Пролог
Когда смотришь из окна, то видишь жизнь немного по-другому: она кажется прекрасной, неповторимой, она как наркотик, и с каждый секундой хочется попробовать ещё и ещё… ровно до того момента, пока не вылетишь на улицу в порыве адской страсти и не схватишься за голову от осознания ничтожности своих глупых мыслей. Всё обман. Всё, что было за окном - обман. Жизнь не заслуживает того, чтобы о ней заботились, чтобы её возвышали, она просто издевается и смеется над теми, кто думает так.
Приятно знать, что тебе всё это известно, но маленький Владимир, стоящий у окна каждый вечер, ещё не знал всего этого. Он видел мальчишек, бегающих во дворе, играющих в прятки, в стрелялки и войнушки. Он видел, как им весело. В тёплое время года даже слышал их смех, приятный до боли детский смех, но его родители были сумасшедшими и не выпускали его на свежий воздух.
Когда же случалось чудо, и он оказывался на улице, никто из местных ребят не хотел с ним играть: зачем возиться с человеком, который выползает по праздникам на свежий ветер, а всё остальное время шпионит из окна. Его тоже незаслуженно считали сумасшедшим и это впервые разбило ему сердце. Дальше - больше.
Как ни старались родители перевести своё дитятко на домашнее обучение - у них ничего не вышло - Владимиру пришлось ежедневно посещать школу, видеть там людей, бояться их взглядов по той простой причине, что просто-напросто привык видеть вокруг только ненависть.
Но внутри ещё трепыхалось смелое и наивное сердце. Сердце мечтающего ребёнка, который ещё даже не успел попробовать того, что было известно каждому вокруг. Сердце, которое позволяло Владимиру не превратится в зомби. И одновременно сердце, которое причиняло такую нестерпимую боль.
I
Не важно какой был год, какое название носил этот город и какие события его сопровождали. Всё это - жизнь, одновременно для кого-то прекрасная и беспощадная, вынуждающая верить в обман и до бесконечности несправедливая, правда случаются везучие исключения, но не в этот раз.
Владимиру исполнилось 17 лет, а в стране разразился жуткий скандал - война. Все без разбору отправлялись служить в горячие точки. Все, кроме детей, стариков и женщин, однако после 14 каждый автоматически становился мужчиной, даже если доныне не целовался с женщиной.
Владимиру, выросшему в домашней гнетущей атмосфере, где его ни разу не лупили веником, пришлось столкнуться с войной. Правда служить его так и не отправили, родители заперли дом, написали кучу жалоб, и канцелярские служащие только отмахивались, мол, придёшь за их сынком - тебе ещё и пулю вдогонку пошлют.
Владимир продолжил ходить в полупустую школу, терпел на себе пронзительные взгляды девчонок, которые насмехались над ним, но делать было нечего - тело хотело ласки, а других претендентов попросту не было.
За ним начали ухлёстывать, причём довольно активно, его сердце работало как печь-буржуйка во времена гражданской войны где-нибудь на Дону в студёную пору. Он влюблялся, затем его чувство пропадало, затем снова влюблялся, разбивал кому-то сердце и так по кругу. Его уже было не остановить, а девушки находили в нём беззаботного домашнего романтика, некоторые даже сожалели, что не знали о нём раньше.
Но, в любой хорошей истории есть конец, а в этой их получилось даже два. Его сердце, то самое, наполненное искренностью, мечтательностью, жизнью, стало превращаться в чёрствое, заставляя владельца становиться ужасным зомби: ему просто надоело. Всего этого было так много, что детский организм не выдержал и захотел чего-то нового.
Он начал творить коварные вещи - использовать молодых девушек, брать от их тела тепло, заставлять ревновать и натравливать их друг на друга. Это дошло до того, что ему удалось начать встречаться с самой популярной в школе девушкой, нынешний парень которой отправился служить, уязвить её самолюбие до такой степени, что она хотела совершить самоубийство.
Сердце Владимира тогда на секунду приостановилось, в нём зажглась какая-то жалость, а в мозгу появилась доля осознания, но ещё немного поразмыслив, это куда-то пропало и исчезло в непонятном туманном сознании.
