57
- Я вас в дядькины хоромы определю. Он у меня по зиме подженился малость, живет сейчас у молодухи своей. А за домом я приглядываю. Там вас никто искать не будет. Только на всякий случай свет не включайте и на улицу не шастайте. Отдохнете, а там, вечером, я приеду, увезу вас из поселка.
Пассажиры согласно кивнули. Всю дорогу они молчали, не рискнув спрашивать про неожиданно появившийся в руках Джамиля автомат.
Дом находился в небольшом тупичке, странном закоулке, образовавшемся от слияния двух улиц. Добираться до него было не очень удобно, даже Зоя в какой-то момент сумела оценить мастерство водителя «канарейки». Но, благополучно проскочив по узкому проезду между двумя высокими сплошными заборами, машина замерла возле небольшого, на одного хозяина, дома. В предрассветном полумраке три фигуры быстро прошагали через двор и скрылись в доме.
Джамиль сразу сообщил о полном отсутствии продуктов. Это и так было понятно, здесь их никто не ждал. Пока после всего пережитого аппетита ни у Зои, ни у Левы не наблюдалось. К тому же в рюкзаках у них были хлеб и тушенка. За весь день им, бедолагам, так и не удалось хоть раз перекусить.
Успокоив Женьку наличием собственных припасов, и выслушав его краткие указания, где что находится («Туалет – там, шкаф с бельем – там, кухня – там, располагайтесь!»), Зоя с Левой остались, наконец, одни.
Ориентироваться в чужом доме, да еще и в полумраке было сложно. Сил ни на что не было, поэтому, отыскав туалет, они по очереди умылись. Потом, не застилая бельем постелей, улеглись – Зоя на большой железной кровати, Лева на стоявший рядом диван.
Зоя сразу провалилась в сон. Ей даже совсем ничего не снилось, она просто спала. Измотанный организм требовал восстановления физических и духовных сил, и мозг, понимая это, берег ее, не нагружая пока ничем лишним.
Лева же, полежав минут пятнадцать, поднялся. Почти неслышно прошелся по дому, не приближаясь к окнам, постоял, прислушиваясь. Кажется, в округе было тихо. Потом он на всякий случай приоткрыл форточку. И тотчас же в комнату ворвался звонкий птичий свист. Где-то под окном, в огромном кусте черноплодной рябины, уселся соловей и принялся выводить такие трели, что можно было только диву даваться – как в такой крохотной птюшке рождаются столь сильные, неописуемо красивые звуки.
На дворе был июль, для пения соловья вроде поздновато – обычно они так «разливаются» в мае. А тут, надо же, нашелся заблудший певун! Ну, спасибо за концерт!
Лева усмехнулся, послушал немного голосистую птаху. За его спиной послышался шорох, он обернулся. Зоя во сне слегка пошевелилась, чмокнула губами. Лева подошел к кровати, аккуратно накрыл Зою стянутым с кресла покрывалом. В доме, конечно, не холодно, но во сне человеку обычно бывает прохладно. Лева постоял, посмотрел на спящую Зою.
Она сладко спала, свернувшись, словно большая кошка в клубок. Щеки ее зарумянились – то ли ото сна, то ли от того, что она провела целый день на солнце и ветру. В груди у Левы вдруг разлилось непонятное тепло. Он наклонился, осторожно поправил покрывало и хотел убрать с Зоиного лица выбившуюся прядь волос, но сдержался.
Скрипнув диваном, Лева лег на место. Еще раз покосился в сторону кровати. Зоя тихо спала. Положив руки под голову, Лева задумчиво уставился в потолок.
Ему, выросшему в простой интеллигентной семье впервые довелось попасть в переплет, а тем более в ТАКОЙ переплет. И вообще до той поры, пока Лев случайно не встретил Зою, он жил обычной жизнью.
Родители Льва Соткина были людьми обыкновенными, без амбиций, но очень увлеченными своим делом. Мама всю жизнь проработала в школе, преподавала русский язык и литературу. А папа был историком. И не просто историком, а самым настоящим археологом. Пока Левушка был маленьким, отец очень часто и подолгу пропадал в экспедициях. Мама растила сына почти одна, но не баловала, а старалась «вылепить» из него «достойного человека». Так она однажды сказала кому-то в разговоре про Леву, а он услышал и запомнил. К тому времени мальчик уже начинал смутно догадываться, что и такое редкое по тем временам имя ему досталось неспроста – на книжной полке стояли весьма зачитанные тома великого Льва Николаевича.
Сначала Лева был обычным мальчишкой. В раннем детстве, как и многие светлокожие дети, он часто болел и даже в детский сад ходил совсем мало. В какой-то степени это поспособствовало тому, что он приобщился к чтению. Мозгами Бог его не обделил, так что и потом, в школе, науки давались Леве легко. Всем известно, что в детской среде, чтобы не быть затоптанным и обиженным, нужно чем-то выделиться среди сверстников. Сильно сократив список, можно коротко сказать, что для этого надо выделиться или физической силой или умом.
Левушка выделился умом. И даже, несмотря на то, что вечно нескладная долговязая фигура и огненнорыжая шевелюра весьма способствовали тяжкой доле носить какую-нибудь обидную кличку, а то и получать тумаки от более наглых соплеменников, Лева умудрился плавно влиться в жесткую, а временами и жестокую среду. Клички, правда, избежать ему не удалось, но она была не обидная, а даже совсем наоборот, уважительная – Академик. По складу ума мальчик был, как принято говорить, гуманитарий, но благодаря привычке доходить до всего собственным умом, и, главное, всегда доводить дело до конца, младший Соткин неплохо справлялся и с точными науками.
Отец окончательно появился в жизни Левы, когда ему исполнилось пятнадцать лет. Сын к тому времени давно уже привык к редким присутствиям папы в их квартире, но родителя по-своему любил и уважал. Однако период взросления начал вносить в жизнь Левы некоторые коррективы. Он стал вспыльчив, пробовал курить, а однажды и вовсе явился домой выпивши.
Мама, естественно, поделилась своими переживаниями с отцом. Поделилась и тут же пожалела об этом. Потому что вместо того, чтобы направить сына на путь истинный, старший Соткин усмехнулся, посмотрел на понурившегося отпрыска, и вдруг спросил:
- Поедешь со мной в экспедицию?
С тех пор жизнь Левы сделала крутой поворот. Проведя все летние каникулы под палящим солнцем отечественного юга, он вернулся домой с выгоревшей почти до белизны шевелюрой, с неоднократно обожженной и облезшей кожей, но с горящими глазами и стопроцентным иммунитетом ко всем гриппам и простудам. И теперь он точно знал, кем станет в дальнейшем, и чем будет заниматься в жизни.
Продолжение:http://www.proza.ru/2018/05/11/495