Я подружился с Серёжкой сразу же, как только мы приехали в этот посёлок. Я учился в четвёртом классе, а он был на год младше меня. Нас объединяло то, что Серёжка отличался от всех остальных мальчишек тем, что много, как и я, читал. Да, вместе с другими пацанами мы лазили по садам, в подвалах домов играли в «войнушку», делали самопалы, поджигали траву в посадках и потом дружно тушили внезапно загоревшиеся акации и абрикосы. Но всё же больше предпочитали делиться впечатлениями от прочитанных книг или фильма, просмотренного накануне в поселковом клубе. Другие пацаны книг не читали и посмеивались над нами чуть ли не постоянно. На их насмешки мы почти не обращали внимания, живя своими интересами. Был, конечно, общий интерес – футбол, который объединял всех поселковых мальчишек, но учились мы в две смены и поиграть «основе» против «дублёров» выпадало раз в неделю. Мальчишки с седьмого класса переходили в основной поселковый состав, а мы, малышня, им завидовали отчаянно и так же отчаянно сражались против них, всегда проигрывая и унося с поля затаённые слёзы горечи поражения и неизбежные синяки и ссадины.
Школа находилась в восемнадцати километрах от посёлка и нас возили в райцентр на поселковом служебном автобусе. Автобус ходил по расписанию, которое предусматривало окончание шестого урока второй смены и нам, учившимся по четыре урока в день, приходилось ещё целых два часа его ждать.
Однажды в ожидании автобуса возле школы мы стали дурачиться возле поваленного ветром столба, я толкнул Серёжку и он упал прямо на столб лицом и от удара от двух передних зубов отлетело по куску. Было много слёз и крови. Серёжке школьная медсестра оказала первую помощь, а я получил двойку по поведению, хоть уроки давно закончились. Сергей так и остался до окончания школы щербатым и я чувствовал свою вину, как только он начинал улыбаться или смеяться.
В те времена сдавать бутылки не считалось непристойным занятием и мы их собирали, отмывали начисто и сдавали в поселковом магазине, обменивая на карамель «Барбарис» или, если бутылок было много, на кусок развесного горького шоколада! Такое счастье выпадало не всегда и мы ограничивались таявшими во рту «барбарисками».
Ни мои родители, ни Серёжкины не баловали нас обилием денег и нам хватало лишь на сдобную булочку в пристанционном ларьке и на маленький стакан семечек за пятак, но мы и этому были рады! А если нам выпадало счастье остаться без четвёртого урока, то мы шли пешком в центр города – это около трёх километров от школы. Зачем? Ну что вы! Там было несколько продуктовых магазинов с недоступными нам пирожными, кинотеатр «Родина» и даже пельменная! И аптека.
В пятом классе перед самым Новым годом нас опять занесло в заваленный сугробами центр. Послонялись по магазинам, понюхали пельменный запах, так сладко щекочущий ноздри, почитали афиши у кинотеатра и очень замёрзли. Кто-то из нас предложил зайти в аптеку посмотреть, сколько стоит недоступный для нас гематоген. Тщательно отряхнув от снега одежду и обувь, мы вошли внутрь и замерли возле витрины.
- Хлопчики, а шо вам там трэба? – подозрительно покосилась на нас кассирша.
- Тётенька, ничего нам не надо, мы погреться зашли, до нашего автобуса ещё больше часа.- промямлил я.
- Поселковые? – потеплела взглядом кассирша. Автобус часто останавливался как раз напротив аптеки и, очевидно, она знала кого-то из нашего посёлка. – Ну, грейтесь, грейтесь.
В углу аптеки стояла высоченная не наряженная ёлка, вернее, не ёлка, а сосна. В те времена и в тех местах настоящая ёлка на Новый год считалась чудом из чудес. И я вдруг предложил:
- А давайте мы вам ёлку нарядим!
- А и наряжайте! – охотно и сразу согласилась кассирша, - Играшки у шкапчику, тилькы обэрэжно, будь ласка!
«Обэрэжно»! Конечно же мы будем осторожно! И мы приступили к работе. К работе ли? Если хотите, к таинству обряда приготовления ёлки к встрече Нового года! Из большой картонной коробки поочерёдно извлекались слоники, шишки, солдатики, светофоры, шары, «заснеженные» домики, крохотные снегурочки и деды морозы, «дождь» и много-премного всякого-превсякого, что имело право украсить ёлку. Мы увлеклись, мы спорили до хрипоты о том, какая игрушка должна быть на той или иной ветке. За право повесить звезду на верхушку мы даже чуть не подрались, но вмешалась кассирша, мудро рассудив, что она выше любого из нас и вполне может дотянуться до верха с табуретки.
Час пролетел незаметно и наши старания прервал сигнал автобуса – шофёр дядя Ваня каким-то образом всегда знал, что школяры запросто могут оказаться в центре города, а не возле школы.
А ёлка уже стояла во всей своей красе, слегка покачивая игрушками, словно благодаря нас за работу. Мы быстро оделись и рванули к выходу.
- Хлопци, а ну зачекайтэ! – остановила нас кассирша и вручила каждому по плитке гематогена, - З Новым Роком!
После окончания школы я поступил в мореходку, а Серёжка – в военное училище.
Сергей погиб на одной из южных границ в первый же год своей службы лейтенантом. Досужие языки утверждали, что его убили выстрелом в спину. Не знаю, правда ли это. И похоронили рядом с его родителями. Я, когда бываю на кладбище, кладу на его плиту несколько «барбарисок»…
Лет пять назад я по каким-то делам заглянул в райцентр и не отказал себе в удовольствии пройтись по местам нашей общей памяти. Оказалось, что центр «переехал» в другую часть города, а здесь… Закрыты почти все магазины, от пельменной не осталось даже стен, а о кинотеатре напоминают лишь высокие обшарпанные колонны у входа. И только аптека сохранилась. С полуразвалившимися ступеньками. Старая-престарая. И мне почудилось, что от неё исходил еле уловимый запах новогодней ёлки.
01.05.2018 Клайпеда