Ночь звёздная за окном, дождь собирался, но заварила травки, дымок в окошко выпустила — и прояснилось. Нельзя в эту ночь, чтобы небо затянуло тучами-облаками, ясность нужна, прозрачность — звёздный свет.
Ни ветерка, тишина, слышно, как мошка пролетит. Соловей заходился в сумерках, но сейчас затих. Сова ухать принялась, но тот же дымок от травок у ней узлом на клюве завязался и прозрачным бантиком повис, как «усы» — отухалась на сегодня, нечего мешать.
Василиса хлебнула чаю, обожглась, закусила губы и сосредоточилась. Яблочко по блюдечку катилось медленно, лениво-нехотя... Эфир явно барахлил, несмотря на все предосторожности и устранение всех возможных помех, и препятствий.
- Эх, ты! Ну, давай, ворочай боками наливными... Лодырь! — в сердцах схватив яблочко, положила его в вазу с фруктами на гроздь винограда. — Будешь лениться — сгрызу к вечеру!
Обещание яблочку должно было не понравиться, могло сработать, но нужно время... Хрустальный шар, что в прошлый раз забыла Шахерезада, на «Всемирном Слёте Волшебниц» вполне мог сейчас пригодиться. Василиса с грустью еще раз посмотрела на яблочко и отодвинув серебряное блюдечко, уставилась в шар...
Рядом в лукошке квакала лягушка... Вообще-то это была не лягушка, а младшая сестрёнка Василисы — Елена Прекрасная. То что она была прекрасная никто не спорил, но вот премудрая она была не очень, да и не волшебница вовсе, иначе бы не сидела сейчас, и не квакала вся из себя зелёно-пупырчатая. Но сестрёнка в очередной раз сунула туда, куда не следовало свой красивый точеный носик, а точнее в кувшин с мёдом. Мёд то специальный, не для закуси. Вот и полакомилась...
- Сиди уже, не квакай, итак тошно! — проворчала Василиса, начав тереть слезящиеся глаза. — Не лезла бы не в своё дело, не пришлось бы всем этим сейчас заниматься, лежали да спали бы!..
Шар не работал. Или Василиса не знала как, или просто он её не слушался, но прозрачное нутро шара не реагировало ни на какие манипуляции. Хоть бы пар внутри клубился или замутнел-затуманился? Ни-че-го!
Измаявшись Василиса устало повернулась в лягушке. Из выпученных глаз Елены Прекрасной скупо выкатилось по слезинке, оставляя влажные дорожки на итак покрытой слизью салатовой коже.
- Да не реви ты! Я сама сейчас разревусь. — Василиса отвернулась.
Было одно средство — запретней запретного! Их покойная бабушка строго запрещала пытаться его опробовать. Малы мол еще, опасно, да и кто знает чем обернется потом...
Но средство было и все остальные варианты так или иначе уже испробованы. Не век же Елене лягушкой куковать.., ой, то есть квакать...
- А.., была-не была! — Василиса снова хлебнула уже остывшего чаю и встяхнувшись, встала из-за стола. — Сиди тут, не вздумай упрыгать, а то знаю я тебя. А я на чердак, кое-что разыскать надо...
Ой и не довольна будет бабушка-покойница! Но, что делать? Они одни, ночь, лес, им помочь нынче некому.
Переворошив два из трёх сундуков и наглотавшись пыли, Василиса всё же нашла то, что искала — волшебная книга. Еще бабушкина бабушка туда свои рецепты зелий записывала! Здесь должно быть то, что необходимо.
Спустившись вниз Василиса обнаружила лягушку на месте, дремлющей, словно кошка сестрица положила голову на тощие лапки и посапывала. Оно и к лучшему, пусть спит и не знает, что старшая сестра задумала, так спокойнее...
До середины книги шли разные зелья полезного в хозяйстве характера, но совершенно бесполезные конкретно в их случае. Потом начались всевозможные привороты, присушки, зелья, наговоры, отвороты и даже рецепты снадобий для привлечения мужчин с афродизиаками — из них в основном рецепты варенья. Эта «кулинария» им точно сейчас лишняя. Василиса уже была готова сдаться, но за три страницы до конца книги наткнулась на то, что показалась интересным — можно вызвать силу, которая снимет чары с сестры, вернее обладателя этой силы. Вот от чего предостерегала бабушка! Тогда они были и правда малы для этого — негоже двум соплячкам-девчонкам вызывать мужчину, да еще и Волшебника с вековым стажем. Но теперь то?
Василиса придирчиво оглядела себя в зеркале комода: «я ли не мила и не пригожа?.. Интересно, какой он?..».
