*** Мой первый боевой самолёт ***
Погода летом, конечно, позволяла летать «больше и чаще». Уже больше времени проводили мы на аэродроме, на «Хвалынке». Брал я на аэродром фотоаппарат, тем более, что я уже «разжился» очень даже приличным фотиком – «Зенит – TTL». Снимал на стоянке и, стараясь не привлекать внимание, подбирался к полосе и снимал иногда самолёты на взлёте и посадке. Брать с собой фотоаппарат в самолёт строго запрещалось и рисковать не хотелось.
Даже снимая на аэродроме, приходилось прикрываться тем, что снимаешь якобы для «Боевого Листка», который мы, молодые лётчики, должны были выпускать каждую лётную смену. Отображали там соцсоревнование между экипажами, успехи «передовиков» в освоении авиационной техники и прочую ерунду. Хотя, когда упоминалось там про тебя, - было приятно…
Выезд на аэродром, полёты – это было для нас самое интересное занятие и мы готовы были летать и днём и ночью. Но, к сожалению, полёты занимали в нашем служебном времени не так много. Большую часть времени проводили мы в классе за разными учебными занятиями, заполнением всевозможных тетрадей, сдачей самых разнообразных зачётов.
В лётную смену доводилось выполнять в среднем по два – три вылета, в воздухе проводить час – полтора лётного времени. Вот и получалось, что на один час лётного времени приходилось 10 – 20 часов, проведённых за подготовкой к полётам. А сколько ещё времени уходило на всякие занятия с солдатами, исполнение всяческих нарядов и дежурств, никак не связанных с лётной подготовкой…
Так и крутились, терпели ради полётов. Окунались в аэродромную атмосферу, дышали аэродромным воздухом, пропитанным запахом керосина и разными аэродромными звуками. Садились в самолёт и улетали от обыденности, от повседневных забот. Управляя самолётом, ощущаешь его мощь, видишь под собой нашу «планету», наслаждаешься чувством полёта. Все проблемы на земле становились такими мелкими и пустыми. Ощущение полёта, восторг от того, что ты вместе с этой машиной рассекаешь воздух, на огромной скорости пронзаешь пространство, - просто распирали и захватывали дух…
Как-то в середине июля решили мы с моим однокашником Андреем Скориком съездить во Владивосток, или как здесь его называли – «Владик». Хотелось посмотреть город, взглянуть на Тихий океан. В одно из воскресений с утра пораньше отправились на ЖД вокзал. Поезд шёл до Владика часа три, –четыре, к ночи рассчитывали вернуться. Билетов в кассе не было. Но не отказываться же от запланированного. Пошли к поезду договариваться с проводником. Без билетов не берут, к тому же здесь пограничная зона. Не хотят проводники рисковать. Предлагаем двойную цену. Одна проводница не удержалась от соблазна и взяла нас. Сидим в служебном купе, смотрим в окно – Приморье разглядываем. Вдруг забегает взъерошенная проводница:
- Ревизор, надо спрятаться!
- Куда?
Проводница показывает Андрею на третью полку:
- Лезь туда!
Там лежат матрацы, Андрей нехотя начинает лезть наверх. Меня проводница тащит за руку в тамбур, показывает на отсек с угольной топкой:
- Становись туда! Я тебя там закрою!
Смотрю я на эту топку и шалею – гудит в раскаленной железной топке огонь, и эта проводница хочет металлической створкой закрыть меня там?
- Не, мы так не договаривались!
Возвращаюсь в купе, на третьей полке слышу чертыханья Андрея, он пытается умоститься за матрацами, но это у него плохо получается – торчит Андрей со всех сторон.
- Слезай, - говорю, - всё равно тебя видно.
Прибежала проводница:
- Я вас не знаю, уходите отсюда!
И убежала. Слез Андрей, весь в пыли, в паутине. Сидим, разглядываем Приморье дальше. Наконец появляется ревизор – так и напрашивается фраза – «Как ревизор?» Приятный мужичок, в годах, весь такой круглый, небольшого роста, улыбающийся.
- Будем знакомиться? Кто такие? Куда едем? Ваши билеты?
- Да вот, хотим Владик посмотреть, билетов нет.
- Документы есть?
Показываем свои удостоверения, объясняем кто мы и откуда. Едем, конечно, в гражданке, мы же практически в «самоволке» - по правилам мы должны были писать рапорт начальству, если позволят, получить отпускной билет и только потом ехать. Посидел с нами ревизор, посмотрел наши документы, поразглядывал нас, посмеиваясь. Вернул удостоверения, пожелал нам счастливого пути и ушёл. Не знаю, что он сделал с проводницей, может и наказал её, но до самого Владика она в купе не заходила и мы её больше не видели.
Прибыл поезд во Владик. ЖД вокзал и морской вокзал, можно сказать, – под одной крышей. Здесь рельсы упираются в Тихий океан и заканчивается железнодорожный путь Москва – Владивосток! И, если в Спасске я видел на железной дороге километровый указатель с цифрой 9047, то здесь эта цифра километров на двести пятьдесят будет больше. Но, к сожалению, до круглой – «десять тысяч», не дотянет.
