Анечка сидела перед уснувшим монитором старенького компьютера и разглядывала свою руку: древовидный рисунок выпуклых зеленоватых вен; собравшуюся в морщинистые кружки над суставами фаланг пальцев кожу; маленький белёсый след от ожога, кажется от брызг раскалённого масла со сковороды; коротко и не слишком аккуратно стриженные ногти, не знавшие маникюра. Ногти, Анечка была в этом уверена, были хороши сами по себе и в приукрашивании не нуждались. Ногтевые пластины длинные, розовые и крепкие достались ей от отца, так же как и её долговязость и лёгкая сутулость.
Красавицей Анечка никогда не была. Даже в юности, когда когда, по ложному убеждению стареющих людей, все хороши. У Анечки были умные глаза, но поскольку из-за патологической застенчивости она их прятала, это бесспорное достоинство и украшение любого лица оставалось незамеченным. Косметика и мастерство хорошего парикмахера могли бы заметно поправить дело, но Анечка почему-то считала, что все эти дамские ухищрения сродни обману, даже мысль о том, чтобы свою внешность улучшить, её унижала. Анечка снова посмотрела на свои ногти. Заусенец на безымянном пальце. Анечка осторожно прикусила кончик отошедшей кутикулы и рванула. Поморщилась - на месте заусенца надулась алая капля. Анечка лизнула.
Жалованье на пустяшной работе, к тому же на полставки- это пару раз дойти до ближайшего гастронома с шорт-листом покупок. Другой работы в городе Анечка для себя не находила. Филологическое образование классического университета предполагало научный труд. И поначалу будто бы и пошло - аспирантура успешно закончена, и кандидатская диссертация высоко оценена… а потом....
Анечка особо не страдала от безденежья. Её потребности не развились дальше базовых. Ела она немного, не курила, к алкоголю была равнодушна. Пары джинсов, свитера и нескольких футболок ей хватало надолго. Про замужество не думала совсем. В сорок лет какое там. Анечка умудрилась за свою жизнь не сходить ни на одно свидание, и секса даже без любви у неё никогда не было. В аккурат старая дева из книжных романов. Иногда в грёзах всё являлся ей неясный образ не рыцаря и не принца, конечно - Анечка не была дурой, но мужчины крепкого, умного и надёжного.
- У нас к чаю-то пряников нет! - мамуля нависла над Анечкой.
- Я схожу, - Анечка встала. - А чем пахнет?
-Холодец варится, - сообщила Мамуля.
Мамуля любила холодец на свиных ножках и ушах с чесноком. Анечка к холодцу была равнодушна. Ей из сложных блюд нравились пельмени домашние. Их лепили в этом доме зимой и тогда их морозили на балконе сотнями.
-Я скоро, - сказала Анечка уже из прихожей, завязывая шнурки на растоптанных кроссовках.
-Поторопись, я чайник поставила, - уже не глядя на дочь, проговорила мамуля с пультом телевизора в указующей руке.
Пряники нашлись сразу. Анечка на всякий случай надавила пальцем на один, проверяя свежесть - мягкий. Анечка протянула руку за пакетом. Кто-то толкнул её мимоходом, пакет с пряниками упал на пол, она обернулась. Высокий мужчина в ветровке оглянулся.
-Извините. Поднял пакет, подал, улыбнулся. Раздражение на грубую неловкость тут же улетучилось. Даже виноватой себя почувствовала за немотивированную злость. Анечка растянула уголки рта в ответ, так она улыбалась незнакомым людям. Взяла пакет с пряниками и направилась к кассе. Здесь уже стояли несколько покупателей.
Анечка встала в конец очереди.
- Вы последняя? - за Анечкой стоял высокий мужчина в ветровке. Анечка отметила, что он не боится слова “последний” и сочла, что это признак ума.
- Да.
Пышнотелая покупательница выставляла на ленту свои покупки: две полуторалитровых бутылки с кока-колой, два пакета с шоколадными конфетами, поллитровая бутылка сгущёнки, килограмма два сарделек, палочка копчёной колбасы, упаковка пельменей… Анечка удивлялась, сколько же могут съедать люди…
-Вам не кажется, что столько есть опасно для жизни? - спросил высокий мужчина в ветровке, заговорщицки улыбаясь и чуть наклонясь к уху Анечки. Анечка не любила обсуждать людей, но здесь не удержалась, кивнула.
- Они не едят, они кушают, - с лёгкой иронией тихо сказала Анечка, но собеседник услышал.
- Тонкое и точное наблюдение, - продолжал высокий мужчина в ветровке и улыбнулся глядя прямо в глаза Анечке.
