ЛИХИЕ 90-е
ГЛАВА 3 1993 г
ЧАСТЬ 8 РАБОТА ВИКТОРА
Вспоминает Виктор…
В моей трудовой книжке появилась запись:
29. 31. 08 1993 ____Уволен в порядке перевода
п. 5 ст 29 КЗоТ РСФСР в среднюю
школу № 958 г Москва
Начальник О/К___________________________________ Кудрявцева
ПЕЧАТЬ
Стаж: 5 лет 5 мес. 6 дней.
(Средняя школа № 958)
30. 1 09. 93 _______ Назначить на должность учителя информатики
в порядке перевода_______________________
___________________________________13 (тринадцатый разряд) ЕТС.
В условиях перестройки, когда трудно было определить правильный жизненный путь, я опять подумал-подумал и решил перейти в школу, которая находилась в 10 минутах ходьбы, буквально рядом с домом.
Не надо тратить время для того, чтобы добраться до работы. Тем более, что Ираида, которая в это время работала в школе, выяснила, что в школе нет преподавателя по информатике и в школе имеется класс ПЭВМ.
Я встретился с директором, которая предложила перейти к ним преподавателем информатики. Она провела меня в класс информатики, где стояло 13 ПК. Правда, они мне не были известны. Это был учебный класс на базе ПК «Немига». Как я потом выяснил, ПК выпустил Минский завод. И таких классов по Москве довольно много (как, я много позже узнал, их было выпущено 1000 классов). Стоимость класса была небольшой, именно, поэтому их в Москве закупили для проведения занятий по информатике.
Ещё до оформления на работу директорша предложила поехать в город Обнинск в командировку на всесоюзное совещание преподавателей информатики. Я получил билет и подъёмные и поехал в Обнинск (в ИПК я был в отпуске). Совещание проводилось на базе ИПК Минатоммаша, которое в Обнинске имело помещения, в том числе, и для проживания. Конечно, уровень совещания был, довольно, невысоким, но я посетил все заседания. Я пригласил посетить Обнинск и ИРАИДУ, что мы и выполнили. Прогулялись по городу. Ничего примечательного не нашли.
Я решил, что довольно быстро освою незнакомые мне ПК «Немиги», и буду вести занятия. Зная, что учителя много времени уделяют подготовке к урокам и пишут планы занятий, я подумал, что мне не надо будет точно следовать работе учителя, и я не буду много времени уделять подготовке. (Ну, и самонадеян я был тогда!)
Я получил переводное письмо из ИПК Минрадиопрома. Я решил отдохнуть ото всего. У меня ещё не кончился летний отпуск и до 1 сентября было время отдохнуть. Надо сказать, что первое время это мне удалось.
В конце августа мне позвонили из ИПК, где директор предложил мне должность учёного секретаря (поздно, всё-таки он спохватился?!), но я уже настроился на уход из института, где мне было не очень комфортно, и я отказался, тем более в период перестройки для приличной личной зарплаты надо было крутиться и зарабатывать деньги, подчас, не всегда честным путём, а я уже устал это делать, да и – лень, наверное сказала не последнее слово!
Хотелось бы отметить, что директор школы тоже сэкономила на мне, так как меня нужно было по своему образованию и стажу работы преподавателем оформить на высший 14-тый разряд, а потом это сделать было бы сложнее, да и директор не очень этого хотела делать. А я этого, по незнанию, не проследил, а потом было уже неудобно просить это для себя (как потом выяснилось, что по зарплате я был третим в школе после директора и зама 2-ой ступени, а так я бы получал больше директора).
А в школе надо было вести уроки на «Немигах», где одновременно можно усадить не более 12 школьников и где было много простых игр.
Школа, наверное, по разнарядке получила класс Немиг ещё задолго до моего прихода в школу.
Класс информатики организовали в левой пристройке напротив столовой и слева - широкой лестницей, ведущей на второй этаж с большим актовым залом (Кстати, в этом зале директриса по субботам для старшеклассников устраивала платные танцевальные вечера и выручку, потом, направила на приобретение ПЭВМ IBM) и спорт-залом (в котором я c внуком Димой, членом сборной юношеской команды ЦСКА, занимался дополнительно после школьных занятий баскетболом).
Внизу, здесь обустроили для проведения занятий три помещения: в конце организовали класс трудового обучения (столярную мастерскую), а в проходе по обе стороны коридора сформировали два класса: один информатики, другой – ППЖ. Причём, стенки сделали тонкими из фанеры, а в проходе с трудом расходились два человека. Чтобы проход не был тёмным, по всей длине коридора в стенке класса информатики были вставлены стёкла шириной не более полуметра. А, чтобы не было соблазна, разбив стекло влезть в класс, прикрепили 4 или 5 прутьев диаметром 2 см, забыв сделать поперечные прутья, с тем, чтобы получилась решётка. На всех внешних окнах в классе были сделаны решётки из двух половинок, которые закрывались висячими замками. Вдоль окон стояли столы, на которых размещались 6 с одной стороны и 6 с другой - ПК для школьников, а в конце был стол преподавателя со своим ПК и дисководом (к сожалению, не было печати, входившего в комплект класса, а я в то время этого не знал).
