Психологические классы, ч. 3. Реальный социализм?

Юный Ленинец
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ КЛАССЫ В СРЕДЕ МАРКСИСТОВ

4. Марксисты о «реальном социализме» в СССР

В предыдущем разделе было показано, что отличительными чертами социализма по Марксу являются: 1) ГОСУДАРСТВЕННАЯ собственность на средства производства; 2) полная КЛАССОВАЯ ОДНОРОДНОСТЬ общества и привлечение ВСЕХ его трудоспособных членов к неквалифицированному производительному труду на РАВНЫХ условиях; 3) БЕЗДЕНЕЖНАЯ экономика, ориентированная на максимальное удовлетворение потребностей населения при минимальных затратах РАБОЧЕГО ВРЕМЕНИ.

Совершенно очевидно, что данная концепция социализма по двум из трех пунктов резко расходится с тем «реальным социализмом», который имел место в СССР. Во-первых, даже официальная советская "общественная наука" признавала наличие в советском обществе определенной классовой структуры, включающей два класса (рабочий класс и колхозное крестьянство) и «прослойку» интеллигенции в придачу. О существовании в СССР правящего партноменклатурного класса эта "наука", естественно, умалчивала. И, во-вторых, советская экономика не была, как известно, безденежной, а ее РЕАЛЬНЫЕ ориентиры тоже существенно отличались от тех, которые "положено" иметь СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ экономике. Поэтому нет ничего удивительного в том, что на часто звучащий вопрос, был ли «реальный социализм» в СССР ПОДЛИННЫМ социализмом, РАЗНЫЕ марксисты отвечают по-разному. Но представляет интерес то, как (и почему именно так, а не иначе) они аргументируют свою позицию по данному вопросу. Ниже будет показано, как это делают представители трех разных оттенков современного российского марксизма. Для начала рассмотрим аргументацию "либерального марксиста" Т. Ойзермана:

«…хотя основоположники марксизма, подвергая отрицанию капиталистический способ производства, тем  самым противопоставляли ему его антитезу, их характеристика социалистического общества носила… предварительный характер. Единственное, что они считали несомненным, неизбежным, сводилось прежде всего и в основном к замене капиталистической частной собственности общественной собственностью на средства производства. Все остальные характеристики социалистического общества, несмотря на то что они высказывались обычно в категорической форме, носили, по существу, гипотетический характер» («Марксизм и утопизм»).

То есть, Т. Ойзерман просто отбрасывает все те особенности социализма по Марксу, которые противоречат «реальному социализму», поскольку они, якобы, носят предварительный и гипотетический характер. И таким нехитрым способом протаскивает нужный ему вывод: 

«…расхождение между тем образом социализма, который предстает перед нами в трудах
Маркса и Энгельса, и «реальным социализмом» не дает каких-либо оснований для отрицания действительного существования социалистического строя в СССР и ряде других стран».

Правда, одну «гипотезу» Т. Ойзерман всё же рискнул сохранить, так как, во-первых, отказ и от нее был бы уж слишком откровенным выхолащиванием самого понятия «социализм», а во-вторых, она играет ключевую роль в его критике аутентичного марксизма. О какой конкретно «гипотезе» идет речь, понятно из следующей его цитаты:

«Принцип социализма, согласно его теоретикам, начиная от утопических социалистов и кончая основоположниками марксизма, сводится к краткой и выразительной формуле: от каждого – по способностям, каждому – по количеству и качеству его труда. Однако ни 
основоположникам марксизма, ни их продолжателям почему-то не приходил в голову
вопрос: осуществим ли этот принцип вне рамок рыночной экономики?».

Сам Т. Ойзерман не только без малейших колебаний даёт на этот вопрос отрицательный ответ, но и вполне убедительно доказывает, что в СССР вышеназванный принцип НАРУШАЛСЯ ПОВСЕМЕСТНО И СИСТЕМАТИЧЕСКИ. Однако затем он определенно перехитрил самого себя, когда прямо назвал причиной нарушений принципа социализма всё ту же ОБЩЕСТВЕННУЮ СОБСТВЕННОСТЬ НА СРЕДСТВА ПРОИЗВОДСТВА, которая, напомним, по его же словам является единственной ОПРЕДЕЛЯЮЩЕЙ характеристикой социализма. Ибо в итоге, просуммировав его высказывания о социализме, с неизбежностью приходишь к столь же «краткому и выразительному», сколь и абсурдному "определению" социализма по Ойзерману:

Социализм – это общественный строй, при котором вышеназванный принцип социализма… НЕОСУЩЕСТВИМ В ПРИНЦИПЕ!

