Одинокое старое дерево. Туман. Тропа. Знакомый силуэт. Всё это уже было. И не раз. Одна и та же картина. Снова.
Дионис шёл по тропинке к силуэту у дерева. Хотя, прекрасно помнил кто это.
Остановившись в двух шагах от неё, он замер. Его рука аккуратно коснулась её плеча. Мать медленно молча повернулась к нему. Её светлые волосы развивались, будто бы находились под водой. Она приблизилась и легонько приобняла сына. Дионис почувствовал лёгкое покалывание в области груди.
Слёзы катились по его щекам, оставляя ледяные дорожки за собой.
Она тихонько отринула. По рядом стоящему дереву пошла трещина, из которой исходила белая дымка. Обвив мать за талию, она медленно уносила её.
Ноги не слушались. Дионис не мог шагнуть.
-Стой! Мам, подожди! – не в силах сделать и шага, он упал на колени. Каждая новая слеза замерзала уже в самом глазу, раня его роговицу.
- Мама…
Дионис смотрел как она покидала его. Не было сил сомкнуть глаз, даже моргнуть. Ровным счетом, как и пошевелиться.
Она исчезла.
***
Нет! – Дионис подскочил на кровати, хватая руками воздух перед собой.
“Сон. Просто сон… Это был обычный сон”
Из дальней комнаты послышался мамин голос:
- Дионис.
Вскочив как ошпаренный, он помчал туда. Было ещё темно. Включив лампу, Дионис увидел тяжело дышащую мать, всю в испаринах.
“Отец уже уехал”
- Сейчас мам, секунду.
Он помчался в ванную за водой и полотенцем. Его взгляд выловил стрелки часов – четыре утра.
Выпив воды, мать стала чувствовать себя немного лучше. Аккуратно вытерев ей лоб, Дионис положил на него полотенце, смоченное в холодной воде. Она уснула. От испуга его сердце готово было выскочить наружу. Дионис сел рядом с кроватью матери в кресло и уснул следом.
Потом это повторилось в половину седьмого.
Неожиданно состояние матери сильно ухудшилось. Она даже с трудом вставала с кровати. Такое ощущение, что её покинули почти все силы разом. В школу Дионис, конечно же, не пошел. Но предупредить классного руководителя, о том, что он сидит дома и ухаживает за матерью, все-таки пришлось.
Помня слова Сани, Дионис не показывал своего страха. Рядом с матерью его лицо всегда озаряла улыбка полная любви. От этого ему даже легче было.
“Все как ты и говорил”
Дионис читал матери её любимые томики со стихами, которые уже давно пылятся на полках с книгами. Показывал весёлые видео из интернета. Читал последние новости. Но ей было очень тяжело. И мать большую часть времени отдыхала. Так прошли сутки.
“Как же не вовремя отец уехал…. Скорее бы он вернулся”
Отец узнал от Диониса о состоянии матери и пообещал, что попытается как можно раньше возвратиться назад. Однако… Кто знает, сможет ли.
В таком состоянии мать пробыла еще двое суток. Периодически ей становилось тяжело дышать, поднималась температура. Чаще всего это происходило ночью. Чтобы было спокойнее, Дионис разложил кресло в соседней комнате и спал головой к выходу, чтобы отчетливо слышать всё, что творится у матери.
***
- Отец, я ушел на репетицию!
- Рановато вы сегодня. Двенадцати даже нет.
- Просто перед концертом нам поменяли расписание. Мы попросили побольше времени нам выделить.
- Ладно, хорошо. Только долго не задерживайся. Мне твоя помощь нужна будет.
- Без проблем.
Выйдя из дома, Саша направился к ДК.
“Куда ты пропал…”
Рука нырнула в карман джинсов и достала мобильный.
“Когда же у тебя язык развяжется-то?”
Послышались телефонные гудки.
“Ну, давай. Бери трубку”
- Алло.
- Дэн, здарова.
- Привет, Сань.
- Ну, ты где пропал там? Тебя уже четвертые сутки не видно уже ни в школе, ни в клубе. Я волнуюсь за тебя.
- А, прости. У мамы самочувствие плохое. Помогаю чем могу.
- Теперь ясно. К тебе можно будет прийти сегодня?
- Конечно. Заваливайся, когда удобно.
- Спасибо. Увидимся.
Дэн положил трубку.
“Тяжко тебе приходится сейчас, дружище”
Когда Саша пришел в клуб, то обнаружил, что делом занимается только Кирилл. С одним наушником в ухе, он дорабатывал свою партию. Антон с Риной ворковали на диване. К гитарам никто не прикасался. И, видимо, даже и не думал об этом.
“Понятно все с вами”
- Ну и какого хрена здесь происходит?!
Кирилл подскочил от неожиданного крика. Антон отвлекся от Рины:
- О, Саня, привет. Заходи, сейчас начнем.
- Да, я смотрю, вы уже начали – если бы гнев в его взгляде мог материализоваться, то Рину раздавило б под его весом. Кирилл попытался разрядить обстановку:
- Ладно тебе, Саня. Они давно закончили со своими партиями. Думаю, им можно отдохнуть.
- Срать мне на их партии! Здесь мы коллеги, а не любовники. Поэтому, зажимайтесь в другом месте!
- А ты что, завидуешь? – в разговор вступила Рина. – Если так – делай это молча.
- Завидую? Чему? Тому, что ты ведешь себя как потаскуха?
- Эй, за словами следи. Границу переходишь – Антон медленно подошел ко Саше.
“Ну, давай. Я давно жду этого момента”
- С каких это пор я потаскухой стала?!
- С тех, когда перед ним хвостом вилять начала! – Саня показал пальцем на Антона.
