Ты не запомнишь мои глаза.
Я подчистую забуду твоё имя
И, наверное, нарочно с кем-то спутаю
В этом осином рое.
Твои слова как молоко из сои
И ты весь молоко насквозь.
Мы как были врозь, так и... уже нет.
Когда рифма не стоит конфет
Паркет минет и всего прочего, что только в рифму.
Хотел взрастить травку а случился подорожник под внедорожником.
Если ты понимаешь, про что здесь внедорожник.
В твоей руке всегда будет мир, который ты разрушил и который всегда в режиме разрушения, то есть, он не разрушен по факту, но как бы и нет.
Дым сигарет - в прошлом, как та дверь, в которую стучать по Морзе.
Не стой на морозе.
И слова сплетены криво, нелепо. Но так вышло, что графоман - это ты и, немножко, Бродский. Я все равно вышла на улицу тем вечером, кстати, хоть больше и не курю и существую вне понятия "комната".
Иногда не знаю, как выразить мысли, высыпаю на потолок мюсли и смотрю на них.
Падают.
"Зачем мы падаем? Ведь во всем должен быть смысл!" - закричат они.
Я тихо вздохну о причине и следствии и немножко даже о том, что мюслям кричать не положено и вообще повышать тон как-то не комильфо.
Но они придерутся к слову комильфо, потому что слово какое-то смешное, странное и пахнет трюфелем.
И Бродский, говорят они, графоман. А кто они, чтобы судить? Не графы поди, и даже не маны. Надо было брать Любятово.
Приободрись духом и взгляни вдаль, желательно не в пыльный словарь, а туда, куда смотреть сложнее.
Кто-то учится читать между строк, а кто-то всю жизнь учится понимать, что это выражение вообще значит, и пробует все: читать через букву, по диагонали страницы, разгадывать оптические иллюзии, мол, если смотреть в одну точку, то между строк появится бонусная строчка, которая ну всё изменит.
Сначала это веселый ребус, а потом ты - кот, смотрящий не мигая. "Зачем все это? Зачем?" - мюсли продолжали кричать на меня, одна хлопушка тоненько, другая, поломанная -басом, и это самый мерзкий хор, на который человеку дозволено попасть.
Я выхожу через окно, ловлю осо-такси и отправляюсь вдаль по маршрутам Даля, зашифрованным в словаре. Я-то научилась читать между строк.
Лента отматывается назад, количество полос на осе уменьшается, степень осиности конкретно этой осы уменьшается и ее осо-такси-способность уменьшается, потому что она уже меньше оса, чем была при вылете. Приходится высадиться и идти пешком.
Пешком похоже на слово пешка, хотя думаю тут все наоборот. Точно.
Когда ты спросил, важна ли для меня популяция гусей, я поняла, что долго мы общаться не сможем - гуси это происки зла и воплощение ненависти. Один хотя бы честно является серым кардиналом, а другой прикидывается белым. А ты еще и расист. Но мы-то знаем, что под перьями у него красное мясо. У серого, конечно, тоже, но все равно он честнее, как думаешь?
В бильярдную заходил Редьярд, сказал, что очень недоволен. Чем недоволен даже спрашивать не стала, потому что быть недовольным плохо и скучно. Редьярду принесли опиум и трубку и он перестал быть плохим. Но за гусей тоже заступался.
Ты спросишь, мол, чем закончилась вся эта сложная история.
Но прочитай снова строчку про то, что мир всегда в твоих руках, а истории не заканчиваются до тех пор, пока они не закончатся.
Искренне не твой,
спонтанный и нелепый
Набор Букв.