Но вопиющая абсурдность этой "чеканной" формулировки ничуть не умаляет важность для сторонников социализма поставленного Т. Ойзерманом вопроса: возможно ли воплотить в жизнь социалистический принцип распределения «по труду», не используя свободный рынок для КОЛИЧЕСТВЕННОГО соизмерения КАЧЕСТВЕННО разных видов труда? Насколько данный вопрос актуален, особенно ярко демонстрируют приводимые ниже признания такого, казалось бы, последовательного сторонника социализма как ранее упомянутый "критический марксист" А. Бузгалин. Сразу же отметим, что он, в отличие от "либерального марксиста" Т. Ойзермана, категорически не согласен с оценкой советского «реального социализма» как социализма ПОДЛИННОГО. По его мнению, это был «мутантный социализм», т.е.

«…тупиковый в историческом смысле слова тип общественной системы, находившейся в начале общемирового переходного периода от царства необходимости (в частности, капитализма) к царству свободы (коммунизму); это общественная система, выходящая за рамки капитализма, но не образующая устойчивой модели, служащей основанием для последующего движения к коммунизму».

Вследствие чего «реальный социализм», с точки зрения А. Бузгалина, просто НЕ МОГ не погибнуть; вопрос лишь в том, был ли абсолютно неизбежен откат от него назад, к капитализму. Но поиск более приемлемой альтернативы этому печальному для большинства марксистов исходу тоже завел А. Бузгалина и его единомышленников в теоретический тупик, причем это случилось ПО ТОЙ САМОЙ ПРИЧИНЕ, которую назвал Т. Ойзерман. Об этом "крахе иллюзий" сам А. Бузгалин с редкой откровенностью поведал в книге «Пределы капитала», написанной им совместно с его постоянным соавтором А. Колгановым:

«Поиск ответа на вопрос о механизмах нестоимостного учета и соизмерения затрат труда мы начали еще в студенческие годы, в меру сил продолжая работу нашего учителя – Н.В. Хессина, его (а позднее – и наших) коллег по кафедре политической экономии экономического факультета МГУ (ею тогда руководил Н.А. Цаголов) и многих других ученых, искавших ответ на этот вопрос. Уже тогда нам было понятно, что он, подобно Сфинксу, способен погубить всякого «антирыночника» (и нас всех вместе взятых), если ответ на него так и не будет найден».

И далее А. Бузгалин нескрываемой горечью констатирует, что

«Проблема соизмерения труда столяра и металлурга, дворника и хлопкороба вне рыночных механизмов оказалась теоретически неразрешимой».

Правда, А. Бузгалин всё же берется доказать, что «нестоимостный учет и соизмерение затрат труда в нормо-часах рабочего времени» теоретически возможен. Но (!) только при условии, когда… «господствующей в обществе является свободная общедоступная творческая деятельность». Попросту говоря, это означает, что Марксов, БЕЗРЫНОЧНЫЙ социализм – дело, в "лучшем" случае, весьма и весьма отдаленного будущего. Что же касается "социализма" РЫНОЧНОГО, то он, в современном понимании этого термина, фактически является не более чем одной из разновидностей всё того же капитализма. В частности, это относится и к "социалистическому" Китаю, экономический строй которого обоснованно сравнивают с "нашим" НЭПом. При этом, однако, часто "забывают", что НЭП, как неоднократно разъяснял в свое время Ленин, был ничем иным как ГОСУДАРСТВЕННЫМ КАПИТАЛИЗМОМ. Впрочем, конкретно А. Бузгалин по отношению к китайскому "социализму" еще более пессимистичен:

«…курс китайского руководства на развитие рынка носит характер долгосрочной стратегии, направленной в конечном счете на превращение экономики в рыночно-капиталистическую при сохранении лишь некоторых политико-идеологических атрибутов «социализма». Современная китайская экономика внешне похожа на советскую экономику периода нэпа: в обоих случаях широко используются рынок и частная собственность. Однако различие ленинского плана построения социализма при помощи использования несоциалистических форм и курса китайских руководителей принципиально. В первом случае это было временное «отступление», нацеленное на создание в конечном итоге пост-рыночной экономики. Во втором, повторим, курс стратегически ориентирован на развитие капитализма».

