Николай Петрович за завтраком подсчитывал в уме процент бессмыслицы своей жизни. Выходило почему-то больше ста. Николай Петрович недоумевал.
- Николай, хватит юродствовать, жуй быстрее. Печник приедет в деревню уже к десяти! – супруга Софья Вадимовна, повысив голос, вырвала мыслителя из пространства величин и отношений. С корнем вырвала.
Дело в том, что ради внуков супруга решила модифицировать древний дом на берегу реки, начав с возведения новой красивой печи.
Так и сошлись в десять утра Николай Петрович и печник, приветствуемые на подходе к дому крутобёдрой, миловидной и одинокой соседкой - дачницей.
- Кирпич какой берём, прибалтийский? – тыча в красивую картинку на экране планшета, вопрошал юркий печник из самой Москвы.
- А что, ближе уж нет кирпича? – насторожился Николай Петрович.
- Вы посмотрите, как облицован! Эстетика – главное! Хотя… Туалет –то у вас на улице?
- Это пока…
- Тогда нужен прибалтийский кирпич.
Старая голландская печь сиротливо стояла почти посередь комнаты, брошенная, нелюбимая. А ведь были времена иные!
Но её никто не слушал.
- Чугунку в Греции заказывать будем? Тогда получается 340 тысяч рублей. Самый дешёвый вариант. Только для вас.
Николай Петрович аж задохнулся:
- Сколько- сколько???? Ты в окно – то погляди! Не Рублёвка там, не Рублёвка!!!
- Как хотите. С Вас две тысячи за визит. – спокойно отреагировал печник и пошёл рыбу удить.
Николай Петрович сел на скамью, прислонился щекой к старинному изразцу печи и пригорюнился. Пахло пылью и плесенью.
Вдруг из - под печи вылезла толстая мышь и голосом Софьи Вадимовны заверещала:
- Прополи траву перед домом, выдерни одуванчики!!!
- Да зачем, Софочка, тьфу, мышка моя? Они ж опять вырастут?
- Действуй, говорю!
Из-за печки показалось странное существо, похожее на зятя – бездельника. Николай Петрович решил, что это сверчок.
Непозволительным для зятя тоном сверчок произнёс невозможную для зятя премудрость:
- Созерцай, старый дурак!
Тут раздался крик - мольба о помощи прекрасной соседки, – овца соседа справа жевала её элитные тюльпаны!
- Вот видишь, Софочка, овца сожрёт одуванчики, - порадовался Николай Петрович.
Всё же он проснулся, решительно кинулся к окну, распахнул древние рамы, и майский тёплый ветер сыпанул ему в лицо белые лепестки цветущей сливы!
Николай Петрович аж задохнулся: как прекрасно жить! Жить, только жить, любить, творить, ничего больше не надо!!!
Под окном печник успокаивал дачницу, поглаживая её по ровной спинке.
Николай Петрович аж задохнулся: вот и созерцай тут!!!
-Не трожьте овцу! – противным голосом что есть мочи закричал он.
Дачница удивленно покосилась на него, а печник помахал рукой.
За печью печально прострекотал сверчок.