Раннее утро. Солнечный шар только-только подумывал начать подниматься ввысь. Ночная живность уже понемногу разбредалась по своим норам, в то время как дневная продолжала спать. Ветер также не желал тратить своих сил, чтобы разбудить деревья или хоть немного побеспокоить шелковую гладь воды. Мир был накрыт хрупкой завесой тишины. Это, пожалуй, лучшее время, чтобы целиком и полностью погрузиться в себя и свои мысли. Ведь в отличие от глубокой ночи, тебе не помешает желание спать, которое не дает полноценно обдумать все, что необходимо. Начиная с того, что было и, заканчивая тем, что будет.
Густой прохладный туман, словно клубком ваты, стелился по водной поверхности озера. Даже казалось, что из него можно слепить снеговика или сыграть в снежки с …друзьями.
Дионис, свесив ноги, сидел на краю моста. Довольно старого, но все еще целого. Чему он часто удивлялся, так как летом подростки его не щадили. Сидел на краю этого ветерана и наслаждался предутренней картиной. Красивой, но почему-то грустной. Пытаясь ногами словить клубы тумана, он старался хоть немного выбраться из своих раздумий. Но они все сильнее вгоняли его в угнетенное состояние. Поняв, что сегодня не в силах противопоставить что-либо этим мыслям, Дионис потянулся к своей скрипке.
- Ну, утречка, моя радость…
Самый обычный инструмент. Из самого дешевого дерева. Единственное, что, пожалуй, ее выделяло из груды такой же древесины – ее имя, данное им же.
- Неллиэль. Ты уж прости, что так рано, но мне нужна твоя помощь, подруга…
Ему никогда не было не по себе, когда он на людях обращался со своим музыкальным инструментом, как с неким живым существом. Даже наоборот, считая это нормальным, только приветствовал подобное. В то время как окружающие считали это вздором. Как же ему хотелось в такие моменты сказать что-то вроде “ А верить в какого-либо бога – не вздор? Жить по непонятным заветам неизвестного никому мужика, которого никто не видел; поклоняться ему, молить о помощи и прощении. Хм, действительно, это очень умно.” Но на этот счет у каждого человека найдется свое мнение. И всякий будет прав по-своему.
Как оказалось, не только Дионис придерживается подобной точки зрения. Существует много подобных ему людей, считающих, что у вещей есть душа. И при должном обращении с ними, они будут служить верой и правдой. И, как может показаться, такие люди куда более благоразумней первых.
Нелл нежно улеглась в его плечо. Приложив смычок к струнам, Дионис сделал первое легкое движение. Над всем озером пронеслись первые извлеченные ноты. Но даже после того, как он остановился, мелодия не утихла. Эхо мягко вторило голосу Нелл.
Вот почему этот парень так полюбил данное место. Оглушающая тишина, объединившись с простым эхо, придавали его мелодиям особый оттенок – некой неизвестной неизбежности.
К сожалению, это место посещалось им раз-два в месяц. Оно находилось в деревне за городом, в лесу неподалеку от дома его бабушки с дедушкой. Дионис с родителями старались как можно чаще навещать стариков. Но загруженность его отца на работе и скверное здоровье матери – часто становились причиной невозможности поездки.
Отец - военный человек. Офицер, в звании майора. Вечно утопая в командировках, отправлялся проверяющим лицом в другие части. Либо сам сутками готовился к подобным проверкам. Он всегда приходил домой физически и морально истощенным, но никогда не показывал этого, скрывая все за великим разнообразием шуток и необидных подколов, направленных как в адрес Диониса, так и его матери. Поэтому дома всегда царила веселая, непринужденная атмосфера.
“…сладостный звук минорной гаммы плавно переливался от одной ноты к следующей…”
Хоть отца ему приходилось видеть достаточно редко, но Дионис очень любил его. Конечно, ровным счетом, как и мать. Но, если не кривить душой, то отца, все-таки, чуточку больше. Мать занималась обучению сына правилам поведения: что можно делать, чего нельзя; или как необходимо вести себя на людях. В то же время отец, будучи очень мудрым человеком, учил как делать то, чего хочется, но, и это главное, не нарушая заветов матери. Порой, это казалось невозможным. Однако, отец смог его удивить. И Дионис жадно начал перенимать все то, чему учили. Они оба.
