Работы стало слишком много. Имею по одному выходному в неделю. Постоянно хочется спать и немного выпить, чем я и занимаюсь в свои выходные. Почти не пишу. И это меня удручает. Хотя я ведь совсем и не должен писать. Но интересно сложенные цепочки появляются в самые неподходящие моменты. А через некоторое время, пытаясь восстановить их в письменном виде: и слог теряется, и мысль оказывается пошлой. Я даже пытаюсь себя осознанно остужать. Лежу. В голове зарождается слог. Думаю, нужно записать. И в то же время лень же вставать, доставать блокнот, включать лампу. Лежу и думаю: «Вот, лень мне записывать. Вот так, как оно есть. По-другому никак. Заложено во мне все так. Если мне приятно лежать, нужно лежать и наслаждаться. В этом и есть моя суть». Кручусь с бока на бок. И какой-то свербящий отрывок начинает сам себя собирать в моей голове. Он томится, подкипает и не дает мне уснуть. Ну ладно, думаю, запишу тебя, черт ты этакий. И только включаю торшер – сразу накатывает зевота. Три глупых ленивых предложения. И лампа выключается.
Поэтому, прилежные мои, не пишу совсем. В выходной я сплю весь день. Просыпаюсь к ночи, стираю вещи, ем, читаю. И снова по кругу. В общем, что-то я стал очень сильно уставать. Один раз после работы зашел в столовую, что на пересечении канала Грибоедова и Невского. Ночью хорошо, нет очередей. Можно бессуетно поесть и посмотреть несколько эпизодов с Чарли Чаплином. Так вот, взял я по обыкновению уху по-фински, рис карри с белым сливочным соусом, кнели куриные и компот из сухофруктов – гармония (почти Шопен). Есть у меня одно место любимое в этой столовой, ровно напротив телевизора, и на таком расстояния, что голову нужно приподымать лишь слегка. Зал почти пустой, я сразу направился к своему столику. Поставил разнос и пошел к вешалке сбросить куртку и портфель. А голова мутная. Тяжело. Мысли словно мошки копошатся, а мозг словно хвост быка их лениво отгоняет. Да еще и есть так сильно хочется, что еще чуть-чуть и перестанет хотеться. Подхожу к столу и скорее начинаю трапезу.
Смотрю, как Чарли танцует с дамочкой и постоянно, будто бы ненароком, бьет под задницу какого-то бородатого мудилу. Мне хорошо. Точнее, мне нормально. И от этого хорошо. Я нигде. Просто происходит процесс. А меня нет. Вот я посплю. И там уже где-то появлюсь «Я». Вот тогда во мне может и зародиться мысль: почему Чарли пинает этого мудилу.
И в какой-то момент (ложки четыре-пять после моего расслабления), я замечаю салат на краю разноса. А это уже заставляет меня задуматься. Я никогда не беру салат. Неужели я так устал, что неосознанно прихватил с собой еще и салат? Этого точно не могло произойти. Мышечная память у меня в разы сильнее всего остального. Я обернулся и ровно сзади на следующем столике стоял мой разнос с теми же блюдами только без салата (еще на этом был морс вместо моего компота). Я встал немного в растерянности. Отошел к своему столу. И тот час из-за угла вынырнул маленький лысоватый мужик, отирая руки о свою джинсовку. Он сел за тот стол с разносом - и мгновенно вскочил. Обвел взглядом зал. Я тихо прихлебывал уху. Мужик хмуро и подозрительно посмотрел на меня. Я же еще больше сосредоточился на ухе. А именно на маленькой косточке, которая повисла на краю ложки. Мужик хмыкнул и удалился в сторону кассы. Но не успел я из-за усталости развить привычную паранойю в голове, он вернулся с новой ложкой и принялся, почмокивая, доедать начатую мною уху.
А я сидел позади и смотрел на его трясущуюся лысину и поигрывающую гармошку морщин на шее, равномерно сознавая, что я очень устал. Очень сильно устал. И ведь ничего серьезного не произошло. Но в эту ночь я медленно съел ужин, почти не смотря на Чарли, который мыл вывеску ломбарда и постоянно задевал лестницей проходящего мимо полицейского, и поплелся на Милионнную.
А на следующий день после работы я машинально раза три пытался чипом от домофона открыть дверь квартиры. В общем, хотел оправдаться перед вами, что очень начал уставать. И совсем не пишу сейчас. Корю себя в душе очень. Но с другой стороны зачем? Просто через письмо хочется быть скорее ближе к вам. Ведь хочется поскорее продолжить вам свою историю.