Проблемы без проблем

Миша Димишин
Безвыходные ситуации – они, как правило, не отличаются от обычных ситуаций. В смысле их внутреннего наполнения они бывают одинаковыми. Отличие лишь в том, что у обычных ситуаций есть дверь, или окно, или лаз, через которые всегда можно выйти или выбраться наружу. А у ситуаций безвыходных этих отверстий нет. Но это ведь не проблема. Такие отверстия можно проделать. Многие так и поступают.
Некоторые, когда оказываются в безвыходной ситуации, теребят себя за ухо. Некоторые потирают нос или лоб. Хороший способ – что-нибудь грызть. Это действие больше подходит для проделывания выходов. Грызут ногти, кусают губы.
Борис Семенович предпочитал не наносить ущерба своим органам – он грыз карандаш. Ситуация была действительно затруднительная, и он грыз его уже четверть часа. Периодически он отрывался от этого процесса, но лишь на пару секунд, чтобы отхлебнуть глоточек остывшего кофе.
Вверенное ему предприятие, владельцами которого являлись очень серьезные «братки», провалило контракт на поставку двух тысяч тонн мандаринов. Деньги на покупку «братки» выдали еще в прошлом месяце, и Борис Семенович отправил их в собственный офшор на хранение пока не созреют цитрусовые. Он иногда так делал, чтобы не платить налоги. Однако на этот раз вмешалось «но». Точнее, сначала вмешалось уникальное совпадение. Рост и созревание мандаринов совпали с ростом биткоинов. Это такие как бы деньги. Виртуальные. И их рост был несоизмеримо выше, чем у витаминного продукта.
Борис Семенович на свой страх и риск купил этих биткоинов на всю сумму мафиозных денег в миллион долларов. Сделал он это без злого умысла. Просто хотел заработать себе немного денег на росте курса этих битых «коинов», пока миллион американских долларов без толку лежал на счете предприятия. И вот тут как раз и произошло это «но». Как и у цитрусовых, рост биткоинов закончился. Они полностью созрели и даже перезрели. Они, как и положено перезрелым плодам, посыпались. Биткоины в одночасье упали в два раза. Продать эти перезревшие и подгнившие «плоды» стало невозможно. Борис Семенович грыз карандаш.
Дверь открылась, и в кабинет без предупреждения вошла помощница Бориса Семеновича Марина. Ей это позволялось ввиду их особых отношений.
– Боря! – сходу начала Марина.
– Борис Семенович, – мягко поправил ее начальник.
Такое замечание означало, что начальник не в настроении и предупреждает ее об этом. Но Марина по-своему восприняла это предупреждение и продолжила:
– Боря, ты почему не отвечаешь на звонки? Реваз из Сухуми звонит тебе на мобильный, а ты не берешь трубку.
– Ну и что? – равнодушно пожал плечами Борис Семенович, – Может быть, я у стоматолога? Или еще где-нибудь. Ты что ему сказала?
– Я сказала, чтобы он не беспокоился, – Марина по-хозяйски устроилась в кресле, закинув ногу на ногу.
– И он тебя послушал? – засмеялся Борис Семенович, – Вот опять звонит. Беспокоится. Наверное, о моем здоровье, – ткнул он пальцем в телефон для ответа на звонок.
Телефон лежал на столе в режиме громкой связи, и Борис Семенович начал разговаривать с ним, как с живым существом. Периодически он переглядывался с Мариной. Мимикой он комментировал ей свое отношение к словам из телефона.
– Да, Реваз. Спасибо, что интересуешься моим здоровьем. И тебе не болеть, – Борис Семенович комично улыбнулся Марине в подтверждение своего предположения о цели звонка Реваза.
– Когда оплачу поставку? – на этот раз Борис Семенович развел руками, и, покачав головой, изобразил Марине, что он все-таки ошибся, и цель звонка сухумского партнера меркантильная.
– Да прямо сейчас могу оплатить. Биткоинами.
– Коинами? – засмеялся Реваз, – Да у нас их полная синагога. Своих девать некуда. Причем целых и упитанных. А у тебя они еще и битые. Нет, Боря, – перешел он на серьезный тон, – за виртуальные деньги могу отгрузить только виртуальные мандарины. Не задерживай оплату. А то отправлю товар по другому адресу.
Последние слова Реваз сказал уже совсем холодно и даже угрожающе.
Борис Семенович сначала с улыбкой слушал шутку про коэнов – еврейских священнослужителей, – но потом в голове у него промелькнула какая-то мысль, он задумался. Мысль эта еще не сформировалась до конца, но определенно была указателем направления к чему-то.
