46
Сейчас она видела их всех.
…Яркий солнечный день радостно играет золотистыми бликами по воде небольшого пруда. На его берегу вокруг плетеного из светлых прутьев стола в таких же плетеных креслах сидят пять женщин в белых платьях. Головы дам укрыты от жарких лучей кружевными шляпами с огромными полями. Эти поля отбрасывают на их лица и плечи причудливые тени.
Слышится заливистый детский смех и к столу бежит маленький, лет трех, кудрявый ребеночек. Не понятно – кто это, мальчик или девочка, так как малыш одет лишь в длинную, отделанную ручной вышивкой распашонку. Кроха весело смеется, машет пухлыми ручками.
- МамА, мамА! Смотрите - это я! – смешно заменяя не выговариваемую букву «р» на «л», кричит малыш.
Дамы поднимают головы и Зое становятся видны их лица. Одну из них она узнает сразу. Это та молодая женщина из кареты, Изольда Мон. Рядом с ней сидят разные по внешности, но все равно очень похожие на нее женщины. Зоя не знает их имен, но как-то понимает, что это все они родственницы. Дамы в этот момент выглядят примерно на один возраст, но Зоя знает, что они все - звенья одной цепи, то есть кто-то из них на самом деле приходится друг другу матерью и даже бабушкой и прабабушкой. Но сейчас время их сравнялось, и это почему-то совсем не удивляет Зою. Приглядевшись, она узнала еще одну женщину – это та, «жена офицера М.» с картины.
Малыш подбегает к одной из женщин, с разбегу обхватывает материнские колени и прячет смеющееся румяное личико в складках ее платья. Все взгляды сидящих дам устремлены на кроху, и в них видно столько любви, что кажется, будто на берегу пруда становится еще светлее.
Это они – женщины ее рода, те, что жили когда-то очень давно, но именно благодаря им продолжилась ветвь, венцом которой на данный момент была сама Зоя. Но кто этот малыш?
Зоя не успевает понять этого, как женщины вдруг поворачивают головы и смотрят прямо на нее, будто Зоя находится рядом с ними. И что самое удивительное – они продолжают улыбаться и изливать на нее такие же волны любви. Поднимает взгляд и мама ребенка. Мурашки ползут у Зои по спине – в молодой мамочке она видит себя саму «Наша, родная», - словно слышит голоса своих прародительниц Зоя. Она успевает заметить на своей шее массивное серебряное колье с красно-зелеными камнями.
… И тут же картинка меняется. Зоя видит большой барский дом, от которого отъезжают две брички. В одной между человеком в кожанке и вооруженным солдатом сидит мужчина в дорогом пальто и каракулевой шапке «пирожком».
Во второй бричке, так же среди вооруженных солдат – женщина. Зоя вспомнила, что видела этих людей в одном из своих странных видений – на замерзшем окне троллейбуса.
В это время из небольшой боковой двери выглядывает девушка-служанка. Убедившись, что из отъехавших бричек ее уже не видно, она возвращается в дом. Потом она выходит, одетая весьма основательно – явно в дорогу. За спиной ее две котомки – одна большая, другая поменьше. В руках спеленутый младенец.
Поминутно оглядываясь, девушка быстро пересекла двор и направилась к саду. Он, пустой и почерневший по случаю глубокой осени, жутковато темнел далеко за барским домом.
Несколько раз сильно оступившись и едва удержавшись на ногах, девушка пробралась в самую его глубь. Там, под старой яблоней, она пристроила сверток с младенцем в широкое разветвление дерева, а сама, скинув с плеч котомки, принялась копать не успевшую замерзнуть землю небольшой лопатой. Выкопав не очень глубокую яму, девушка еще раз убедилась, что ее никто не видит и только после этого опустила в нее котомку поменьше. Закопав и довольно тщательно замаскировав место схрона, девушка снова закинула большую поклажу себе на спину, осторожно взяла ребенка. Прихватив лопату, она пошла в сторону леса. Чуть в стороне холодно поблескивал черной гладью большой барский пруд. Едва ступив в лес, девушка бросила лопату в кусты, и пошла по едва видимой в стремительно надвигающейся темноте тропинке.
Продолжение:http://www.proza.ru/2018/05/10/741