Начало здесь http://www.proza.ru/2018/03/25/845
Разложив на столе в своей комнате фотографии волновавшей его воображение пери и рассматривая их при свете лампы, оформленной в виде водопада ниспадающих висюлек из тончайшего хрусталя – единственного прибора, который освещал апартаменты принца в столь поздний час, Гессор не переставал рассуждать сам с собой: «Кто же ты, Алисо Сольтаси, Колуси, ди Томполё… или как бишь тебя? Алиса де Томпельён? Ангел ты или демон, посланный преисподней?»
Время перевалило глубоко за полночь, а молодой человек всё никак не мог успокоиться и лечь в кровать, хотя на следующее утро просыпаться следовало рано. В десять часов назначено важное заседание совета министров. А ещё до этого ему просто необходимо навестить Мадлон, чтобы обсудить с ней некие важные свадебные мероприятия. Какие именно, Гессор точно не знал, вернее не интересовался.
- Совершенно не могу разобраться, - продолжал он далее рассуждать, - не то она хитра, как сто шайтанов, не то наивна настолько, что её простота фактически граничит с полнейшим отсутствием какого-либо соображения, равно как и инстинкта самосохранения…
С этими мыслями принц развалился в удобном кресле, запрокинул голову, посматривая рассеянным взором на потолок, украшенный лепниной, по периметру которого были пущены голубые ленты светильников.
- Ханым наболтала про себя столько и наговорила такое на допросе, что ни один человек не стал бы разглашать в отделении Госбезопасности, будь у него хотя бы мозга, как у птички. Раньше мне казалось, представилась слабоумной тихоней, и кто в ней заподозрит Али Шемми – своенравную и необузданную жену бандита, которую даже сам Лайкан не мог поставить на место? Но оказывается она и не прикидывалась. Напротив, со всей откровенностью поведала недотёпам-практикантам всё, что знает. И если это всего лишь игра, то даже представить не могу: в чём её смысл?... А то, что задержанную не сдали эти два недоособиста… Не думаю, что подобное можно отнести к проявлению коварства Алисо. Я сам её не выдал. По той же самой причине свою строптивую жену не тронул и Лайкан за её фокусы… Слишком соблазнительная особа, но скорее откровенна и честна, чем коварна и расчётлива.
Гессор поднялся с кресла, прошёлся по комнате, вытаптывая ботинками дорогие индийские ковры, потом вышел на балкон, курил, что случалось с ним в исключительных случаях, наблюдая открывающийся с возвышения вид на сад и в отдалении огни большого города.
- Просто всё! – говорил он сам себе. - Чтобы мужчина причинил вред такой красивой женщине, его нужно окончательно и бесповоротно кастрировать… Всё это понятно. Но сколь дорого нам могут обойтись наши мужские слабости?... Не знаю уж насколько потерял в авторитете у своих людей Лайкан, будучи не в состоянии на глазах дружков-бандитов приструнить собственную разбушевавшуюся супругу. А вот парням из отделения Госбезопасности наверняка бы влетело по первое число, не будь я сам с ними в сговоре. Учитывая, что в то время они являлись всего лишь практикантами, возможно, просто уволили бы их и больше никогда не подпустили близко к работе в органах. А окажись они обличёнными большей ответственностью, за такую вот оплошность не просто распрощались бы с собственной карьерой и погонами, а вполне может статься, за сокрытие важных сведений попали бы под трибунал, тем более в случае, если бы ханым тогда или впоследствии что-то натворила противозаконное… Что же касается меня, так мои потери, пожалуй, посерьёзней окажутся. Мне с детства вещали о том, сколько может стоить даже самая ничтожная моя ошибка. Ведь для того, чтобы стать королём в этой стране, мало, чтобы твой папочка вознамерился уйти на покой и перекинул на тебя все государственные дела. Здесь необходимо, чтобы тебя королём в этой стране признали. А случись чего, и если узнает кто, что из-за девицы рискую государственными интересами, и тем паче при этом ещё журналисты раздуют скандал с большими последствиями, тогда… тогда меня сожрут заживо собственные граждане, только кости захрустят. А если ещё учесть, что я – единственный наследник своего отца, то подставлю не только себя, но и всю династию великих предков… И стоит ли этого коварная пери, которая быть может вообще всё время притворялась, смеялась надо мной и даже не любила меня вовсе?
