*** IV. Як-28П и Чукотка ***
Прибыли мы в аэропорт. Народу здесь накопилось за трое суток ожидания погоды несчётное количество. Одни ждут вылета на Москву и на Магадан, другие, прилетевшие с «материка», не могут улететь в районы Чукотки. Люди располагаются прямо на полу и уже не одни сутки. Атмосфера соответственная. Народ взвинчен, но в то же время «радостен» от предстоящего вылета. Громко ругается пожилой чукча:
- Сорок лет оленевода, спи как собака!
Один за другим начинают разлетаться самолеты. Народ «рассасывается». Дошла очередь и до нас. Загрузились в самолёт. Как-то незаметно взлетели. Уже летим. Первая посадка в Певеке, лёту туда около часа. Там, наверное, тоже час потолкаемся и полетим дальше. Сели в Певеке, темно. Знающие люди говорят, что из самолёта выходить не будем. Обычно, мол, это бывало так. Но тут было объявлено, чтобы все выходили и шли в здание аэровокзала. Почти в темноте побрели от самолёта к небольшому одноэтажному зданию, это и был аэровокзал. Внутри одно большое помещение. С трудом внутрь набились пассажиры нашего рейса, тем более, что «Тушка» была заполнена примерно наполовину. Догадываюсь, что на полный рейс «Тушки» аэровокзал не рассчитан. В Певеке посадка была только для подсадки пассажиров, даже не заправлялись топливом. Поэтому, видимо, обычно и не высаживали пассажиров.
Но сегодня что-то не так. Объявляют, что задержка рейса на два часа. Тут вижу, как сквозь толпу пассажиров пробирается экипаж нашей «Тушки», и говорят между собой что-то про «отдых». Кажется, ситуация проясняется – в связи с непогодой, задержками рейсов, поломался график смены экипажей. Наш экипаж прилетел в Анадырь, потом перелетел в Певек и тут у них вышло полётное время. По-моему, летчики, минимум как четыре часа, должны отдыхать. Поэтому всех пассажиров «загнали» в аэровокзал и будут тут «мариновать». По правилам Аэрофлота, при задержке более двух часов, пассажирам должны предоставлять гостиницу. Но никто этого не собирается делать, да и гостиницы здесь никакой нет, тем более для такой «оравы». Значит, будут каждые два часа объявлять о задержке. Я с этим уже сталкивался – однажды сидел в Мин-Водах из-за погоды трое суток и там каждые два часа в течение трёх суток диктор объявлял об очередной двухчасовой задержке. Пассажиры сначала возмущались, потом привыкли и смирились, а позже каждое объявление о задержке встречали хохотом.
Так мы простояли, переминаясь с ноги на ногу, в Певекском аэровокзале не меньше четырёх часов, сидеть было просто негде, благо было тепло. Но «всё когда-нибудь кончается», закончилось и наше пребывание в Певеке. Счастливые, уселись в самолётные кресла, сразу все уснули и полетели в Норильск. После посадки, стюардессам пришлось пассажиров будить. Из самолёта выходили полусонные пассажиры. Встретил нас несильный мороз и неяркое солнце. Уже был день. Оказывается, сели мы в Хатанге, потому как в Норильске, пока летели, испортилась погода. Хатанга недалеко от Норильска, но нам без разницы, нам надо в Москву. Прошел слушок, что тут мы можем задержаться – нет топлива. Обычного топлива нет. Закончилось. Есть только НЗ (Неприкосновенный Запас). Но его брать нельзя. Но и пассажиров девать некуда.
В отличии от Певека, здесь и аэровокзала нет. Есть только какой-то деревянный домик с выделяющимся вторым этажом, как я понимаю, СКП. Поэтому местный аэропортовский начальник ведет интенсивные телефонные переговоры со своим начальством в Красноярске, чтобы ему разрешили заправить самолёт керосином из НЗ. Местный начальник кровно заинтересован в разрешении проблемы. Людей девать ему некуда и при такой ситуации он просто опасается за свою жизнь. То есть стимул у него есть и это нас, пассажиров, греет. Так и вышло – мы даже не успели на улице замерзнуть, как нас уже приглашали в заправленный самолёт. Всё, летим на Москву.
