Они все еще приходят посидеть на своей скамейке.
Когда-то, гуляя в парке, они случайно сели на эту скамейку, случайно сплелись руками, так что издали стали очень похожи на влюбленных. Вблизи было то же самое.
Потом было много разного, но он всегда приходит сюда в обед. Работает неподалеку и, рассеяно бросая крошки голубям, говорит:
- Не знаю, что я здесь потерял, но я все еще это ищу. Наверное, здесь остался мой счастливый след и я пытаюсь в него вступить, чтобы вернуть счастье. Пытаюсь снова и снова.
Она приходит вечером, после работы. Привычно откидывается на спинку и смотрит на всегда сытых голубей, воркующих у ее ног.
- Я подсчитала, - говорит она вслух, - что раз я сижу здесь полчаса в день, то за двадцать лет получится полный год. Целый год я просижу на скамейке! С утра до вечера, с осени до весны! Как памятник!
И закрывает усталые глаза.
Они не знают, что им не надо сидеть здесь целый год, достаточно одного целого дня.
Они не знают, что жизнь не любит подвигов.
Жизнь – это хлопотливая бестолковая мамаша и на все наши вызовы, она только испуганно всплескивает руками и подкладывает манной каши. Этой своей тупой манной каши, сладкой, с комками.
Мы горячимся и доказываем ей, что уже не дети, но, увы! - это всё, что она умеет.
Разве только погладит еще изредка по голове.