погоды: ВМБ Балтийск, вторник 27 февраля 1973 года, дневная температура: мин.: минус 3.7°C, средняя: минус 2.3°C, макс.: минус 0.4°C, 0.2 мм осадков.
В четверг 22 февраля 1973 года я получил письмо, из которого узнал, что моя мама шла с работы по нашей улице, поскользнулась, упала и сломала косточку в голеностопном суставе... Я так и знал! Я знал, что что-то случилось такое, что мешало маме писать письма!..
- Здравствуйте мои дорогие, мама и папа! Я знаю всё! Ещё ничего не знал вчера, но уже чувствовал - что-то будет и вот, письмо от моего разведчика (соседская девчонка Аня Жукова - автор) и в нём сообщение! Теперь я знаю, что значат слова "в глазах потемнело".
- Проклятая вечная наша уличная грязь! Мама, тебе очень больно? Да? Чёрт возьми! Прости, конечно, за эти слова, но я просто зол на всё,6 на нашу улицу с её топкой грязью, куда ухлопали тонны кирпича, глины, камней, черепицы и нажиги.
- Мама, мамочка. Смотрю сейчас на твою фотографию и представить себе не могу как ты лежишь с ногой в гипсе. Как же вы теперь? И меня рядом с вами нету! Была бы сейчас возможность, уехал бы не задумываясь, домой, всё бы делал: готовил, стирал, убирал, только бы вам отдохнуть да выздороветь.
- Однако, чем я могу сейчас помочь? Письмами! Буду писать и описывать каждый свой день. Сейчас скоро вечерняя поверка. Буду писать по вечерам. Сегодня 22 февраля и моё письмо пойдёт к вам только 24-го, ведь завтра праздник (День СА и ВМФ - автор). А потом письма пойдут каждый день.
- Обо мне не волнуйтесь. У меня всё хорошо. Да и как иначе, ведь я обут, одет и кушаю 4 раза в день. Поправился. Вообще, здоров, как бык.
- Занимаюсь своими делами. Работы много. К 10 марта надо сделать 9 стендов. Сделаем. Материал есть. А сегодня делал стенгазету "Ну, погоди" (в письме я нарисовал титульную картинку нашей "фирменной" корабельной юмористически-сатирической стенгазеты "Ну, погоди!" - автор). Главным героем стенгазеты был Волк в матросской форме, который обликом "смахивал" одновременно на меня и на нашего старпома капитан-лейтенанта А.А. Сальникова (из-за чего он на меня очень сердился - автор).
- В газете обрисованы в картинках наши последние приключения на выходе "в моря", ну, и остальные "матросские штучки". Ребятам газета нравится. А сегодня я нарисовал портреты "нарушителей" и написал хорошие "стишки" к ним. Так на меня с кулаками лезли... Во, как действует сатира!
- Делал большой стенд "Победная поступь пятилетки (коммунизма)". Замучился. Опыта нет. Хочется максимум информации вместить в минимуме площади стенда. Иногда удаётся.
- Библиотека моя работает вовсю! Пока корабельная библиотека и её "хозяин", то есть я, устраивают ребят. Книг много, но почти сам не читаю. Это как в пословице о сапожнике без сапог.
- Рисую по памяти портреты матросов, тренируюсь. Учу формулы из записной книжки (школьной). Пытаюсь решать уравнения, но идёт пока туго...
- Из писем "извне" получил только письмо от Ани Жуковой, от Наденьки Герасимовой и Вали Архиповой. 2 февраля 1973 года был "вечер встречи", но там было только трое из наших ребят (из экипажа БПК "Свирепый" - автор). Жаль, что я не попал...
