Гордый стоял за углом школы как истукан. До начала урока оставалось десять минут. За пару минут он мог бы дойти до кабинета математики, если бы знал, где этот дурацкий кабинет дурацкой математики с этими всеми дурацкими… Мать сказала, что школа хорошая, а учительница продвинутая. Ха! Продвинутая, по её представлению - это типа она знает, что такое Яндекс.
Гордый потёр нос. Очки с толстыми линзами съехали с потной переносицы. Посмотрел на часы в телефоне: осталось пять минут. “Ты почему опоздал? Дети, познакомьтесь, Гор…”.
Он это уже проходил. Пялиться будут, разглядывать. Хихикать.
Гордый снял очки, сунул в карман рюкзака. Куст перед глазами расплылся в зелёную акварельную кляксу. Гордый часто заморгал, от напряжения глаза слезились. Он посмотрел далеко вперёд, парадное школьное крыльцо опустело.
Не пойду. Достал очки, надел. Резные листья с тонкими прожилками трепетали от ветра. Муравей суетился на листе, пытаясь найти выход. А выхода нет. Нет выхода.
В кармане пиликнуло. Гордый вынул телефон - эсэмэсила “мать”. Поцелуйчики, сердечки, улыбочки… Гордый терпеть не мог эту её сопливую манеру. Пару раз даже пробовал объяснить, что это отстой. Ну не отстой, а типа не круто. А она смеётся и целоваться лезет. Прям бесит! Лучше бы мужика себе нашла, его бы и чмокала. А меня бы оставила в покое.
Не пойду. Скажу, что очки разбил. Или заболел. Или уроки отменили, какой-то урод позвонил, что в школе бомба.
“Сиги есть?” Гордый обернулся. Тоненькая девушка с ярко-рыжей копной волос и пухлыми в розовом блеске губами смотрела на него зелёными глазищами. Гордого будто паралич хватил, так и стоял выпучив глаза. Через линзы его глаза казались огромными, как у мультяшных героев.
- Алё! Засох что ли? Сига есть?
- Глаза...
- В смысле?
- Красивые...
У Гордого перехватило дыхание. А девушка даже улыбалась.
- Больной что ли? Ой, всё.
Стройные ноги и круглая попа в узких брюках - Гордый не мог оторвать взгляд. Шёл за ней, держась поодаль. Рыжая оглянулась.
- Чего тебе?
- Ничего, в школу...
- Ясно, что в школу. В нашу что ли? Очки-то получше не нашёл? В какой класс?
- В девятый Б.
- Прикол! К нам новенький! Ну, давай, ага.
Рыжая ускорилась. Гордей плёлся, отставая. У крыльца случился затор: разновозрастные школьники торопились пройти в узкие двери. Рыжая помахала кому-то рукой.
- Алька, шевели колготками!
Алька? Красивое имя…
-А у нас новенький!
Алька показывала рукой на Гордого, все смотрели на него. Гордый сглотнул, провёл рукой по вспотевшему лбу и сдёрнул очки с носа.
За рыжей кляксой он дошёл до кабинета. На камчатке пустовала пара мест. Гордый двинулся вперёд. Он не видел любопытных лиц, но кожей ощущал, как его сверлят глазами одноклассники. Сел. Отсюда можно было разглядеть аккуратную запись на доске “10 октября”. Где Алька? Гордей медленно повернул голову влево и не найдя рыжего пятна, развернулся вправо. Алька сидела к нему спиной за первым столом. Он мог разглядеть её затылок и идеально ровную спину.
- Ты кто?
Гордый поднял голову - голос шёл сверху. Тёмное продолговатое пятно нависало тучей.
- Ну?
- Гордей.
- Кто?!
Послышался смех. Гордый втянул голову в плечи.
Зачётно родоки шутканули!
От резкого звука школьного звонка Гордый вздрогнул. В дверном проходе стояла учительница. Не старая и немолодая, вроде... ничего примечательного. Весь её вид обещал смертельную скуку.
Здравствуйте. Садитесь.
Класс, громыхая стульями, уселся. Гордей опустился на стул, ноги подрагивали под коленками. Учительница, оглядела класс, увидела Гордого.
- О, я вижу, ты уже освоился.
Гордей кивнул коротко.
- А вставать тебя в твоей школе не научили, когда взрослые с тобой разговаривают?
Гордей поднялся.
- Познакомимся с новичком…
Гордей! - крикнули сразу несколько голосов и потонули в хохоте.
- Тихо! О, редкое имя. Можно и без фамилии обойтись. А фамилия, кстати, самая заурядная - Кузнецов. Успокойтесь!