Летим за облаками, нас сопровождает солнце. Что интересно, скорость перемещения солнца по небосводу равна скорости нашего самолёта, и мы летим в Москву вместе с солнцем. В какое местное время мы вылетели из Хатанги, в то же самое местное время, мы прилетим в Москву! Ура! Время в полёте пролетело незаметно. Аэропорт Домодедово встретил нас лёгким утренним морозом и неярким солнцем, которое и пришло в Москву вместе с нами. Понимали, что рейс наш окончен, но как-то, уже по привычке, всё время ждали подвоха. Как ни странно, но Аэрофлот «отпустил» нас без проблем.
В Москве нас никто не ждал. Но надо было взять путёвку в санаторий и хотелось, конечно, посмотреть Москву. Где мы остановимся, я ещё не знал. Рассчитывал на Гену – москвича, знакомого по сухумскому санаторию, где был в позапрошлом году. Был у меня номер его домашнего телефона. Гена не раз говорил – «Будешь в Москве, будут проблемы с гостиницей – звони, помогу».
Так что, я решил воспользоваться этим. Ещё из аэропорта позвонил ему. Трубку поднял отец Гены, сказал, что Гены нет, он на службе и дома будет только через неделю. К моему удивлению, сразу спросил, откуда я и какие есть проблемы? Я коротко обрисовал. Он предложил приехать к нему без стеснений, назвал адрес. Взяли мы с женой такси, назвали таксисту адрес и поехали, разглядывая по дороге, вскоре начавшую мелькать за окном, Москву. Таксист попался не очень разговорчивый, но поинтересовался, откуда мы прилетели и к кому едем на Кутузовский проспект. Из его слов выходило, что на Кутузовском проспекте простые люди не живут. Для меня это было новостью. Но, в принципе, ожидаемой новостью, учитывая, какой «тёмной лошадкой» был этот Гена. Там, в сухумском санатории, я как-то не особо верил его рассказам, о том, что в армии он служит недавно, а до этого работал в Центральном Комитете Комсомола в отделе по связям с зарубежными молодёжными организациями. Вспомнилось, как он говорил, что часто приходилось встречать «зарубежных гостей» и, что в гостинице «Россия» для этого был специальный банкетный зал. Там и встречали «хлебом - солью» наши «доблестные» комсомольцы эту самую «зарубежную молодёжь». В той же гостинице и селили гостей. Продолжались такие встречи не день и не два.
Как говорил Гена, отец был обеспокоен таким образом жизни сына и, чтобы он не спился, забрал Гену оттуда и «пристроил» в армию. В штаб Московской Армии ПВО в Политотдел каким-то помощником по комсомольской работе, были там такие «хитрые» должности. По словам Гены, на службу он ездил на метро. Все эти его рассказы о «фантастической московской» жизни воспринимались за столом с абхазским вином как «изысканные» анекдоты и всерьёз не принимались.
Но слова таксиста заставили задуматься. Приехали мы по адресу. Нашли подъезд, поднялись на третий этаж. Дверь открыл мужчина в возрасте, одет по-домашнему, пригласил заходить. В коридоре на вешалке висела общевойсковая полковничья шинель. Прошли на кухню. Отец Гены оказался приятным и гостеприимным, усадил нас за стол и угощал завтраком. С интересом расспрашивал о моей лётной службе, о Чукотке. Спросил, какие у нас проблемы.
– Гена обещал помочь с гостиницей, - ответил я.
– Это не проблема, решим. Гена только сегодня заступил дежурить на КП, вернётся через неделю. Ну, а какие у вас планы в Москве? Надолго?
Я ответил, что хотели посмотреть Москву, на Красную площадь сходить. Особых планов нет, вот ещё в медотдел ВВС надо попасть и всё. Думаю, пару дней нам хватит.
Гостеприимный хозяин спросил мою фамилию, подошёл к телефону, позвонил кому-то, поговорил, потом сказал мне:
- Поедете в гостиницу ЦДСА, там назовёшь свою фамилию в регистратуре. Вас поселят. Ну, а если особых планов нет, я хочу вам предложить сходить во Дворец Съездов в Кремле. Там сейчас идут разные концерты перед очередным съездом. Не имеет значения, какой концерт, а сам Дворец посмотреть будет интересно, тем более, что попасть туда не просто.
