Это произошло в конце моей службы в армии, буквально за месяц – два до дембеля. Мы уже чувствовали себя гражданскими людьми, готовили форму для поездки домой – обшивали кантом погоны, раскрашивали погоны синим фломастером и придумывали множество мелких атрибутов для украшения формы, наклеивали фотографии в дембельские альбомы, в общем, изгалялись как могли. О том, что мы еще должны дослужить думать не хотелось. Опытные офицеры, понимая психологическое состояние старослужащих солдат, старались не придираться к ним по пустякам лишний раз. Но конфликты возникали, иногда на пустом месте, бессмысленные и страшные по своим последствиям. Не избежал этого глупого и бессмысленного конфликта и я. Даже сейчас, а прошло уже больше 40 лет, я вспоминаю его с внутренним содроганием.
Я проходил службу в середине 70-х в Воздушно-десантных войсках в Псковской десантной дивизии. Дивизия располагалась в военном городке практически в границах города Пскова. Здесь же располагались и вспомогательные объекты и склады. В этот день наша рота заступила в караульную службу. Старшим по несению караульной службы был молодой, но очень пунктуальный и педантичный офицер, только что приехавший из военного училища и назначенный командиром взвода. В роте его сразу невзлюбили. В армии есть не писаное правило: старослужащие солдаты и сержантский состав пользуются негласными привилегиями, это и понятно, у них больше опыта и умений, чем у молодого солдата. По службе офицеры всегда опираются на сержантский состав и старослужащих, и они поддерживают порядок в роте. Поэтому, когда я попал в одну смену с молодыми солдатами, я мог рассчитывать на некоторые привилегии. Но старший по караулу считал иначе, и решил нарушить сложившийся порядок. Заступать на объект должны были молодые солдаты, но офицер приказал мне заменить одного из солдат. Это не было вызвано какой то необходимостью, просто молодой офицер решил показать свою власть. Приказ есть приказ. Я встал в строй. Но офицер решил еще раз показать свою власть и приказал нам выдвигаться на объект бегом. И тут я психанул. Тут сказалось и неуважение к этому офицеру и моя неожиданная замена и дембельская бравада. Я просто отказался бежать. Все бегут, я иду. Офицер остановил наряд и приказал мне встать в строй. Я встал. «Наряд бегоооом марш». Все бегут, я иду. Так повторилось раза три. Наконец офицер построил наряд по команде смирно: «Ефрейтор Пруцких выйти из строя», я вышел. Офицер расстегнул кобуру и вытащил пистолет: «Я приказываю вам бежать». И тут меня переклинило, зациклило, зашкалило. Я не чувствовал страха, страх пришел потом, когда я понял, что он имел право выстрелить, ведь караульная служба приравнивается к службе в военное время. Я испытывал ярость. Как посмел этот щенок так обращаться со мной, ведь он был даже младше меня. Я расстегнул верхнюю пуговичку на гимнастерке и сказал, - «Стреляй». Он не выстрелил, он ударил меня рукояткой пистолета в висок. Потекла кровь. Я испытал даже какое то облегчение, теперь и мне не надо себя сдерживать. Я сдернул с плеча автомат и прикладом ударил его в голову, потом развернулся и пошел в караульное помещение. Только теперь я осознал, что произошло: я совершил не просто преступление, а воинское преступление и не одно, а два: первое – когда не выполнил приказ офицера, второе – когда ударил начальника караула, да еще во время несения службы и оправдания у меня нет. Вот тогда и пришел настоящий страх. Я понял, что никакого дембеля у меня уже не будет, а будет, скорее всего, дисциплинарный батальон на те же 2 года.
Страх – это спасительное чувство, которое воздерживает нас от необдуманных поступков, пришел только сейчас, когда преступление уже совершено, и исправить ничего уже нельзя.
В караулку позвонили из штаба части: «Ефрейтор Пруцких срочно прибыть в штаб». Ну что ж за свои поступки нужно отвечать. Кровь с головы я смывать не стал. Хоть какое-то объяснение моему проступку. Когда я прибыл в штаб, там уже было больше десятка офицеров. Все молчали и смотрели на меня.
Один из них сказал: « Мы сейчас изобьем тебя так, что кровью будешь харкать». Наверно это было бы лучше, чем проститься с надеждой на дембель, и попасть в дисбат. В конце концов, дежурный по части отправил меня в роту ожидать решения. Наверно все-таки есть ангел-хранитель, или мне просто повезло, и командир части не захотел «выносить сор из избы». Лишнее ЧП в части ему не было нужно. Мне объявили 10 суток гауптвахты, на которую я, впрочем, так и не попал – элементарно не было мест. Но я получил сильную эмоциональную встряску и хороший жизненный урок – контролировать свои эмоции.