Хохот затих.
- Давай-ка к доске, Гордей.
Его окатило жаром, по виску, щекоча, ползла капля. Такого он не ожидал, но признаваться в своей дальнозоркости +6 теперь было некстати. Гордый шёл медленно, стараясь не задеть столы и смотря на доску, чтобы не потерять направление.
Гордей у нас обстоятельный, суеты не терпит. Сразу видно, в себе уверен.
Глаза щипало. Он стоял лицом к доске. Капля с виска упала на плечо.
Напиши-ка нам, Гордей, - учительнице определённо нравилось произносить его имя, - пример сложноподчиненного предложения.
Гордей протянул руку за мелом, но промахнулся. Вторая попытка тоже провалилась. Он замер, отошёл от доски на пару шагов назад, пытаясь определить, где лежит мел. Снова шагнул вперёд. Алька с любопытством смотрела, как странно топчется Гордый. Учительница не выдержала.
Наверное, некоторым нужны ритуалы, чтобы сосредоточиться, правда? Ты в порядке?
Да.
Гордей держал в руке мел. “Я не хотел…” Буквы не сцеплялись между собой, мало того, они наползали одна на другую. Он этого не видел, но вполне ясно представлял.
- Да… каллиграфия - не твоя фишка, Кузнецов.
Смех. Захотелось сбежать немедленно, но рука продолжала выводить: “идти…”
Гордей замер. Алька разглядывала лицо Гордого. Учительница смотрела на доску.
Продолжай.
На доске появлялось: “Я не хотел идти в школу, но...”
- Никто не хотел! Точно! Красава!
Хохот в классе. Алька без тени улыбки смотрела на Гордого, повернулась к соседке.
- А он, похоже, сасный. Круто зашёл.
- Кузнецов, скандал - не лучший способ обратить на себя внимание. - поджав губы, процедила учительница.
- Лучший, Ирина Александровна. Потому что быстрый. - крикнула Алька,
лучезарно улыбалясь учительнице.
- Не помню, что давала тебе слово, Рюмина. Продолжай Кузнецов, ты не хотел идти в школу, но… Сейчас нам откроется главное… ну? Что там у тебя дальше?
Алька Рюмина… Мел в пальцах Гордого раскрошился в крупу. Он беспомощно всматривался в доску, пытаясь разглядеть, где лежит ещё один кусок мела.
-Что за театральная пауза, Кузнецов?
- Он очки... Он же не видит без очков!
Учительница уставилась на Альку. Перевела взгляд на Гордого. Его красные глаза слезились. Алька отчего-то рассердилась.
- Верни очки, дурак!
Учительница пялилась на Гордого.
- Какие очки? Что происходит?!
Гордый возил в пальцах раскрошенный мел. Мука тонкой струйкой сыпалась на кеды.
- У тебя очки? Где твои очки? Почему ты их снял?
Гордый не собирался обсуждать свои очки. Он вытер пальцем съехавшую слезу, оставив белую дорожку под глазом.
Сядь на место.
Гордый больно вписался бедром в угол первого стола, поморщился, быстро и без помех добрался до места. Посмотрел на Альку. Она смотрела на него, как ему показалось, с презрительной усмешкой. Отвернулась. Гордый вынул очки из рюкзака. Подержал в руках. Дурак и есть… Пофиг. Надел очки. На него смотрели все, кроме Альки.
-Продолжаем урок! Открыли все учебники на странице 28.
Гордый еле двигал ногами. Быстрее не мог, несмотря на то, что всё, чего он сейчас хотел - это оказаться у себя дома в запертой комнате.
-Зачем ты это сделал?
Алька догнала его у школьных ворот.
- Дурак потому что.
- А что ты хотел написать? Почему в школу не хотел?
- Не люблю. Школу не люблю.
- Кек! А кто любит-то?
- …
- А почему линзы не носишь?
- Не могу, раздражение.
- И ничё сделать нельзя?
- Сейчас нельзя. А что, с очками - и не человек что ли? Не нравится?!
Гордый злился. На себя, на мать, на учительницу. Не на Альку.
- А чё ты агришься? Я что ли с тебя очки сняла?! Интересно, как собирался выкручиваться? Слепой как крот.
- Не твоё дело!
- Да пошёл ты! Придурок!
Алька толкнула его в плечо кулачком и обогнала его. Гордый часто моргал, смотря на удаляющуюся попу. От сильного толчка в спину он уперся головой в металлические прутья школьного забора. Дужка от очков впилась в кожу. Отлип от забора, повернулся. Прямо перед ним стоял высокий, складный юноша в дорогом шмоте. Гордый поправил очки. Кажется, он видел его в классе.
