Атомный подводный ракетоносец «Сталинград» выполнял автономное плаванье в глубинах Южной Атлантики. Он бесшумно скользил по стартовому коридору, «нарезая» восьмидесятые сутки боевого патрулирования. Была спокойная боевая готовность номер два.
Одна боевая смена принимала вахту у другой и до команды «Подвахтенным от мест отойти. Второй смене завтракать» оставались минуты.
Командир ракетоносца капитан первого ранга Иван Варгин находился в каюте и, опершись на умывальник, смотрелся в зеркало, вглядываясь в отражение своего моложавого лица. Проведя ладонью по суточной щетине, не отрывая взгляда от зеркала, он потянулся к тюбику с кремом, что, бы намылив щеки и подбородок, с удовольствием отдаться священному ритуала гладкого и тщательного бритья.
«Товарищ Командир! – прокричал, обычно «уравновешенный» репродуктор внутренней корабельной связи. - Получен сигнал боевого управления». Ни секунды не мешкая, подхватив куртку рабочего платья, Командир рывком поднялся в Центральный пост.
«Боевая тревога! Ракетная атака!». Хриплый сигнал ревуна «впрыснул» в кровь порцию адреналина.
Посыпались доклады: «Первый отсек к бою готов! Второй - к бою готов! Третий,... четвертый…»
- Боевые диски установлены. Блокировки сняты!
- Подводная лодка к бою готова, - громко, даже, очень громко доложил старпом.
- Есть. Начать предстартовую подготовку ракетного комплекса. Ввести боевые коды.
- Товарищ командир. Горизонт чист, – доложил акустик.
- Первый, шестой торпедные аппараты - товсь!
Командир оглядел центральный пост: все на своих местах, все занимаются своим делом: ни суеты, ни волнения.
«Вот оно. Квинтэссенция твоего существования. Миг, ради которого жил, служил, учился… И хлеб свой ел.
На экранах пульта управления ракетным оружием, ПУРО, мнемознаки меняли синий цвет на зеленый, что показывало о выполнении условий старта.
Одна за другой, все восемнадцать ракет высветились разрешающим цветом, подтверждая готовность к пуску.
- Сравнять давление в ракетных шахтах с забортным. Докладывать дифферент! Акустик!
- Горизонт чист!
- Есть. Открыть крышки ракетных шахт. Курс?
- Двадцать два градуса.
- Так держать!
………………………………………………………………………….
………………………………………………………………………….
- Предстартовая подготовка закончена. К пуску готов, - доложил невозмутимый командир ракетной боевой части.
- Есть, - в тон ему ответил Командир.
Старпом чуть дрогнувшими пальцами (адреналин) снял с шеи цепочку с ключом. Командир расстегнул клапан рубашки и вытащил свой ключ, посмотрел на золотистый металл. Скомандовал: «Ключ на старт!»
Командир и старпом вставили ключи в гнезда.
Командир еще раз осмотрел центральный пост. Все. Все, оторвав взгляды от экранов, смотрели на него. На Командира. Взоры ровные, выжидающие, говорящие: «Мы свое дело сделали. Теперь твой черед, Командир».
Командир и старпом синхронно повернули ключи в боевое положение. Старший ракетчик повел счет:
«Пять».
Командир отпустил ключ и положил указательный палец на кнопку старта.
«Четыре». «Три».
Командир провел пальцем по кнопке, будто примерился к ее форме.
«Два». «Один».
«Пуск!»- и утопил кнопку внутрь.
Старт! Подводники ожидали услышать знакомый приглушенный водой и корпусом звук работающего ракетного двигателя, ощутить легкий толчок стартовавшей ракеты, но… ничего не произошло, ничто не потревожило мертвой тишины.
Командир автоматически нажал кнопку еще раз.
Старший ракетчик синхронно нажал резервную кнопку – ноль реакции. «Старт! Пуск!» – ничего.
- Бэчэдва. В чем дело?!» - рявкнул Командир.
- Ракетный комплекс к пуску готов. К пуску готов, - не своим голосом произнес командир БЧ-2.
