Покинув башню сновидений, Татда, шла целеустремленным и уверенным шагом, к вратам катакомб. В руках она крепко сжимала посох, внутренне она планировала, как попадет на нижние ярусы труднопроходимого подземелья. Наконец, она вышла к гроту, у входа, стражами стояли три колдуна. Татда остановилась чуть поодаль, и мысленно заговорила с мертвецами.
«Мне нужно попасть в катакомбы».
«Татда, мы знаем твои намерения. Хранители ясно дали понять, что сохранность жизни дахгарца не имеет смысла».
«Я вынуждена ослушаться их приказа».
«Тогда мы вынужденны, помешать тебе», - спокойно прошелестел мысленный голос мертвецов.
«У нас два пути», - начала подводить итог Татда. - «Первый: вы уходите с моей дороги. Пропускаете в катакомбы. Я вытаскиваю живого дахгарца. Мирно и скоро покидаю Басюрхюрн. Вы остаетесь живы. Второй: Я вас убиваю. Дальше ваш путь окончен».
«Третий путь», - заговорил один из стражников-личей. - «Мы убиваем тебя, по велению хранителей, и во имя сохранения магии Басюрхюрна». - Татда соглашаясь кивнула.
«Выбор не велик», - в металлическом голосе лича, послышалась веселость.
Она вскинула руку с посохом, звонко ударив им по земле. Личи стражники готовые к атаке Татды, мгновенно рассеялись в воздухе, в виде пурпурного песка. Подхваченные ураганным ветром, стражи окружили Татду. Лич яростно зарычала.
- Инхада Чари Омр[7], - громоподобный гул, наполнил улицы Басюрхюрна. Татда покрылась вспышками ледяного огня. Её изношенный плащ, трещал от горячего льда. Лич становилась похожей на бесформенный вьюн. Её фигура истончаясь росла в высоту. Темный пурпур, проходя сквозь ледяной огонь, пытался поглотить часть магической энергии. Стражи слепо проходили громоподобный ледяной вихрь, выискивая спрятанную фигуру лича. Татда делала тоже самое, пытаясь увидеть сквозь смазанные песчинки тонкую материю магии. Наконец, интуиция заставила Татду прислушаться, зигзагообразный бросок вперед. Разбрасывая куски льда, лич выскочила из вихря, летя на песчаный ком. Магический песок, процарапал ребра. В гуще сквозного ветра, она коснулась плотного тела, и вознеся руки, прошлась посохом насквозь. Тело распадаясь на сотни костей, рухнуло бесформенной кучей.
На Татду обрушилась сила, оставшихся стражей. Они были за её спиной, испуская всполохи кислотного дождя. Татда с трудом повернулась, взглянув на личей ядовитым взглядом. Преодолевая дождь, она сделала шаг навстречу. Черный балахон, изъеденный магическим вихрем, разлетелся в стороны, разрываясь, словно лепестки. Капюшон низко накинутый на глаза, упал за спину, обнажая белый череп Татды, с неестественно длинными седыми волосами. Перевязь на её лице надорвалась, открывая ровные изгибы костей черепа. Стражи, усиливали воздействие. Татда припала к земле, натужно, сделав ещё шаг навстречу скелетам. Кислотный дождь, попадая на кости, вспенивался, прожигая нутро. Татда, выставив перед собой посох, прошептала, сквозь бурю: «Изт Ойвизст[8]». Авантюрин, в навершии посоха, вспыхнув ультрамариновым светом. Перед личем, от земли до её головы, поднялась ровная сфера. Которая минуя кислотный дождь, тлела с каждым шагом. Татда на мгновения почувствовала передышку. Долго держать щит она не могла, силы быстро таяли. Сфера прорвалась. Страж, выбросив руку вперед, спустил на колдунью черный шар, который приближаясь, к личу, рос в размере, подрагивая неровной оболочкой и парализуя волю. «Не успею», - подумала Татда, видя что не увернется от шара. Едва он коснется её тела, на краткий миг она провалится в магический сон. И за это время стражи смогут её убить. Татда рыкнув, вогнала основание посоха в землю.