-Не туда зыришь, урод.
-В смысле?
Складный подошёл вплотную, Гордому пришлось смотреть вверх.
-Не догоняешь, типа? Щас объясню тебе на пальцах. Внятно, как наша тича. Гордей...
За Складным заржали. Гордей выглянул из-за Складного - ещё трое пониже и попроще стояли позади, сложив руки на груди и сплёвывая в траву.
-Лучше эта… покажи этому персу, а то у него, ха, траблы с этим по ходу!
Складный одним движением указательного пальца сдёрнул с носа Гордого очки, и мгновенно превратился в серую кляксу. Гордый инстинктивно шагнул назад, но упёрся спиной в забор и не видел, как Складный переломил его очки пополам.
Ещё раз глянешь в её сторону, никакие очки не помогут. Андестенд?
Гордый подумал, что сейчас фраза “я тебя в упор не вижу” была бы в тему.
-Андестенд?
- Алекс, в табло ему, чтоб усвоил!
Гордый чувствовал, спину, там где позвоночник, щекочет струйка пота. Захотелось врезать Складному так, чтоб кровью умылся. Без очков никак....
-Параллельно…
-Чё? Не понял щас.
-Да мне параллельно. На неё и на тебя. Очки отдай. А то я тебя в упор не вижу. Андестенд?
Пинок в пах подкосил Гордого, и он рухнул на газон. Ещё один удар туда же, и Гордый, скорчившись, ёрзал по траве и скулил.
-Твои очки, гандон.
Очки упали в траву. Складный цыкнул и длинным плевком точно попал в лицо Гордому. Ещё три следом залили ему глаз.
***
- Супчику, супчику надо, свеженький, тока сварился. С говядинкой, как ты любишь. А я и хлебца беленькава...колбаски… давай, оголодал поди. Ты куда?!
Бабуля выглянула из кухни в прихожую.
- В душ.
- А супчик свеженький!
Гордей закрыл дверь, сел на край ванны. В паху ныло. Он встал, стянул джинсы вместе с трусами штаны. Осторожно дотронулся до тела и тут же отдёрнул руку. Вынул из кармана куртки половинку очков, поднёс линзу к глазу, склонился, чтобы разглядеть больное место. Застонал: яйца почернели.
Гордый, закрыв глаза, стоял под струями тёплой воды и думал. Думал, что он больше не придёт в эту грёбаную школу. Никто не заставит. Пусть попробуют. Это унылое говно он может без напряга получить сам, в инете - лекций валом. Хочешь математика, хочешь физика, а химия вообще улёт. И без всякого выноса мозга этими убогими учителями. Гордого больше всего интересовали IT . Ну, если совсем по чесноку - то программирование игр. В своих мечтах он был реально крут - его разработки были посильнее последних Star Wars или Coll of Duty. И играл он для своих тринадцати лет не то что зачётно, а супер как играл.
Тёплая вода и мечты не сказать что подняли настроение, но сработали как анестезия. Гордый вылез из ванны, дотянулся до полотенца.
“Гордюша, зайчик мой! Пойдём обедать. Супчик свеженький… я уже второй раз разогрела…” , - бабуля стояла под дверью, прижавшись ухом к двери.
“Сказал же - не хочу”. Гордый с трудом натягивал джинсы, закрыв глаза и морщившись, застёгивал замок. Взялся за дверную ручку, выждал немного, чтобы дать время бабуле отлипнуть от двери.
Бабуля стояла перед дверью. “Ну хоть чайку? С пирожочками. Я пирожочков с мяском наладила”.
“Ба, я устал, спать буду”.
Гордый ушёл в свою комнату, закрыл плотно дверь. Прошёл к столу с навороченным компом и клавой. Сел на кресло, вынул из кармана сломанные очки. Повертел в руках, открыл стол, достал тюбик клея и лупу. Через несколько минут очки были склеены. Выглядели жалко, но назначение своё выполняли. Гордый размял пальцы, надел наушники, взялся за мышь. Экран вспыхнул. Гордый вошёл в сеть. Тут же появилось уведомление “Гордый в игре”. Он ещё раз размял пальцы, расположил их клаве. Хай, детишки! Замесимся? Го!
Через пару минут Гордый забыл о школе, о Складном и даже об Альке и её попе. Пальцы работали с молниеносной реакцией. Глаза впивались в экран. Он крошил врагов с остервенением, с ненавистью и радостью. Он не видел, что в комнате и за окном стемнело, и что на улице зажглись жёлтыми кругами фонари. Зато он чувствовал приятное покалывание в кончиках пальцах, где сейчас была вся его сила и бессмертие. Ну, типа как у Кощея на кончике иглы.
