"Японский сапог"
Комната была маленькая, почти без мебели, с очень низким потолком – я едва не касался его головой. Японочка – маленькая, хрупкая, белолицая и на японку то не похожая: глаза синие, каштановые густые волнистые волосы разбросаны по плечам – плавным движением руки прикрыла дверь и семенящими шажочками – узкое кимоно сковывало движения – подошла ко мне. Улыбнулась, но не представилась, поэтому я её стал называть просто Япо, чтобы не произносит длинное «японочка». Она была очень красива – даже без косметики её брови, ресницы, губы яркими густыми мазками выделялись хоть и на бледном, но выразительном и пышущем свежестью лице. Весь её вид выражал кротость, мягкость, покорность, нежность, а глаза – ум, любознательность и задор. Очень тихо она сказала: раздевайся. Удивительно, но в этой почти умоляющей просьбе, чувствовался железный приказ. Я безропотно повиновался. Раздеваясь перед ней я, конечно, испытывал огромное удовольствие – эрекция просто зашкаливала, – но Япо, казалось, не обращала на меня никакого внимания – она выбирала кимоно, грациозно копошась в маленьком картонном шкафчике. Это тончайшее шёлковое чёрное кимоно предназначалось для меня. Моему телу было приятно соприкоснуться с воздушной гладкой тканью.
Япо попросила чтобы я лёг на пол на спину. Затем она уверенными движениями своих тонких фарфоровых игрушечных рук связала меня, обвив верёвкой от плеч до стоп. Посмотрев на меня с высоты своей доминанты и очаровательно улыбнувшись, она поставила свою глянцевую миниатюрную голую пяточку мне на лицо. Поводила ею очень аккуратно. Другую. Те же ласковые движения. Взлохматила мне волосы сиреневым педикюром и зажала мои уши между двумя лодыжками. И нежно помассировала, вращая бёдрами. Я видел только тёмный тоннель её кимоно с белыми бликами ног. Пахнущими жасмином руками она подтянула мою голову и заклинила её между своих икр. На этот раз массаж продолжался значительно дольше. Я ни о чём не думал – просто отдался наслаждению. Закрыл глаза. Кожа её ног (или крылья ангелов?) переносили меня на своих лёгких волнах… и запах… я уже чувствовал запах её возбуждения… Голова моя оказалась между коленок. Её узкое кимоно окружало меня плотной тьмой со всех сторон. Голова между ляжек. Это же просто божественные перины, на которых спали короли. И наконец макушка упёрлась в её влажную промежность. Весь этот путь продолжался очень долго, тело моё затекло, но я не чувствовал боли и дискомфорта – только дикий экстаз и бешеный экстаз Япо, трущейся межножием о мою голову.
В этом здании (если это вообще было здание, а не катакомбы) потолки были низкие и в коридорах, и в холлах, и во всех комнатах. Япо вела меня за руку как ребёнка не говоря ни слова, но периодически посылая свою волшебную улыбку. Я находился в облаке эйфории и мне было всё равно куда меня ведут – хоть под гильотину. Кимоно приятно скользило по телу, эрекция приятно распространяла по нему свои вибрации. Япо ввела меня в комнату с обоями a la тропические картины Анри Руссо. На узкой койке лежала девушка, прикрывшись ярко-зелёным, под цвет обоев, покрывалом. Крашеные перекисью волосы, стрижка «тифози», огромные пронзительные серые глаза, античные черты лица.
- Вы будете здесь заниматься сексом? – настороженно спросила она.
- Ты ревнуешь? – Япо ласково взглянула на неё.
Девушка не ответила, вздохнула и закрыла глаза. Япо сбросила кимоно. Две карминные ареолы и два острых соска – вот и вся её грудь. Такой плоской груди я ещё никогда не видел. Но фигура затмевала все классические образцы.
Почти неуловимым эфирным, но повелительным движением, она сорвала моё кимоно. Указательный палец направила в пол. Я стал на колени. Её эпилированная атласная промежность прижалась к моему лбу. Боковым зрением я успел заметить, что блондинка сбросила покрывало, и её мраморное гибкое тело метнулось в мою сторону. Через мгновение мой затылок накрыло её тёплое влажное лоно. Девушки крепко обняли друг дружку, и моя голова оказалась в тисках возбуждённых половых губ. «Что первое треснет, - подумал я, - мой череп или их тазовые кости?»
От двойного вагинального аромата и чудовищных объятий можно было бы задохнуться, если бы оргиальный взрыв не высвобождал энергию, наполняющую всё тело воздушной полнотой. Две сцепившиеся сексуальные молекулы с ядром моей головы образовывали некий новый химический элемент, испускающий радиоэротические лучи и заражающий сексуальной лучевой болезнью всё на расстоянии ктеической фантазии. Две скрестившиеся фурии вращались вокруг меня вулканическим кольцом, создавая из моей головы раскалённую магму. Они то поднимались, то опускались, ослабляя хватку и усиливая её, оборачиваясь задом и сжимая меня четырьмя половинками тыльных сторон так, что филейные части становились папиросной бумагой, в которую были завёрнуты выточенные из стали костяки. Я проходил между скользящими телами, вдавливаясь в темноту, а в голове звучала «Вечерняя серенада» Шуберта.