- А тебе-то что, не могу понять?!
- Да пох*р мне на вас двоих!
- А в чем дело тогда?!- жестикуляции Антона пытались спровоцировать Сашу на драку.
-В Дионисе!
- Он-то тут причем?! – Рина подошла ближе.
- Неужели ты настолько глупа? – тон голоса Сани понизился и стал, как прежде, спокойным. – Хотя бы сделайте так, чтобы Дионис не видел ваших интрижек…
Он развернулся и направился к выходу.
-…Хотя бы в ближайшее время.
***
На четвертый день матери стало немного лучше. Она смогла походить по дому, а после, снова легла отдыхать. Дионис сидел перед телевизором и понемногу дремал. Бессонные ночи слегка выбили его из колеи.
Раздался дверной звонок. Это пришел Саня.
- Привет, Дэн… Епт твою, что с тобой?!
- Привет, Сань. Рад тебя видеть. А что не так?
- Когда ты в зеркало последний раз смотрел?
- Давненько.
- Ты на труп похож.
Попросив его зайти внутрь, Дионис отправился к зеркалу и ужаснулся. Кожа действительно была бледной, а синие мешки под глазами создавали эффект пустых глазниц.
- Да уж…
- Совсем всё плохо? – Саня интересовался состоянием матери.
- Да. Ей стало очень хреново. Плохо спит, мало ест. Температура скачет.
- Х*рово… Ты-то держишься?
- Как видишь.
- Молодец. А отец где?
- В командировке. Срочно отправили.
- С*ка, вечно все не вовремя.
- И не говори – чтобы хоть как-то увести разговор в сторону, Дионис решил спросить про группу – Как там репетиции? Успехи есть?
Саня начал нервно тереть ладони. Такое с ним происходит, когда он старается что-то скрыть.
- Выкладывай давай как есть. Хуже уже не будет.
- Сам попросил – Саня перевел дух – В общем. По поводу твоей песни всё путем. Мы отработали партии и закончили текст.
- А в чем проблема тогда?
- Твоя гитаристка. Она целиком и полностью увлечена Антоном.
- Сама, или это он так все сделал?
- И то, и другое. Они вдвоем чуть-ли не каждый день в клубе щебечут как воробушки. А мне противно от этого становится, зная, что эта девушка дорога тебе. И еще этот придурок – Антон. Терпеть его не могу… Только о себе и своих потребностях думает.
Тут Дионис хотел вставить слово, но Саня перебил его:
- Знаешь, Дэн. Мне кажется, что тебе лучше забыть то, что было между вами на крыше. Просто, так сложились обстоятельства. Воля случая – он говорил медленно и обдумывал каждую фразу. – Если она так с тобой поступает и ни во что не ставит тебя с твоими чувствами… Тебе и так тяжело. А зная тебя, ты не расскажешь ей о своих чувствах. Будешь носить в себе. А видеть Рину придется часто… Поэтому, чувак. Забудь её. На ней одной мир не замкнулся.
- Вот объясни мне одну вещь… Ты прекрасно помнишь, что подобное со мной не впервые происходит…
- Диана.
- Именно. Как можно кого-то полюбить, когда, где-то в глубине души, скрыта опаска за то, что от тебя вот так уйдут? Просто воспользовавшись.
- Начнем с того, что в обоих случаях, что с Дианой, что с Риной – ты не открыл им себя. Твои чувства просто сотлели внутри тебя. - Саня поставил на стол пачку сока и пакет с фруктами – Что-же касаемо любви… Глупцы те, кто считает её неким чувством. Нет, это не так. Любовь – это болезнь. Недуг, которым каждый страстно желает заболеть. И у этого недомогания существует три летальных исхода…
Саня начал показательно загибать пальцы на руке.
-…Первый – любовь сносит человеку голову. Ради этого чувства или, если все не так уж плохо, своего объекта обожания, он готов отдать что угодно. Вплоть до жизни. Второй – получив первые язвы от любви, человек начинает избегать её. Жаждет исцеления. От чего черствеет сердцем, но, взамен, обретает панацею. И третий – являясь носителем этой болезни, человек заражает любовью другого. Эта хворь, желая быть единым целым, сближает этих двух людей. И, прогрессируя, становится неизлечима для них обоих.
- Ты не понял моего вопроса.
- Нет, Дэн. Это ты не понял того, что я хотел тебе сказать. Как звучал твой вопрос: “Как можно кого-то полюбить, зная, что тебя могут предать?” Верно?
- Именно.
- Ну, вот. Нельзя заставить себя полюбить кого-то. Ровным счетом, как и наоборот. Нельзя заставить кого-то полюбить тебя. Это произойдет само по себе. И, если ты полюбишь. По-настоящему. То у тебя и мысли не будет о чьем-то предательстве. Это гребанный побочный эффект этой болезни – доверие. Местами слепое, иногда глупое… Но доверие.
В комнате повисла тишина. Мозг Диониса очень медленно обрабатывал услышанное. Но он, наконец, понял смысл того, что Саня хотел донести.
- Понятно. Спасибо тебе.
- Сочтемся. Ладно, я пойду. Дома надо помочь отцу.
- Никак с ремонтом не покончите?
- Именно. Бесит уже. – Саня неспешно собрался и встал у двери – Ты молодец. Крепко держишься, хотя столько навалилось на тебя. Это мне в тебе нравится. Увидимся!
- Все потому, что ты мне помогаешь. Удачи!
Дионис закрыл дверь за ним. После этого разговора в его теле появились новые силы. И казалось, что многое вдруг стало под силу.
Приготовив зеленый чай, Дионис отнес его в комнату матери и сел рядышком с ней.
“Как же мне хотелось бы поделиться с тобой своим здоровьем”