Анечка заморгала, но глаз не отвела. И это показалось ей верхом безрассудства, поэтому взгляд всё же опустила и стряхнула невидимую грязь с коленки. Очередь продвинулась, Анечка расплатилась за пряники и вышла из магазина. Странное чувство завладело Анечкой. Ей вдруг стало тревожно и весело одним разом. Домой расхотелось.
- Вы торопитесь, сударыня? - высокий мужчина в ветровке весело улыбался, вынимая пачку сигарет и зажигалку.
- Я? - Анечка почувствовала себя дурой оттого, что спросила. И оттого, что её назвали сударыней. А сударыней она себя совсем… - Нет, не тороплюсь.
- Мне нравятся неторопливые люди, - сказал высокий мужчина в ветровке и закурил, - А вам? Как вас зовут? Меня - Михаил.
- Анечка… Анна, - поправилась Анечка.
- Анечка определённо лучше. - Михаил снова улыбался. - Погоды отличные, последние тёплые деньки…
- Стаи птиц улетают прочь за синее море. Все деревья блистают…
в разноцветном уборе.- закончила Анечка.
Михаил одобрительно кивнул, отошёл к урне, бросил окурок.
-Удивительное встретить здесь.. среди дешёвой колбасы человека с Бальмонтом... Вы учительница? - с сомнением спросил Михаил, - не похожа вроде.
- Не учительница, но филолог, - без всякого кокетства ответила Анечка.
- Ух, ты. Предлагаю отметить нашу удивительную встречу прогулкой. Ничего такого: просто сквер, там сейчас падают листья, летает паутина и пахнет осенью. Что скажете?
Анечке очень хотелось прогуляться с Михаилом, правда, ей казалось странным, что можно вот так буквально случайным знакомством…
-Так что? - Михаил прервал размышления Анечки.
-Да, - она согласилась без колебаний.
У Анечки зазвонил телефон. Мамуля. Анечка хотела ответить на звонок, но её палец странным образом нажал отбой, а потом и вовсе выключил аппарат.
-Вот и хорошо. - Михаил шумно потянул носом воздух.
Михаил с рюкзаком на плече и Анечка с пакетом пряников в руке направились к скверу. Михаил шёл чуть впереди. Они оба широко шагали. Анечка всё же волновалась по поводу своей неосмотрительности, всё же, как ни крути, а с первым встречным.
-А вы? - спросила Анечка на ходу, не глядя на Михаила.
-А что я?
-Кто вы?
-В философском смысле? - Михаил с удовольствием шутил, - свободный художник.
- Интересно... а в профессиональном? Кем работаете?
-В вашем вопросе, Аннушка, два вопроса. Профессия и работа, как способ заработать деньги часто не совпадают… Посмотрите на небо! Красота-то какая!
Анечка задрала голову. На синем-синем небе не было ничего ни дополняющего, ни отвлекающего от чистого и глубокого цвета. У Анечки заболела шея,она с силой потёрла её костяшками пальцев.
-Так вы всё-таки художник?
-Хм. - снова ушёл от ответа Михаил.
- И выставляетесь?
Анечку жгло любопытство. Она посмотрела на правую руку Михаила, кольца не было. Она воодушевилась.
- А в каком направлении работаете?
- Так, давай, на ты, во-первых. - Михаил остановился, вынул из рюкзака полторашку пива и складной пластиковый стакан, видавший виды.
Анечка испугалась.
-Давай-ка сюда, - Михаил показал рукой на скамейку, - идём.
Они подошли к скамейке. Михаил сел, положил рядом рюкзак. Анечка села, пакет с пряниками пристроила на коленях.
-Нравятся тебе художники? - Михаил смотрел на Анечку, прищурив глаз. Анечка не хотела признаваться, что он первый художник в её жизни и промолчала. Тем более, что ему и не нужен был ответ. Михаил открыл бутылку, плеснул пахучей жидкости в стакан, протянул Анечке.
- Давай-давай. Нет никакого повода не выпить.
Анечка взяла стакан, поднесла ко рту, вдохнула, поморщилась, но отхлебнула. Вкус был не очень. Анечка сделала второй глоток в надежде распробовать.
- Пиво говно, конечно,- одобрительно сказал Михаил.
Анечка поперхнулась.
-А что же ты? Чем зарабатываешь деньги? Не филологией же?
Михаил продолжал разглядывать Анечку. Анечка так и сидела с недопитым пивом, не зная, что сказать.
-Допивай, выдохнется, - помог Михаил.
Анечка мужественно опрокинула стаканчик и, стараясь не вдыхать, выпила пиво. Протянула стакан Михаилу.
-Корректор. - тяжело призналась Анечка.
-Что? - не понял Михаил.
-Я - корректор.
-Ууу… - сочувственно произнёс Михаил, наливая себе пива и тут же опустошая ёмкость.
У Анечки каким-то прекрасным образом закружилась голова. Легонько так, что захотелось взлететь с этой скамейки. Анечка поняла, что сейчас будет шалить и лёгким движением разорвала пакет с пряниками, пара штук упала на землю.