- Эялафибра Инээзд[9], - почва под посохом, резко выметнулась. Из недр земли, послышалась вибрация. Татда почувствовала, как черный шар воткнулся ей в грудь. Ноги оторвались от тверди, и следом ветер, обрушил её на землю. Последнее, что она чувствовала, как земля зашлась вибрацией, покрываясь трещинами, зашаталась, где-то на периферии каменная улица поднималась комьями земли вперемешку с разбитой брусчаткой, и разрушенными фасадами башен.
* * *
Татда очнулась, спешно оглядываясь вокруг. Она сидела в воронке, вокруг неё некогда ровно выложенная уличная плитка, превратились в свеже вспаханную глину и песок. Неподалеку она увидела двух придавленных валунами личей. Они были мертвы, кости расколоты. Не теряя времени даром, Татда, наспех накинула на голову капюшон, перевязала плотной тканью, нижнюю часть лица до самых глазниц, и бросилась в грот.
Верхние два этажа, трехуровневых каземат, вели ровной не опасной тропой, вырытой словно огромадным земляным червем. А вот самый нижний ярус, был пропитан гнилостной водой, вызывающий дурман, со стен и потолков отходили острые рваные скальные выступы. Ко всему прочему, даже не живой магический свет, в руках личей, тут тлел лишь едва. То и дело теряя силы, затухая.
Верхние два этажа Татда бежала, почти что беспрепятственно. Спустившись на последний этаж подземных каземат, лич сбавила шаг. Она остановилась, осмотрев темноту. Сжав покрепче металлический посох, авантюрин вспыхнул внимая приказам колдуньи. Каждые три шага, едва заметно темно-зеленый камень вспыхивал, разрывая вокруг темноту. Татде хватало света, что бы ненароком не наступить, на возможно уже мертвого дахгарца. Она спешила. Звук шагов терялся в сотнях срывающийся каплях с довольно-таки низких потолков. Изредка личу приходилось пригибаться, пробираясь сквозь лазы на коленях. А единожды, даже пришлось переплыть озеро. Не глубокое, но переплывая Татда остро чувствовала запах дурмана. Едва ступив на твердую землю, авантюрин заметно замерцал, разливаясь, где-то в глубине гладкого камня, и предвещая биение живого сердца. Сделав десяток шагов, Татда увидела дурманящих фосфенов. В ногах бледных образов свернувшись, в кокон, лежал живой дахгарец.
* * *
Он чувствовал копошение тварей. Чувствовал их холодные всепроникающие прикосновения. На миг ему даже показалась, что он смог различить явно приближающиеся шаги пленительных духов. Вслед за шагами, за спинами терзающих призраков, вспыхнуло белое зарево. Огонь поглотил все иллюзии. Духи шипя растаяли, словно их и не было. Катакомбы сн6ова наполнились темнотой, а насмешливый шепот мертвого отряда сменился завывающим сквозняком.
- Дахгарец! - услышал он металлический голос, рядом. Он открыл глаза неуверенно крутя головой, но не увидев ничего, снова прикрыл веки. - Дахгарец! - на этот раз голос был совсем рядом.
- Вы всего лишь мне кажетесь, - заплетающимся языком прошептал он в темноту.
- Я лич, что привела тебя в мертвое королевство, - Татда внимательно посмотрела на бледное лицо воина. Он был необычно спокоен. - Мне нужно знать, что за руна обозначена на твоем затылке?
- У тебя женский голос, лич. Безжизненный, но женский, - воин усмехнулся. - Я думал, что ты молодой парень, - Ольм закрыл глаза, и обхватил свои плечи руками, зябко сотрясаясь от холода. - Не думал, что в свои последние часы жизни, я буду видеть ту которая меня убила. Быть может ты тоже лишь бестелесный призрак? Хотя, мне уже не важно. Уходи прочь!
