I
Илья Толмачев – мой большой знакомец. В октябре 2008 года (пору моей незабвенной юности) ему было двадцать три. Он работал библиотекарем в маленькой кубанской станице, заочно заканчивал институт в Краснодаре и в ту осень отбывал свою последнюю сессию.
В городе Илья снимал комнату в многоквартирном доме. Дом был навороченный, с домофоном; свет в подъезде зажигался, едва на пол ступала нога человека. Зоя Федоровна (хозяйка) жила довольно обеспечено, но обеспеченность ее, нетрудно догадаться, составлял доход от предоставления квартир заочникам. Работала она, как всем объявляла – «в Белом доме». (Мыла полы в администрации).
С хозяйкой тесного общения Илья не имел. В первый день, узнав, что новый жилец учится на геофаке, она решила проверить эрудицию студента и, разгадывая вечером кроссворд, задала каверзный вопрос:
- Илья, на какой реке находится Архангельск?
- На Волге, - не моргнув глазом, уверенно ответил парень.
- Ты что – с ума сошел? – бесцеремонно среагировала женщина.
- Почему?
- Какой ты на хрен географ! Северная Двина!
- А я и не географ. Я – библиотекарь, - невозмутимо отпарировал Толмачев.
Так, убедившись на опыте, что имеет дело с невежественным, пустым человеком, хозяйка больше с ним на отвлеченные темы не распространялась. (Что, впрочем, ему было даже удобнее). Илья же спокойно заседал в отведенном ему помещении, большую часть которого занимала разложенная двуспальная кровать, а у стены громоздились два шкафа с книгами.
«Ну да: я просто перепутал, - на досуге проанализировал происшедшее парень. – Думаю об одном, а говорю другое. Конечно, Архангельск – это Северная Двина. Это Астрахань на Волге. (На одну же букву города). В другой раз будем знать. С кем не бывает. Легко умничать, когда у тебя перед глазами ответы на кроссворд.»
II
В тот вечер он, как обычно, поменял SIM-карту. Одна была у него для работы, эта же – для знакомств. Ее номер он поместил в газете с объявлением:
«Разочаровавшийся в жизни молодой человек ищет добрую девушку, которая захочет его полюбить. Мне 23, рост 170, внешность приятная. Жду СМС с рассказом о себе».
С щелчком закрыл крышку своего серебристого поношенного, много претерпевшего «Самсунга», будто зарядил пистолет и приготовился к перестрелке. Так он коротал каждый вечер. Так проводил все свободное время.
Но сегодня противоположная сторона молчала. За сутки ему не было отправлено ни одного нового сообщения. Прошлые связи он уже давно поразрывал и даже номера постирал в телефоне. Со всеми девушками у него была одна тактика: чуть что не понравилось – «Ты мне не подходишь», или просто «включает молчанку» - она понимает и отстает. А если она напишет опять, он ей : «Я уже не помню, кто ты». И девушка, разозлившись, тоже рвет с ним. В итоге он остается в гордом одиночестве.
Перебирал – перебирал –и вот добрался: что у него никого нет. Даже некому спокойной ночи пожелать. И ему не пожелают…
Телефон под рукой коротко тренькнул:
«Привет. Меня Яна зовут. Мне 16 лет. Как тебя зовут?»
- Сразу ясно: можно не отвечать, - бегло просмотрев текст, едко усмехнулся Толмачев. – С такой ничего путёвого быть не может. Небось, школярка, - и моментально стер сообщение.
Однако, и пяти минут не прошло, как на экране появилось второе:
«Учусь в 9 классе 18 школы-гимназии. После школы хочу быть юристом и защищать права людей. Что тебе еще интересно?»
- Вот-вот: что я и говорил, - констатировал сам для себя Знакомец. – Жди тебя, пока выучишься, работать пойдешь – какая из тебя семья? У самой еще молоко на губах не обсохло, - едва удалил этот привет, как получил следующий:
«У меня длинные черные волосы зеленые глаза. Рост 160 вес 60. Симпатичная. Прислать фото?»
- Какой-то разорванный рассказ о себе, - проворчал парень. – Цедит в час по чайной ложке. Осторожничает? Или она думает, что таким способом сильнее меня заинтересует?
«Почему ты молчишь?»
- Молчу, значит – «не хочу», - ответил в потолок Илья. – С вас пример беру. Какая непонятливая. Давай уже, закругляйся.
«Может все таки скажешь как тебя зовут?»
- Не дождешься, - Толмачева начала смешить такая безмолвная переписка в один конец.
«Сам давал объявление а сам не отвечаешь»
- И не отвечу.
«Ты занят?»
- Для тебя – да. Пытается меня оправдать. Благородно с ее стороны, - подметил парень.
«Нет денег на счете?»
- Для тебя – нет. Ты смотри – допрос устроила, прокурорша будущая. Позвони еще, если тебе неймется, - мысленно подзадорил он ее.