Он вернулся с балкона в комнату, наконец разделся и, не выключая горевшей на столе лампы, плюхнулся на кровать. Всё тем же рассеянным взором, продолжая рассматривать произведения классической живописи, что украшали стены помещения, он думал, постепенно засыпая:
«Но если верить тому, что поведала двум недоумкам Алисо, она фактически так и не стала женой Лайкана, а согласно мусульманской вере пробыла ей всего несколько часов. Подозревать во лжи ханым вроде бы нет никаких оснований, ведь даже версия Кистона по сути не расходится с её, хотя формально Алисо и до сих пор замужем. А это значит, что сознавать особенно приятно, я всё-таки был её первым мужчиной…»
На следующее утро важные дела оказались отложенными в долгий ящик, потому что Гессор Грандескки, лишь только рассвело, на личном самолёте отправился в Париж. И вскоре по прибытии посетил офис известного частного детектива Морриса Шаброля. Ему, помнится, порекомендовали этого человека однажды, представив, как настоящего гения сыска с большими возможностями.
Сыщиком оказался человек самой классической для своей профессии, причём более чем колоритной внешности: поседевший брюнет со вставным стеклянным глазом, с аккуратно подстриженными чёрными усиками и сигарой в зубах. От него прямо-таки веяло уверенностью и стилем. Ходили легенды, что даже во время драк, в которые он ввязывался исключительно по профессиональным соображениям, его галстук всегда был завязан самым идеальным образом.
После того, как наследный пронсельванский принц представился, не считая нужным скрывать ни своего имени, ни титула, детектив задал ему вопрос о том, чем он может помочь столь значимой персоне.
- Видите ли, месье Шаброль, некая девушка по имени Алисо Сольтаси, числящаяся в архивах Интерпола, как Али Шемми, и проходящая по документам Отдела пронсельванской Госбезопасности, как Алисо ди Томпольё, представилась на допросе в аэропорту при въезде в нашу страну некоей французской герцогиней по имени Алиса де Томпельён. По сведениям, которые мне удалось получить, указанное последним лицо – вполне реальное, хотя совершенно однозначно не имеет никакого отношения к самой Алисо Сольтаси. Вот мне бы хотелось знать: какая связь может быть между этими двумя особами?
- Так-так, понимаю, у девушки криминальное прошлое, - испросил сыщик, который сидя напротив принца и удобно устроившись в своё кресле, попыхивал трубкой.
- Я ничего такого не утверждал, - удивлённо подняв бровь, возразил его посетитель.
- Как же, Ваше высочество? Вы же сами изволили упомянуть про архивы тех организаций, куда люди редко попадают без причины.
- Постойте, но я совсем не говорил, что девушка там числится, как преступница, пока только как родственница, точнее жена типа, находящегося в розыске.
- Понимаю. А количество имён интересующей вас особы? Само по себе это наводит на определённого рода размышления, ведь раз их столько, видно есть, что скрывать. Тем более, как я понял, девица эта на допросе у представителей органов правопорядка представилась другим лицом, коим, как вы сами заметили, совершенно не является, что уже противозаконно.
- Не-не-не, - вы не поняли, с живостью возразил Гессор. – То, что она назвалась другим именем, совсем не говорит, что она замешана в чём-то криминальном, просто девушка… немножечко идиотка.
- А что, идиотками ООБКД не занимается? – по лицу детектива, выпустившего изо рта очередную порцию дыма, промелькнула ироничная улыбка.
- Не понял.
- И что тут непонятного, Ваше высочество? Просто мне немного странно, что такая персона, как вы, имея в своём распоряжении два разведывательных управления, где мастера сыска превосходят меня и возможностями, и талантами, вы приходите ко мне и просите вам помочь. В чём подвох?
- А никакого подвоха, милейший, - ответил принц, награждая детектива улыбкой типа «не надо строить из себя идиота». – Дело в том, что управления, они хоть и управления, только не я один ими управляю. А вопрос, по которому я пришёл, глубоко личный.
- Вот теперь понимаю, - сыщик кивнул головой. – И это значит, что с моей стороны вы рассчитываете на полную конфиденциальность?
