Она не понравилась мне с первого взгляда.
- Убери её с глаз моих, - сказал я Элизе. - Пока Ника не увидела.
- Она уже видела её, - ответила жена своим прелестным весёлым голосом.
Я мрачно посмотрел на неё, ожидая объяснений.
Элиза сама, как маленькая девочка, баловалась с куклой, а тут и Ника подбежала и перехватила инициативу.
- Мама, ну отдай! - пискляво запричитала она.
Элиза нехотя отдала.
- В общем, шли мы по улице в магазин, - начала свой рассказ жена, но Ника тотчас перебила.
- И тут старушка такая страшненькая меня и подзывает, - верещала Ника. - Говорит, посмотри, эта кукла хочет с тобой дружить. Ты не бойся её, она очень мудрая кукла.
- Боже мой! - воскликнул я. - Да это же не кукла, а эпидемиологический справочник! Она стара как Вельзевул!
Элиза рассмеялась, и они обе продолжили забавляться с этой чёртовой куклой.
Чёртова кукла... Так я сразу же и окрестил её.
* * *
- Эта пакость не будет сидеть с нами за столом! - категорически заявил я, когда мы приступили к вечерней трапезе. - Я, кажется, ясно объяснил вам обеим. Выбросить её надо вообще.
Элиза мягко попросила Нику унести куклу, но, конечно, наша маленькая рыжая бестия всегда всё делала по-своему, а на этот раз так и вовсе включила принципиальность.
- Глумина будет кушать с нами! - возопила Ника самым категорическим образом.
- Как-как ты её назвала? - изумился я. - ГЛУМИНА? Что же это за имя такое! Чёртова кукла же!
- Не ругайся, милый, - заметила Элиза.
- Глумина! - восклицал я, упиваясь этим дьявольским звучанием.
- Я не придумывала, - пропищала Ника. - Так её зовут.
Я медленно перевёл взгляд на Элизу.
- Только не говори мне, что у нашей крошки завёлся невидимый друг. Это первый признак параноидальной шизофрении.
- Но это так типично для детей, - заметила жена.
Я задумался. Похоже, Глумине придётся покинуть наш дом в самое ближайшее время.
* * *
Как и ни старался, но в первую неделю так и не нашёл подходящего случая, чтобы незаметно забрать чёртову куклу у дочки и отнести в мусорный бак, - Ника не расставалась со своей "подругой" ни на миг.
Я просил Элизу помочь мне, та соглашалась, но, похоже, ожидала от меня смирения, ведь Ника очень расстроится, если кукла вдруг пропадёт. Честно говоря, дело было не в нашей дочери, - конечно же, для её возраста всё было в рамках нормы, - а в непонятном беспокойстве, которое охватило с меня с того самого мига, едва я увидел уродливую и жуткую физиономию чёртовой куклы...
27-го мая был день рождения Элизы и праздник обещал быть бурным - у Элизы всегда было много друзей, и я подумал, что в этой сумятице кукла с дьявольской физиономией может потеряться. Бог весть, кто-то позарился на такую-то дрянь, мало ли фетишистов. Тем более, некоторые друзья Элизы были, мягко говоря, странными, кое-кому я бы и руки не подал.
Тем временем Ника в буквальном смысле была неразлучна со своей неживой - неживой ли? - подружкой. Они вместе спали, вместе ели, вместе плескались в ванне. Они даже в школу ходили вместе. Всё обходилось пока без приключений, но порой, когда мы сидели за столом, у меня возникало чувство, будто бы Глумина пристально и крайне враждебно рассматривает меня...
А ещё у меня начались мучительные головные боли - настолько тяжёлые, что возникало впечатление, будто мне в затылок вкручивают дрель. Эти приступы начинались внезапно, всегда локализовались в одной определённой точке и, после недолгой острой фазы, переходили в мучительную тупую и ноющую боль, которая не проходила часами.
Для меня это было довольно интересно, поскольку я никогда доселе не испытывал проблем со здоровьем - мой организм был в полнейшей норме. Я посетил доктора, прошёл все нужные процедуры обследования, но, как и следовало ожидать, признаков органического поражения у меня не было. Тем временем, ежедневная головная боль стала препятствовать моей работе. Начались проблемы со сном.
Я понимал прекрасно, что говорить жене нечто вроде: "Знаешь, мне кажется, кукла, ну, инвольтирует меня. Ну, что-то типа того", - это значит услышать её чудесный смех и, может быть даже, урвать поцелуйчик, но конструктивности от бесед подобного рода ожидать не приходилось. Я до сих пор даже не заикнулся об этом. В конце концов, мрачно рассуждал я, у них появится возможность оценить то злорадство, с каким Глумина будет рассматривать моё тело, лежащее в гробу...
Да чёрт же её дери!
* * *
В день рождения Элизы я наблюдал всю эту ораву странных фриков, которые были её друзьями. Подружек было меньше, ибо Элиза был красива и на её фоне почти каждая выглядела довольно потасканной и дешёвой.