- Я не могу. Я должна выяснить, что за знак ты носишь…
- Нету никакого знака, - чуть помолчав сказал воин. - Уходи!
Тишина… Как вдруг, внутри черепа Татды, вспыхнул зеленоватый свет. Из под сводов черепа, на каменные стены катакомб пролился рваный, но теплый свет. Редкостные тени, словно заблудшие путники, уносились прочь, боясь разлитого магического огня.
- Хочешь ты того или нет, мне необходимо вытащить тебя из катакомб, как можно скорее. Поднимайся! Пойдем!
- Для меня всё окончено. Ты победила, - безвольно отозвался воин.
Глухо в тиши послышался раздраженное рычание. Она подсела к воину совсем близко, вглядываясь в его лицо.
- Я выиграю лишь тогда, когда решу знаки, - ровным голосом, лишенным эмоций проговорила она. - И для этого, мне необходимо, чтобы мы ушли из Басюрхюрна. Отбрось гордыню, - увеличивая металлические нотки в голосе сказала Татда. - Поднимись на ноги и пойдем.
- Зачем тебе это нужно? Какую выгоду ты преследуешь, лич?
- Нет никакой выгоды, дахгарец, - Ольм удивленно изогнул бровь. - Пойдем!
- Значит, живой я тебе нужен больше, чем мертвый? - он ждал её ответа. - Ответь! - не выдержал он изнуряющего молчания, чародейки.
-Выходит, что живой ты мне нужен больше, чем мертвый! - раздраженно повторила лич.
- Какие неожиданные превратности судьбы, не так ли, лич? - притворно залепетал воин. - Ты тащила меня, истекающим кровью, в мертвое королевство, чтобы сотворить из меня нечто отвратительное, чтобы в дальнейшем, осознавая свою ошибку, прийти ко мне и просить помощи?
Татда, склонила голову на бок, помолчала несколько минут обдумывая провокационные фразы белокурого воина. Невольно ей вспомнилось их короткое путешествие до Басюрхюрна, где болтливый дахгарец, несколько часов кряду горланил во всю глотку, стишки-потешки, и словно столетний мудрец, высказывал филигранные истины и умозаключения. Тогда Татде в какой-то момент хотелось убить этого назойливого живого. Сейчас она снова пыталась подавить в себе это ощущение, благоразумно терпя, ибо отступать от намеченной цели, не было в привычках, девы-лича.
- Дахгарец! - начала говорить Татда. - Я надеюсь ты закончил упиваться своим чрезмерно претенциозным ханжеством? Ибо мое терпение на грани. Я действительно пришла просить о помощи. Но моя помощь тебе, столь же необходима. Я знаю, что ты хочешь свободы! Но тут в мертвом королевстве, ты не выдержишь пытку катакомб, не выползешь из древнейшего подземелья. У тебя есть шанс, прислушаться ко мне. Я сделаю всё возможное, чтобы ты живой покинул стены мертвого королевства. Но если тебе претит моя натура, и ты столь горд, и идеалистичен, чтобы услышать мое мнение… Хотя… Постой! А не затаенная обида тобой движет, дахгарец?
- Ты убила мой отряд, лич!
- Я предатель Басюрхюрна. Я убила трёх личей, прежде чем пришла к тебе развеяв светящихся фосфенов.
- Я не могу тебя простить!
- Мне не нужно твое прощение, живой, - зарычала Татда. - Мне нужны ответы, на предназначение знака на твоем теле. Я отыщу ответ, и мы разойдемся. Или сойдемся в кровавой битве, полной взаимной ненависти и презрения, которым пропитано твое жалкое ежедневно гниющее сердце. Но прежде, я найду ответ, даже если ты захочешь тут сдохнуть, я подожду, у меня полно времени. Я вырежу руну с твоего затылка, и оставлю возрождаться твой гнилостный труп будущего предводителя армии скелетов.