- Какого черта «готов»? Где старт?! Епрст, почему не стартуют? По-че-му?! Не - стар - туют.
Оператор ПУРО, тыкая пальцем в экран: «Ну- НУСы соблюдены».
И, правда, все мнемознаки показывали, что ракетный комплекс к старту готов. Но ракеты. Ракеты не вышли. Будто поезд на полном ходу, врезавшишись в стену, встал. Невредимым, хотя должен был взорваться и разлететься на куски.
Наступила гнетущая тишина.
Особист расстегнул кобуру пистолета.
- Аварийная тревога! Авария ракетного оружия!
Боцман, держать глубину!
Через пять секунд появились симптомы отмены старта.
Сквозь частые звонкие «всплески» колокола прорывались доклады:
- Восемнадцатая – отмена старта. Семнадцатая – отмена старта, шестнадцатая,.... вторая, первая- отмена старта», – упавшим голосом завершил расчет оператор ПУРО.
В гробовой тишине невозмутимый стармех, приняв доклады из отсеков, резюмировал: «Отсеки осмотрены. Оружие и технические средства - в строю. Замечаний нет».
- Нет, нет! Замечаний нет! - психанул командир, осознав трагичность ситуации и, главное, её последствия. «Задача не выполнена».- И опустил голову.
Всё пошло прахом. Всё к чему он готовился годами, десятилетиями, от курсантских якорей до командира подводной лодки. Всё, чем он жил, гордился, для чего служил и двигался по служебной лестнице. Всё, для чего готовился, «сколачивал» и до изнеможения тренировал свой экипаж и свою лодку. Всё псу под хвост?
Цель его существования – выполнить приказ! Единственный приказ. Фактический приказ! Главный приказ по защите Родины. Своего народа! Семьи, детей. Их будущего.
И может быть, именно, из-за него враг уже безнаказанно топчет родную землю. Из-за него, командира новейшего, мощнейшего из атомоходов мира, оснащенного невиданным доселе современным оружием.
"Подвел, обесчестил имя «Сталинград». «Варгин, ты - ничтожество, бездарь, растяпа».
«Ракеты не вышли - приказ не выполнен, - мысли крючьями рвали мозг . - Позор. Как я в глаза смотреть-то буду? Людям. Как? А что для военного человека не выполнение приказа? - его осенило. – Смерть»
- Предательство. Диверсия! - бешено вращая глазами, вскричал особист и, выдернув пистолет из кобуры, наставил его на Варгина. Старпом мгновенно сориентировался и заломив руку особиста, вырвал пистолет.
- Под трибунал пойдете! Суки! Предатели. - Шипел особист, вырываясь из рук удерживающих его офицеров.
Еще бы! Его можно понять, он ходил восемьдесят суток с «предателями» и не раскусил ни одного. Это надо умудриться.
- К чему? - отстраненно спросил командир, - отпустите его, он всё делает. Правильно.
- Товарищ командир, крышки ракетных шахт закрываются
- Я не давал команду.
- Они сами, самостоятельно, закрываются, - доложил механик.
- Да что жеж это такое? Боцман, как рули?
- Носовые, один градус на всплытие, кормовые - один градус на погружение. Дифферент – «ноль». Лодка слушает руля.
- Держать глубину сто метров.
"Все правильно, - повторил командир и встал с кресла. - Все правильно. Точка",- и, не поднимая глаз, двинулся к выходу.
- Подождите, - старпом сделал шаг вперед, закрывая собой выход из ЦП, - товарищ командир, чудес не бывает. Надо разобраться.
- Я не выполнил приказ, Валера, этим все сказано… Он хотел сказать еще что–то, что-то важное, но его перебил доклад гидроакустика: «По пеленгу двадцать - шум винтов. Цель подводная, тихоходная. Дистанция сто десять миль. Идет встречным курсом.
- Классифицировать.
- Есть. Сейчас. Американская. Товарищ командир, SSBN-465 «Читтануга», новая, «Трайдент – два раздел семь».
- Ага, Читтануга, значит…, - задумался Варгин, будто что-то припоминая. - Кто командир?
