Лиар вернулся домой. курсы были завершены, его ученики выходят в новый мир неизведанного и таинственного. "Сколько они потеряют денег"- думалось ему перед сном. Это было в порядке вещей, кода люди ожидая легкой славы и богатства записывались на курсы брокеров. Большинство бросит эту затею и вернуться к своей основной работе спустя неделю на рынке. Вторая часть, проиграв солидную сумму решит оставить эту затею до лучших времен. Они будут ждать хорошей зарплаты или счастливого случая, возможно даже пойдут на поиски клада.
У каждого был свой путь и Лиар не смел их лишать этого поиска. Сам для себя он понимал что единицы достигнут его уровня и только один сможет обойти его. То, с чего он начинал каждую лекцию, звучало одинакового. Только постоянной практикой, с падениями и неудачами возможно достижения результата. Это звучало как напутствующие слова, но многие пропускали их мимо ушей.
Налив виски в стакан, не меньше двух пальцев, он устроился за письменным столом из красного дерева. Открытый ноутбук, пепельница рядом полная окурков, стакан виски, это уже четвертый. Оставшиеся три стояли тут уже неделю. Тихо попивая, начал размышлять, как начать свою работу. Это была уже традиция, он сидел,смотрел на чистый лист. Набирал несколько предложений. Закуривал, потягивая виски даже не морщась, перечитывая то, что уже было выведено черным на электронном листе бумаги. Стирал. Набирал заново.
Ему казалось, что не так должна начинаться величайшая задумка человечества. И не находя альтернативы он набирал. Стирал, и начинал все сначала. Нужно отдать должное, ведь если бы виртуальные листы были бы настоящими, он бы уже уничтожил добрую половину Центрального парка, но прогресс, которому он неустанно радовался, уберег природу от попыток начинающего писателя. Мысли, не давали покоя. Давление в черепной коробке сводило с ума. Толи из-за хронического алкоголизма, то ли от переизбытка идей.
Курс был закончен и поэтому у него есть ещё неделя до следующих. Он мог сидеть целый день, размышляя над очередным предложением, стирая его, и формулируя снова. Так шли года. "Мать, как я завидую, что не я на твоем месте, лежал бы сейчас в могиле, гнил, становился единым целым с землей. Ты дала мне идею, не раскрыв способ её изречения. Она долгие годы томилась, в ожидании обнародования. Ты говорила, что она будет крайне необходима поколениям после нас. Но я не могу ее записать. Передать устно"!
Со стуком закрыв ноутбук, он вышел на крыльцо своего дома. Шёл дождь. Пройдясь под навесом, и допив очередной стакан, он с силой метнул его туда, где заканчивается газон и начинается дорога.
- Я не могу так больше! Сколько уже можно. Ни одного нормального предложения, на протяжении десяти лет!- он камнем рухнул на том месте и заплакал. Слезы стекали по его уже не молодому лицу. Он не мог отступиться, это была миссия его матери, но она закрыла его собой, отдав свою жизнь, вместо жизни Лиара. Он встал. Проседь на его бороде, давала ему понимание времени, что он не может уйти из жизни, не закончив этот труд. Именно это и заставляло его каждый день, сидеть перед ноутбуком, пить виски и курить сигареты.
На следующий день, он просыпался перед монитором, читал последнее предложение, оно казалось ему достойным начала столь значимой работы. Но проходил день, и это чувство испарялось, как алкоголь выводится из крови. И все начиналось сначала.
Руки его тряслись, он становился неуверенным в себе стариком, и только работа мешала ему спиться и покончить жизнь самоубийством. Вывести его из этого состояния могло лишь сильное эмоциональное потрясение. На юге страны, где собственно и находился его дом, произошел конфликт с местными жителями. Он отправился на фронтовую линию в бригаде скорой помощи. Высшее образование, которое он посчитал в свою юность бессмысленным и бросил университет на середине третьего курса, ему пригодилось. Полевым медиком, он оказывал первую медицинскую помощь борцам армии и оппозиции.
Он искупал грехи перед самим собой, веря в единственного бога, которого для себя окрестил-совестью. В других верах он не нуждался и придерживался скептических настроений. Старик внешне, боялся и испытывал истинное удовольствие от неизведанного, но молод душой. Как он сам описывал себя. Шло время, возраст неуклонно брал свое, бросив пить, и практически не куря он также проводил дни и ночи на пролет за работой. Что абсолютно не двигалась, словно ждала чего-то. Практически каждую неделю звонил телефон, извещая о смерти того или иного человека связанного с ним.
-Смерть неизменная часть нашего мира,- говорил он жене или брату, или близкому другу усопшего.- Её не стоит воспринимать как из ряда вон выходящее. Любой день так или иначе пригоден для смерти.- произносил он дежурную фразу. Сам он относился к смерти крайне неоднозначно. Ищущий смерти последние пятнадцать лет, он настолько привык к мысли, что это мгновение станет последним, что переставал отдавать себе отчет в этом. Но бывали случаи, когда сметь шла за ним, и он, подобно родственникам усопших, хватался за любой шанс, чтобы её избежать, вместо того чтобы встретить её как полагается настоящему философу.
В подобные дни, он отходил от своих предубеждений о боге и начинал молиться, просить его о спасении. И то ли бог действительно существовал, то ли сама жизнь хотела испытать веру и желание жить Лиара, отводила смерть от него, с намеком на то, что она ещё вернется и кто знает как пройдет ваша следующая встреча.
В преподавании, Лиар нашел в себе наставника, причем не только по части экономических наук, но и жизни. Его философский взгляд на многие вещи перенимали и ученики. Старались не пропускать ни одной из его лекций. Он говорил слишком убедительно и внешний вид старика внушал доверие. Поэтому, его пригласили преподавать в университет, кафедра экономической теории, где он сам, когда то защитил диплом по этой дисциплине и получил степень магистра экономических наук, по настоянию отца.
Юбилей ознаменовавший пол века жизни, был встречен в глубочайшей депрессии. Этот день ничем не отличался от предыдущих дней, тот же дом, те же студенты, те же курсы. "Лишь достигнув дна, мы сможешь оттолкнувшись, всплыть на поверхность".- появилось на экране монитора. А после звуки сирен, и на таблоидах засветилась надпись: "ВОЙНА!"