В цветах черемухи не стало
Ни прежних муз, ни свежих чувств.
И я казню ее кинжалом,
Бензопилой срезая куст.
Взираю на ствола изгибы,
А он — на ветви у корней.
Еще недавно мы могли бы
Шуметь о юности своей.
Теперь же — лишь цепное пенье,
В котором мной услышан смех.
Сваливши ствол, сажусь на пень я,
Взвалив на плечи тяжкий грех.
Замолк мотор пилы кусачей,
Остыл и мой недавний пыл.
И лишь приблудный пес бродячий
Передо мной, как тень застыл.
Поджавши хвост и скаля зубы,
Среди которых нет клыков,
Он ждал, что буду словом грубым
Гнать прочь его. Но стариков
Бранить не велено исподней.
Его судьба сродни моей.
Я сам старик. Ведь я сегодня
Изрезал память юных дней,
Вгрызаясь цепью из металла
В еще пьянящее бревно.
Цветов черемухи не стало,
Как и меня. Давным-давно.