Я согласился. Отец Гены еще раз куда-то позвонил и сказал:
- Устраивайтесь в гостиницу, а вечером к шести часам идите в Кремль к Дворцу Съездов, найдёте там тринадцатый подъезд, это будет справа от центрального входа. Назовёшь свою фамилию, и вас пропустят.
Поблагодарили мы «товарища полковника» и распрощались.
Где этот ЦДСА, мы не знали, снова взяли такси и поехали. ЦДСА оказался громадным, серым и при этом довольно солидным зданием. Нашел я регистратуру, там толпилась куча полковников, все хотели попасть в гостиницу. Я встал в очередь. Слышу, как один полковник передо мной просит поселиться на сутки, но ему дама в окошке отвечает, что мест нет. Он что-то ей доказывает, показывает какие-то бумаги. Я думаю, куда мне с «моим этим самым в калашный ряд». Наверное, зря стою. Наконец, полковник освободил окошко, я назвал свою фамилию даме. Та посмотрела какие-то бумажки и спросила меня, на сколько дней я хотел бы поселиться. Я сказал, что мы с женой хотели бы остановиться на три дня. Она попросила моё удостоверение и выписала нам пропуск. Сказала, чтобы мы поднялись на третий этаж, нас там ждут. Ну, чудеса, - нас ещё и ждут.
Поднялись на этаж, обратился к первой же попавшейся, как мне показалось, сотруднице. Та посмотрела мой пропуск, расцвела в улыбке, попросила нас присесть на диван. Сказала, что сейчас наш номер подготовят, и зашла в ближайшую дверь. Оттуда я услышал громкий шёпот:
- В 336-ой уже пришли.
- Да, думаю, точно, не простые люди живут на Кутузовском проспекте.
Через время нас пригласили в номер. Тот был просторным с тяжёлой солидной мебелью. Сразу вспомнилась гостиница в Угольных Копях. Старая истина – всё познаётся в сравнении. До вечера, когда у нас запланировано посещение Дворца Съездов, есть время, наконец, можно поспать.
И вот мы уже у входа в Кремль. Вечер, темно. Красную площадь посмотрим завтра. Сейчас спешим во Дворец Съездов. Нашли его быстро, он сильно отличается от остальных сооружений на территории Кремля, но не выделяется, не очень-то высокий. Стали искать «тринадцатый подъезд», как и было нам сказано – справа от центрального входа. Есть шестой, есть двенадцатый, но нет тринадцатого. Может быть, я путаю, и нам нужен двенадцатый? Подходим к неширокой стеклянной двери, куда в это время входят пару посетителей. Называю свою фамилию, уже как «пароль». Женщина на входе просматривает какой-то список, не находит там моей фамилии. Говорю, что вообще-то нам нужен тринадцатый подъезд, но мы его не нашли. Тётушка, как мне показалось, даже встрепенулась:
- Что Вы, что Вы - Вам не сюда. Пройдите туда дальше.
И показывает рукой, куда нам следует направиться. Оказывается, немного дальше, за деревьями есть ещё одна такая же стеклянная дверь. В темноте за деревьями мы её не увидели.
Направились туда. За закрытой дверью тусклый свет, внутри никого не видно. Но над дверью четкая надпись металлическими буквами «13 подъезд». Значит здесь. Осторожно стучу. Кто-то идёт. Открывается дверь, ещё раз называю свою фамилию. У женщины в руках список, с несколькими фамилиями, отпечатанными на машинке, и вижу внизу свою, дописанную от руки. Фу, кажется, всё в порядке. И точно, женщина предлагает нам войти, приглашает идти за ней. Загорается яркий свет, мы поднимаемся по лестнице, в небольшом гардеробе снимаем верхнюю одежду и через несколько шагов оказываемся в левой ложе Дворца Съездов. Наша сопровождающая предлагает нам выбрать места и удаляется.
