Всякий раз, спеша на свидание с Венецией, начинает чаще биться сердце, сбивается ритм. Предвкушение праздника и сам праздник с текучим названием "Венеция" непременно дарят новые эмоции, обостряют чувства.
Венеция - музыка, извлеченная из воды и камня. Город загадка, город вопреки, город которого не может быть, но он есть и живет почти полторы тысячи лет. Венеция это иное измерение, иное мироощущение, нереальная реальность.
Город без твёрдого основания, замес камня и воды, каналов и мостов, дворцов и церквей - театральная декорация к спектаклю, что идет без антракта. Меняются лишь актеры и костюмы, а декорация нет, она неизменна. Труппа этого необычного театра по-прежнему пестра и шумлива. Попадаешь на спектакль и сам становишься действующим лицом этого действа, его массовкой.
Но есть и другая Венеция, не театральная. Она тихая, непричесанная, и также настоящая. Надо только отойти в закулисье, чуть дальше от главной сцены. Тогда шоу затихает и появляются полутона. Узкие улицы немноголюдны и тенисты. Шаги редких прохожих гулким эхом отдаются в изгибах переулков. Вода в каналах переливается бликами, заигрывает. Дома отражаются в ней акварелью. Вот одинокая гондола качается устало на мелкой волне у дома своего хозяина, скачут по лодке солнечные зайчики. Это вовсе не спектакль, но картина радужной палитры, созданной разлитым по воде солнцем. Метафизика Венеции в двойственности, где вода её большое зеркало. Город над водой и город под водой. Под водой он плывет,слегка искажается, теряет четкие очертания. И мысли твои тоже теряют очертания, рассеиваются. Хочется лишь созерцать в этом зеркале акварельные растушевки домов и неба, впадая в состояние тихой радости или печали.
В Венеции здорово блуждать без цели. Устав от толпы, надо непременно нырнуть в переулок, чтобы через 100 метров очутиться на незатейливой пьяцетте (маленькая площадь). На ней нет пафосных палаццо. Мальчишки играют в футбол, тетушки сидят на лавочке, неподалеку церковь без избыточных украшательств фасада - обычная жизнь. В церковь заглянуть необходимо. В Венеции никогда не знаешь, где повстречаешься с чудом. Внутри церкви прохлада и полумрак. Ослепнешь на минуту после щедрого уличного солнца, привыкнешь к полумраку и наткнешься глазами на картины. Вот "Тайная вечеря" Тинторетто, на которой Иисус живо общается с учениками в последние дни своей земной жизни, на соседней стене тихая "Мадонна" Беллини - лагость для души. Хочется замереть, только бы не спугнуть миг.
Когда наступают сумерки тени становятся длиннее, вода поглощает краски, оставляя в каналах лишь дрожащие огни. Город надевает маски и становится таинственным. Прошел дождь и добавилось воды. На площади Сан-Марко лужа. В этой луже купается собор удивительной красоты. Он удваивается и отсвечивает в дождевой воде мозаикой. Из-за купола собора выплывает белесая круглая луна. К шпилям спускаются ангелы и шепчут "пора спать, пора спать". Завтра снова кружить по лабиринту гулких переулков, теряться, глазеть и мечтать.
Не правы те, кто считает Венецию лишь призраком своего славного прошлого. Да, нет прошлого блеска и величия, но и время не стоит на месте. Мир меняется стремительно. И Венеция приспосабливается. На гранд-канале шустренько бегают вапоретто. Гондольеры любовно натирают и украшают свои лодки, чтобы вальяжно покатать восторженных пассажиров по узким лентам каналов. Палаццо витиеватой архитектуры встрепенулись от долгой спячки, открыли двери и встречают гостей, хвастаясь полотнами великих мастеров.На мосту Риальто гудит многонациональная толпа, на рынке торгуют и торгуются, витрины магазинов манят в своё нутро переливами разноцветного стекла, такого гармоничного именно здесь, как продолжение воды и текучести города. Город
Из окон музыкальной школы слышны скрипка и рояль. В нарядных церквях идут службы, а по вечерам звучит Вивальди. Окажись Вивальди сейчас здесь, то без труда нашёл бы свой дом. Тинторетто, Джованни Беллини, Тициан - великие венецианцы, живут в тех же храмах и скуолах, для которых они создавали свои шедевры.
А Карпаччо, главный красочный бытописатель Венеции - может и удивился бы отсутствию восточных ковров на балконах(алтанах), да странной моде, но город с его картин всё ещё тут и всё ещё прекрасен. Лишь печальные львы, под жарким солнцем или в дождевой вуали, хранят только им известные тайны.
В Венеции мне иногда хочется обернуться кошкой, втереться в доверие к какому-нибудь местному повару и гулять сама по себе.