- Кэптен... Ник точка Кук.
- Читтануга – чуча, мистер Кук.
Осмотреться в отсеках!
- Лодка осмотрена. Замечаний нет.
- Отбой всех тревог!
………………………………………………………………………….
………………………………………………………………………….
- Акустический контакт уверенный. Товарищ Командир, - затараторил акустик, - они, они, они….
- Что они?
- Они продувают балласт, что ли? Да, они всплывают.
- Механик, самый малый вперед. Исполнить режим «Тишина».
Первый отсек! Первому и шестому аппаратам – отбой. Приготовить торпедные аппараты номер два, три, четыре, пять. БИП! Цель – надводная, ввести параметры, произвести расчет стрельбы.
- Есть. Есть. Есть.
«Ник точка Кук», вот, темнилы! С чего американец решил всплыть? – «про себя» произнес Варгин. Крамольная мысль закралась ему в голову - «А что если?» - и осенила. - Ёпрст!».
Командир скомандовал: «Боцман, право руля. Курс – девяносто. Идем к «Читтануге».
Удерживаемый подводниками, особист взбрыкнул: «Э-эх, Варгин, предатель».
Командир наклонился к нему: «Леня, не ерепенься. Осмотримся – пройдемся - обнюхаемся. Я тебя уверяю, там, - он мотнул головой. - Поймем в чем дело».
- Да ты небось уже знаешь.
– Догадываюсь.
- Угу, призовая команда. Янки дудль. Тьфу, позор. Товарищи, он сдаёт нас пендосам!
В ЦП никто не шелохнулся.
- Нет ни позора,ни предательства.
Командир внимательно посмотрел на экран ПУРО:
- Ракетный комплекс в исходное.
- Ракетный комплекс в исходное не приводится.
Этот доклад усилил командирские подозрения.
- Товарищ командир, «Чи-Читтануга», работает в активном режиме.
- Вот дает «Чуча». Значит, нас "видят".
Отбой "Тишины". Механик, вперед, сто двадцать оборотов.
Спустя некоторое время.
- Боевая тревога! По местам стоять, к всплытию!
Прослушать горизонт.
- По пеленгу тридцать… Цель надводная…. Скорость – ноль.
- Товарищ командир. В лодке по местам стоят к всплытию. Замечаний нет, - доложил старпом.
- Есть.
- Ход семь узлов. Всплывать на перископную глубину с дифферентом на корму два градуса
- Боцман, курс – сто. Всплыть на перископную глубину.
Когда до «Читтануги» осталось три мили, командир поднял перископ и, прильнув к окуляру, осмотрелся вокруг.
Так и есть, американец был в надводном положении. Крышки ракетных шахт открыты. По ракетной палубе ходили моряки, поочередно, заглядывая в зевы ракетных шахт.
Отстрелялся гад, - зло сквозь зубы произнес командир, - торпеду тебе в борт!
Торпедная атака! Торпедные аппараты два, три – товсь!
Поведение янкесов было довольно странным и весьма невеселым. Они то присаживаясь на корточки у комингсов шахт, смотрели вниз, то поднимая голову, сокрушенно разводили руками, а то задумчиво прохаживались вдоль ракетных «ям». При увеличении командир увидел их ошеломленные, удивленные выражения лиц.
- Ну–ну. Ни хрена-то вы, братцы, не отстрелялись.
- Отбой торпедной атаки.
- Боцман всплывай.
- Поднять выдвижные устройства…. Открыть вахту на станциях…, в режимах…!
- Продуть «среднюю»!
- Есть продуть «среднюю группу».
- Ты! Собрался всплывать? На боевой службе?!
- Финита, Леня. БээС кончилась.
«Сталинград» всплыл в позиционное положение на расстоянии одной мили от вражеского ракетоносца. Американцев, как ветром, сдуло с палубы. На рубке остались вахтенный офицер да два автоматчика.
Варгин поднялся в ограждение прочной рубки.
- Центральный, перевести управление вертикальным рулем в надводное положение, сигнальщика и боцманенка с автоматами - нАверх!