Настроение было всё же хорошее и я, наверно, даже пару раз улыбнулся или, скорее, мрачно ухмыльнулся, но в целом чувствовал себя неплохо. Голова в этот день не болела, а о чёртовой кукле я даже и не думал.
Ближе к вечеру, пока все эти чудаки веселились, я решил всё же провернуть свой план и избавиться от куклы. Предположим, один из фриков Элизы позарился на неё и наглым образом прихватил с собою. Причём Элизе будет очень трудно доказать, что это категорически невозможно.
Конечно же, бедняжке Нике я скажу, что куклу вернут. "Помнишь того дядю со смешным розовым гребешком на голове? Так вот он взял куклу поиграть пару дней" - "Но он её вернёт, папа?" - "Ну конечно же вернёт! Немножко поиграет и вернёт". Потом можно будет сказать, что дядю задавила машина, - нет, лучше всё-таки каток, - и кукла отправилась в свой куклиный рай, да прибудет с ней Сила. В общем, что-нибудь придумаю!
Ободрённый этим планом, я поднялся на второй этаж и тихо подошёл к двери дочери. Обычно в это время она уже укладывалась спать. При своём норове, она была весьма дисциплинированной девочкой.
Едва я коснулся дверной ручки, как тотчас замер - Ника тихо говорила что-то. Я затаил дыхание и прислушался.
- Может быть, - шептала Ника, - он вовсе и не плохой... Ты думаешь?.. Он никогда не бил маму... Да, он злой, плохой... Он хочет тебя убить... Он хочет нас всех убить...
Странно, что я не слышал ни слова в ответ, но создавалось впечатление диалога.
Отпрянув от двери, я столкнулся с Элизой.
Я прижал её к стене и довольно напористо приказал:
- Забери куклу у дочери. Давай просто избавимся от неё.
Элиза должна была понять, но, кажется, была слишком пьяна. Надо было бы дать ей пару оплеух, но я, вероятно, не смогу...
* * *
Прошло две недели и всё чаще я стал замечать, что в доме происходит нечто неладное. Как будто орудует здесь кто-то посторонний, живёт своей жизнью...
У меня довольно хорошая зрительная память и я совершенно точно могу сказать, что на протяжении многих лет не замечал некой собственной жизни у вещей, которую стал замечать теперь. Ежедневно у меня складывалось впечатление, будто книги и шкафы, бельё и занавески несколько меняют своё положение - не настолько, чтобы сказать определённо, но в достаточной мере, чтобы это заметилось фонографической памятью.
Некоторые вещи я подолгу не мог найти, хотя точно знал, что они должны быть в определённом месте. Так, например, я несколько часов искал свою любимую ложку, но она будто исчезла. Я перерыл всё, заставил Элизу и Нику помочь мне, но так и не нашёл. Однако на следующий день ложка была там, где обычно, будто кто-то взял её сначала, а потом положил обратно. Естественно, ни жена, ни дочь подобным баловаться бы не стали, но тогда кто?..
И кукла, конечно же кукла с её чёртовым зловещим взглядом. Она наблюдала за мной, проводя свои чудовищные опыты. Она бурила мою голову, чтобы добраться до чего-то, что было нужно ей. Она воровала мои любимые вещи, чтобы осквернить их своим проклятьем. Она шаталась везде по дому - и не видеть этого было невозможно...
Наконец, у меня произошёл срыв, и в один из вечеров я вскочил из-за стола, схватил куклу и бросится к окну, чтобы просто выбросить её, но Элиза и Ника вцепились в меня так и заверещали столь истошно, будто я собирался убить их любимую собачку. Боже мой...
Наконец, я сдался. Я признал, что кукла, эта чёртова кукла установила свои порядки в доме, и я тут вроде как посторонний и лучше бы мне вообще убраться... Как ни удивительно, но головная боль с тех пор прошла. Как будто в мой мозг напрямую была вложена мысль о том, что Глумине-то уж виднее, как и что должно быть, ей в конце концов триста лет...
Да, ей триста лет, этой кукле. Кто создал её, я не знаю. Какой-нибудь колдун, вероятно. У куклы ярко выраженные ближневосточные черты, поэтому она могла попасть в нашу страну из далёких земель. А быть может, она путешествует сама, кочуя из семьи в семью, где её почитают и чьи прихоти исполняют.
Вот так и с нами было. Мы молились на Глумину, воссадив её на специальный алтарь покрытый красным бархатом. Она ж сидела царственно на нефритовом троне и смотрела на нас с требовательным, но снисходительным взглядом. А когда за окном всходила кроваво-красная Луна, мы приносили жертвы ей, протягивая наши окровавленные руки...
И если однажды в вашем доме появится эта кукла, молитесь ей так:
- ХЛУНКУНБАО - КУЗУЛДУК - ШРАГИМАН БЕХБЕЛЬЗЕ - ЗИДУК
И тогда процесс фругимации пройдёт быстрее. Что такое фругимация? О, вы это поймёте сами!..