– Хорошо, Реваз. Если битыми коинами не хочешь, завтра заплачу зелеными долларами. А зря. За одного битого двух небитых дают, – пошутил Борис Семенович для смягчения разговора о платеже и отключил телефон.
– Что это с нашим другом Ревазом? – недоуменно повел бровями Борис Семенович, – Угрожает, что товар продаст... Раньше за ним такого не замечалось. Придется нам у него покупать! – шутливо изобразил он испуг.
– Боречка! А мы с тобой полетим на приемку мандаринов? Как обычно?
– Да... Полетим, – растягивая слова, с улыбкой произнес Борис Семенович, что-то обдумывая.
– Ура! Ура! – оживилась Марина и радостно сжала кулачки, – Солнечная Абхазия. Море…, – произнесла она мечтательно.
– Мне билеты в бизнес-класс взять? На какое число? – перешла она уже на деловой тон.
– На завтра и возьми, – равнодушно отреагировал на восторг помощницы начальник, – Только я не поеду.
– Что значит «не поеду»? – подняла удивленные глаза Марина, – Я что, одна должна ехать?!
– Ну почему – одна? – невозмутимо отреагировал Борис Семенович. – Поезжай с мужем. Маечку возьми. В школе ведь сейчас каникулы. Отдохнете недельку за счет фирмы. Билеты на самолет, извини, обычные купишь. Оплатить три билета в бизнес-класс будет неправильно. Меня не поймут.
– Ну, ты даешь, Боря, – Марина скривила губы, – как это я с мужем поеду? Ты что, не знаешь, какие у нас отношения?
– Знаю, – добродушно кивнул Борис Семенович, – Как у кошки с собакой. Он к тебе ластится, а ты на него гавкаешь.
Давая понять, что обсуждать уже нечего, начальник открыл свой смартфон и начал заинтересованно изучать что-то в интернете. Но Марина не собиралась так легко сдаваться и продолжала сидеть, выжидая удобную минуту для следующего захода.
– Вот! – обрадовался Борис Семенович, найдя что-то в интернете, – Представляешь, с Турцией-то мы разругались в хлам. Торговое эмбарго ей объявляем. Прямо война экономическая начинается. То-то Реваз такой грозный сегодня.
– Борь, а причем здесь Реваз? Абхазия что, на стороне Турции выступает?
– Да, нет. Абхазия, конечно, только на нашей стороне. Но вот Турция… Кто бы мог подумать? Какие это должны были кошки между нашими президентами пробежать?
– Так..., а чему ты радуешься? – раздосадовано проронила Марина, – Какое мне дело до Турции. Ты лучше скажи, что за кошки между нами пробежали, отчего ты ехать со мной не хочешь?
– Что значит, «я не хочу»? Марин, это же производственное задание. Начальник посылает подчиненную в командировку.
Он сказал этот так, что нельзя было понять, иронизирует он или очень даже строг. Марина растерялась. Её боевой запал улетучился, и она закусила губы.
Борис Семенович понял, что переборщил, и тяжело выдохнул.
– Мариш, – начал он примирительно, – у меня действительно очень много работы, и я сейчас поехать не могу. Это, – во-первых. А во-вторых, я не еду именно ради тебя.
Марина с недоверием посмотрела на начальника.
– Да, да. Именно ради тебя, – с ударением подчеркнул значимость своих слов Борис Семенович, – Ты помнишь, как отнеслась Зоя Федоровна к нашей последней командировке в Египет?
Борис Семенович всегда называл свою жену, Зою Федоровну, по имени и отчеству в разговорах о ней с другими людьми. Дома же он называл ее нежно «Зая». Надо сказать, что Борис Семенович был дамский угодник и подкаблучник одновременно. На первый взгляд кажется, что это родственные понятия. А на самом деле это совершенно не так. И те, и другие делают женщинам приятные вещи. Но дамские угодники делают это от собственного порыва и желания, а подкаблучники – совсем по другим причинам. И даже не из страха, а, скорее, от отношения к женщине, как к слабому существу или ребенку, которого нельзя обидеть. Но собственного порыва и желания у подкаблучников уже нет.
Что касается Бориса Семеновича, отношения с женщинами у него всегда складывались. Он их любил. Женщины его обожали. И на это у них были причины.
Перечислять все достоинства нашего героя нет смысла, но о главных скажу: крепкий, высокого роста, лысоватый и рыжий, с сильными волосатыми руками и очень умными, хитрыми глазами. Но главное – добрый и щедрый, а деньги у Бориса Семеновича всегда водились.