Она и позвонила. Илья сбросил. И так три раза.
- Да отстань ты уже. Скучно становится, - лениво попросил Толмачев.
«Ты не хочешь со мной общаться?»
- Теплее.
«Наверно у тебя сейчас нет настроения. Извини если надоедаю. Просто я прочитала твое объявление и мне стало тебя жалко. Я хотела тебя поддержать.»
- Тоже мне – сестра милосердия. Не нуждаюсь я ни в чьей помощи, - поморщился Илья.
«Когда сможешь ответь мне! Буду ждать!»
К его облегчению, Яна в этот вечер больше не беспокоила. Но (к огорчению) и никто другой – тоже. Все верно, этого следовало ожидать: через неделю кончается срок объявления. К тому же, оно всем приелось. Оно никого теперь не интересует и вряд ли уже заинтересует. Оно надоело даже ему самому. ( А что говорить о девчонках, падких до свежатинки?) Его дело прогорело – он так никого и не нашел. Он общался впустую. Но за то время, пока его послание читалось, пока ему звонили, он так прикипел к этому, что уже не мыслил себя без общения. И прожить даже один пустой, одинокий вечер, без разговоров, без переписки, казалось ему страшным. Не скучным, неуютным, а уже – страшным. Он крепко подсел на общение, пусть и безрезультатное. Но оно подпитывало его. Только теперь, когда он начал его терять, Илья заметил это. И вот этот шнур окончательно выдернется, и та радостная энергия, которая есть в его жизни – иссякнет? Контачить, срочно контачить! Все равно – с кем! Не прекращать!
«Это – лучшее из худшего, - повторил он себе. - Пусть будет хоть так. Знакомство ради знакомства. Общение ради общения. Это – моя жизнь. Моя стихия. Я – Знакомец.»
Утром, едва включив телефон, Знакомец получил новое послание:
«Привет! Как дела? Я писала тебе вечером. Меня Яна зовут. А тебя?»
Сомнений не было: девчонка решила поддерживать его регулярно. Выбирать не приходится. Теперь упускать нельзя. Пусть хоть эта Яна будет его развлекать.
«Привет. Я Илья. Работаю библиотекарем.»
«Необычная профессия для парня. Не очень престижная но зато очень важная.»
«Чем же она важна?» - Илья про себя рассмеялся.
«Книги – огромная ценность а многие сейчас этого не понимают. А ты сохраняешь это сокровище. Сейчас кругом компьютеры а ведь они ненадежны. Бац! они сломались и вся информация потеряна. А благодаря библиотекам нужные знания передаются из поколение в поколение. Книги существуют тысячелетия. Они проверены временем.»
«Ты противница технического прогресса?»
«Я считаю что использование техники должно быть разумным. Техника должна служить человеку а не он подчиняться ей.»
«Знаешь я тоже всегда так думал, - не без удивления обнаружил Илья. - А ты не так уж глупа для 16 лет.»
«Кто тебе сказал что если девушке 16 то она обязательно пустоголовая? В этом возрасте девушка уже считается зрелой и может создать семью. Мы взрослеем быстрее мальчишек.»
«Не хочешь ли ты сказать , что ты умнее меня?»
«Нет конечно. Ты старше. Ты работаешь. Хоть чего то добился в жизни а я кто такая? Обычная девчонка. Ученица.»
«Все когда-то учились. И я учусь. В институте».
«Ты на занятиях?»
«Пойду через час.»
«Сейчас можно тебе позвонить?»
«Звони.»
III
После пар Толмачев зашел домой пообедать и заметил в оставленном на столе мобильнике сообщение от незнакомого абонента.
«Елена 22 года. Никогда не знакомилась подобным способом, но прочитала в газете объявление, любопытство взяло верх, и я решилась рискнуть. Меня всегда интересовало: что за люди пишут подобные объявления? Вы наверное ужасно стеснительный и не можете познакомиться с девушкой на улице. А потому набрасываете на себя маску страдальца чтобы привлечь к себе внимание. Я угадала?»
- Тоже пытается косить под психолога, - Илье не понравился тон, но сообщение задело его самолюбие, и он решил ответить:
«Ничего подобного. Пишут не скромники, а наглецы. Чтобы выставлять свою жизнь, как это делаю я в газете, нужна смелость. И никаких масок я не надеваю. Я такой, какой есть. Не нравится – не общайтесь.»
Он положил телефон, уверенный, что отвадил и эту особь. Но просчитался: это было только начало. Незнакомка взялась за него:
«Достойный ответ. Пахнет настоящим мужчиной. А как ваше имя?»
«Илья».
«Очень приятно. Может быть, вы именно тот, кого я жду. Правда вы ростом не вышли. Я всегда представляла своего избранника двухметровым атлетом. Чтобы носил меня на руках.»
