Кричат ослы, выдавливают из себя гортанные звуки верблюды. Узкая улица залита солнечным, ярким, слепящим глаза светом. И лишь тряпочные навесы с торговых рядов набрасывают хоть небольшую, на умощенную булыжниками дорожку, но тень.
По обе стороны улицы лавки с фруктами из дышаших зеленью, обитаемых воодушевленными луной и звездами соловьями, щедрых, таинственных садов Востока.
Огромными горками они возвышаются на столах лотошников, тянутся к небу, как минареты, теснясь друг с другом, соперничая.
Зазывалы, менялы, торговцы "одеты" в длинные дурманящие запахи лечебных трав, липкого парфюма, специй. В парчовых халатах горького миндаля, древесного жасмина, амбры горожане перемещаются по базарной площади.
Гам стоит неимоверный. Где-то вблизи прогрохотала двухколесная араба, одно колесо телеги накренилось, попав в промежуток между дорожными камнями, но мальчик-извозчик умело извлек ее из тисков.
Иду по центру базара, не понимая как я сюда попала, как оказалась в гуще красок Самаркандского, Персидского, Аравийского или Цареградского древнего рынка. Что я здесь делаю, куда спешу?
Легкое, почти невесомое тело, облаченное в струящуюся, флерную материю. Редкая, шелковая ткань длинного платья, плавными колебаниями ветра , повторяет каждое мое пластичное движение. Безмерность экзотической красоты, агарового воздуха, густая палитра красок и диковинность атмосферы, тем не менее не могут задержать меня здесь надолго. Парю, еле касаясь пальцами ног каменной прохлады своего пути. Туда, вперед!
И вдруг, что-то меня поднимает плавно, мерно вверх. Первый ярус оказывается под моими ногами, но я отчетливо вижу всё, что там происходит без меня: все та же мишура тленного мира, движения, беспокойство хлопотного, растревоженного собственными амбициями людского "муравейника ".
Мир под моими ступнями, а где же я???
Неизмеримо великая пустыня из чистого, сверкающего золотом песка, мягкого, как бархат, хрупкого открывается моему взору. Янтарное сверкание его не дразнит глаз, напротив успокаивает, привнося в сердце субстанцию отдыха, мира, тишины. Безмолвие, безветрие, манументальность таится повсюду !!!
Мощное, неотразимое великолепие заставляет глазам подняться к небу.
И что я вижу!!!! Потрясенная изумительным, неизъяснимым цветом небесного свода дыхание в груди перехватило, закружилась голова.
Мистический, потусторонний цвет ослепил на мгновение, затмил разум, притянул и впитал в себя без остатка.
Но где взять сил и слов, чтобы описать неописуемое? Как рассказать о лазури перемешанной с блеском бирюзы, о звездном аквамарине, чья плотность состоит из пайеточной зелени и диамантной голубизны? Как описать ту высь, что так далеко от тебя, но досягаема руке?
Увы, лишь сердце способно сказать об увиденном, но оно не любит публичности, оставляя в своих сокровищницах все самое дорогое, ценное, тайное для себя.
В исключительном звучание тишины я с интересом, без страха продолжила путь. Пространство не пространство, что-то большее, грандиознее! Воздушный песок рябил, хранил славное молчание. Все вокруг искрилось, переливалось, обволакивало таинством, космической мерой.
Неожиданно передо мной появляется кустарник. Кучный, непроницаемый из-за густой листвы. Одинокий, посреди безбрежной, но живой пустоши. Под ним, на золотом песке гнездо с птенцами. И птичка серенькая, пархающая. Мой внутренний испуг за птенцов был прерван громозвучным, вездесущим Голосом. Голосом, внушающим невыразимое блаженство:
- Не бойся, здесь ничто им не угрожает!
Хочу повернуть голову на звук, но не могу и лишь боковым зрением отчетливо вижу пустой, но огромной величины трон.
- Но на земле птенцы в опасности! И тут же понимаю нелепость своих слов. Наслаждением переполняется сердце от постигшей меня истины: это ведь... Райййй!
Просыпаюсь.