А еще он умел так врать! Женщины, они ведь любят ушами, и вранье Бориса Семеновича им было, как бальзам. Оптимизм его был заразителен. С ним всегда было приятно и комфортно.
Но в данный момент он сказал Марине именно правду, почему он не может поехать с ней в Абхазию.
– Мариш, ты же не хочешь, чтобы наши семьи перестали дружить? Ну как ты себе это представляешь, если Зоя Федоровна будет меня к тебе ревновать? Или твой муж будет ревновать тебя?
– Боря, я не знаю, кто наговорил твоей жене всю эту ерунду, но она действительно не звонит мне уже две недели.
– Ну вот, – поддержал немного успокоившуюся помощницу Борис Семенович, – Кстати, это кто-то из наших мою жену накручивает. Кто мог знать, что мы с тобой вместе в Египет ездили?
– Да кто угодно. Я, когда деньги в кассе получала на командировку, Валя-кассирша у меня спрашивала, куда я еду. Она могла рассказать.
– Удивляюсь я тебе, Мариш. Не могла сказать, что в Тамбов едешь? Мне развестись – не проблема, хотя и неприятно. У нас-то с Зоей Федоровной детей нет, а у тебя – двое.
– Я разводиться не могу. Ты прав, – Марина совсем успокоилась, хотя и погрустнела, – Девочки папу очень любят.
Проблема браков и служебных романов обычная. Борис Семенович женился дважды. Первая жена от него ушла после 10 лет брака. Причиной развода послужили особенности характера Бориса Семеновича. По молодости Борис не пропускал, как говорят, ни одной юбки. На самом деле, это неверное выражение. Он не упускал ни одной юбки. Жене это не понравилось, она забрала сына и уехала к сестре в Америку. Он женился второй раз на Зое Федоровне. Но детей у них не получилось. А вот младшая дочь Марины, семилетняя Маечка, походила на Бориса Семеновича очень. И это было важно для него.
Так же, как женщин, он любил, пожалуй, только детей. Даже Зое Федоровне он предлагал усыновить ребенка. Но она категорически отказалась. О важных задачах в жизни мужчины – о доме, посаженном дереве и сыне – он говорил: «Деревья сажать не надо, они сами вырастут, лучше вырастить ребенка.»
Многие поговаривали, что Боря – миллионер подпольный. Но это было не так. Все уходило у него на детей и женщин. Поэтому он и ввязывался во всякие авантюры, и успешно. А вот теперь как-то все пошло криво с этими биткоинами, купленными за чужие деньги. Но у него появился план.
– Марина, а зачем тянуть до завтра? Муж у тебя не работает. Поезжайте прямо сегодня. Рейсов много. Вечером будете на месте. Реваз вас встретит по высшему разряду.
– А деньги, чтобы командировку оформить? Я не успею.
– Да это не проблема, – Борис Семенович открыл стол, достал упаковку долларов и, отсчитав от пачки, протянул купюры Марине, – Две тысячи. На неделю, думаю, хватит. А Реваз – он, знаешь, какой гостеприимный! Вообще никаких денег не понадобится!
– А документы какие нужны на подписание? Я ничего не знаю, – Марина неуверенно взяла деньги.
– Это неважно. Все потом оформим. Сейчас просто скажи в бухгалтерии, что срочно едешь в Абхазию на приемку товара, – хитро подмигнул он Марине, – А доверенность на подписание документов я тебе по электронке вышлю. И БМВ мой служебный возьми. Тебе еще домой, потом в аэропорт, чтобы без напряга.
– Ладно, я поеду с мужем, раз так надо. Но имей в виду, Боря. Узнаю, что завел здесь без меня интрижку, приеду – удушу…
– …в объятиях..., – кивнул Борис Семенович в знак согласия.
Марина не сразу поняла иронию реплики и вопросительно подняла глаза.
– Ну, ты не окончила фразу, – с улыбкой пояснил Борис Семенович, – Ты хотела сказать, что удушишь меня в объятиях. И я это понял. Буду тебя с нетерпением поджидать.
Марина улыбнулась тому, как нежно он это сказал. Она метнула на своего шефа влюбленный взгляд и примирительно чмокнула его в щеку. Как только она ушла, Борис Семенович покрутил в задумчивости свой любимый карандаш и начал вести многочисленные переговоры по телефону. Его стратегический план вступил в активную фазу.
