Принцип единения всего во всём в понятиях классической философии и естествознания не противоречит крайним формам проявления сексуальности как первоосновы сущностного мира, но лишь подтверждает их.
Поэтому нельзя не признать, что основной инстинкт в любом случае является матрицей и первоматерией всего остального разветвления множественности чувственного мира, по умолчанию в понятиях человечности требующего толерантного отношения в этой плоскости всех со всеми.
Однако сложность соотношения ментальности как договорного образа совместной социальной жизни с некоторыми формами реализации потенциальной сексуальной энергии не позволяет реализовать этот понятийный постулат, поскольку далеко не все представители социума с ним знакомы, то есть, попросту говоря, незнание закона в данном случае освобождает от ответственности.
Но этот факт не подтверждает, что его знание несёт некий коммуницирующий эффект в разнородном социально сексуальном поле, более того, вне всякого сомнения в нём идёт перманентная битва животного начала с началом неестественно человеческим, понимая саму неестественность в этом контексте как человечность, потому как дикое природное тем и отлично от человечного духовного, что второе имеет внедрённые в сферу своего самосознания многообразные возможности представления невозможного. Что достаточно часто склоняет жаждущие острых эмоций натуры включать свою так называемую вторую сигнальную систему в структуру реального мира.
Исходя из постулирования неестественности чувственных запросов животного человек, можно вывести факт прямой корреляции, то есть взаимозависимости, глубины чувственности и эмоционального потенциала, что не присуще животным, и является в этом смысле неестественным, с фактической полноценностью конкретного человека как мыслящего существа, у которого вся интеллектуальная способность проистекает из той же второй сигнальной системы, то есть из рефлексивного поля воображения.
Этим поясняются некоторые эксцентричные манеры образа жизни и коммуникативных контактов высокоразвитых интеллектуалов любой сферы, но творческой особенно, потому как истинно одарённая личность всегда живёт загоризонтным ожиданием нового, уничтожая и забывая прошедший путь подобно бессмертной змее, сбрасывающей старую и не нужную на новом этапе жизни кожу.