- Как я могу тебе верить?
- Не верь мне, - покачала головой Татда. - Просто поднимись на ноги и пойдем.
Он с трудом поднялся и сделав крошечный шаг вновь рухнул на колени. Светлые волосы, закрыли его глаза. Ольм судорожно сжимал и разжимал онемевшие пальцы от боли. А дальше со стоном прижал руки к бедру, зажимая рану, которая вновь начала наполняться кровью:
- Холера, меня побери, - простонал воин.
Где-то вдали Татда услышала глухие, быстрые шаги. Скорее всего её уже ищут, и сейчас прочесывают этажи подземелья:
- Ну, что ещё? - прошипела она склоняясь к бедру воина.
Ольм тоже услышал скрежет костей:
- Они рядом!. Нам не выбраться.
- Шельма! - скрипнув зубами выругалась Татда.
Она осмотрелась вокруг. Ольм наблюдал за личем, свет её зеленых глаз, лишь чуть плясал на теплых влажных стенах. Наконец, вскинув руку с посохом, она прошипела:
- Эялафибра Инээзд, - острие с хрустом воткнулась в зазубрены между скал. Авантюрин, вздрогнув начал накаляться и вибрировать. Татда с трудом сдерживая посох, зарычала. А дальше, произошел взрыв, ослепляющая вспышка света, громыхнула, по подземелью. Внутренние своды потолков надсадно застонали. С посоха, ровным кругом, побежала рябь, выбивающая крупные скальные выступы. Один из булыжников, жахнул Татду, так что она отлетела, выпустив из рук посох. Она опрокинулась на спину, но быстро села, внимательно наблюдая за тем, как рушились и шатались внутренние стены катакомб. Посох, испустив волну вибрации упал на пол, в стене образовался проем.
- Бежим! - взревела Татда, схватив за плечо Ольма, волохом потащив его в проем.
Едва они проскочили лаз, за их спинами обрушился потолок. Воздух тут же наполнился песком и смогом. Дышать Ольму было невыносимо тяжело. Он кашлял, и то и дело отплевывался. Песок в глазах, не давал возможность разлепить поцарапанные веки. Татда ползла вперед, взмахивая посохом, то и дело выкрикивая заклинание:
- Орсьтот[10], - уже десятый раз, звенел в темноте металлический голос лича. Следом за холодными словами с посоха срывался вихрь, который успешно выталкивал наружу валуны камней, и вихри песка.
Выбравшись наружу, Ольм припал на каменную улицу. К его спине прилипла рубашка пропитанная потом. Он с трудом дышал, и с еще большим мучением, наконец-то, продрал глаза. Рядом с ним присев на колено, словно хищница мотала головой лич, из стороны в сторону. Вокруг сновали скелеты. Где-то вдали послышались раскаты барабанной дроби. Ромбоидная призма, зашипев, сильнее ударила по черному небу. Красные искры треща взвились в изогнутую спираль. Лич снова схватив воина, и приобняв за талию, потащила его по улице. Ольм сильно хромая, повиснув в руках чародейки, тревожно оглядывался, сокрушаясь, что у него нет хотя бы меча, чтобы защититься когда убьют деву-лича. Другого исхода он не ждал.
- Забирайся! - взревела Татда, толкнув воина на стену.
Ольм стоял у не высокой каменной башни, Татда просила его лезть на пологую крышу, с кровоточащей раной бедра.
- Сдурела? - простонал он. - Взгляни на меня!? - он развел руки в стороны. Вид его и впрямь не внушал надежды, на преодоления пути живым.
Лич зарычала вскинув голову к небесам, и сжимая костлявые пальцы. Она резко бросилась к воину, схватив руками его лицо:
- Инхада Чари, - услышал Ольм, обескураженный поведением лича.