- У нее еще никого нет, а уже заказывает себе идеального принца. А может она…, - Илья напал на мысль и застрочил: « А у вас раньше был мужчина?»
«НИКОГДА. Открою вам секрет: я даже ни с кем не целовалась. Просто не встретила подходящего кандидата. А вы?»
«У меня был опыт. Хотя долгих серьезных отношений тоже не было.»
«Вот видите: мы с вами похожи. Я как раз ищу родственную душу. Я хочу создать семью. Где вы работаете?»
«В библиотеке.»
«Я представляла, что вы занятой человек в какой-нибудь важной фирме. И что вы всюду ездите на машине.»
«У меня нет машины. Это является препятствием для наших отношений?»
«Не думаю. Но к ней нужно стремиться. Ради женщины. Я так люблю смотреть как мужчина водит, как он держит мужественными руками руль. Как мой папа. Он у меня шофер.»
- Она мыслит стереотипами. Но ситуация у нее интересная, - подумал Знакомец, продолжая клацать по кнопкам:
«Я подумаю над этим вопросом. А пока предлагаю вам свою дружбу. Вы согласны, леди?»
«Вы можете мне пообещать кое-что?»
«Смотря что.»
«Вам еще пишет кто-нибудь?»
«Нет», -набрал Толмачев. (Яна – не в счет. Она так – чтоб время коротать.)
«Вы скрываете. Это нечестно.»
«Быть закрытым – не значит быть нечестным. Мне скрывать нечего.»
«Я хочу, чтобы я была у вас одна. Откажитесь от всех остальных. Ведь у меня совсем нет никаких знакомых. Пусть мы будем на равных. Если при встрече я вам не понравлюсь, я не хочу, чтобы вы тут же променяли меня на любую из ваших подружек.»
«Будь по вашему. Я даже откажусь от объявления. Сегодня же.» - отправил Илья, задумавшись: «Она серьезная, цепкая. В ней что-то есть…»
Так парень завязал знакомство с Еленой. Прекрасная ли она – это ему еще предстояло узнать.
IV
«Я уже нашел девушку», «Я уже занят», - так отвечал Знакомец тем, кто с опозданием, но все еще посылал к нему SMS-ки. Объявление его в рубрике больше не попадалось. Он вовсю общался с Еленой, они были уже на «ты».
«Развлеки меня чем-нибудь,» - писала она частенько.
«Чем?»
«Ну ты же мужчина. Ты должен знать чем заинтересовать женщину. Хоть загадку мне загадай.»
«Ладно, -прикинул Илья в этот раз, улегшись перед сном на кровать и блуждая взглядом по потолку. – Посмотри на мой номер и скажи кто я».
«Номер как номер. Билайн.»
«Правильно. Близко. Если у меня такой тариф, и я могу много разговаривать и отправлять кучу SMS, чтобы бесконечно общаться с девушками, то кто я?»
«Бабник может быть.»
«Совсем не то. А при чем тогда телефон?»
«Не знаю. Глупая загадка. Говори ответ.»
«Я – монстр общения.»
«Ты энергетический вампир, раз тебе хочется все больше и больше общаться. Вот что я скажу. Ладно завтра поговорим. У меня смена.» (Она работала кассиром в банке).
Знакомец обнаружил входящий вызов. Яна. Он пока не отбрил ее. (Ведь он-то не считал ее девушкой для серьезных отношений. Елена была вне конкуренции).
- Привет! – у Яны был мягкий голос, чувственный. Ей нравилось больше общаться вживую, чем переписываться. (Правда, звонила она, когда он разрешал. )
- Привет. Хочешь загадку? Посмотри на мой номер и угадай – кто я?
- Я знаю. Ты – монстр общения. Верно?
- Ну да, - он даже растерялся. – А как ты угадала?
- У меня тоже этот тариф. Только я ни с кем не общаюсь, кроме тебя.
- Загадка глупая, скажи?
- Нет, забавная. А еще ты – Знакомец. Потому что увлекаешься знакомствами. Я завтра иду в «Книжный мир» покупать учебники. Давай увидимся?
- Зачем? Все равно потом никакого продолжения не будет. Кто я тебе?
- Ты – мой самый близкий человек на свете!
- Мы просто знакомые. Не накручивай себе. Мы не можем быть вместе. Ты мне не подходишь.
- Я понимаю, - в голосе ее прозвучала нота грусти. – Тебе нужна взрослая девушка, которая сможет тебя приласкать.
-Да, - утвердил парень.
- Но и ты пойми меня. Я ведь не просто так все это.., - она начала робко запинаться, подбирая нужные слова. – Я окончу школу, поступлю, мы станем жить вместе, и тогда у нас все будет, как в семье. Но не сразу же!
- Ничего у наc не будет.