Девушка не наложила на себя руки просто потому, что боялась этого делать. Жизнь Владимира налаживалась, он был неприкосновенной персоной, но незаслуженно. Просто потому, что вокруг не оказалось другого кандидата, достигшего возраста 14 лет. Вернее их было несколько, но один страдал от ишемии, другой от сахарного диабета, а третий был инвалидом. Одержать победу в такой гонке оказалось самым простым делом для Владимира.
Но это был только первый конец - перелом в характере, очерствение сердца. Второй произошёл, когда война закончилась. Ждать пришлось недолго - страны поняли тщетность братоубийственных войн и подписали мирное соглашение на несколько лет вперёд.
II
Жизнь Владимира, как ни странно догадаться, кардинально изменилась. Не мгновенно, ведь некоторые девушки продолжили за ним ухлёстывать, но это быстро прошло, и он снова остался один у разбитого корыта своих мечтаний.
В этом было и что-то хорошее, потому что он начал сожалеть о потерянном времени: у него было так много женского тепла, а он променял его на какие-то банальные игры, самоутверждение и проявление “силы”. Его сердце, ещё недавно кажущееся безнадёжно утраченным, снова начало биться с удвоенной частотой, заставляя грудную клетку вздрагивать, а организм вздыхать, жадно поглощать химическое соединение, видеть в мире какие-то прекрасные нотки.
Та самая популярная девушка, которую звали Юлией, пожаловалась своему парню Дмитрию, что Владимир её домогался. Практически изнасиловал. На деле этого никогда бы не произошло, хотя если война бы так и не закончилось, то вероятность всё же существует, однако мужская гордость Димы была так сильно повреждена, что из неё буквально начала сочиться кровь.
Ему стало глубоко плевать на тот факт, виновен ли Владимир. Он считал его виноватым просто потому, что он остался здесь, а не видел ужасов войны, посчитал своим долгом показать всему городу, какой он трус, да ещё вдобавок и клоун-романтик.
Каждый день он собирал своих друзей, находил Владимира и публично издевался над ним. Он запирал его в туалетной комнате, лишал завтрака, брызгал ему в лицо горячим какао, потом начал потихоньку избивать, начиная от обычных ударов в грудь и заканчивая хуками по лицу.
Владимир возвращался домой подавленный, разбитый и наполненный мыслями о суициде, однако ему, как и Юле, просто не хватило сил сделать это, да и обычно люди совершают самоубийство ради того, чтобы их пожалели или обратили внимание, но в случае с Владимиром - это означало бы поражение.
Родители перестали замечать ссадины и ушибы на лице своего ребёнка, видимо, им просто надоело устанавливать за ним тотальный контроль, однако Владимиру от этого легче не стало. Выходить на улицу значило сталкиваться с новыми издевательствами, получать пощёчины, пачкать свою одежду и терпеть те моменты, когда хочется заплакать и закричать.
У него очень часто сжималась нижняя губа, готовая выдавить из глаз рыдания, но он справлялся, одновременно чувствуя, что с каждым разом мышца нижней губы всё меньше и меньше сжимается. Его охватило чувство, что он наконец-то сможет что-то противопоставить Дмитрию.
Перед сном он представлял себе будущее: он победил Дмитрия, захватил его славу и девушку в свои руки, и стал новым королём школы. Получил всеобщее одобрение, даже некоторые учителя стали завышать ему оценки, а родители готовили каждую неделю торт, как доказательство того, что их миленький и маленький Владимир теперь стал настоящей личностью и человеком с большой буквы, хотя люди априори таковыми являются от рождения.
Однако за грёзами и мечтаниями всегда стоит одно - реальная жизнь. Рано или поздно придётся вернуться к ней, понять, что не всё, что находится внутри черепной коробки, реально. Из-за этого хочется повеситься ещё сильнее, но сил всё нет и нет, Владимир каждый день чувствовал себя таким слабым, что ему казалось, будто бы он пробегает десятикилометровый марафон, а за ним ещё и выполняет силовые упражнения.
Всё изменилось, когда он наткнулся на объявление о продаже пистолета модели Beretta.
III
Издевательства не прекращались и нарастали по своей силе, заставляя Владимира всерьёз задумываться об убийстве Дмитрия. Хотя он прекрасно понимал, что вряд ли сможет нажать на курок, но всё равно начал подготавливать процесс и постоянно носил при себе пистолет.
