Начало четвёртой истории - http://www.proza.ru/2017/12/30/1029
Предыдущий эпизод - http://www.proza.ru/2018/04/20/614
Влада успела с терминала изменить только вид потолка и «окон», приблизив их к духу нашего старого дома в Загорном, как прибыли медики. Они принесли с собой диагноста для Дашеньки, который мне напомнил своим обликом старинные механические весы для новорожденных, которые я видел в Армагеддоне. Пока Влада разбиралась с врачами, мы с Пусем быстренько обежали весь этаж дома и заглянули на крышу, где был солярий, бассейн и обзорная площадка с тренажёрами. Сверху открывался шикарный вид на бухту и сам Пуэрто-Атардекер с разноцветными крышами скрытых в буйной растительности домов. Мне понравилось - больших и высоких строений тут не было, а Пусь разглядел на набережной неприветливо встретивших его сородичей и залаял. Те ответили, их тотчас поддержали с некоторых плавучих домов по соседству. С нижней палубы соседнего дома «бухнули» внушительным басом. Перегнувшись через перила, я разглядел там валявшегося на диване сенбернара.
- Серьёзный сосед, Пусь, - сказал я, указывая на него.
Но Пусь у меня хитрый, он всю нужную ему информацию уже собрал. И теперь облизывался, напоминая, что не мешало бы пожевать чего-нибудь. Заметив, что медики уже покинули дом и шли по мосткам к своему бело-красному коптеру с эмблемой Службы жизни на дверце, я свистнул Пусе и пошёл вниз. Влада с дочкой на руках нас уже высматривала в коридоре, около неё вертелись Ростик и Юрик.
- Вы чего шумели? – спросила она.
- Сородичей увидели, - ответил я за пса. – Тут рядом шикарный сенбернар живёт.
- Бентли, - кивнула Влада. – Биомех, как Тибериус у Мигеля. Только без поэтического уклона.
- По поведению не похож на биомеха, брешет со всеми сородичами, - усомнился я.
- Примитивный уровень, - пояснила Влада. – Они увидели Дебби и сразу прибежали знакомиться. Пожилая пара, довольно забавная… Слушай, побаюкай ребёнка, мне за терминалом надо посидеть.
Она сунула мне свёрток с Дашей и убежала. Ростик с Юриком были не прочь и сами «побаюкать» сестру, но я не дал. Пусь пару раз поскрёб мне лапой ногу, напоминая о своих требах, потом вздохнул, отошёл в сторону и лёг. Я нашёл удобный низкий подоконник и пристроился на нём, мерно покачиваясь и рассматривая пухлое лицо спящей дочки. У меня на руках она заснула сразу. За этим занятием нас и застала Юля.
- Что у вас случилось? – шёпотом спросила она. - И с чего вдруг Владу с Дашей привезли? Там же медики…
Я тихо рассказал ей о том, что знал.
- Про Тромсена я уже немного слышала, самого не видела ни разу, - ответила Юля. – Только что оттуда привезли к нам боцмана Жирова, его уже Ми устраивает рядом с нами. Говорит, что он будет жить по большей мере в бассейне, а она хорошо плавает.
Я лукаво поднял бровь. Юля сделала вид, что не заметила.
- А мы с Викой срочно отбываем к Володе, - продолжила Юля. – Ника останется тут, заменит меня с ребятнёй, надеюсь, вы с Пусем тоже поможете.
Пусь услышал своё имя и замотал хвостиком. Я хотел было сказать, что мы с ним вроде к Патрику должны присоединиться, но не успел. Из арки вышла очень довольная Влада, чмокнула меня, забрала Дашу и ушла с ней на нижнюю веранду. Пусь поплёлся была за ней, но передумал и остался со мной. Я подвинулся, уступая Юле место на подоконнике.
- Короче, так, - сообщила она. - Олег Дегов когда-то установил камеры-ловушки в местах скопления голубых кристаллов на Марсе. Автономия, когда их нашла, все камеры поснимала, но одна каким-то чудом уцелела, с неё получили записи. Плохие, правда, но что-то видно. Это живые существа, Юра. Они растут, делятся, собираются в группы. Дегов полагает, что они – метаморфы, и биомасса в башнях Меера – это их земная форма.
- Занесло Олега, - пробормотал я, но Юля услышала.
- А почему нет-то? По идее только метаморфизмом можно объяснить создание муляжей. Как ни фантастично звучит, но иное в голову не приходит, - сказала Юля. – Для старичков возможность создать себе новые тела была как манна небесная.
- Ты от Влады архаизмов нахваталась? – поинтересовался я. – Биомасса, если уж на то дело пошло, задолго до старичков там обосновалась, как марсианские «голубчики» на Землю попали – нам не ведомо…
- Может, палеоконтакты были! – вставила Юля.
- Может, - согласился я. – Может, вообще динозавры её высидели, хотя их них мало кто на яйцах сидел. Закопают кладку в тёплый песочек на берегу юрского моря и дело с концом. На каком основании Дегов полагает, что голубые кристаллы сродни биомассе? Разглядел в «Паравижн»? Напоминаю, что он у него совсем недавно на Луне появился, а до этого знаменитый спелеолог и по совместительству художник Од по Марсу с палкой-копалкой лазил…
- Ты чего разворчался? – подозрительно посмотрела на меня Юля. – Моя профессиональная помощь не нужна?