Печальнее же всего то, что в НАСТОЯЩЕЕ время никаких реальных предпосылок для «создания пост-рыночной экономики», а значит, и для ПОДЛИННОГО социализма, "критический марксист" А. Бузгалин не видит. И, таким образом, в обозримом будущем ни на какую реальную альтернативу капитализму человечеству, по его мнению, рассчитывать не приходится. Вот и получается, что последней надеждой ныне живущих сторонников подлинного социализма остаются те марксисты, которых А. Бузгалин не вполне корректно называет догматическими марксистами. В данной статье таковых представляет один из авторов Прозы.ру В. Костылев, являющийся, кстати, беспощадным критиком А. Бузгалина. Однако и он в своей статье «О причинах развала СССР» отнюдь не выглядит оптимистом:

«Крах мирового социализма есть глобальный исторический процесс, который свидетельствует, что человечество в целом ещё не готово ни технологически, прежде всего, ни ментально, принять социализм в его традиционном понимании». 

Так что, в своей оценке перспектив социализма на обозримое будущее А. Бузгалин и В. Костылев больше похожи на единомышленников, нежели на оппонентов. Но что же тогда побуждает "догматического марксиста" В. Костылева нападать на "критического марксиста" А. Бузгалина? Вообще-то, разнообразных причин для этого находится масса. Некоторые из них В. Костылев приводит в другой своей статье, «А. Бузгалин и его критический марксизм». Но, судя по этой статье, окончательным саморазоблачением в глазах В. Костылева "критических марксистов" стало их следующее утверждение:

«Маркс, действительно, был не прав в той мере, в какой размышлял не только о возможности, но и о необходимости социалистической революции как продукта классического индустриального капитализма».

Данную мысль В. Костылев без обиняков называет антимарксистской. Однако, с чисто логической точки зрения, это обязывает его признать столь же антимарксистским и собственное приведенное выше утверждение о том, что ДАЖЕ В НАШИ ДНИ, не говоря уже о временах Маркса, «человечество в целом ещё не готово ни технологически, прежде всего, ни ментально, принять социализм в его традиционном понимании». А поскольку он этого не делает, остается лишь констатировать, что и "догматический марксист" В. Костылев, подобно "либеральному марксисту" Т. Ойзерману, не дружит с элементарной логикой. А это, мягко говоря, затрудняет ведение с ним содержательной дискуссии уже хотя бы потому, что такая логическая неряшливость обычно свойственна тем, кто вступает в спор не ради выяснения истины, а с какой-то иной целью. Обсуждение того, с какой целью это делает конкретно В. Костылев, мы пока отложим. А здесь, для полноты картины, приведем еще одну цитату, раскрывающую его отношение к «реальному социализму» в СССР:

«Не бывает правильного и неправильного социализма. Как, впрочем, и капитализма. И то, и другое, есть всего лишь определённое состояние общества, характеризующееся главным – господством определённой формы собственности. И, соответственно, политической властью, способной эту форму собственности удержать и управлять ею» («О Сталине, социализме и не только»).

Таким образом, В. Костылев полностью солидаризируется с Т. Ойзерманом в том, что «реальный социализм» в СССР действительно был реальным социализмом, поскольку-де при нем господствовала «определенная форма собственности». Несмотря на все далеко не пустяковые расхождения этого "социализма" с теоретическими представлениями о социализме Маркса, Энгельса и Ленина. Правда, гибель «реального социализма» Т. Ойзерман и В. Костылев объясняют по-разному: первый – всё тем же господством «определенной формы собственности», а второй (в статье «А. Бузгалин и его критический марксизм») – «предательством» (наверное, чисто случайным?) социалистических «горе-полководцев». Или, всё-таки, глубинной причиной поражения социализма была технологическая и ментальная неготовность человечества «принять социализм в его традиционном понимании», как В. Костылев утверждает в статье «О причинах развала СССР»? Остается лишь надеяться, что в своих новых публикациях он сам внесет ясность в этот запутанный им вопрос.

Пока же из трех вышеназванных марксистов только А. Бузгалин производит впечатление человека, искренне стремящегося докопаться до объективной истины. Другой вопрос, насколько он (вместе с А. Колгановым) преуспел в этом стремлении, а также что мешает "критическим марксистам" (и марксистам вообще) добиться более убедительных успехов на их каком-то уж чересчур "тернистом" и "извилистом" пути к истине. Ответу на эти вопросы будет посвящен следующий раздел данной статьи.