- Я должна рассказать тебе. Понимаешь, я ведь еще… девственница. Но я очень красивая. (Мне так говорят.) Месяц назад один парень, которому я понравилась, попытался завладеть мною силой, но я вырвалась и убежала от него. И это было для меня так тяжело перенести, что я вообще дала клятву ни с кем никогда не знакомиться. Но когда я увидела твое объявление, я подумала, что мы сможем помочь друг другу. Мы оба разочаровались в жизни. Но у нас есть надежда. Ты – моя надежда, Илья , - помявшись, нежно добавила, стесняясь. – Илюша… Я хочу тебе доверять. Я вижу, что ты хороший. Мне даже не важно, как ты выглядишь. Я ценю тебя как человека. Я все равно буду с тобой. Но если ты тоже обидишь меня, то тогда я совсем больше никому не смогу верить. Я боюсь этого!
Илья отстранил трубку от уха, дожидаясь, пока девчонка выговорится.
«Вот: приручил на свою голову. Хотел в шутку поболтать , развеяться, а теперь исповеди приходится выслушивать,» - недовольно покачал он головой.
- Я тебе ничего не обещал, - отрезал Знакомец.
- Но можно же попробовать! Не мучай меня, пожалуйста! Встреться со мной. Не понравлюсь –так и скажешь. Я не обижусь.
«Нельзя так просто прогнать ее сейчас : это будет с моей стороны вообще убийство», - молча закусил он губу и сказал ей: - Дай мне время подумать, - добавив в уме: «Подумать, как удачнее отшить тебя…»
Ночь за окном была тиха. По полу протянулись пологие тени от шкафов. Илья в полутьме расстелил кровать, аккуратно сложил на стуле покрывало. Замер в размышлении.
«До конца сессии – считанные дни, а я так и не определился с девушкой. Хотел уехать из города на коне, победителем , а уеду отсюда так никем не обнадеженный. Не очень удачный финал. Знакомства – единственное, что я так и не научился прогнозировать.»
«Самсунг» в ответ моргнул голубым сигнальным огоньком, оповещающим о получении нового письма:
«Мне нужно учить уроки, на столе раскрыта книга, а я смотрю мимо нее в окно и думаю о тебе. Вдруг ты пройдешь по улице. И я узнаю тебя».
- Мечтать не вредно, - устало сказал Толмачев, готовясь выключить телефон. Ох уж эта Яна с ее подростковой наивностью! Но до того, как он нажал на кнопку, она успела отправить еще одно сообщение. Последнее на сегодня.
«Наступает вечер. Засыпает город. Знай: на этом свете ты кому-то дорог.»
V
Знакомец частенько делился со мной впечатлениями от своих похождений. Обычно это всегда было разочарование. Его общее разочарование в жизни складывалось из разочарований после встречи с каждым отдельно взятым субъектом женского полу. Начиная от леди-психолога в службе знакомств, заключившей из разговора с Ильей, что он – «чудовище, эгоист, не способный никого полюбить, и сам не заслуживает, чтобы его любили», и продолжая целой плеядой клюнувших на объявление потенциальных невест.
Вообще-то, я поддерживал идею Толмачева с объявлением. Ему уже пора было остепениться. (В самом деле: сколько можно? Двадцать три года – и не иметь нормальных отношений ни с одной девушкой. Только так – мимолетные встречи.) И писал он это объявление, рассчитывая на то, что пустышка его не прочтет – ей сразу скучно станет. Нам не нужны женщины, любящие, чтобы их развлекали. Он искал тех, кто почувствует к нему сострадание. А значит, такая девушка способна к серьезному чувству. Ведь Илья тоже был настроен серьезно. Хотя до сих пор, по его словам, он «не встречал среди них ни одной серьезной». Говорят: «не там искал». Но теперь-то – там. Можно сказать, это психологический эксперимент: найдется ли такая?
Но что самое интересное – после выхода объявления Знакомец стал относиться к женскому роду еще хуже. За полгода он встретился с двадцатью девушками, а звонков и СМС принял – сотни. Объявление не работало. На него клевали как раз те, кого Илья не хотел; те, кто болтает по телефону от нечего делать. Сказать по правде, Толмачев всегда относился к женщинам, как к кошкам - низшим существам. «Но они сами утвердили меня в этом мнении, - уверял он.- Многих ли я встречал женщин с исключительными моральными качествами? Лгут на каждом шагу. На уме у них – одни развлечения. При встрече то шоколадом ее угощай, а то пиво или коктейль подавай. Что она , лошадь, что ли – ее кормить? И звони им за свой счет. А если ты этого не делаешь – так ты же еще и скупердяй. Привыкли, что им все даром достается. Им все можно – девчонкам, по их мнению, только потому, что они – девчонки. Откуда такая наглая самоуверенность? И при этом все считают себя добрыми, а на самом деле – злючки и эгоистки. Добротой там и не пахнет. Глядя на их легкомыслие, я и сам начал им заражаться. Думал, что объявление – самый умный, оптимальный выход, а теперь зашел в тупик и в знакомствах тоже разочаровался. И к этому занятию, как и они, сейчас несерьезно отношусь. Ведь я понял, что здесь ничего стоящего ждать не приходится. Зря я думал, что телефон сослужит мне в этом деле добрую службу…»
- Может, и сослужит, - замечал я. - Ты говоришь: еще неделя. А люди, бывает, влюбляются с первого взгляда.