По телевизору я не раз видел эти ложи слева и справа, правда не думал, что придётся побывать в одной из них. Позже я узнал, что левая ложа, в которой мы были, – «директорская», а правая – «правительственная». Почти все кресла пустуют, всего несколько человек находятся здесь. Уселись, оглядываемся. Внизу шумит заполненный зрителями зал в ожидании концерта. Из программки, любезно предложенной, приведшей нас сюда дамой, узнаю, что сегодня балет. Да, добровольно на балет я бы не пошел. Придётся смотреть. Наконец, в зале погас яркий свет и начался концерт. Сначала даже с интересом, потом всё равнодушнее я героически смотрел происходящее действо, отмечая нестройные ряды многочисленных балерин на большой сцене, шумно перемещающихся по ней неровными шеренгами. А когда они на время останавливались и проделывали какие-то свои балетные «па», было явно видно, что и ранжир среди них никакой не соблюдён. То есть не по росту они построены в шеренгах. Это просто бросалось в глаза. Непорядок! Да, приходилось смотреть на всё это с армейским юмором.
Наконец, первое отделение закончилось. Поднялись размять ноги. На выходе из ложи нас встретила уже знакомая наша дама и сказала, что мы можем, если хотим, подняться на лифте на шестой этаж, там буфет. Показала, где лифт. Мы хотели и, конечно, приняли это предложение. Поднялись на лифте и оказались в большом, но не высоком зале. Пол был паркетным, необычным, разного оттенка. Паркет составлен в разнообразные квадратные и прямоугольные фигуры. Сильно блестел. По всему залу, между колонн, располагались многочисленные столики, где продавались различные напитки, конфеты, пирожные и прочее. Двинулись к столикам. Большую часть того, что располагалось на столиках и продавалось, я не видел ни до этого, ни после. Москва продолжала нас удивлять. Купили мы шоколадку, оказалась непростой – в каждом толстом квадратике плитки была клубничка. Взял еще две бутылочки пива, небольших. В таких продается «Пепси - Кола». Пиво имело непривычное название – «Наша Марка». Вернулись на свои места. Своё пиво я выпил сразу, нормальное пиво. Жена пить не стала, я и её бутылочку потихоньку «приговорил». Второе отделение концерта я, как ни сопротивлялся, продремал.
Возвращались в гостиницу под впечатлением увиденного, только в этом «списке» самого концерта не было! Не впечатлил. На следующее утро решили позавтракать в гостиничном буфете. Их тут много по этажам, нашли ближайший, совсем небольшой. За столиками завтракают люди в форме, но не нашей. Вот, похоже, чехи. А рядом сидят двое, вроде форма наша, но погоны отличаются. Все звездочки в одну линию. И три, и четыре. Вроде как старший лейтенант и капитан. По лицам догадываюсь – монголы. Мы позавтракали, а когда уходили, выбрал я на витрине, как мне показалось, самую интересную бутылку какого-то импортного спиртного. Привлекла она меня своим изумрудно–зелёным цветом. Это оказалась чешская «Бекетовка». Позже, когда пробовал её, был разочарован – у неё не только цвет одеколоновый, но и вкус такой же. По крайней мере, на мой вкус.
В фойе гостинице на выходе увидели столик с парфюмерией. Так называемая, «выездная торговля» «Военторга». У жены глаза разбегаются. Не удивительно – сплошные импортные духи. Выбрала финские с интересным названием «Лапонине». На улице не холодно, хоть и январь. Надо ехать в медотдел ВВС. Ещё накануне я купил туристическую карту Москвы, нашёл по адресу это место, определил, как и каким транспортом туда ехать.
На удивление быстро нашли нужную улицу и дом. Судя по вывеске, это какая-то районная поликлиника. Странно. Стою, размышляю. Тут из дверей поликлиники выходит старший лейтенант, в авиационной форме. Спрашиваю его про медотдел. Он объяснил, что в фойе поликлиники есть лифт, поднимаешься на пятый этаж, там и медотдел. Точно, на противоположной стороне внутреннего помещения первого этажа неприметный лифт. Поднялся на пятый этаж, у выхода из лифта за столом сидит солдат, спрашивает о «цели моего визита». Объяснил, он куда-то позвонил.
Пришел подполковник медицины, авиационный. Похоже, попал я куда надо. Рассказал ему, что я лётчик с Анадыря и хотел бы получить семейную путёвку куда-нибудь к Чёрному морю. Пригласил меня подполковник в кабинет, спросил, устроит ли меня дом отдыха в Адлере. Меня устраивал вполне. Спросил ещё, с какого числа хотел бы. Обычно на путёвках всегда стояла дата «въезда», и надо было под неё подстраиваться. Назвал, как мне казалось, подходящую дату, тот проставил её ручкой на путевке, заполнил её моими данными. Потом начал с коллегами, выяснять, на какое соединение эту путевку отписывать. Слышу, в разговоре фигурируют то Тикси, то Диксон. Ещё раз уточняют у меня, откуда я, смотрят мой «отпускной», потом изучают карту на стене, ищут Анадырь. Вроде как не числится у них наш полк. Объясняю, что мы недавно перешли из ПВО. Понимаю, что у них смутное представление о ПВОшных полках. Начинаю беспокоиться, но всё хорошо заканчивается. Говорят мне:
- Ладно, иди. Разберёмся.
