Сергея Юрьевича уволили с работы. Жена, не выдержав ежедневных пьянок, скандалов, безденежья, развелась с ним.
После обмена квартиры Сергей Юрьевич переехал в маленькую комнату – гостинку с общим коридором и общими кухней, ванной, туалетом.
В свое жилище он перевез кровать, стул и шкаф, доставшиеся ему после раздела имущества.
Жена отдала ему и те немногие книги, которые у них были: по одному томику Пушкина и Лермонтова и книгу с загадочным названием «Вечный жид».
Сосед посоветовал Сергею Юрьевичу заняться сбором бутылок, но предупредил, что в этом бизнесе большая конкуренция и могут возникнуть неприятности.
Выхода не было. Сергей Юрьевич последовал совету и утром следующего дня вышел на свою новую работу. Он так увлекся, копаясь в мусорном баке, что не заметил, как к нему подошел конкурент. Завязалась драка, и Сергей Юрьевич получил сильный удар в лицо. У него был выбит передний зуб.
Но постепенно он освоился, избегал помоек, где, как он убедился, была жесткая конкуренция, предпочитал собирать бутылки на бульварах и в ближайшем парке.
Сложность этой работы заключалась еще и в том, что Сергей Юрьевич пока не имел достаточных знаний в оценке бутылок по их ценовой стоимости. Цены были разные, а некоторые бутылки стоили так мало, что их и брать не было никакой выгоды.
Прошло несколько месяцев. Денег от такой работы хватало только на хлеб, картофель, лук. Оставалось немного на скромную выпивку. Но Сергей Юрьевич никогда не был жаден до денег и к пище он всегда был равнодушен.
Он почти перестал следить за чистотой своего тела, и редко мылся – общая ванная занята, а на баню у него денег не было.
Пить Сергей Юрьевич не бросил, не хватало силы воли, да он и не хотел бросать.
Дни, когда он старался не пить, были для него очень тяжелыми. В такие дни Сергей Юрьевич лежал на кровати и смотрел в потолок. Мыслей в голове у него не было, о жене и дочери думать не хотелось, а о чем еще думать он не знал.
В один из таких тяжелых дней он взял в руки томик Пушкина и попытался читать.
Читать он не привык, со школы не прочитал ни одной книги, но Пушкин его увлек и даже приободрил. За несколько вечеров книжка была прочитана. Но Лермонтова Сергей Юрьевич не дочитал – почему-то «Демон» и «Мцыри» вызывали у него тяжелые мысли.
Как-то он пришел домой, сильно выпивши, и принес с собой четвертинку водки. Выпить ее он собирался утром, но, вдруг, навалилась на него такая тоска, что он налил полстакана и выпил. Но тоска не проходила, и еще было ощущение приближения какой-то беды.
Ночью Сергей Юрьевич проснулся и не мог заснуть до утра. Ни о чем конкретном он не думал, да и думать было не о чем, только странное, тревожное беспокойство не проходило.
Проснулся он с тяжелой головой, не выспавшийся. Допил водку и поплелся на работу.
Несколько дней на бульваре за Сергеем Юрьевичем ходила собака. Чтобы отогнать ее, он замахивался на нее палкой. Собака отбегала, останавливалась и пристально смотрела на него.
Как-то возвращаясь домой, сам не зная почему, он свистнул и собака, по-своему поняв свист, поплелась за ним, проводила до подъезда, но зайти за ним не решилась.
Утром, когда Сергей Юрьевич вышел из дома, собака ждала его. И весь день она ходила за ним.
Ему вдруг стало жалко собаку – его тронула такая преданность несчастного животного, и он решил покормить ее.
Сергей Юрьевич свистнул, собака как бы угадав его мысли, подбежала и стала прыгать вокруг него, виляя хвостом.
Собака лежала в углу комнаты, довольно облизывалась и выжидающе смотрела на него.
Как поступить с ней Сергей Юрьевич не знал, может быть оставить ее, думал он.
Вечером Сергей Юрьевич соорудил собаке постель – положил в углу, на полу старую куртку.
Ночью он проснулся, собака храпела. Сергей Юрьевич стал думать, какое дать ей имя.
Вспомнил, как в детстве бегала во дворе собака и все звали ее Альмой, так и решил.
Утром обнаружил, что куртка под собакой мокрая, видимо от старости она страдала недержанием мочи.
А Альма стояла в углу, и, понимая свою вину, испуганно смотрела на Сергея Юрьевича.
Дни шли обычным порядком, с утра Сергей Юрьевич и Альма выходили на поиски бутылок, отстаивали очередь в приемном пункте, заходили в магазин, покупали еды и поздно возвращались домой.
Он вышел из дома на последние деньги купил четвертинку водки и тут же у магазина выпил из горлышка.
Долго ходил по улицам и думал, Альма понуро плелась за ним.
Он сел на скамейку и безучастно смотрел на прохожих.
Альма потянула его за рукав куртки. Он не сразу понял, что она куда-то его зовет.
Собака привела Сергея Юрьевича к куче мусора, сваленного у забора и села.
«Зачем ты меня привела сюда, дуреха?» - спросил он ее с раздражением. Альма, приняв эти слова за сигнал к действию, вскочила, и начала со злобным рычанием лапами разгребать кучу.
Сергей Юрьевич в недоумении наблюдал за собакой.
Альма успокоилась, что-то вытащила из мусора и в зубах подала ему. Это был бумажник, добротный, из дорогой кожи. Сергей Юрьевич открыл бумажник и обомлел – в нем были деньги, толстая пачка пятитысячных и тысячных купюр.
Потрясенный он долго не решался сосчитать, зажатые в руке деньги.
Сергей Юрьевич оставил свою работу и почти не выходил из дома. Он закупал на неделю еды, водки и они жили, ни в чем себе не отказывая.
Но была одна неприятность, которая омрачала их жизнь. Альму невзлюбил сосед.
Как-то Сергей Юрьевич, выпустив собаку на улицу, лежал на кровати и смотрел в потолок. Вдруг он услышал, доносившиеся из коридора, собачий визг и крики. Он вскочил с кровати, распахнул дверь и увидел прижавшуюся к стене испуганную Альму, а над ней размахивающего палкой соседа.
Сосед уверял Сергея Юрьевича в том, что собака в кухне схватила со стола кусок сала и на его глазах проглотила.
С большим трудом Сергею Юрьевичу удалось успокоить соседа, но тот затаил обиду, и при каждом удобном случае угощал Альму пинком.
Отчасти соседа можно было понять. Альма не могла вызвать симпатию. Она была уродлива: уши торчали в разные стороны, огромная голова с грустными глазами. Да и тявкала она без всякой причины, а стоило на нее только посмотреть, как она скалила зубы.
Сергей Юрьевич запил и не спал уже три ночи. У него был большой запас водки, и он выпивал стакан за стаканом.
Альма лежала в углу и с тревогой наблюдала за хозяином. Но иногда она, вдруг, вскакивала, с лаем пробегала по комнате, успокаивалась и возвращалась на свою подстилку.
Соседи, сталкиваясь с Сергеем Юрьевичем в коридоре, и видя его странное состояние, старались не вступать с ним в разговор. Некоторые с опаской проходили мимо его комнат, когда из-за двери слышались невнятное бормотание и лай собаки.
Ночью почувствовали запах гари. Выбили дверь. Из комнаты с лаем выбежала Альма. На полу что-то догорало. Сергей Юрьевич сидел на кровати, закрывшись с головой одеялом.