- В моем случае – с первой СМС-ки, - скептично шутил Толмачев.
Так обычно заканчивались наши переговоры. Но в этот раз Знакомец был в духе: его поиски увенчались успехом.
- Эта девчонка – то, что надо! – хвалился он. - Да она и не девчонка вовсе. В нашем случае – старая дева. Елена. Ей уже двадцать два, а у нее еще никого не было. Это меня и притягивает.
- А меня настораживает, - признался я. - Этот факт говорит не в ее пользу. У нее, наверняка есть какой-то изъян. Иначе бы ее давно уже кто-то оценил. Большинство людей не могут найти себе пару из-за того, что в них самих что-то не в порядке.
- Я ее еще не раскусил. Но вижу, что человек действительно настроен на отношения. Общается всегда по делу, пустого не говорит…
- А кто кому первый звонит?
- Обычно я. Положено, чтобы мужчина добивался женщины, правда ведь? Но подумай, как заманчиво: Она так долго была одна, отчаялась ждать, и тут – я. Спаситель. Я буду ее первым, она станет благодарна мне. Она – мой должник.
- Судя по твоему рассказу, она не из тех, кто идет на поводу.
- Это ладно, - Знакомец пропустил мою реплику мимо ушей. - Но статус все-таки: взрослая, с образованием, с работой. Есть хоть какая-то опора для шага в будущее. Не то, что тут одна малолетка прицепилась – шестнадцать ей. Ни ума, ни опыта.
- Почему? Знаешь, мои наблюдения показывают, что возраст – не главное. Все зависит от самого человека. Кто-то в шестнадцать уже здраво мыслит, а у кого-то и в тридцать – ветер в голове.
- Бывает, не спорю. Но по этой сразу видно: чистое дитя. А назойливая какая – пишет, звонит через каждые полчаса. Фантазии – море. Желает спокойной ночи в стихах, всякие прозвища любовные придумывает: «котенок», «медвежонок», «малыш». То она завтра на каком-то празднике будет петь и песню мне посвящает; то учится как торт печь, чтобы потом ко мне в гости приезжать и меня потчевать; то поздно вечером идет одна по городу, чтобы пополнить счет в терминале, потому что деньги кончились, а она уже не может без общения со мной.
- Ну, а почему ты думаешь, что это – неправда? Что здесь фантастического? Первое чувство всегда сильное. Может, ты сейчас – смысл ее жизни. Рыцарь на белом коне.
- Рыцарь в телефоне, - мрачно пересказал Толмачев. -В каком там образе она меня представила – это уже ее проблемы. Я не обязан ему соответствовать. Я – это я. Вопрос в том, что после того, как я познакомился с Еленой, Яна мне только помеха. Я пробовал отделаться от нее старым проверенным методом: молчать. Все отстали, и эта, думаю, отстанет. Но с ней номер не проходит. «Не звони, - пишу ей. - у меня ангина, я не могу разговаривать.» Она вместо этого SMS шлет в два раза чаще – ежесекундно справляется о моем здоровье. Ладно, думаю, придерусь к чему-нибудь – поссоримся. Не тут-то было: на каждую мою придирку у нее куча извинений. «Прости, прости, прости меня». Ну после двадцати «прости» невозможно же не прощать. Этикет не позволяет.
Пошел другим путем, пишу: «Не хочу с тобой общаться потому что ты – малолетка. Ищи себе такого же, как сама.» Она мне: « У них у всех глупости на уме. Мне нужен ты – взрослый, серьезный. Я только тебе доверяю!» Уже и оскорбляю ее в открытую: «Дура» и т. п. Она вместо этого ласковыми словами меня обстреливает. Я ей кучу гадостей, а она в ответ: « Я тебе прислала список ласковых имен. Выбери какое больше нравится, я тебя буду всегда так называть». И у меня уже запас злобы кончается. Как можно с этим бороться – с лаской? Что она за существо такое, эта Яна? Ее невозможно ни обидеть, ни разозлить.
- Слушай, это ведь идеальная жена получается! – осенило меня. - Она никогда не будет с тобой ссориться. Таких сейчас и не сыщешь. Я бы ее не гнал.
- И ты туда же! Но так ты еще не дослушал про мои злоключения. Делаю я ход конем и притворяюсь, будто забочусь о ней. «Яна, я должен открыть тебе одну тайну. Я – алкоголик. Брось меня, пока не поздно! Иначе я отравлю тебе жизнь. Я опозорю тебя тем, что буду рядом! Я сделаю тебя несчастной! На тебя все пальцами будут показывать и смеяться!»
