С дней тех минуло более двух столетий.
А городок наш всё такой же. И жизнь его сегодняшних обитателей с их повседневными мелкими заботами и крупными неурядицами мало чем отличается от полузабытого, к несчастью, бытия предков. Потому-то, кажется, и двигается жизнь наша даже не по спирали, а по замкнутому кругу.
Автор ничего не придумал.
Каждое событие, каждое слово и даже кажущаяся нарочитой архаичность стиля повествования, органически присущего той эпохе, подтверждаются сохранившимися архивными документами и скрупулезными исследованиями местных краеведов
КАК ГОРОДОВОЙ АТАМАН СТЕПАН ГОДОВАНИЧЕНКО МОСТЫ СТРОИЛ
В Ратуше
Городовой атаман медленно водил гусиным пером по прописанным на сером бумажном листе колонкам цифири. Считал, складывая в уме и беззвучно шевеля губами. Вот короткая опись того, что заприходовано в прибыток с оклада домохозяев, подати на торговлю и недоимок прошлых лет. Всего на круг семьсот шестьдесят восемь рублей и пятьдесят три копейки с полушкой. А вот – длинный перечень израсходованного на содержание Ратуши да первоочередные нужды. Всего пятьсот девяносто пять рублей и одна копеечка. Сходиться-то цифирь сходится. Даже на следующий год перейдет некий излишек. Только вот опять после долгой зимы да весеннего паводка мосты надобно восстанавливать. А тут уж ни излишком этим, ни обычным налоговым подворовым сбором не обойтись.
Уж почитай лет с два десятка как, с лета одна тысяча семьсот восемьдесят пятого года, форштат при александровской крепости стал посадом, а городская Ратуша всё пребывает в состоянии первозданном, считай убогом, одно название что Ратуша.
Всего-то в ней три тесных комнатенки да ещё крохотная «хибарка» – кладовая без окон для хранения денежного сундука под охраной сторожа. Снаружи – каркас плетнёвый, что обмазан глиной и белен для порядка и красоты гашеной известью. Сверху, от дождя и ненастья, – камышовые вязанки. Внутри – небольшая грубка, которую тот же сторож при нужде топит когда дровами, а когда и вовсе бурьяном или камышовыми стеблями. Внизу – давно не скобленный, почерневший от времени некрашеный дощатый пол. Стены обмазаны белой глиной. Поверху по стенам накрепко прибиты струганные полки для размещения и хранения увязанных стопок серой да синей бумаги: отчетных дел, писем, прошений и иной канцелярской надобности. Внизу вдоль стен – такие же струганные лавки и скамьи. Три окошка мутного зеленоватого стекла, купленного по двенадцати копеек за лист собой невелики и, хоть смотрятся на три стороны, света до полудня дают мало. А уже после полудня ратушный чиновный люд службу заканчивает. Так что приходится с раннего утра сальные свечи жечь или, к стыду сказать, – каганцы, а от того и чад, и денежные расходы.
Хлопоты с мостами
А раходы и без того – немаленькие. На текущее содержание Ратуши и выплату жалования её чиновникам по завершению генварской, майской и сентябрьской годовых третей – отдай четыре сотни и ещё шестьдесят два рублика, не греши. Десятским кафтаны, картузы и пояса новые справь – ещё двадцать четыре рубля двадцать восемь копеек. Пожарные орудия почини – без малости одиннадцать рублей. И, конечно, девяносто восемь рублей и восемьдесят восемь копеек на восстановление размытых талою водой мостов на Сухой и Мокрой Московках.
С мостами хлопоты ежегодно. А и без них никак нельзя. Ни почту в срок не перевезть, ни изрядное число проезжих через посад не пропустить. Так что восстанавливать непременно надобно. А мосты сии хотя и защищены, казалось, достойно со всех сторон фашинными гатями и ледорезами-«сторожами» едва от ветхости, обусловленной возрастом, выдюживают и зимнюю стужу, и весенний ледоход. А при последующем за ледоходом разливе, когда гать с верхом покрывается водой, и вовсе становятся непотребными. Тогда для переправы через обе реки Московки вынужденно, недели на три, а то и на срок поболее, в ожидании полного спада вод, используют плот или паром, который два перевозчика движут с берега на берег по смоляному канату длиной в девяносто саженей.
Хорошо бы добиться от губернского начальства согласия, да и увеличить расход на содержание мостов. А может даже и не ограничиваться лишь мелким ремонтом и восстановлением. Так и писать в прошении. Ведь, как не откладывай, а возводить новые мосты все одно придётся. Так чего же ждать? Оно понятно – и налоговый сбор с посадских дворов тогда повышать будет надобно, и торговый сбор с иногородних торговцев и субвенцию на строительство у казны испрашивать, но ведь дело-то благое и для города в край необходимое. Неужто кто из посадских выступит супротив? Ведь не для чужих – для самих себя стараться придётся. Выстроят, думается, общими силами на месте обветшавших новые мосты и будет по содеянному городовому атаману заслуженная слава, а горожанам несомненный прибыток и облегчение.