Стоим на перроне и тут же видим морские краны, суда разгружают. Пошли знакомиться с Владиком - многие улочки покрыты булыжником, то поднимаются вверх, то ныряют с поворотами вниз. Покрытые многоэтажками и одноэтажными домами холмы окружают бухту Золотой Рог, по которой шныряют мелкие кораблики, буксиры и катера, медленно плывут большие гражданские суда и строгие военные корабли. Видели даже подводную лодку – как-то буднично, едва выглядывая из воды, бесшумно движется на выход из бухты. Наверное, нам просто повезло – видели, как отходил от причала большой пароход с названием на борту «Советский Союз» - говорили, что это бывшее немецкое судно «Адольф Гитлер». Оказывается, это самое большое пассажирское судно в Советском Союзе. Позже узнал, что название «Адольф Гитлер» - это чья-то неуместная выдумка, а называлось судно «Hansa». Построено было в Германии в 1922 году и носило имя «Albert Ballin» до 1935 года.
Попали под дождь, какие-то девчонки позволили любезно спрятаться под их зонтами. Но дождь быстро закончился и девчонки убежали. Побродили мы по Владику, пофотографировали на память, даже подводную лодку сфоткали. А ещё стоит на берегу интересный памятник – примерно такая же подводная лодка, что и та, которую мы только что видели в бухте.
Вечером собрались ехать назад в Спасск, поезд пришлось ждать – разглядывали, как кран разгружает судно под яркими прожекторами, что-то сыпучее ярко жёлтого цвета. Набирает полный ковш глубоко в трюме и высыпает в вагоны, стоящие на берегу прямо у борта судна. Стоящий рядом мужчина, объяснил, что это канадская кукуруза.
Наконец дождались нашего поезда и уже в темноте отправились домой. Здесь, под Владивостоком есть наш ПВОшный аэродром – «Центральная Угловая» называется. Примечателен он своей горбатой полосой. Не один самолёт, прилетевший сюда в первый раз, «разувался» на этой ВПП. Происходило это примерно так – садится лётчик, как обычно, в начале полосы, на пробеге опускает переднее колесо и видит впереди конец полосы. Начинает резко тормозить, зажимает ручку тормоза, визжат тормоза, срываются покрышки, самолёт уже на одних дисках останавливается и лётчик с удивлением обнаруживает, что остановился на самом горбу на середине ВПП и перед ним простирается вторая половина полосы, как минимум ещё километр бетона, но она ему уже не нужна.
Был и у нас в Спасске с нашим однокашником случай непредвиденной остановки на полосе, когда сам уже съехать с полосы не можешь. Витя Б. полетел с командиром полка на допуск к самостоятельному вылету. На посадке видимо старался отлично посадить самолёт и хорошо припечатал переднюю стойку к бетону - с размаху. Стойка не выдержала, точнее сварной шов, который соединяет саму стойку с осью, на которой два колеса. Эти два колеса вместе с осью – этакая тележка, оторвались и улетели прочь, долбанув ещё и в мотогондолу. К счастью без последствий для двигателя, ну и для экипажа тоже. На оставшейся «култышке» самолёт прополз, сколько смог, строго по оси по центру полосы и остановился. С СКП всё это, конечно, видели, послали сразу на полосу аварийную команду.
Поскольку всё происходящее озвучивается по громкоговорящей связи, мы, кто в это время был на земле, это всё слышали, поняли и тоже двинулись к полосе с этой самой аварийной командой, которая представляет собой прицеп, загруженный всяким необходимым для подобных случаев. Этот прицеп подсоединили к первой же подвернувшейся аэродромной машине и вскоре мы прибыли на полосу к самолёту. Як стоит строго по оси ВПП, что похвально для лётчика, командир полка уже нервно ходит с сигаретой невдалеке. Витя Б. сидит всё ещё привязанный в кабине и с очень удивлённым лицом спрашивает нас:
- Что случилось?
Он так и не понял, что произошло, а из кабины ему, конечно, переднюю стойку не видно. Специалисты засуетились, вытащили из прицепа специальные резиновые мешки, подложили их под двигатели, подогнали машину - «воздушку» и стали надувать мешки воздухом, чтобы приподнять самолёт, установить под «укороченную» стойку тележку и убрать самолёт с полосы. Ведь полоса занята, а в воздухе ещё есть самолёты, которые ждут посадку. Надо быстрее освободить полосу, все торопятся. Но не суждено, – послышался свист воздуха, выходящего из многочисленных дырок в тех самых аварийных резиновых мешках, которые должны работать как домкраты. Видимо мешками этими по назначению, и слава богу, не пользовались, а проверять их работоспособность, как это наверняка предписано, не считали нужным. Короче, стало понятно, что быстро полоса не освободится и самолёты, что были в воздухе, были отправлены на запасной аэродром. Витя Б. наконец-то вылез из кабины и увидел, что он сделал с передней стойкой и на чём он бесславно закончил пробег, но по центру полосы, что в дальнейшем он и подчёркивал, и в чём с ним всегда соглашались. Добавили Вите несколько контрольных полётов из-за этого случая, и через время он выполнил свой самостоятельный вылет на Як-28П и долго и без проблем летал на нём.
* - на фото: - г.Владивосток - 15.07.78г. Бухта Золотой Рог. Пассажирское судно "Советский Союз".
Фото автора.
Следующее:
http://www.proza.ru/2018/05/08/1493