«Нет! – пишет она. – Я вылечу тебя, мы будем счастливы и все нам будут завидовать».
Последняя моя попытка была такая: «Яна, я чудовище. Неужели ты до сих пор не разглядела? Я издеваюсь над тобой, над твоей любовью. Я меняю девушек, как перчатки. Если у тебя есть хоть какая-то честь – беги от меня!»
Она же: «Да ты что! Ты не чудовище. Чудовище тот, кто делает тебя таким. Я знаю: в душе ты ангел. Ты просто сам считаешь себя плохим. Но это неправда. Я верю, что смогу полюбить тебя и своей любовью исправить все плохое, что есть в тебе».
Уже и не знаю, что делать. Чем больше отталкиваю ее – тем крепче она ко мне притягивается. Вот уж верно Пушкин сказал: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей». Так там, кажется? Он был знаток женской души. А я так – знакомец.
- А ты скажи ей, как есть. Горькую правду.
- «Яна, я нашел другую?».
- Да. Разве это так трудно?
- А ты думаешь, она поймет?
- Думаю, она уже готова к этому. Она прекрасно понимает, что ты ею не дорожишь.
Последние мои слова заглушил сигнал о том, что на счету закончились деньги. Я ушел постигать азы науки.
Илья все же последовал моему совету – написал Яне все, как есть. (Он рассказывал мне потом). Она написала, что рада за него; что не может его удерживать. Только спросила: «Скажи, мне искать себе парня? Ведь я симпатичная, мне многие предлагали.»
«Ищи. И прощай», - откланялся Толмачев.
«Счастья тебе!» - пожелала она.
Он не ответил.
До встречи Знакомца с Еленой оставалось три дня.
VI
«Даже если я покажусь тебе некрасивой, обещай, что поцелуешь меня. В губы. Я хочу хоть раз почувствовать, что это такое».
«Обещаю.»
У Ильи было такое настроение, будто бы сейчас настает Новый год. Фонари отражались от асфальта, покрытого блестящей пленкой дождевой влаги. Моросил дождь, но вода не могла разлить стремящиеся друг к другу сердца.
Знакомец облачился в черную дутую болоньевую куртку, делавшую его фигуру массивнее, мужественней, хотя он и так был не мальчик; служившую доспехами от кропящих с неба брызг, которые покрывали плечи и рукава дрожащими студенистыми точками. Стоячий плотный воротник защищал горло от ветра, толстые перчатки – ладони от холода. И вот, оседлав свое место в маршрутке, он ехал к месту последней встречи; встречи, которая станет финишем, которая завершит все его поиски и метания.
На площади горел факел Вечного огня. Елки вырастали из темноты торжественно-мрачными великанами, стражами, несущими караул на пустынной аллее. Немного было желающих прогуляться по ней в этот промозглый вечер. Он шагал по тротуару, считая шаги и отмечая сменяющиеся цвета положенных мозаикой плиток. Желтый, красный, серый… Желтый, красный, серый… Отработанным движением достал из кармана нетерпеливо жужжащий «Самсунг».
- Ну где ты? Подойдешь или мне сразу можно уходить?
-Вот я иду. В черной куртке.
- Теперь вижу. Я стою напротив администрации.
Здание белело в темноте массивными дорическими колоннами. Освещение здесь было яркое. Елена стояла почему-то спиной. Она была в сером пальто, плотная, высокая. Голова была открыта, волосы желтовато-рыжего цвета разлеглись по пушистому воротнику. Услышав его шаги, повернула круглое, как блин, лицо, усыпанное серыми веснушками, оценивающе оглядела узко-прищуренными зелеными глазами.
- Привет, - сказал Толмачев, останавливаясь в двух шагах. Взглянул на мобильник. – Я как раз минута в минуту.
- Я представляла тебя другим, - голос ее звучал глухо, казалось, даже с каким-то мужским оттенком.
- Каким же?
- Во всяком случае, не таким маленьким. И одетым поприличней.
- Ты тоже не королева моды, но сейчас же не об этом речь.
- Просто я еще не надела всего, что есть у меня в шкафу. И телефон у тебя не суперский.
- А для тебя это главное?
- Это тоже немаловажно. Так и будем стоять или проводишь меня до дома?
- Сразу? А романтический вечер? Необычная обстановка для первого свидания, правда? Никого нет, дождь, кругом огни – такое запомнится надолго.
- Обстановка как раз подходит под мое настроение. На душе такая же слякоть.
Она раскрыла над собой зонт. Они пошли по аллее. Дождь методично зарядил,
струйки ощутимо хлопали по плечам. Она ничего у него не спрашивала, он ей тоже ничего не говорил – встреченный холодным приемом, понял, что никаких отношений у них не будет – зачем попусту бросаться словами?