Первый пункт плана сработал примерно через час. У него в квартире раздался телефонный звонок. Зоя Федоровна подняла трубку. Звонила Вера Павловна, секретарь Бориса Семеновича.
– Алло, Зоюшка, – произнесла она шепотом, – у меня для тебя новость. Как ты просила. Я только что узнала: Марина срочно едет в командировку. В Абхазию, на приемку мандаринов.
– С Борисом Семеновичем едет? – задержав дыхание, уточнила Зоя Федоровна.
– Точно еще не знаю, – заговорщически прошептала в телефоне Вера Павловна, – Марина с работы уже уехала. Но она заказывала три билета на самолет. Два взрослых и один детский.
– А детский зачем? – растерянно удивилась Зоя Федоровна.
– Ну, как же, Зоечка, ты что, не замечаешь? Младшая дочь у Марины рыженькая. Я давно размышляю, кто ее отец. Ну, ты понимаешь, что я имею ввиду.
Зоя Федоровна не нашла, что ответить, и после долгой паузы секретарша продолжила:
– Она дочку с собой берет. Это не просто так, – высказала она догадку, зачем Марина взяла дополнительно детский билет на самолет.
Но этот вопрос мало заинтересовал Зою Федоровну, и она холодно спросила:
– Борис Семенович тоже уехал с работы?
– Нет. Он пока у себя. Попросил не беспокоить и все время куда-то звонит по мобильному.
– Хорошо, держи меня в курсе. Возможно, Борис никуда и не едет. Мне он об этом не говорил, – оборвала разговор Зоя Федоровна и положила трубку, не желая выслушивать туманные намеки Веры Павловны.
Но за час до окончания рабочего дня покой Зои Федоровны снова нарушил телефонный звонок. На этот раз ей звонил муж.
– Алло, Зая, как дела? Ты что такая грустная?
– Я? Нет, – Зоя Федоровна сделала над собой усилие, чтобы ее голос стал веселее и беззаботнее. Разговор с Верой Павловной не выходил у нее из головы, – Ты когда приедешь? Я ужин разогрею.
– Зая, я тебе как раз звоню, чтобы ты не ждала меня к ужину. Я срочно уезжаю в командировку.
Зоя Федоровна вздрогнула.
– Как уезжаешь? И почему так срочно? Ты мне ничего не говорил! И с кем ты едешь?
Борис Семенович понял, что план его работает и для усиления эффективности воздействия ответил жене очень неопределенно:
– Ну, этого я тебе сказать не могу. Это коммерческая тайна, – улыбнулся он в трубку, – А срочно, – потому что не только волка ноги кормят, а и нас с тобой тоже кормят ноги. Мои. Законы конкуренции: кто поспел, тот и съел. Извини, Зая, – заторопился Борис Семенович, я опаздываю на рейс. Вернусь примерно через неделю. Не скучай и береги себя.
Борис Семенович аккуратно положил трубку. А Зоя Федоровна бросила свою так, что чуть не разбила. Но через секунду ее телефон снова зазвонил, и она нервно схватила его, полагая, что это снова звонит ее муж.
– Зоечка, – услышала она тихий голос Веры Павловны, – это снова я. Борис Семенович уезжает в командировку, – радостно сообщила она новость, как будто Зоя Федоровна только и ждала этого сообщения, – Он мне пять минут назад сказал и попросил такси до аэропорта заказать.
– Я знаю, – в отчаянии проронила Зоя Федоровна, – он и мне звонил сейчас. Но не говорит, с кем и куда едет.
– Так я знаю, – попыталась успокоить Вера Павловна обиженную жену, – Они с Маринкой в Гагры едут. К поставщику мандаринов, Ревазу. А билеты до Сочи брали. Шифруются. И из офиса по отдельности уехали.
– Спасибо, что сказала, – сухо ответила Зоя Федоровна, и положила трубку. Но в ее голосе прозвучали твердые нотки решимости к действию.
Через два часа она уже заходила в аэропорт. Муж наблюдал за ней через стеклянный витраж второго этажа. Он приехал в аэропорт незадолго до этого. Зоя Федоровна быстро рассчиталась за такси и вбежала в зал отлета. Походив возле стоек регистрации и изучив расписание вылетов, она направилась к кассам продажи билетов. Следующий рейс до Сочи был через четыре часа.
Борис Семенович, наблюдая за ней, восхищенно покачал головой:
– Эх, какая она все-таки красивая. Ну, ревнивая немного. А как без этого? Витамины ревности необходимы женщинам для поддержания красоты и привлекательности. Не будь она моей женой, точно бы отправился знакомиться.