"Вечер встречи" - это изредка устраиваемый командованием ВМБ Балтийск танцевальный вечер в матросском клубе базы, на который с кораблей отпускают в качестве поощрения отличившихся матросов и старшин. В эти дни на территорию базы допускаются девушки и женщины из Балтийска и прилегающих поселений. На этих "вечерах встреч", как правило, бывает много одиноких мичманов и молодых офицеров, приглашаются ВИА из Калининграда и из братских республик, которые гастролируют по Калининградской области. Я был только один раз на таком вечере и мне не понравилось... ВИА играют очень громко и капризно, только свою обязательную программу, без "огонька", без настроения и вдохновения, а если их что-то просят исполнить, то музыканты и их руководители тут же напоминают, что они работают, а не отдыхают (намекают на оплату "живыми деньгами" - автор). Офицеры самоуверенно "кучкуются" в свои тесные компании и отбирают самых красивых девушек, то же самое делают мичманы, а матросам и старшинам приходится "лавировать", проявлять настойчивость и нахальство или ждать "белый танец", когда "дамы приглашают кавалеров". Молодым матросам и салагам остаётся только "хорохориться", "ловить удачу" или смотреть, как веселятся другие. При этом вездесущие патрули из комендатуры ВМБ Балтийск бдительно следят за состоянием физиономий моряков... Где уж тут "веселье"?
- Продолжаю писать письмо 23 февраля. Скоро 12:00. Сегодня у нас праздник - День Советской Армии и Военно-Морского флота СССР. Утром построились, поздравили друг друга, потом был зачитан приказ о поощрении. Меня ещё рано поощрять. Считается, что я недавно ездил в отпуск на родину (в октябре 1972 года - автор), так что радовался за ребят. Вот им- то действительно нужно домой в отпуск.
- Представьте себе: один из годков два раза ездил в отпуск на родину, а во второй раз ему показывают маленькую девочку - его дочку Настеньку. И вот, он рвётся сейчас в отпуск, чтобы расписаться со своей девушкой (пожениться). Вот как бывает!
- Всё, мама, папа. Пора за работу, зовут. Пока до свидания. Мама, выздоравливай сокрее и отдыхай больше. Папа, тебе сейчас вдвойне тяжело. Береги себя. И брось курить!
- От Юры ничего нет, от Гали - тоже. ребята мои (школьные друзья - автор) молчат, пишут только девчонки. Ну, об этом потом. Мама, подробный ответ на твоё последнее письмо буду писать вечером. Уходит на почту наш корабельный почтальон, спешу отправить это письмо. Крепко целую, Саша.
То ли праздничный день, то ли начавшаяся весна, то ли время пришло, но что-то в атмосфере экипажа БПК "Свирепый" произошло... Ребята со смехом и уже почти без угроз и ругани восприняли мою сатирическую праздничную стенгазету "Ну, погоди!", опять поздно вечером разодрали её на куски-сувениры... После отбоя ко мне в ленкаюту сунулись было несколько годков и старшин из подгодков, чтобы "по годковской традиции" отметить праздник посиделками в ленкаюте у Суворова, но у меня все банки (скамейки) в зале ленкаюты были заняты планшетами стендов, на которых были разложены фотографии, рисунки и пояснительные тексты, которые я должен был оформить накладными картонными буковками. "Посиделки" не получились, но ребята с интересом осмотрели всё моё "хозяйство" и мы договорились, что я помогу им в оформлении их ДМБовских фотоальбомов. Общение с "молодыми" годками и подгодками прошло очень живо, интересно, "на равных", дружелюбно и я воспрянул духом - жизнь в новом качестве библиотекаря-художника налаживалась...
В субботу 24 февраля 1973 года мне пришли новые письма, поздравительные открытки и... долгожданное большое письмо от моего старшего брата Юры. Я тут же написал об этом событии родителям...
- Здравствуйте мои дорогие, мама и папа! Сейчас я сообщу весёлые новости. Я думаю пугаться и хлопаться в обморок не следует, тем более, что жизнь - она дорога тем, что мы живём в ней. Почитайте Юрино письмо. Потом прошу вас недельку не писать ему ничего, предварительно не написав мне совего отзыва.
- Мама, я тебя попрошу не писать Юре разгромных писем. Я тот кое-что сотворил на 7-ми листах и послал ему, как он советует. Вале тоже будет полезно почитать моё письмо.
- Иной раз тонкая ирония жалит больнее, чем неприкрытая ругань и проклятия. И ещё одно. Мама, я просил и прошу Вас не писать ему ругательных писем. Что из этого вышло - видите сами...
- Теперь о них (о Юре и Валентине, его новой супруге - автор). Всё. Дело сделано. Пусть живут сами. С этих пор в письмах только одно: "Живы. Здоровы. У Саши порядок. У нас тоже. До свидания, мы".