- Хозяйка ждет меня на квартире. Если что – собиралась звонить в милицию. Мало ли?
- Ты ожидала от меня опасности – от человека, который общается с тобой две недели и все про себя рассказал?
Она промолчала. Она даже не смотрела на него. И вообще у нее был такой брезгливый, отрешенный вид, будто ей за обедом предложили съесть живую лягушку, только что выловленную из болота.
Она жила через квартал. Они остановились у табачного киоска, за которым был проулок, ведущий к ее пятиэтажке. Она все так же молчала. Даже на прощание не хотела тратить на него свои драгоценные слова.
- Раз я не в твоем вкусе – надоедать не стану. Будем расставаться, - примирительно сказал он. – А ты правда, симпатичная.
- Зато ты не Ален Делон.
- И слава Богу, что не он. Нашла кого вспомнить: Ален Делон – уже седой, дряхлый старикан. А я – в меру привлекательный молодой человек, в полном расцвете сил.
- Меня не привлек.
- Так что: целовать тебя или как?
- Нет, спасибо. Небольшая потеря, - она сложила зонт.
- Будь счастлива, - Илья развернулся и захлюпал по лужам, свежим, кипевшим бульбами пузырей от пополнявшего их дождя.
« И ни фига она не симпатичная. Это я так, из вежливости сказал, чтоб ее не больно огорчать. А то у нее комплекс. Такое лицо у нее, словно я своим приходом ее обидел. А на самом деле – она меня, - размышлял он. – Пока не виделись, все шло как по маслу. А теперь – враги… Неужели я не мог предположить, что так случится? Почему тогда отказался от объявления? Почему поддался ей? На что надеялся? Как мог пойти на такой опрометчивый шаг? Не узнаю себя…»
Он плутал по улицам, впитывая в себя дождевую влагу и осеннюю тоску, нося за собой свои раздумья. Остановился на миг у голубой стеклянной стены супермаркета, отражавшей его образ. Тень. Даже лица не видно.
«Я совсем черный. Как паук. Затягивал в свои сети десятки девушек, несчастных и доверчивых, ищущих счастья и понимания, чтобы потом просто сказать им: «Ты мне не нравишься». Но ведь и они тоже выбирали меня, не только я – их. И сегодня мне дали это понять».
Илья замер в удивлении, когда перед ним возникла величественная громада Белого собора с темно-золотым блеском куполов, осиянная снизу белыми круглыми лампами. Он был на возвышении и казался недостижимой вершиной. Толмачев остался стоять у подножия гранитных ступеней и, задрав голову, весь устремился взглядом вверх, ощущая себя меленьким, ничтожным.
«В кои веки оказался рядом – и храм закрыт. Такое чувство, что для меня сейчас закрыто все: и счастье, и будущее, и любовь. Но может быть, это моя душа закрыта, чтобы принять это в себя? Не может быть, чтобы Бог не давал человеку любви. Он давал. Просто я не хотел брать.»
Он вспомнил свою одноклассницу Дашу – милую, скромную девочку с длинной черной косой, на которую заглядывались многие ребята. Даша была гордостью своих родителей – простых рабочих на птицефабрике. Мама не раз говорила Илье: «Посмотри какая хорошая девочка! Редко встретишь сейчас такую добрую и порядочную. А красавица какая!» - и она была не единственной мамой, желавшей своему сыну именно такой невесты. Даша была домашней, ни с кем не встречалась, прилежно учила уроки и общалась только с ним, с Толмачевым. Она приглашала его в гости, поздравляла с каждым днем рождения, часто повторяла: «Я бы пошла на дискотеку, но только с тобой…», «Я бы пошла на вечер, но только с тобой…» Неужели он не понимал этих чистых, прозрачных намеков? Он понимал, но не умел ценить. Он отвечал матери: «Да, может она и симпатичная, но я ее не люблю». Так говорит человек, влюбленный в кого-то другого. Но в кого влюблен был он?
Он просто пользовался ее расположением. Мог не носить в школу учебники и тетради, не писать задачи, зная, что Даша всегда поделится с ним всем, что у нее есть. Ходил к ней домой, ел и пил в три горла, болтал с девчонкой на разные темы, а она, накрыв на стол, сидела, подперев голову руками, и влюблено смотрела ему в рот, как он ест и разговаривает. Даша прекрасно готовила, сама пекла, сама убирала дом к его приходу. Она так хотела ему понравиться! А ему нравилась сама ситуация. Он бывал у нее, а дома хвастался, как его с почетом принимают, и каждый раз добавлял, что Даша ему не нужна, что он ходит туда только потому, что его пригласили. («Невежливо же отказывать»)
Так и не ходил бы, если ты честный человек! А то шастаешь, даешь надежду, а в душе ничего серьезного не имеешь. Выставляешь девчонку дурой. Он так и кричал ей прямо в классе на уроке: «Дура!» если она в чем-то не могла ему помочь. Он, наверное, считал ее своей рабыней. Да он же издевался над ней!