– А я что? – вздохнул он, – горбатого, видно, только могила исправит, – но тут же весело добавил, – а чем плох горбатый? Кому он мешает? Он же не виноват, что такой уродился. Пусть живет. Некоторым и горбатые нравятся.
Объявили посадку на рейс. Борис Семенович заторопился. Он улетал в Турцию.
Вернулись все через несколько дней. Первой, через четыре дня, приехала из своей «командировки» Зоя Федоровна. Она позвонила Вере Павловне, как только вошла домой.
– Алло, – начала она без приветствия, – я все выяснила. Марина действительно в Гаграх. Но она там с мужем и с дочерью. А девочка у них рыжая, потому что Маринка брюнетка, а муж у нее белобрысый блондин. Так что, это злые языки на моего мужа наговаривают. От зависти, – весело щелкнула она пальцами и отключила телефон.
Борис Семенович приехал еще через два дня. Прямо из аэропорта он заехал на работу. По его загорелому лицу было видно, что он побывал в жарких странах. Он зашел к себе в кабинет, попросил принести ему кофе и удобно расположился в кресле. Затем он достал из ящика стола лист бумаги, на котором крупными буквами были написаны три пункта с нумерацией возле каждого.
– Приступим к «объяичиванию», – объявил сам себе Борис Семенович. Так он называл процесс выполнения отметок о выполнении пунктов плана или задания. Номера выполненных пунктов он обводил кружочком в виде яйца – «объяичивал».
Под номером 1 на листе было записано «Зоя – Марина», через тире, что означало одновременное урегулирование сразу двух вопросов. Борис Семенович глянул на этот пункт и позвонил домой. Зоя Федоровна сняла трубку.
– Алло, Боренька, ты уже вернулся, – раздалось в трубке веселое щебетание жены.
Боренька хотел уже сразу «объяичить» пункт номер 1, но было очень приятно слышать нежный голос супруги. Он захотел еще поговорить с ней перед тем, как сделать положительную отметку.
– Да, вернулся. В Турции был. Все дела решил отлично и даже лучше. Учредители, думаю, будут довольны. Марина тоже молодец. Она в Абхазию ездила. С мужем. Тоже все вопросы там закрыла.
– Борь, а зачем она с мужем ездит? – нежно спросила Зоя Федоровна. – Он ведь у вас не работает?
– Зая, ну как, зачем? Это же Абхазия, кавказцы – они приставучие. Ей это неприятно. Да и вообще, тяжело женщине одной среди восточных мужчин находиться.
– Да, конечно. Я ее понимаю. Там опасно приличной женщине одной по улице идти.
– Слушай, – Борис Семенович решил развить достигнутый эффект примирения, – она с мужем сегодня прилетает из Сочи. Давай с ними встретимся. Я столик в грузинском ресторане закажу. Ты ведь давно не пробовала грузинских блюд?
– С удовольствием, – Зоя Федоровна воскликнула так, что даже по телефону передалась ее радость, – Я за Маринкой уже сильно-сильно соскучилась!
– Ну, и отлично, – Борис Семенович обвел жирным кружочком первый пункт и задумался над вторым.
Под номером два печатными буками значилось «Мандарины». Борис Семенович попросил секретаршу соединить его с хозяевами предприятия. Звонить с мобильного было несолидно. Через пару минут Вера Павловна сообщила, что он может поговорить и переключила телефон к нему в кабинет.
– Да, Боря, – сиплый голос откашлялся в трубке, – Рад тебя слышать. Ты мне из Турции звонил, но я ни черта не понял. Какие у нас новости?
– Хорошие, – просто и уверенно ответил Борис Семенович своему боссу, – Закупил мандаринов на весь миллион, как мы и решили, только не в Абхазии, а у турок. Вышло намного выгоднее: на 200 тонн больше за те же деньги. Если детали интересуют, могу рассказать.
– Не... Детали не надо, – сиплый голос в трубке засмеялся, – Я на тебя полагаюсь. Скажи только, мы в плюсе или минусе оказались от того, что Реваз наш товар на сторону продал? Может, мне к нему меры воздействия применить?
– Нет. Реваз ни при чем. Я отбой дал по поставке. В итоге мы в плюсе еще на триста тысяч зеленых оказались.
– Ну, и молодец, Боря, – одобрил голос в трубке, – возьмешь себе из этого плюса 10 процентов премиальных. Если будут какие-то проблемы – звони.