В классе не было доски и мне пришлось её выбивать, и размещать её в противоположной от моего рабочего места стороне класса. За моей спиной слева располагалась раковина, а у окна – шкаф. Таким образом, рабочие места располагались буквой Г. Между рабочими местами школьников и стенкой было большое пустое пространство. Вход в класс был посередине стенки, слева от которого я установил два стола для размещения, впоследствии купленных, ПК IBM.
Занятия проходили по два учебных часа подряд без перерыва. И, когда был общий школьный перерыв, то за стенкой шумели ребята, которые шли на занятия в класс ППЖ или в столярный класс. Это мешало нам, но с этим приходилось мириться.
Надо сказать, что на занятия по информатике ребята шли с большим удовольствием. Я думаю по двум причинам: первое – далеко не у всех были дома свои компьютеры. А второе – я к концу занятий позволял ученикам знакомиться с играми и играть в них (хотя игр на Немигах было немного и были они не очень сложные).
В первые дни для всех классов уроки были почти одинаковые – ознакомление с пультом управления. Клавиатура осваивалась довольно быстро. Сложнее обстояло дело с освоением основ информатики. Сам я был противником обязательного обучения языку программирования, хотя без этого нельзя было обойтись.
Из школьных воспоминаний...
В первый год преподавания ко мне попал 11-й класс. В нём учился один ученик. Учёба у него шла плохо, и сам он выглядел каким-то забитым, замухрышкой. Все ученики над ним издевались. На моих уроках у него стало все получаться. И он стал помогать остальным ребятам по группе. Он все схватывал, как говорят, на лету. Остальные ребята стали с уважением относиться к нему. Человек буквально «вырос» на глазах. И уже никто его не обижал, да и он сам почувствовал вкус к знаниям по информатике. На уроках к нему обращались и просили либо подсказать, либо разъяснить. Он часто вставал со своего рабочего места и подходил к тем, у кого что-то не получалось. Он никому не отказывал. Я думаю, что и в остальном у него дела пошли намного лучше. Мне было так приятно это наблюдать, да и я стал его во всём поддерживать. Человек вырос «из пелёнок» и стал – ЧЕЛОВЕКОМ!
Из неприятных воспоминаний...
В конце года у большинства учеников были уже проставлены предварительные годовые отметки. И только у одного или нескольких намечались двойки. Их я приглашал на дополнительные занятия.
На одно такое занятие пришёл ученик с матерью. Мать просила не ставить в году 2, а поставить - тройку. Я даже не заметил, как она мне подсунула конверт. Я стал его отдавать ей, но она никак не хотела брать его обратно! Что делать?! Как поступить? Пока я это всё обдумывал, ученика с матерью и дух пропал. А конверт остался!
Что делать? Идти к директору и пожаловаться? А вдруг, директор подумает, что я иногда беру конверты? Может пострадать моя репутация? Так я и не решил, что делать. Конверт так и остался лежать на столе. Что я с ним сделал - сейчас не помню. Дома мы обсудили происшедшее. Но ни к какому выводу не пришли. Впредь я стал намного осторожней при выставлении годовых отметок, заранее проводя с отстающими дополнительные занятия.
Был ещё случай, который прошёл по другому сценарию. Отстающий ученик пришёл на занятие вместе со старшим братом, который начал мне угрожать, и требовать, чтобы я поставил брату хотя бы тройку. Причём, угрожая мне, брат говорил примерно следующее: - «Не только Вам может быть плохо, но всем Вашим родственникам». При этом он перечислил всех моих родственников, живущих в данном микрорайоне. Я, конечно, рассмеялся ему в лицо и не стал ничего исправлять.
Спустя некоторое время, я стал рассуждать, откуда у него такие сведения. А что, если на самом деле, свои угрозы он с помощью ещё одного старшего брата приведёт в исполнение? Всё это напоминало простой шантаж. Я всё оставил по-прежнему. Ничего не делал, и двойку не исправлял. Но на душе осталось неприятное ощущение и ожидание чего-то неоконченного и опасного.
Слава Богу, угрозы не были выполнены. Этот случай остался только у меня в памяти.
Других «криминальных» случаев у меня за 4 года работы в школе не случалось.
ПРОДОЛЖАЕТ ИРАИДА.
Конечно, даже невозможно было допустить мысль, что у Виктора могло бы не получиться с преподаванием в школе. Компьютерные классы в школах только ещё вводились так же, как и уроки информатики.
Сначала Виктор немного волновался, идя на уроки. Постепенно втянулся и привык. В отличие от меня, дисциплину в классе он умел держать. Не раз выгонял учеников из класса. Но, поскольку этот предмет нравился всем ребятам, дисциплинарные нарушения были редкостью. Особенно, всем нравилось то, что справившимся с основным заданием разрешалось поиграть на компьютере в какую-нибудь игру.