Птиц, заняв наблюдательный пост на еловой ветке, рассеянно наблюдал за женщиной в проеме окна. Она не была основным объектом наблюдения, но излучала опасность, природу которой не удавалось определить.
Маленькая, крепко сбитая светловолосая фигурка деловито сновала по комнате, мелкими частыми шажками пересекая полосу солнечного света, безошибочно открывала многочисленные дверцы шкафов и тумбочек в поисках нужных ей вещей.
Холодный порыв северного ветра тронул ветку, и птиц вспомнил такое же предчувствие чего-то ужасного тогда, много лет назад, когда с братом, еще мальчишками, подобрали они маленького мышонка, потерянно забившегося в угол лифта. Так и приехали на седьмой этаж с серой крохой в домике из четырех грязных ладошек.
Как легализовывать найденыша еще не было решено. Понятно, что это - не котенок или щенок, которые через уговоры и слезы попадали в дом, благополучно исчезая весной по своим мартовским и просто вольным делам! Еще неизвестно, как мама отнесется к мышонку.
- Дядя Гоша!,- наперебой закричали, показывая найденыша соседу, который вышел покурить.
...Вот тогда и появилось это чувство опасности: оно исходило от фигуры мужчины, подобравшейся при виде мышонка в крысиную стойку. Жесткая рука приняла серый комочек из ребячьих ладошек и крепко зажала в кулаке. Через секунду, перемахнув ступени в три шага, на площадке между седьмым и восьмым этажом, там, где на картонке стояли в ряд пустые бутылки зеленого стекла, он расплющил окурок о батарею, и молниеносным, неуловимым движением вкрутил одну из бутылок в картон. Мальчишки не сразу поняли, откуда вдруг на картонке появилось яркое красное пятно.
При чем тут дядя Гоша? Обычный сосед. Откуда же снова это ознобное предчувствие угрозы? - зябко поежился птиц, - обычная тетка, кажется, безобидная. Или? Нет, пора в отпуск.