Сначала одна, потом другая выпала из тучи-странницы, видевшей полюс и набравшейся там нестерпимого холода, призвавшей с собой неукротимые ветры и сизые тени айсбергов…
И вот уже все пространство скрылось в белой кисее, опустившейся, словно занавес в театре мироздания. И каждая снежинка – неповторимая вдохновенная танцовщица, выписывающая в паре с ветром немыслимые па, кружащаяся в вальсе на балу, который дает Зима…
Угасающее на горизонте солнце – ее свечи. Поля, луга, леса – ее гости.
Она бредет, по своим владениям, шурша поземкой, словно бальными шелками, шелестя морозными струйками своего дыхания, всюду оставляя белые, непорочные следы вечной невесты, которая так никогда и не найдет жениха, способного растопить ее ледяное печальное сердце, скрытое под тяжким корсетом из холода…
Горе путнику, которого она встретит в чистом поле. Милосердие ее не имеет предела – там, где была боль, наступает покой. Там, где были страсти и желания – лишь потребность смежить веки и уснуть. А проснувшись, путник идет с ней по вечным дорогам, устланным мягкими коврами сугробов.
А снежинки, оттанцевав на великом балу Зимы, устало лягут на землю. Век их – мгновение, а жизнь – падение и забвение.