Еще одним, наверное, самым главным фактом такой близости между Дионисом и его отцом было то, что именно он привил ему любовь к музыке. Купил музыкальный инструмент, и даже иногда составлял компанию в репетициях дома. Так же, каждый год ко дню рождения матери Дионис с отцом писали песню, вспоминая в ней все радостные и веселые моменты, которые случились за прошедшее время. Это очень сильно поднимало настроение дорогому им обоим человеку, часто доводя до слез. Радости, конечно же.
“…ноты быстрее сменяли друг друга, а звук становился все холоднее…”
Мать Диониса - учитель начальных классов. Она очень любила детей, поэтому такая работа ей была в радость. Мать всегда уходила в школу счастливой. И такой же возвращалась вечером. Создавалось ощущение, что она была готова работать двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Но ей нужно было время и на семью. В особой мере на сына. И может быть еще двух-трех детишек, которые могли бы быть. Но полтора года назад у матери обнаружили какую-то болезнь, о которой Дионису толком ничего и не рассказали. Даже название не сообщили. Мать очень ослабла, и с каждым месяцем ей становилось все хуже. Дионис начал очень сильно беспокоиться за нее. Она уже довольно долго не выходит на работу - соблюдает постельный режим, назначенный врачом. Но на днях её самочувствие улучшилось, и мать попросила съездить на день к старикам в деревню…
“…пальцы едва успевали перепрыгивать с ноты на ноту, но осечек не было. А эхо даже и не думало отставать. Темп игры постепенно снижался. Мелодия медленно подходила к концу… Но сладостный минорный звон, раздававшийся над всем озером, оборвал телефонный звонок. Вызов от отца.”
***
- Да, понял. Уже бегу.
Быстро сложив скрипку в чехол, Дионис проверил, сохранилась ли запись его импровизации на телефоне. Все было в порядке.
- Отлично…
Он встал и поспешил в сторону дома. Но только ему остался один шаг с моста, как нагрянувшая с особой силой грусть, смешанная с тоской, заставила его развернуться и в крайний раз окинуть взглядом это место, полное спокойствия и умиротворения. Дионис тяжело вздохнул. И поспешил домой.
Хатка стариков не была похожа на разваливающийся кусок глины и сена, как обычно представляют себе люди, не жившие в деревне. Это был обычного вида дом. Простенький снаружи, и очень уютный внутри. Никаких излишеств. Большее внимание старики уделяли огороду и саду. Как известно, на старости лет не сидится на месте и надо чем-то заниматься. Вот и они не были исключением.
Дионис залетел на крыльцо и на секунду опешил, чтобы перевести дух. Успокоив свое дыхание, он медленно потянул дверь за ручку к себе. Сразу до его слуха донеслись разговоры старших. Видимо, из гостиной.
-…ей это поможет? – голос деда едва уловимо дрожал.
-…лекарства лишь ослабляют боли …
-…а что говорят врачи?
-… говорят, что можно попробовать еще один курс, но…
В комнате повисла тишина. Скрипнул пол в прихожей. Дионис чуть продвинул голову вперед в надежде услышать еще хоть что-нибудь. Неожиданно и резко, с большой силой, отцовская рука схватила его за нос.
- Любопытной варваре оторвали одно очень дорогое ей место – на его лице была насильно натянута ухмылка.
- Ау!
- За оперативность – «отлично»! Собирай вещи иди. Скоро выдвигаемся назад. Надо успеть еще тебя в школу закинуть.
Отец хлопнул его по плечу. И, не подавая виду, отправился обратно к старикам. А Дионис пошел в комнату, где ночевал, собирать свои некоторые пожитки. После чего его отправили грузить сумки в машину, пока взрослые прощались. Закончив с багажом, Дионис сел в автомобиль и принялся ждать родителей.
“Интересно, чего с ними стало… Ведут себя странно. Мне ведь известно, что мама больна…”
Он вглядывался в запотевшее окно автомобиля. Мысли сменяли одну за другой с невероятной скоростью. Но обдумывание каждой из них всякий раз заводило его в тупик, из-за недостатка информации.
Наконец родители сели в автомобиль.