Став на мостике, Командир на виду американцев деловито закрепил на флагштоке Андреевский флаг. И с высоты с удовлетворением узрел поблескивающие на солнце обтекатели не стартовавших американских ракет.
«Вот и чудненько», - Командир облокотился на черное ограждение прочной рубки, достал из пачки сигарету, размял её и, поглядывая на американца, закурил.
Стоял мертвый штиль. Два ракетоносца медленно сближались и застопорив ход легли в дрейф, борт о борт. От рубки до рубки было метров пятнадцать - двадцать. Лица подводников легко различимы.
Командир затянулся, выдохнул дым и, выдержав паузу, крикнул: «Хелло, Ник, загораешь?»
- Загораю, Иван, - угрюмо ответил американец, косясь на закрытые ракетные шахты российского ракетоносца
- Разродился?
Иван, бросив взгляд на корму, кивнул.
Американец недобро ухмыльнулся.
- Только я не Ник, а Джон, кэптен поднимается.
- Да, мне по барабану, нервуйте, - тихо произнес Командир, и крикнул – Окей.
«Этеншн!» - громко произнесли на «Читтануге», и на рубке появился командир американской ракетоносца.
Иван чуть не проглотил сигарету. Кэптен был… женщиной.
«Ник точка Кук. Николь Кук!» - вспомнил Варгин.
- Хелло, Иван Варгин. - Николь приложила правую ладонь к бейсболке с названием подводной лодки.
- Здравия желаю, Николь Кук.
- Тебе повезло, Иван. Отстрелялся?- С плохо скрываемой досадой произнесла американка.
Варгин выдержал паузу.
- Миледи, Вам автоматы не мешают? - безразлично спросил Иван.
Николь помолчала и отдала команду: «Гандаун!»
Варгин, повернувшись, увидел хищные лица своих мичманов, поедающих глазами американку. Но отдать команду задержался.
А посмотреть было на что: темно-русые волосы ниспадали до плеч. Правильные черты лица. Средняя, но такая волнующая грудь под футболкой с надписью «Сhyttanuga». (Простим их. Все-таки, восьмидесятые сутки плаванья).
Дав морякам на лицезрение американской фемины десять секунд, Командир произнес: «Всё. Цирк уехал».– и скомандовал: «Вниз!».
- Боцман, не отвлекайся, шею свернешь!
Почувствовав на себе алчные взгляды моряков, Николь накинула на себя рабочую куртку, блеснув, золотым значком командира подводной лодки.
Иван опять закурил:
- Что случилось, Николь?- буднично, будто бы зная американку сто лет, спросил Варгин.
Николь вздохнула, всплеснула рукой:
- А, Иван. Отмена старта. Почему? Не понимаю.
Она чуть наклонилась вперед, чтобы еще раз взглянуть на ракетную палубу. Вырез углубился, и Иван насладился видом округлой груди, оголившейся, ну, где-то на две трети.
- Да что ты говоришь? –нарочито сердобольно произнес Варгин.
Запрос центрального - «Мостик! Прошу разрешения ракетчикам осмотреть ракетную палубу».
Всё. Автоматчики разнесли весть об американке по всему кораблю. Командир представил с какими глазами , а, главное, какими словами военморы описывали американскую богиню. Варгин улыбнулся в усы: "Вот, сорванцы".
Командир посмотрел на зрачок перископа, который, как привязанный, уперся в сторону американской дивы.
- Нет. Выход нАверх запрещен! - скомандовал Варгин и обратился к американке. – Да, Николь, прямо нонсенс какой-то
- Сама удивляюсь.
Лодки расходились.
- Центральный, самый малый назад...
Рубки лодок стали сближаться.
- Значит отмена старта. Причина?
- Яйцеголовые разбираются.
- Сама-то, что думаешь?
- У меня три десятка стрельб. Такого не было ни разу .
Иван кивнул: «Закуришь?»
Николь задумалась, улыбнулась, - А. давай.
Иван не нашел ничего лучше, как вложить свои часы в пачку и бросить американке.
Та, сорвала с головы бейсболкуи ловко поймала сигареты.