На другом конце положили трубку. Борис Семенович аккуратно опустил свою и «объяичил» второй пункт «Мандарины». И хотя этот пункт был уже отмечен, он не стал переходить к следующей позиции, а сделал еще один звонок. Он позвонил на склад своему закадычному другу, старшему товароведу Яше. Вместе они работали около двадцати лет.
– Яша, привет. Как там у нас дела? Что скажешь о последней партии мандаринов.
– А что о них можно сказать? Вчера получили пять фур, сегодня еще семь ожидаю. За пару недель получим всю партию. Товар отличный. Мандарины отборные, абхазские, – Яша сказал это с улыбкой, и его улыбка передалась даже по телефону, – пахнут ароматно. Но запах у них турецкий. Как тебе это удалось? Ввели же строгий запрет на ввоз овощей и фруктов из Турции.
– Яша, ты задаешь мне вопрос, на который у тебя самого есть два правильных ответа. Но главное, твой нос все правильно учуял. Турки выделили дополнительно 20 тонн для нас с тобой, в виде премии. Я хочу отдать их тебе. Они поступят по отдельной неучтенной накладной. Я фрукты все равно не ем. Разве что, чешскую сливовицу маленькими рюмочками.
Яша сказал «спасибо». Друзья понимали друг друга без лишних объяснений и ценили принцип, что золото в молчании.
Удачную закупку Борис Семенович произвел, не имея собственных денег. Он ведь вложил деньги братков в неликвидные биткоины, и они зависли на его личном счете. Но ему помог возникший скандал между Россией и Турцией, из-за которого запретили ввоз турецких овощей и фруктов.
Из-за этого запрета цена на абхазские цитрусовые поднялась в полтора раза. Борис Семенович обзвонил мелких оптовиков и предложил им купить у него мандарины с большой скидкой, практически по прежней цене – доллар за килограмм, но с предоплатой. Ему верили, и он быстро набрал предоплат на два миллиона долларов, один из которых он перечислил Ревазу за две тысячи тонн. Этого количества как раз хватило рассчитаться с мелкими оптовиками.
Реваз, конечно, хотел поднять Борису Семеновичу цену, учитывая новую ситуацию на рынке, но не решился ссориться с братками. Тем более, что приехала Марина с мужем – внушительным мужчиной, которого Борис Семенович представил как одного из этих ребят.
А на оставшийся второй миллион долларов, который покрыл недостачу, он купил мандарины у турок. За полцены. Им-то их девать стало некуда из-за запрета на ввоз в Россию. Борис Семенович этот запрет обошел «на раз». Для этого он совершил небольшой вояж в Турцию и Абхазию.
Туркам он перевел деньги через счет абхазского посредника, и они отправили мандарины в Сухумский порт. В Россию мандарины прибыли из Сухуми уже как абхазские. Даже с учетом перегрузки и переупаковки в абхазскую тару образовалась дополнительная прибыль в триста тысяч долларов. Все у Бориса Семеновича получилось хорошо.
Теперь он задумался над третьим пунктом. Хотя думать там было особо не над чем. В третьем пункте значилось «Биткоины». Он позвонил своему брокеру. Трубку долго не брали, но потом ответили:
– Да, Борис Семенович, слушаю вас. Видел, что вы звоните, но очень был занят. Вы что-то решили?
– А что я могу решить? Это вы все решаете. Слышал, что эти «коины» немного поднялись. Сколько я сейчас смогу получить за них? До падения я в них миллион вложил.
– Вы хотите знать цену на данный момент?
– Да, на данный, – тихо вздохнул Борис Семенович, – На прошлый я уже знаю.
– Хорошо, не кладите трубочку, я вам отвечу через пару минут.
Борис Семенович по привычке стал грызть карандаш. В трубке было слышно, как на том конце тихо переговариваются. Наконец брокер ответил:
– Если вас устроит, то прямо сейчас вы можете получить 620 тысяч американских долларов. Но я бы на вашем месте, Борис Семенович, еще немного подождал.
– Нет, я ждать не могу. Это всегда так. Как прибыль – так другим, а как убытки – так только мне. Хорошо, продай их за доллары. А рублями мне на российский счет переведи шесть миллионов. Я жене хочу подарок сделать. Белый седан Ягуар. Очень он ей понравился. У красивой женщины и машина должна быть красивая.
Борис Семенович собрался «объяичить» и третий пункт своего плана. Но карандаш, который он держал в зубах, треснул.
– Вот черт! Когда же я оставлю эту дурацкую привычку – грызть карандаши...