GAME OVER. Гордый откинулся на спинку кресла, потянулся, подвигал шеей. Пошевелил пальцами. Вот оно. Это чувство, когда ты можешь всё. Гордый, ты - лучший.
“Дюша! Я пришла! Выходи ужинать!” - мать. Выходить не хотелось. Гордый посмотрел в окно. Он любил ночь за окном. Она казалась своей. Она тоже не любила людей, и люди не любили её.
Иногда Гордый думал про своего отца - кем бы он мог быть, его отец? Может он был полным говном. Да стопудово. Но эта мысль Гордому совсем не нравилась. И он придумал другое. Что отец его был кочевником. Не мог он задерживаться нигде. Свободный был чел. А тут тёлка, хоть и красивая, камнем виснет. Заарканить его хочет, скрутить, так чтоб не продохнуть… Любовь. Это понятно?!
Не верил Гордый в любовь. Отец бы не бросил их, если б любовь...
Гордый подумал про Альку. Алька красивая. И внимательная - она запомнила его очки… Жаль, что завтра он её не увидит. И послезавтра. Скажет матери, что очки сломались, пока новые сделают… придумает ещё чёнить.
Распахнулась дверь в комнату: “Ну, Дюш… я уже поела, а тебя всё нет…”. Она уже тискала Гордого, чмокала его в щёки, лоб, ухо.
-Мам… перестань.
-Как школа? Хорошо же, да? Правда, классная? Там математика сильная и языки. Я проверяла, учителя заслуженные. Олимпиадники то-сё. Дети поприличней, не то что в старой… люмпены через одного. Да, Дюша? Правда же, хорошо я придумала?
-Ага.
-Вооот.
-Ага.
-Как тебя встретили дети?
-Какие дети?
-Ну как… а! Прости, Дюш, не дети, конечно. Одноклассники как? Подружился с кем-то?
-Ага.
Мать снова стиснула его в крепких объятиях.
-Я прям горжусь тобой.
-Ага.
-Да-да… я прям с ног валюсь. Оббегала сегодня четыре адреса, а без толку. Клиенты такие тугие… я и так уже, только джагу не исполнила… всё мимо. Будто три вагона с углём разгрузила… ладно, спать пойду. Бабулю ещё от телека отлепить, сидит слёзы льёт… там же сериал опять.
-Мам, у меня очки сломались.
Гордый протянул очки матери.
-Ё...а чё такое? Как же это? Уронил что ли?
-Ага. Уронил.
-Чёрт, теперь надо новые…
-Надо. Но в школу-то не могу. Как я без очков?
-Без очков никак… А в школу надо, Дюша. Посидишь, послушаешь.
-Мам?
-А что мам? Что мам? Ты же только пришёл! Нельзя так, сына. И вот, ты же их собрал… пока так походишь. А я завтра закажу, мне по срочному за два дня сделают. Всё, разговор окончен. А учительницу я предупрежу.
Мать чмокнула Гордого в ухо и вышла, оставив дверь открытой. Гордый закрылся, вырубил свет. Лёг, не раздеваясь в постель. Смотрел в потолок. В паху саднило. Гордый закрыл глаза. Вот он лежит в траве, скулит от боли. От унижения хочется выть и рвать зубами обидчиков. Ярость поднималась откуда-то изнутри. Дыхание учащалось. Гордый мечтал о расправе. Вот он с огнемётом в руках, а Складный ползает у него в ногах, хватает за ноги и просит пощады. Или нет, лучше так: Складный стоит без штанов, привязанный к дереву, и его голое тело облепили комары и что там ещё в тайге… а Складный воет, слёзы текут по лицу, но их не видно из-за насекомых. Хорошо… так хорошо.
Гордый открыл глаза. На потолке пьяно качались ветвистые тени. То вытягивались, то становились короче. Почему всё так?! Хорошо бы сбежать отсюда. Хорошо Кочевнику - он нигде надолго не задерживается, и ему пофиг, кто там что про него подумает, и что он не так сделает. Привет и пока тебе.
Надо ноут покруче раздобыть. В кафешках wi-fi бесплатно, денег на еду он себе заработает. Пара турниров в неделю, и живи не горюй. А как же Алька? Алька… А что Алька? Такая же дура, как и все.
Гордый посмотрел на спящий монитор. Встал. Сел за стол. Размял пальцы. Вспыхнул экран. “Гордый в игре”.