-Будешь? - она протянула Михаилу пряник.
На пряники слетелись голуби.
-Сладкое - барышням, - заявил Михаил, налил пива в стакан и опрокинул почти одним глотком. Анечка откусила пряник. Михаил весело разглядывал Анечку.
-Люблю я таких баб, - провозгласил Михаил и положил руку на коленку Анечке. Она замерла с пряником во рту. И горячую руку его с колена не убрала.
- Ты настоящая. Вроде бы и внешность не ах, а обмануть никого не хочешь. Потому что честная.
Анечка с трудом проглотила пряник. Слова вроде обидные, а слушать приятно. Удивительный он, Михаил. И глаза умные. И руки красивые. Она даже нашла общее у них с Михаилом - длинные ногтевые пластинки.
-А ты женат? - неожиданно для себя спросила Анечка.
- Не привлекался. - Михаил придвинул к себе длинной рукой Анечку и протянул ей бутылку с пивом.
Анечка без колебаний сделала три больших глотка, зажмурившись. Повернула лицо к Михаилу и чмокнула его в щёку. Михаил ещё крепче прижал Анечку и накрыл её рот глубоким поцелуем. Она почти потеряла сознание, глаза не открывались.
-Портрет твой напишу. Авангард любишь?
Анечка была абсолютно счастлива и без портрета, тем более в такой манере, но кивнула согласно.
-Наш человек, - Михаил отпустил Анечку и осушил полторашку наполовину.
-Мне Шагал нравится и Экстер, и Пуни.
-А Малевич? - Михаил икнул.
-И Малевич. Любишь холодец?
-Что? - Умные глаза Михаила чуть помутнели.
-Холодец со свиными ушками и чесноком? У нас холодец…
-У нас?
-Пойдём к нам, мамуля будет рада… наверное...и холодец.
-Не, Анька… я пас. Ты смотри красота-то какая… листья падают. Не, холодец - это пошло.
-Точно! Очень пошлый холодец! - Анечке стало смешно, она давно не смеялась.
Михаил допил пиво, бросил в урну. Голуби доклёвывали сладкие крошки. Анечка разломила пряник и бросила птицам. Они ели, толпились, и ворковали. Крупный самец топтал голубку. Анечка отвела глаза. Михаил достал ещё одну бутылку.
-Прекрасный день, Нюрочка… Прекрасная встреча… Михаил открыл бутылку.
Анечка зевнула. Ей вдруг захотелось спать.
-Э… так не пойдёт, на-ка. - Михаил протянул Анечке бутылку. Она хлебнула ещё. Пиво уже не казалось противным.
-А картины покажешь? Я хочу посмотреть. - Анечке казалось, что после того, что у них было, она имела полное право посмотреть на работы художника.
-Искусство подождёт, Анютка. - Михаил шумно дышал. - Целоваться с тобой хочу.
-Здесь? - Анечка посмотрела по сторонам, в сквере ходили мамки с колясками и карапузами.
-И здесь хочу. Но лучше ко мне. - Михаил допил пиво, - только надо ещё подзаправиться. Зайдём за пивком, закусочки… пошли.
Анечка не хотела в магазин, она боялась, что гастроном с его запахом колбасы, крикливыми продавщицами и ворчащими бабками всё испортят.
-Я тебя здесь подожду, ладно?… посмотрю, как листья падают. - Ладно, Миша?
-Ладно, Нюра. Не двигайся с места. - Миша накинул рюкзак на плечо, подмигнул мутным глазом и широким нетвёрдым шагом двинулся на выход.
Листья падали. Анечка задрала голову, упёрлась руками в скамейку, мечтательно всматривалась в небо через берёзовые кроны. Голова кружилась от восхитительного чего-то, что будет с ней сегодня. Ей не было страшно, она была просто уверена, что это будет прекрасно. На минуту она задумалась о своём стареньком и совсем не эротичном белье, но тут же решила, что это для страсти не помеха. Анечка чувствовала нешуточную страсть. Она даже тесно сдвинула ноги. Она закрыла глаза и представила… но ничего не представлялось.
Анечка задремала. И снилось ей, как Михаил показывает ей свои авангардные картины, а поодаль стоят Малевич, Кандинский и Шагал с пластиковыми стаканами и полторашками пива в руках и подмигивают Анечке. Анечка смотрит на них и берёт под руку Михаила, прижимается к нему...
Она клюнула носом и открыла глаза. Ей хотелось пить и подташнивало. Солнце садилось. Михаила не было.
Мамуля сидела перед телевизором, как статуя. Анечка подошла к ней ближе - мамуля спала. Анечка взяла пульт и выключила телевизор. В доме пахло пригоревшим холодцом.