Ну, проблема с путёвкой решена. Можно и Москву посмотреть. Начали с Красной Площади. Осмотрелись. Не очень большая, заснеженная. Кремлевская стена, башни в снегу. Идет лёгкий снег, от этого всё вокруг как в дымке. Встали в не очень большую очередь в Мавзолей, вошли внутрь. Атмосфера какая-то особенная, негромкая траурная музыка, приглушённый свет. Движемся медленно в плотном потоке людей. Ни быстрей, ни медленней не пойдешь. Внизу показался подсвеченный стеклянный гроб с Лениным. Обошли по кругу. Всё это, конечно, впечатляет. Вышли снова на Красную Площадь. Хоть большого мороза и нет, но долго на улице находиться не хочется. Рядом ГУМ. Как не зайти, заодно и погреемся. Народ струится по этажам. Там и сям толпятся покупатели – значит, что-то «дают». Периодически в разных частях огромного магазина что-то «выбрасывают» дефицитное. Может это делается по какому-нибудь графику?
За те три дня, что были в Москве, посмотрели, что смогли. Побывали на ВДНХ, заодно увидели Останкинскую телевышку. В снежной дымке даже не было видно её верхушки. Хорошо перемещаться по Москве на метро. И быстро, и тепло. На ВДНХ первым делом пошли в авиационно-космический павильон. На улице стоит огромная ракета-носитель «Восток». Тут же небольшой Як-40. Внутри павильона висит космическая станция «Салют», можно войти внутрь. Пристроились в конец очереди. Вместе с потоком людей прошли «сквозь» космическую станцию. Любопытно.
Пришло время покидать Москву. Поездом едем сначала в гости к Коке в Запорожье. Погостили. Побродили по заснеженному городу. И поехали, наконец, к Чёрному морю, в Адлер. В Доме Отдыха «Адлер» народу немного, не сезон. Хорошо, что это не санаторий, никаких врачей, процедур. Делай, что хочешь. Встретил однокашника, Серёгу Шишкарёва. Тоже отдыхает с женой. Всё веселее. Ходим друг к другу в гости, играем в карты, балуемся местным вином. На крыше спального корпуса в стеклянном павильоне биллиард, гоняем шары. Как-то сразились с моряками. Проиграли. Играли они классно, наверное, тренируются на корабле во время качки. Согласно «стандартному набору», съездили на экскурсии в Новый Афон, в Гагры, на озеро Рица. Дом Отдыха расположен прямо у моря, каждый вечер гуляем по берегу, слушаем шум прибоя, дышим морским воздухом. Февраль месяц на дворе, море плещется неласковое, но всё же море
Быть на море и не искупаться - как-то неправильно. Решили мы с Серёгой это исправить. Собрались с духом. Вечером, когда стемнело, чтобы не пугать людей, взяли бутылку красного вина для согрева и пошли с жёнами к морю. На этот раз даже не штормило, как часто бывало. Быстро разделись, шумно окунулись, вода очень бодрит, выскочили обратно. С удовольствием запили красным вином небольшой совсем озноб. Сфотографировались для истории и пошли домой. Ничего особенного.
Подошёл к концу срок пребывания в Доме Отдыха. Планирую лететь во Фрунзе к родителям. Потом в Анадырь. Пошли брать билеты. Из Адлера во Фрунзе самолеты не летают, надо через Алма-Ату. Из Алма-Аты в Анадырь не летают, надо через Хабаровск. Маршрут в билете получился длинный, кассир даже приклеивала второй бланк. И дорогой – 150 рублей, но я денег не плачу – у меня воинское требование на самолёт.
* - на фото: - г.Москва -01.81г. ВДНХ.
Фото автора.
Следующее:
http://www.proza.ru/2018/05/05/1606