- Если мы ещё раз поддадимся - будет вовсе худо. Он ушел от нас, он этого хотел, пусть живёт, как хочет, как может. И ещё раз прошу, ибо ты, мамочка, срываешься иногда и начинаешь ругаться... Папа, соберите всё своё мужество и не обращайте внимания.
- Только что получил твоё письмо, мама. Почитал письмо Гали. Как всё сложно!
- У меня всё хорошо. Мама, очень хочется семечек. Написала, что папа ушёл на базар, так заныло всё внутри, захотелось жареных семечек.
- Это хорошо, что твоя нога в порядке. У меня есть в загашнике второй отпуск. Вечна! У нас тепло, солнечно. Сегодня (24 февраля 1973 года - автор) впервые услышал жаворонков. Хорошо! Неописуемо хорошо!
- Больше бодрости, мама. Больше силы и твёрдости, папа. Жизнь идёт, а что касается Юры и Вали - пусть. Они там и как выразился Юра: "Бог нам судья!". Только вот Олежка мне покоя не даёт, как он там без отца?
- Всё. Целую крепко! Пишите, очень жду. Папа, теперь настало твоё время мне письмо написать. Ну, пока. Ваш сынишка, Саша.
В воскресенье 25 феварля, как и обещал, я опять писал родителям письмо...
- Доброе утро, дорогие мои, мама и папа! Сегодня воскресенье. Утро. Вчера доделал все стенды, которые оставались, полакомился содержимым посылки, за которую большущее вам спасибо. Родные мои, спасибо большое, только не надо мне сейчас сладостей, не надо. У меня всё есть. Есть деньги, магазин с уймой всякого добра. И не надо вам тратиться на меня, я же на государственном обеспечении, и всё у меня есть. Лучше купите себе чего-нибудь. Мама, ты же сама знаешь, что тебе надо сейчас кушать из-за болезни и ой как хорошо кушать!
- Конечно, спасибо за поздравления к празднику (День СА и ВМФ СССР - автор) и за посылку, но признаться, особой радости я не испытывал. Вот за витамины - это хорошо, спасибо, то, что нужно. И за советы ваши - тоже спасибо, я их уже применяю. Утром у меня в ленкаюте прохладно и я, кроме физзарядки, делаю силовые упражнения. А мёд я поставил в прохладное место. Есть у меня такое в ленкаюте и буду есть в походе, в море.
- Только что получил бандероль. Спасибо за всё. Однако, папаня, ты обещал письмо мне написать. Всё, что прислали, всё нужное, потому что конверты кончились, но я купил ещё пачку. Буду писать часто. Теперь, как всегда, о Юре!
- Я полностью с вами согласен. Полностью. Оставим его, пусть живёт, как хочет. И ещё одно... Он действительно отдалился от нас, у него своя жизнь, так пусть он ею и живёт. Он гордый до упрямства, так пусть сам справляется со своим упрямством. Вале я хотел написать, но молчу. Юра мне тоже не пишет. Галя, почему-то, тоже молчит. Никто мне не пишет...
- Славка Юницин прислал грубое, не на меня, а на жизнь, немного пошлое письмо. Ну, я ему сейчас "русскими народными словами" скажу "пару ласковых". Больше писем ни от кого не было.
- О себе писать нечего: жив, здоров. Стоим в базе. Кругом весна. Работаю даже в праздники и выходные с утра до поздней ночи. Мне ничего не надо. Мама, папа, я совсем не против того, что вы отдали мой свитер Юре, но я думаю, что лучше было бы, если его носил кто-то из вас. Я не уважаю этого..., когда увозят и берут, а вместо благодарности привозят только глупость и горе. Однако не стоит впредь мне писать и извиняться, мама, папа, не волнуйтесь и не переживайте, всё нормально.
- Папа, ты болел гриппом? Курить-то бросил? Как себя чувствуешь? Как здоровье мамы, напиши. Что нового в мире, в Суворове? Сегодня случайно по радиотрансляции услышал как "юные пожарники из города Суворова Тульской области заняли на соревнованиях первое место". Аж на душе легче стало! Во как! На весь Советский Союз гремим!