Купить его ему не составило проблем, ведь несмотря на странное сумасшествие своих родителей, они прилично зарабатывали и постоянно снабжали сынка карманными деньгами, которые он, разумеется, не умел тратить по причине того, что редко когда баловал себя чем-либо. В общем, он совершенно не умел развлекаться, поэтому на его сберегательном счету скопилось практически юношеское состояние.
Это был май, самый расцвет природы, когда история начала подходить к своему нелогичному завершению. Дмитрия со своими друзьями арендовал автомобиль и похитил Владимира у всех на глазах: просто затолкал его в автомобиль и поехал на местную свалку, чтобы вдоволь поиздеваться над своим врагом. Он настолько обезумел, что был голов раздеть его догола и заставить терпеть различные унижения, коих на свалке можно было придумать не один десяток.
Когда они приехали, Дмитрий пару раз ударил Владимира по лицу, тот упал на голую землю и отполз чуть-чуть в сторону.
Все, кто присутствовал тогда, немного отвлеклись и начали обсуждать идеи, как можно полноценно унизить Владимира, чтобы репутация закрепилась до конца его жизни. Они предлагали низкие поступки и даже хотели заставить его есть из мусорной кучи рядом, причём там лежали следы человеческой жизнедеятельности.
Представьте изумление каждого, когда Владимир достал пистолет, плавно спустил его с предохранителя и наставил на толпу.
Геройство каждого куда-то испарилось и на свалке воцарилось царство тишины. Все нервно переглядывались, хотели даже рассмеяться, но все были на войне и знали, что если пистолет снят с предохранителя - он будет стрелять.
Единственным верным решением для одного смельчака было сказать:
-Слушай, Владимир, мы же не хотим тебе зла. Это всё вина Дмитрия. С ним и разбирайся, только пушку убери, - он хотел было подойти поближе, чтобы окончательно развеять сомнения о трусливости, но Владимир выстрелил ему под ноги.
Сердце у каждого мгновенно сжалось, начало с болью поставлять кровь организму, а Владимиру всё происходящее нравилось. Он чувствовал себя властелином мира, хотя у него в руках была всего-то пара подростковых душ, во вселенском масштабе ничего не значащих.
Сначала он хотел просто убить Дмитрия, но ему в голову пришла более гениальная идея, от которой он всё же решил отказаться. Однако теперь он считал каждого, кто стоял перед ним, врагом. Он знал, что они плохие люди, однако забыл про тот факт, что и он - тоже.
Всё это могло продолжать вечно, если бы Дмитрий не вышел вперёд и не произнёс с невозмутимым лицом дрожащим голосом:
-Давай, стреляй, ублюдок. Я уверен, что ты даже и близко не умеешь это делать, ведь твои родители сделали всё, чтобы ты не запачкался кровью.
-Я бы на твоём месте не был таким козлом, когда решается твоя жизнь. Почему вы с самого детства издеваетесь надо мной? Презираете меня? Разве я хуже? Твоя девушка смогла в меня влюбиться, а тебе от этого неприятно. А каково было мне, когда вы все такие радостные, а мне приходилось смотреть на всё из окна своей мелкой комнаты? Вы веселились, смеялись, а всё, что оставалось мне - наблюдать. Однако теперь я хочу отдать должное всем вам, уроды. Земля не заслуживает, чтобы вы по ней ходили.
Все почему-то сразу поняли, что произойдёт дальше. Только два человека не предпринимали никаких действий, а остальные быстро ринулись на Владимира, потому что только так умрёт лишь один человек. Этому учили на войне.
Владимир быстро прицелился на Дмитрия, нажал на спусковой крючок и… пистолет не выстрелил, в ту же секунду его выбили из рук, а бедного парня повалили на землю и начали избивать всем, что было под рукой.
Это продолжалось минут пять, пока лицо Владимира не превратилось в красное месиво, однако он ещё дышал, жадно глотал воздух и смотрел заплывшими глазами на эту подростковую свору. Он улыбался от боли, потому что она заставляла чувствовать его живым.
Через пару минут он скончался и навсегда закрыл единственный оставшийся глаз.