Из-под перевязи словно дымка вылетел белый, обмораживающий вихрь, и понесся в лицо дахгарцу. Он попытался прикрыться ладонью, но вьюн прикоснулся к его кожи. Вначале Ольм почувствовал резкую боль. Но потом боль отпустила. Пришло спокойствие, и какая-та опьяняющая эйфория. Тем временем лич, дыхнула холодным вьюном на бедро воина. Ткань тут же заиндевела, стала жесткой и трескучей. А кровь прекратила изливаться, из раны:
- Лезь! - скомандовала лич, подталкивая воина.
Ольм послушно кивнул. Татда ловко его подсадила, и довольно-таки мощно выбросила вперед и вверх. Воскликнув от неожиданности, и распластавшись по ровной крыше, Ольм вскочил и поспешил к краю башни, чтобы подтянуть лича. Но ей того не требовалась, оттолкнувшись от земли, она птицей поднялась в воздух. Рваная одежда, напоминала черные перья грифа. Она громко приземлилась на крышу, и не теряя времени даром побежала к следующим башням, стоявшими плотно друг к другу. Прыгая по крышам, и низко пригибаясь к трескучей черепице, они преодолели несколько улиц. Стена, отделяющая королевтсов от огненного рва, казалась совсем рядом, пару крыш, ещё пару прыжков, и уставший и измученный Ольм будет свободен. Но внезапно перед башней, и за их спинами взвились в небо фигуры, с магическими посохами. Ольм и Татда остановились, осматриваясь и крутя головой.
- Шестеро личей! - заметил Ольм, припав на колено, и тяжело дыша от быстрого бега.
- Я умею считать, дахгарец, - сухо проговорила Татда. И вновь впилась в плечо воину заставляя его подняться. Она подвела его к краю башни. Ольм глянул вниз, под ними плескалось кипящее болото. В зеленых водах плавали кости и черепа. Сквозь глазницы черепов, просачивались костяные амфибии и мертвые змеи.
- Прыгай! - скомандовала лич, чуть подтолкнув к краю Ольма.
Тот резко обернулся к мертвячке:
- Нет! Ты действительно сдурела! Я туда не прыгну! - Воскликнул он. И тут же на него впился костлявый взгляд мертвой женщины.
- Брезгуешь живой! - зашипела она, приближая лицо к Ольму. - Взгляни, ведь и ты таким будешь, и отец таким будет, и матушка. А самое главное, возможно тут плещутся останки твоего деда.
- Гори огнем, падаль! - взревел Ольм. - Я не собираюсь купаться в трупном яде, тебе подобных существ.
- Прыгай кому говорю!
- Нет!
- Шельма, мать твою! - Она вскинула посох, направив авантюрин под ноги Ольму. - Орсьтот.
Воздушный поток сорвался с навершия посоха. Удалил в низкий каменный парапет. Камень надорвался, и начал рушиться под ногами воина. Тот охнув попытался отойти в сторону, и неловко махая руками хотел было уцепиться за протянутую руку девы-лича. Но она его обманула, едва он дотянулся до кончиков ее пальцев, она сильно ткнула его посохом в грудь. Ольм ухнул вниз. На краю башни стояла дева-лич, провожая дахгарца, своим безжизненным взглядом.
Сноски:
[7]. Инхада Чари Омр — усиленное заклинание холодного дыхания. Данное заклинание меняет внешний облик лича, в ледяную спираль или вихрь, покрытый вспышками и всполохами разбивающихся ледяных кристалов. Вихрь замораживает всё, чего коснется. По окончанию колдовства вихрь разрывается холодным, обжигающим диском.
[8]. Изт Ойвизст — магический щит ультрамаринового цвета.
[9]. Эялафибра Инээзд — посох в руках лича, создает равномерную, но кратковременную вибрацию. Вибрация создаётся на различные виды стихий, будь-то вода, огонь, земля и даже, возможно воздух.
[10]. Орсьтот — отбрасывание препятствия.