- Ну, вот пока и всё. Вечером ещё напишу. До свидания, крепко целую, ваш сын Саша.
Конец февраля 1973 года в калининградском регионе вдруг отметился похолоданием. В пятницу 23 февраля накрапывал дождик (2.6 мм осадков), но температура днём была плюсовой (средняя дневная температура 1.2-3.8°С тепла), а в субботу 24 февраля ночью и днём уже были минусовые температуры (-0.9°С) и дождик (5,1 мм осадков). В понедельник 26 февраля 19673 года начал валить мокрый снег (11.5 мм осадков) и средняя дневная температура была минус 0.4-1.8°С. Однако ни снег, ни низкая пелена облаков на небе, ни усиление ветра не помешали БПК "Свирепый" выйти в море на контрольные тренировочные учения по сдаче экзаменов и нормативов "на классность".
Во вторник 27 февраля 1973 года по КГС (корабельной громкоговорящей связи) командир корабля капитан 3 ранга Евгений Петрович Назаров лично зачитал присланный нам по радио приказ командующего ДКББФ адмирала В.В. Михайлина №080 от 27 февраля 1973 года "о включении БПК "Свирепый" в состав 128-й бригады ракетных кораблей 12- дивизии ракетных кораблей Дважды Краснознамённого Балтийского флота (128-й БРК 12-ДиРК ДКБФ). Это события мы, весь экипаж БПК "Свирепый", отметили дружным рёвом (смешанные возгласы "Ура!" и просто утробный грозный, но радостный рёв - автор). Мы вступили в строй ВМФ СССР ещё 29 де5кабря 1972 года, в момент, когда боролись с эпидемией гриппа на корабле, а теперь мы были в ряду больших противолодочных кораблей проекта 1135 типа "Буревестник" - БПК "Бдительный" и БПК "Бодрый". Этот приказ для всех офицеров, мичманов, матросов и старшин БПК "Свирепый" означал, что мы, наконец-то, стали "ровней" с экипажами боевых кораблей самого мощного соединения ДКБФ, то есть истинно настоящими боевыми моряками.
Как и обещал, я с нетерпением писал 27 февраля 1973 года очередное письмо родителям...
- Здравствуйте мои дорогие, мама и папа! Давно послал вам письмо, а ответа всё нет и нет. Как твоё здоровье, мама? Как нога? Почему ты от меня скрываешь, как себя чувствуешь, как болит нога? Как ты пишешь в письме: "Легла отдохнуть и пишу лёжа".
Действительно, мама не любила признаваться в том, что у неё что-то не так, например, она молча терпела любую боль, терпеливо сносила все неудобства какого-либо лечения, никогда не жалоавлась на недомогание, наоборот, всегда придирчиво и точно замечала все наши болячки, ссадины, ушибы, плохое самочувствие, точно ставила диагноз и тут же, незамедлительно, оказывала нам всем помощь. Папа, наоборот, если что не так, то сразу же начинал "охать" и "стонать", намекать маме, что ему "позарез нужно накапать 13 капель из заветной бутылочки коньяка, которая стояла в кухонном буфете на случай проблем с сердцем. При этом наш папа был очень стойким к житейским невзгодам, всякого рода ранениям, порезам и ушибам. Он умел сам себе оказывать первую помощь и умел вовремя защитить от какой-либо опасности любого, кто был с ним рядом. Мои папа и мама были фронтовики, офицеры, ветераны Великой Отечественной войны, а папа ещё и инвалидом войны... Я очень хотел, прямо, мечтал, быть в стойкости, мужестве и терпении быть такими, как мои папа и мама.
- Очень виноват, что долго молчал и не выполнил обещания писать часто, каждый день. Простите неверного!
- Были в море. Я работал со стендами. Сделали 3 стенда, работы много, а сроки... Вообщем, аврал.
- Сейчас никуда на вахту не выхожу, всё время здесь, в ленкаюте. Нагрел библиотеку, сижу, как когда-то в Севастополе, в одних трусах. Тепло. А раньше спал в ленкаюте в робе, ботинках и шинели под одеялом...
- Учёбу пока забросил. Некогда. Надо работать, если хотите увидеть меня в мае, перед БС (боевой службой - автор).