- А разве это не ваша обязанность, многоуважаемый? – Гессор улыбнулся той улыбкой, которая в его арсенале числилась, как «обезоруживающая».
- Конечно, - подтвердил детектив, не очень смутившись от такого вопроса. – Но только вынужден предупредить, что если в процессе следствия я всё-таки выясню что-то из криминального прошлого или настоящего вашей таинственной многоликой особы, то мне придётся поставить в известность об этом Интерпол, коль уж она там числится в архивах. Ведь это тоже моя обязанность.
- Ну, разумеется, - принц улыбнулся всё также обезоруживающе, и пояснил далее с безмятежностью во взоре. – Обязаны, так делайте, многоуважаемый. Вот вам аванс и деньги на расходы, связанные со следствием. И смею вас заверить, что по окончании его, тоже получите конверт с деньгами. Только вынужден предупредить аналогичным образом, что если вы в ходе следствия обнаружите нечто криминальное на означенную особу, доложите мне и не поставите в известность Интерпол, то конверт будет значительно… значительно толще. При том в противном случае помимо материальных потерь я не смогу гарантировать вам отсутствие кое-каких неприятностей. Конечно, Особым отделом безопасности королевской династии, в ведении которого находятся уже упомянутые в нашем разговоре два разведывательных управления и много чего ещё, управляю не только я. Однако, это отнюдь не помешает, коль уж у меня окажутся развязаны руки из-за вышей нескромности, поуправлять всем этим таким образом, что вам не поздоровится.
- Я уверен, что до этого не дойдёт, - в ответ на разъяснения принца сыщик понимающе улыбнулся. – А теперь, Ваше высочество, расскажите мне всё, что вам известно. Надеюсь, откровенность окажется вам по карману.
- Да уж не сомневайтесь, милейший. Мне рекомендовали вас, как настоящего профессионала люди, чьему мнению я глубоко доверяю. Поэтому я совершенно уверен, что выполните моё ма-а-аленькое поручение со всей быстротой и тщательность. Но учтите, архивы ООБКД довольно обширны, и ко всей информации, хранящейся в ней я имею неограниченный и бесконтрольный доступ. И если вдруг получится так, что я, совершенно случайно, конечно, обнаружу в предоставленной мне вами информации какие-то элементы расхождения с действительностью, моё доверие по отношению к вам резко упадёт, что немедленно отразится на гонораре. Но и напротив, людей, которые служат мне со всем старанием и преданностью, умею ценить, а их услуг никогда не забываю.
Окончив дела в Париже и вернувшись в Мегалиолисс принц и дальше предпринял действия в выбранном направлении, решив разобраться с делом Алисо самостоятельно, не ставя в известность Кистона. Для этого он посетил одно из отделений Госбезопасности, занимающееся на данный момент обслуживающим персоналом монарканского посольства с целью обнаружения источника утечки важной информации. Особенно не вводя работников в курс дела, он снабдил их своими инструкциями, подготовив некую операцию. Данная подстава имела целью получить от горничной господина Томпольё все интересующие Гессора сведения, вынудив посредством применения многоходовой комбинации на полную откровенность.
Для осуществления плана вскоре подготовили специальный кабинет, в секретной смежной комнате которого установили качественное оборудование, позволяющее в мельчайших подробностях наблюдать за тем, что будет происходить в помещение для допроса. Далее на столе разложили фальшивые протоколы, а в столах ящика, запирающихся на ключ, подготовили все необходимые документы и фотографии, которые могут потребоваться в ходе следственного эксперимента для получения сведений.
После этого специальная машина отправилась, чтобы привести в отделение служанку господина Томпольё для дачи показаний, в то время, как Гессор ожидал начала операции в секретной комнате, видя место предполагаемых событий, как на ладони. Спустя некоторое время дверь открылась и на пороге появилась Алисо в сопровождении следователя. Она была одета в уже прославившийся некоторое время назад в отделении Госбезопасности широкий чёрный балахон, скрывающий её фигуру с головы до кончиков пяток, на руках же её красовались чёрные перчатки. Однако, кое-какие изменения в облике служанки посланника с тех достопамятных пор всё-таки имелись, ведь одеяние её сплошь оказалось оторочено красной материей.