- Всё, хватит! Размечталась, клуша. А, ну, за дело! — приказала она себе вполголоса, чтобы не разбудить лягушку, а то еще чего доброго отговорит...
- Ну, вроде получилось... — не успела она договорить, как за окном серая предутренняя мгла сменилась фиолетово-черничной ночью, потом закрутилась воронка урагана на полянке перед их хижиной. При этом ни единого листочка не шелохнулось, а у подножия воронки ни одна травинка не наклонилась! — Ой, мамочка, что ж я наделала!?
Воронка перед глазами исчезла, тишина вместе с нею. Грохот был таким оглушающим и вихрь внутри комнаты таким сильным, что девушка от страха закрыла руками уши и крепко зажмурилась. Даже мысли о том, что будет с сестрицей-лягушкой не промелькнуло, не то чтобы ее искать и спасать. Ясно, что если это опасное, то поплатятся обе. Она уже ничего не чувствовала, когда всё стихло. Боясь открыть глаза, Василиса опустила руки и прислушалась — тихо. Открыв один глаз тут же закрыла обратно, постояв полминуты открыла другой глаз и огляделась насколько это возможно, если не шевелиться и одним глазом. Лягушка на месте, даже лукошко не сдвинулось, похоже что шум и воронку видела только она одна. За окном стало еще светлее, хотя сумеречная серость все еще присутствовала. Сколько времени? Четыре утра?.. Пока она размышляла и открывала второй глаз за спиной послышалось лёгкое деликатное покашливание...
Взвизгнув Василиса развернулась, напротив нее стоял мужчина, достаточно молодой, но явно старше нее, привлекательный. Он не делал попыток дотронуться или что-то сделать, просто смотрел и ждал. Она молча вылупилась на него, пытаясь вымолвить хоть слово, но изо рта не вылетало ни буковки.
- Девушка, вызывали? — незнакомец миролюбиво улыбнулся, потом скрыв зевок стал разглядывать помещение.
- Ш.., Чтто-о?
- Да не Ш-ТО, а вызывали? — Он обернулся к ней и заглянул в глаза. — Вы прочли заклинание, свершили определенный ритуал... Нашли книгу, а сами не бум-бум, что и для чего, да?
- Откуда Вы знаете? — Василиса наконец обрела дар речи, но в конец опешила.
- Откуда я знаю? Да Вы сами меня вызвали! Лежит себе человек, спит, десятый сон видит и тут его тёпленького прямо из-под одеяла хвать и непонятно куда волоком... А там разиня без понятия. И что прикажете теперь делать? А сны под утро самые лучшие... Даже переодеться не дали!
Он сделал вид, что надулся, но в глазах явно сидели бесенята еле сдерживая смешинки.
О, эти глаза! Она сразу в них утонула! Они были как космос — сочные, глубокие, даже бездонные и при этом не голубые или синие, как это бывает у большинства красавцев, а какие-то маслянисто васильковые, как омут!
До неё постепенно стал доходить смысл сказанных им слов, особенно когда она поняла, что стоит он перед ней не просто в шароварах и рубахе навыпуск, а что это банальная пижама! Чёрная, шёлковая, дорогая и очень-очень... сексуальная!..
- Да вот, — Василиса пожала плечами и указала рукой на лягушку.
Он медленно подошел и присел на корточки рядом.
- Что, доигралась, любопытная? Ну, ничего, мы это поправим... — Он снова выпрямился во весь рост и взглянул на Василису. — Меня Лаврентий зовут, а Вы — Василиса?
- Да, откуда Вы...
- Сорока на хвосте принесла. — Пошутил он. — Да нет, видение, что в дорогу дальнюю собираться придется и еще знамение, что вскоре кто-то книгу найдет.
- Бабушка нам не позволяла, но она умерла, а Ленка вон, влипла... в мёд.
- Бабушка и мне не позволяла, знал я вашу бабушку. Всё в порядке, так и должно было случиться. Всё идет своим чередом.
Что он делал дальше Василиса не видела и так и не узнала, ей было велено выйти из хижины, погулять. А через сорок минут всё закончилось — с радостными визгами из двери вылетела Алёнка и повисла у Васьки на шее, целуя старшую сестру куда губами попадёт.
А Лаврентий на некоторое время исчез, но потом вернулся — больше вызывать его не было надобности, потому что один раз утонув в его глазах Васька уронила в них своё сердце. А он не мог больше жить там, где раньше жил, когда душа его осталась в доме, где свершился вызов, в руках той, которая его вызывала.