Огромный Дом. Всегда тёплый, комфортный. Здесь всегда много людей. Всегда светло, весело и интересно. Сколько помню себя, жил здесь. Но Дом всегда изменялся.
Самое первое воспоминание – розовая комната с огромными окнами. За окном всегда солнце. Вокруг мама и папа. Море игрушек. Всех, что я захочу. Развлечения. Сладости. Забавные шутки. Истории. Особенно запомнилась сладкая вата с ароматом клубники, лабиринт с деревьями и бабушкины истории про заморские невиданные страны…
С каждым новым годом открывалось больше дверей и комнат. Помню, задувал четыре свечи, и папа, взяв меня и усадив себе на плечи, повёл через длинный коридор.
Было темно. Шаги по ковру казались приглушенно тихими, меня разбирало любопытство. Хотелось узнать, что там, за углом? Не мог дождаться, повторял, спрашивал, слышал глухое молчание.
Конец коридора. Обои другого цвета. Новая комната. Новый номер на ней.
- Теперь тебе приоткрылось новое…
Я шагнул и увидел. Правда. Отец не соврал. Море других игрушек. Не моих. Новых. И так каждый раз.
- Это подарки, - точно оправдываясь, ответил мой спутник.
Четвертая, пятая, шестая комната… Дом приоткрывал новые миры, открывал мне новых друзей и знакомых. Через двери я видел леса, поля, смеющиеся и грустные лица…
С каждым годом количество дверей становилось на один больше. Старые миры постепенно становились неинтересными, двери ветшали, стены рушились. Отец брал молотой и доски и забивал их. После заклеивал всё обоями.
Лет в пятнадцать, я стал замечать, что свет за окном стал казаться не таким ярким, золотые солнечные лучи бледнеть, мир обволакивала и заглатывала какая-то странная липкая тьма. Она напоминала ночь, но была не просто чёрной или синей, она манила к себе, звала… Выйти к ней я не мог – окна были накрепко замурованы стёклами и никогда не открывались.
В том же возрасте я услышал историю о каком-то мальчишке, которому всё же удалось обойти стёкла, разбить их или приоткрыть. Мальчишка вылез через окно – его поглотила тьма. А семья его оделась вся в чёрное… Не знаю, что с ним потом случилось. Не знаю, где он. Но он вышел из Дома. Ушёл из него. Не вернулся. Поэтому всем детям категорически наказывают сидеть в Доме, играть в разных комнатах и никогда не покидать пределы своей «последней» комнаты.
Так это или не так, выяснить не удалось. Вскоре случай забылся. Тьма за окном отступила. Начались самые светлые и счастливые годы. За каждой дверью открывалось то, о чём я мечтал накануне.
Я был счастлив.
С каждым годом всё больше дверей. Показалось. Просто года летели достаточно быстро.
Горизонт за окном всё темнее. Иногда подмывало открыть окно. «Почему никто не говорит мне, что там? Почему это стало табу?» Только собственное решение может открыть эту тайну.
***
«Я лишь приоткрою его, чуть-чуть, посмотрю и вернусь назад – захлопну створки. Разве что-то может случиться?»
Эти слова были написаны в предсмертной записке уже холодного человека. Увидел ли он то, что искал – не знаю. Но ясно одно, Дом его жизни показался ему слишком мал. Захотелось расширить горизонты. Узнать что-то новое. Отведать смерть. Узнал ли? Возможно. Открывшие окна, в Дом никогда не приходят. Двери за ними закрыты. Найти в темноте и открыть, не имея ключа, невозможно… Да и есть ли тот ключ? Двери с той стороны все гладкие.
Севастополь, май 2018, 271