- Получил, наконец-то, документ и значок классного специалиста (3 класс - автор). Только "дурака свалял". Мог сдавать экзамен на 2-й класс, да командир БЧ-1 (старший лейтенант Г.Ф. Печкуров - автор) отсоветовал и напутал. Нехорошо получилось... Ну, ничего, подготовлюсь теоретически, весной у меня будет 2 класс классного специалиста!
Действительно, Геннадий Фёдорович Печкуров сказал мне: "Зачем тебе 2-й класс? Ты же теперь не рулевой, а политработник. Хватит нам в БЧ-1 двух специалистов 2-го класса - Телешева и Мартынова". При этом я во время выходов в море на сдачу классных экзаменов по специальности выполнил все нормативы. Я мог сдать экзамен на 2-й класс, как советовал мне начальник РТС капитан-лейтенант К.Д. Васильев (наш парторг), но я послушался штурмана, потому что не хотел "портить ему показатели в БЧ-1" (он и так "косо" смотрел на то, что я числился в его штурманской боевой части - автор).
Кстати, во всеобщей "экзаменационной горячке", в которой даже командир корабля капитан 3 ранга Е.П. Назаров тоже сдавал какие-то экзамены, флагманский штурман 128-й БРК 12-й ДиРК ДКБФ не раз и не два, экзаменуя молодых офицеров на допуск к несению вахты на ходовом мостике, обращался ко мне, стоящему за штурвалом авторулевой колонки "Альбатрос 22-11", за правильным ответом на тот или иной экзаменационный вопрос. Когда на вечерней поверке зачитали приказ о результатах сдачи экзаменов на классность, Евгений Петрович Назаров поинтересовался у Геннадия Фёдоровича Печкурова: "Почему у матроса Суворова только 3 класс специальности? Он что, плохой рулевой? Тогда почему вы поручаете ему дежурство, вахту и выполнение обязанностей командира отделения рулевых по уровню 1 класса специальности?". Печкуров что-то стал говорить о том, что "матрос Суворов выведен за штат БЧ-1", что "он теперь художник, а для художников на корабле не предусмотрена военная классность по специальности". Евгений Петрович только сердито "крякнул", "косо" посмотрел на Печкурова и с этих пор я ежемесячно начал получать денежное вознаграждение как старшина 2 статьи...
- На праздники (23 февраля 1973 года - День СА и ВМФ СССР - автор) давали поощрения. Ребята в строю вечерней поверки, когда зачитывали приказ о поощрении, шутили: "Что-то тебе замполит звания не даёт, всё в матросах ходишь!", - пиал я родителям в письме. - А мне никаких званий не надо. Только бы как Сашка Кузнецов (наш первый командир отделения рулевых БЧ-1 первого изначального экипажа БПК "Свирепый" - автор) - три раза съездить в отпуск домой!
- Всё-таки, почему вы мне не пишете? О том, что с тобой случилось, мама, мне написала Анька Жукова. Кстати, что вы о неё знаете и думаете? Интересно было бы узнать.
- Вчера получил поздравительные открытки и письма и есть сюрприз. И для вас тоже. Мне написали: Зоя Конькова, Лида Игнатова, Надя Герасимова и Галчонок (бывшая жена моего брата Юры) и ещё с полным обратным адресом Ковалёвы из Новороссийска. Только я не помню их адреса. Написали или Вова или Томка. Адрес такой: Новороссийск, ул. Гайдара, д. 2 "а", кв. 53. Почерк, по-моему, Вовкин...
- Это что же получается? Я молчал, они молчали, а теперь вызывают, так сказать, на связь?! Это интересно. Галчонок пишет: "Ждём тебя!". Знает, как я люблю Олежку! Знает, что я его терять не хочу! Что вы думаете об этом? И что мне делать?
- Юре ещё не писал. Да и вообще, всю неделю не писал никому, потому что были в море, сдавали экзамены на классность и я много работал. Сегодня даже забыл что у нас - вторник или среда... Потом услышал, как дали команду: "Команде отдыхать, желающим идти в столовую смотреть кинофильм!" - ага..., значит, среда.