Светлые волосы от резкого движения разлохматились и улеглись. Открыв в полной красе бледное весьма симпатичное лицо Николь.
- Фенкью! Что лохматая? -спросила она, поправляя волосы.
Иван пожал плечами.
- Что это означает.
- Боюсь, ты сочтешь это сексуальным домогательством, - пошутил он.
Николь молча прикурила и произнесла:
- Я открою тебе страшную тайну, Иван. Иногда так хочется,что бы кто-нибудь… по... домогался. - И закончила почти шепотом - Но закон есть закон. А мужчины стали такими законопослушными».
И строго погрозила: "Гляди, Иван!"
Подрабатывая винтами и рулями, они старались по возможности держаться максимально ближе друг к другу.
- Ты знаешь, Николь? И я тебе открою тайну.
– О, русская тайна.
- Никто не слышит? - шуткой спросил Варгин.
Она игриво посмотрела по сторонам и замотала головой.
- Николь. У меня та же самая история. Все в порядке, а ракеты не вышли, - буднично сказал Иван.
- О, черт, что бы это значило? Не знаю, Иван,- и в первый раз Николь расслабленно улыбнулась. Они одновременно затянулись и выпустили по струйке дыма.
- И я не знаю, но думаю такая проблема не только у нас.
Одновременно обоих командиров известили «по пеленгу девяносто, дистанция сто миль,…восемьдесят миль. Цель воздушная групповая!
- Боевая тревога! Расчеты ПВО на мостик!
Будто услышав боевые команды, строй тысяч крылатых ракет на мгновение затормозил, будто в раздумьях, потом ракеты нехотя легли на крыло и справа, и слева, плавно «обтекли» подводные лодки
Последняя сотня ракет, будто не слышав команд, а может просто, из хулиганских побуждений, с ревом и дымом, пронеслась над головами людей и скрылась в южном направлении.
Все «представление» длилось минуты полторы - две, которые показались вечностью.
За это время лодки разошлись и пришлось еще раз подработать винтами.
- А это что, Николь? Умные, точно умные.
- Нам не дано понять, но я думаю, мы скоро, очень скоро узнаем многое. Кстати. Что говорят в эфире?
- Эфир молчит.
- Что все каналы связи?
- И режимы. Всё.
- И у меня – тишина. А может мы - последние на Земле?
- Не думаю.
- Лови пачку, - и Николь кинула ее Ивану. Иван поймал.
А Николь, хитро посмеиваясь, поигрывала командирскими часами, висящими на ремешке.
- Дарю. Фор мемори, - сказал Иван.
И раскрыл пачку. В ней лежал небольшой кулон в виде дельфина.
- Это тебе!
- Спасибо, Николь.
Она поклонилась. И помолчав, спросила.
- Иван, войне конец?
Варгин утвердительно кивнул.
Николь вздохнула и улыбнулась, посмотрев куда-то в сторону.
«Как на первом свидании», - в голове промелькнула мысль-«сумасшедшинка» .
- Перед первым поцелуем".
И тут же, спохватившись, американка указала пальцем на ракетную палубу русского ракетоносца. Иван резко перегнулся через ограждение и увидел, что крышка восемнадцатой шахты начала медленно открываться! А крышки американца стали одновременно закрываться, все, кроме двадцатой. Оттуда уже пошел дым.
- Николь! - крикнул Иван, - Вниз! Даун! Старт!
Все вниз!
Оба командира спрыгнули в люк, оседлав своих толстых боцманов.
Клацнув люком, командир ощутил, как привычно задрожал корпус и услышал рокот, стартующих, одна за другой, ракет.
Да! Ракеты обоих атомоходов стартовали в затянутое дымкой небо. Они поднимались все выше и выше, пока не скрылись за пеленой облаков. Сеять смерть и гибель миру.
- Срочное погружение! Принять балласт в среднюю. Погружаться на глубину сто метров! Дифферент - три градуса на нос. Опустить перископ! Курс….
Командир задумался. Лицо прояснилось, он вздохнул и сел в кресло:
"Курс? Курс – домой".
(продолжение следует)
http://www.proza.ru/2018/05/08/685