Можно не любить человека, но унижать, смеяться над его чувствами – никогда. И после этого выставляешь себя несчастным, разочаровавшимся в жизни? Просишь жалости? Даже на последний вечер, когда видел ее, на выпускной, она сама подошла к нему, чтобы пригласить на танец (ведь все же считала своим другом) - и тогда отказал ей: «Да не люблю я, Дашка, вообще танцевать!» А потом отплясывал в общем круге, прыгал и кричал в обнимку с пьяными товарищами.
Он и сейчас никого не любит. Так чего же он хочет? Как можно ждать любви от другого, если ты сам никого не любил? Даже когда тебе дают любовь авансом – ты и готовое не принимаешь. Неудивительно, что ты всю жизнь один. Ведь ты сам построил себе такую жизнь. Жизнь, основанную на любви только к себе!
- Боже мой, она же любила меня, - прозрел Илья. – Если бы тогда я ответил ей, мне не нужно было бы сейчас никого искать, переживать, мучиться. Мне даром давалось такое счастье, а я его не увидел, посмеялся над ним. Какой ужасный поступок! Какое я чудовище! Я же правда чудовище. Показывал свое «я» - какой я крутой, независимый, самодостаточный, а теперь сам увидел, что – пустой. Сам себя наказал тем, что теперь я одинок. Значит, так мне и надо.
Даша много настрадалась от меня. Но теперь она замужем, и я верю, что ей хорошо. За свои страдания она получила награду. Господи, хоть бы она только простила меня!
А что же теперь делать мне? Сколько будет длиться мое наказание? Не может быть, чтобы счастье давалось один раз в жизни. Неужели другого шанса не будет? А может, он был, но я опять его не заметил?
VII
В тот вечер он звонил мне.
- Я тебя слышу, - откликнулся я.
- Чем занимаешься?
- Думаю. О жизни. Ты хочешь похвастаться блестящим свиданием?
- Свидание удалось на славу. Она меня отшила.
- Давно пора было это сделать. Ты, наверное, себя очень развязно вел.
- Я был как белый рыцарь – честен и благороден. Просто ей нужен богатый – с тачкой, суперским телефоном и в модной упаковке.
- Пусть раскрывает карман шире. Тот, у кого все это есть, вряд ли на нее клюнет. Он и девочку найдет по себе – эффектную. Ты огорчился?
- Знаешь, нет, - признался он. – Просто меня сначала это удивило. Всегда, когда я шел на встречу, меня волновал один вопрос: если девушка не понравится, как сказать ей об этом, чтобы не оскорбить? А здесь мне не пришлось ничего придумывать. Некрасивая сама отказала мне.
На самом деле она заслуживает жалости. Теперь я понимаю, почему у нее никого не было: она их отталкивает. Даже если встретит преуспевшего бизнесмена – придумает причину, чтобы отделаться и от него. Она живет в мире иллюзий. Ей сладко представлять себе, мечтать. Она боится реальных отношений, она не готова к ним. Когда дело доходит до того, что ее мечта сбудется, она старается под любым предлогом предотвратить это. Она привыкла так жить. Ей так легче. Ей просто нужно проснуться и принимать то, что есть, если она не хочет остаться одна.
- Это уже ее дело. Вряд ли бы она приняла твой совет, даже если бы ты ей стал это разъяснять. Но ты-то, как я понимаю, тоже остался у разбитого корыта. Что собираешься делать? Или уже наскучило общение? Да здравствует холостяцкая жизнь?
- Пока не знаю. Мне предстоит еще много подумать.
Знакомец был как всегда скрытен. На самом деле, он знал, что сделает. И я знал.
Сразу после меня он набрал номер. Номер, в свое время удаленный им из записной книжки, но сохраненный в его собственной, живой памяти.
Словно бы память заранее знала, что когда-то этот набор цифр станет ему необходим.
В трубке шли гудки, а навстречу Знакомцу шла девчонка с длинными темными волосами, в синей ветровке. Не глядя на прохожего, она доставала из кармана телефон. Они разминулись.
- Привет. Ты еще помнишь меня?
- Конечно! Как же я могла тебя забыть, за три дня? Я же сказала, что ты – мой самый близкий человек. А такими словами не шутят.
- Может, увидимся?
Они обернулись и узнали друг друга, никогда раньше не видев. Смотрели молча, удивленно, опустив телефоны. Потом пошли навстречу .
- Ты никогда раньше не звонил первый, - смущенно заметила Яна.
- Теперь всегда буду звонить. Прости, что я был таким грубым с тобой…
- Да ты что, Илюшенька! Все хорошо.
Они стояли близко, лицом к лицу, взявшись за руки.
(2011)