- Дионис, чего нос повис? – отец был как всегда в своем репертуаре.
- Андрюша, Андрей перед службой бороду побрей! – Дионис решил перейти в контрнаступление.
- И не стыдно? За живое то…
- Ну а как ты хотел?
- Мальчики, хватит! Давай, поехали уже – веселым голосом прекратила все мать.
- Хорошо, дорогая – отец завел машину, и бросил в сына добрый ненавистный взгляд через зеркало заднего вида - А тебя я запомнил. Учти, мне известно, где ты живешь.
Дионис весело усмехнулся, вставил наушники в уши, и уставился в окно автомобиля.
Однообразный пейзаж словно и не менялся на протяжении всей дороги. Единственное что, так это чередование деревьев, а потом их отсутствие. Пару раз была река. И все по новой. В голове звучал сладкий звук переборов акустических гитар, который плавно перерастал в режущий душу ор дисторшна1. В совокупности с чистым вокалом, который то и дело, что ждал случая сорваться на крик, создавали ощущение некого водоворота. Почему? Потому что это все было готово унести всего тебя в пучины твоих мыслей, достать и встрепенуть даже самые стойкие струны души. Только дай согласие. И ты утонешь в депрессии.
Неизвестно, почему все так негативно к ней относятся. Будучи хорошей подружкой грусти, вдвоем они творят чудеса. И если поладить с ними, то окажется, что от них не так уж мало пользы. Примани, приласкай, удели должное внимание, и они станут твоим вдохновением. Твоей музой. Что, собственно, с Дионисом и произошло. Благодаря этому состоянию он способен творить. Причем, для его уровня знаний и техники, выходят самые что ни на есть шедевры. И не скажешь, что они однообразны. А все потому, что грусть многогранна. Ее силу нельзя с чем-то сравнить, и тем более приравнять к чему-либо. Ведь она непостоянна. Подобно ветру, грусть начинается с легкого бриза и может доходить до огромного урагана. Она имеет самые разные оттенки. Человек чаще всего грустит, о несбывшихся мечтах, о потерянной любви, о разлуке, о несправедливости, или же просто от того, что погода не радует. Грусть ничем не ограничена. И в этом ее прелесть.
- Эй, Дин, толстенный свин, не спишь?
- Да заканчивай с этим. Не обидно даже.
- А почему? Правильно, потому что правда! Или вырос что ли? Ладно. Скоро подъедем.
- Хорошо. Мама спит?
- Да. Поездка утомила ее слегка.
На некоторое время в машине повисло молчание.
- Пап, а что с мамой? – его голос едва заметно дрогнул.
Отец не спешил с ответом. И, видимо, тщательно старался подобрать правильные слова, чтобы не ляпнуть чего лишнего.
- Просто мама болеет немного. Ты же все знаешь уже. Врачи ее подлатают, и все будет хорошо.
- Очень надеюсь на это.
Оставшуюся часть пути они ехали в тишине. Дионис все пытался найти что-нибудь интересное за окном. А отец продолжал одаривать его непродолжительными взглядами. И идиотскими подколами… В конце концов, Диониса поглотил сон.
***
…Одинокое дерево, стоящее в океане густого тумана. И лишь узкая тропинка, ведущая к нему.
Около дерева находился еще кто-то, но с такого расстояния не было возможности рассмотреть. Ноги словно сами по своей воле понесли Диониса вперед по тропе. Руками хватая клубы тумана, он тщетно пытался рассмотреть, кто же там был.
Расстояние уменьшалось. И его взор различал женские плечи и длинные светлые волосы. Когда он остановился в двух шагах от этой незнакомки- рукой неловко коснулся ее плеча.
- Извините… - голос парня оказался настолько робким, что ему сразу стало стыдно. Девушка начала медленно и молча разворачиваться ко нему…
- …Эй! Хватит слюни на обивку пускать! Я ценю твое желание помыть мне салон, но не таким же образом! – отец хохотал, пялясь на всю эту картину.
- Ох, бл…-голова гудела.
- Чего-чего? – сразу же последовал ехидный вопрос.
- Спасибо, что подвез, говорю.
- А, ну давай, удачи в школе.
- Ага, увидимся дома.
Дионис вышел из автомобиля и потащился на занятия.