- Не обращайте внимания на мой почерк, на то, что плохо пишу. Пальчик порезал, вот и маюсь. Со мной всё хорошо. Занимаюсь спортом, поднятием своей собственной тяжести. Отжимаюсь от палубы.
- Ну, что ещё о себе? Получил всё, что вы мне прислали к празднику. Огромное спасибо. Посылку (ящик) постараюсь отослать обратно. Сделал кое-какие рисунки в свой альбом - горю желанием вам показать. Ну, ладно, при встрече.
- У нас сейчас горячие деньки. Не имею права писать, но тревоги следуют одна за другой.
Действительно, как только наш БПК "Свирепый" вошёл в состав 128-й БРК 12-й ДиРК ДКБФ за нас "взялись" командиры этого соединения Балтийского флота и мы начали почти ежедневно выходить в море на отработку учебно-боевых задач. Командиры соединения тренировались в управлении нашим кораблём в статусе "одиночного боевого похода", наши офицеры тренировались в статусе вахтенных офицеров, а все мы отрабатывали распорядок действий в условиях боевого похода в море и корабельного распорядка дня по курсовой задаче "К-1".
- Мама, как твой здоровье? - в двадцатый раз спрашивал я маму. - Что же вы молчите? Или я чего-то не так сказал? Что же вы мучаете меня?! Папа! Я уже давно не получал от тебя писем, хотя тебе, знаю, сейчас не до них.
- Ну, вот. Разделались с тремя стендами. Повесили их на свои места. На очереди ещё восемь стендов, но с ними будет немного посвободнее, так как их я знаю, как делать. Опыт работы уже есть.
- Папа, ты не можешь мне купить или достать надфилей и пилок для лобзика? А равно - маленький лобзик? Я понимаю, сейчас не время вам этим заниматься, но потом увидите, что я могу сделать этим инструментом! Время-то идёт... Хочу вам в отпуск привезти свои поделки-сувениры. Целую крепко, ваш Саша.
Жизнь и служба на БПК "Свирепый" бурлила как в водовороте весеннего потока - весело, энергично, быстро, разнообразно. Молодые атросы сдавали экзамена на классность, хвастались своими знаниями, полученными в "учебках", а годки и подгодки соревновались друг с другом в умении владеть и управлять корабельным вооружением. Опять, по традиции, развернулось соревнование между боевыми частями, опять в столовой громко сообщалось о победах и свершениях, звучали шутки-прибаутки и весёлая дружеская пикировка. Эти колкие обмены мнениями я тут же обрисовывал юмористическими и сатирическими рисунками в боевых листках и получал одобрение от героев и тумаки от провинившихся. Ребята "занимались настоящим военно-морским делом", считали матросы и старшины, а я так... баловался...
Особенно остро и принципиально встал вопрос об отношении матросов к военно-морской службе с момента объявления приказа командующего Балтийским флотом адмирала В.В. Михайлина о вступлении нашего корабля БПК "Свирепый" в строй лучшего боевого соединения - 128-й БРК 12-й ДиРК ДКБФ. Все в экипаже БПК "Свирепый" почувствовали себя настоящими боевыми моряками и всех "иных", кто не участвовал вместе с ними в учебно-боевых тревогах и тренировках-экзаменах считали "пассажирами". Я очень сильно переживал это различие, но скорее всего, это были лишь мои внутренние переживания, которые всем остальным были "до головки от патефона"... Однако эти переживания были, усугублялись моим вынужденным одиночеством во время работы в ленкаюте над стендами и моей отстранённостью от реальной корабельной жизни. Надо было срочно что-то делать такое, что сблизило бы меня с моряками, показало бы, что политслужба на корабле тоже служба боевая.
Фотоиллюстрация: 27 февраля 1973 года. ВМБ Балтийск. Рисунок из письма автора родителям. Моряк-герой Балтийского флота "Морской волк" показывает портреты (в стиле игральных карт) тех годков и подгодков, которые не сумели на экзаменах на классность стать "козырями", то есть общепризнанными лидерами в своих боевых частях. Некоторые обиженные недоброжелатели усмотрели в стройности и улыбке этого "морского волчары" некоторое сходство со мной и ворчали: "Над годками насмехаешься, Суворов... Ну, погоди!".