«Интересный орнамент», - отметил перемены Гессор, но особенно заострять внимание на этом не стал, так как пока данные новшества показались ему малосущественными, но это только пока.
Следователь, пригласивший ханым в кабинет, лишь только успел предложить монарканской гражданке присесть на стул, стоящий у стола с документами, как в дверь вошёл один из заранее подученных особистов и якобы крайне взволнованным голосом объявил о том, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Это явление было частью, продуманного принцем плана. В результате следователь, как бы ругаясь и нехотя был вынужден покинуть кабинет, чтобы разобраться в образовавшемся форс-мажоре. При этом он запер горничную посольства на ключ и оставил наедине с «важными» документами, якобы забытыми на столе совершенно случайно по безалаберности или рассеянности.
- Ну, что, ханым… Или кто ты у нас? Бейан Колуси? Посмотрим, насколько ты проявишь интерес к лежащим на столе бумажным источникам, - бормотал Гессор, разговаривая сам с собой и наблюдая за происходящим в кабинете со своего плацдарма.
Конечно, он даже не надеялся на то, что если Али – опытная шпионка, то буквально кинется в срочном порядке просматривать, лежащие на столе протоколы, желая обнаружить в них что-то полезное для себя. Уж как-нибудь сообразит, что за ней может вестись слежка или в помещении установлена скрытая камера. Но каким-либо образом, будучи предоставлена самой себе, свой интерес обнаружит обязательно.
«Жаль только, что наряд их исламский портит весь обзор, - покачал принц головой. – Даже тайные мысли можно понять, наблюдая за мимикой лица или неуловимыми жестами. А тут же ничего не видно. Неудивительно, что до сих пор невозможно оказалось вычислить шпионку террористов в монарканском посольстве. Что это за допрос: дотрагиваться до подозреваемой нельзя, вести диалог только на почтительном расстоянии. С кем говоришь, кто она, о чём думает: ничего же невозможно понять благодаря известной маскировке… Однако, даже так по выражению, видных через открытые места в одеянии, глаз, направлению взгляда многое из тайного возможно открыть. Кончики же пальцев выдают волнение и даже немножечко мысли. Хорошо хоть пальцы из-под рукавов выглядывают (а Алисо к тому моменту уже сняла перчатки). Не говорю уже о том, что нервы могут сдать, не выдержит, заглянет в листы и выдаст себя с головой».
Так рассуждал Гессор, глядя на Алисо. Однако, из всего о чём он говорил, ничего не пригодилось. Предоставленная самой себе монарканская гражданка, не усомнившись ни на секунду, тут же подскочила к столу и с завидным пылом схватила лежащие там бумаги. Читать она так и не научилась, но природное любопытство не давало ей покоя. И если в поле зрения её появлялась какая-либо писанина, совершенно не могла с собой совладать. В своё время она провела много часов, разглядывая газеты и журналы, пытаясь вникнуть в тайну напечатанных там знаков, но так и не раскрыла секрет о том, как из них составляются слова, фразы и предложения. В результате Гессор со своего смотрового пункта вынужден был наблюдать за тем, как ханым самым живейшим образом изучает содержимое бумаг, водит пальцем по строчкам и при этом эмоционально восклицает и даже хватается за голову. Ничего удивительного, ведь важные документы, разложенные на столе, вызывали в ней почти мистический ужас.
- Вот так-то, ханым, ты не умеешь читать! – восклицал в это время Гессор, укоризненно качая головой, но потом, увеличив изображение, расхохотался. Дело в том, что Алисо оказывается изучала содержание, держа в руках протоколы, перевёрнутые вверх ногами.
«Нет, ну сыграть на публику так просто невозможно, будь она хоть самая гениальная актриса! - думал принц, – И подтвердив её безграмотность, возможно заключить, что если она даже и шпионка, то черпает свою информацию не из разложенных на столе Томпольё документов. Хотя схемы Жемчужного дворца, попадись они ей на глаза, ханым, наверное, всё-таки могла бы изучить и в них разобраться, в конце концов сфотографировать. Тоже касается и важных бумаг».
Такие выводы из увиденного сделал Гессор. Однако, это была только первая, причём самая незатейливая часть разработанной им операции по разоблачению характера и намерений Алисо.
Продолжение здесь http://www.proza.ru/2018/04/30/654