- Не нужна, Юлька, спасибо. Но я бы хотел завтра Владу, детей, родителей и всех вас вообще увезти в Загорный. Там безопасно. Почему – не знаю, но есть такое чувство.
Юля промедлила с ответом.
- Не думаю, что ты прав, - тихо сказала она. – Куда бежать, если события сами бегут за нами? Мы их словно притягиваем. Чем больше мы хотим покоя, тем более беспокойной будет жизнь. И всё потому, что нам повезло встретиться с Вебсиком. Ой, смотри! – она показала на противоположную стену, на которой всё чётче и чётче проступали знакомые корявые буквы: «Правильно. Вебсик».
- Гав! – громогласно приветствовал надпись Пусь. И почти сразу в коммуникаторе загудел вызов от Зета.
- Мы разобрались с этим филиалом и Тромсеном, - устало произнёс он. - Ничего там на самом деле нет, кроме желания обдурить всех и жить припеваючи. Влада может возвращаться, если захочет, Жиров тоже. Безмятежной жизни Тромсена помешало то, что наша Влада с Михалиной приволокли сюда и стали исследовать ископаемую лодку из Гуана. А вас они тут вообще так быстро не ждали – вы спутали карты.
- А возраст Тромсена?
- Феномен «мозаики на полу» тут есть, Институт Времени открыл и поддерживал филиал под конкретную программу исследования аномалии, - коротко пояснил Зет.
- А «монтокское чудище», которое якобы видел Тромсен, и из-за которого нас так спешно оттуда попросили, как ты сам сказал? – поинтересовался я.
- В пещере, действительно, есть зона, где мерещится что-то чудовищное. Возможно, что это - Страж, поставленный подземными народами, но не современными, а древними. Но интересно другое. Тромсен сказал, что хочет вызволить своего сына, в теле которого находится.
- ?!
Юля и так прислушивалась к нашему разговору, а тут знаком попросила включить «общую беседу».
- Зет, ты не ошибся? – спросила она.
- О, хорошо, что ты тут, с вами обоими переговорю, - обрадовался Зет. – Ситуация такая. Отец и сын Тромсены не только имеют одинаковые имена и фамилию, но и очень похожи. Тромсен-старший вёл тут исследования задержки времени, знал и братьев Меер. Он открыл несколько странных пещер с голубыми кристаллами в виде голов. Если положить руки на них, то шла какая-то информация, какие-то звуки речи, картины. Пещеры впускали только его, когда приехал на каникулы сын-студент, то бежал от них в паническом страхе. Тогда отец для сына отломал и вытащил один из кристаллов. Он никаких особых свойств на поверхности не проявил и долгое время стоял у них дома на полке как украшение. Сын закончил учёбу, приехал работать на станцию. Начались сильные землетрясения. Отец кинулся спасать свои кристаллы, но его завалило, поступил сигнал о смерти с личного браслета. Сын в отчаянии положил руки на кристалл, который стоял дома, и в этот момент произошёл обмен – он получил личность старшего Тромсена. Кристалл прямо в руках рассыпался в прах. С тех пор Тромсен сидит тут и тайком пытается найти сына, свято веря, что его личность могла сохраниться. Для окружающих он сочинил легенду, что нашёл способ внезапно помолодеть, и уединился ото всех в филиале Института Времени. Его особо не трогали, всё было тихо-гладко. Вот такая история.
Юля слушала с раскрытым от удивления ртом. Я с некоторым недоверием покосился на коммуникатор: не разыгрывает ли нас Зет?
- Скучать не будем, - только мог сказать я.
- Да уж, - согласился Зет. – Юр, если надо к медикам, то Влада может вернуться, а мы будем развёртывать исследовательскую группу, Тромсен обещал генералу всячески помогать, особенно после того, как ему рассказали про Вебсика.
- Вебсик снова стал писать, - сообщил я, вспомнив недавнее послание на стене. Оно уже исчезло, но Юля подтвердила мои слова.
- Хорошо, - откликнулся Зет. – Это радует. У нас он пока никак себя не проявлял, а Миха, насколько я слышал, просил собрать Круг. Юр, ты мог бы взять на себя Тромсена?
- Вообще-то я должен с Пусем догнать Патрика, - напомнил я.
- У Патрика планы поменялись. Ханни сообщила, что он пошёл один. Они с Марианной сидят в родовой деревне. Ты можешь не спешить. Вернётся Патрик, тогда с ним обсудишь, а сейчас – помоги нам, а?
Я согласился, но предупредил, что Владу с собой не возьму. Зет предложил поговорить со Славой.
- Теперь понятно, почему Ростислав Петрович срочно просил Володю возродить наш старый проект «червяка», - сказала Юля, когда мы закончили беседу с Зетом. – Мы одно время пытались сделать биомеха для работы в завалах. Это давно было. Но объявился всего один заказчик. Он был с Марса, а мы не смогли адаптировать под марсианские условия, и проект заглох.
- Дед что, хочет пролезть в завалы? – хмыкнул я. – Штефена Роберта бы спросили, он у нас главный землекоп. Тонны породы и дохлый червяк? Однако!
- Как бы то ни было, мы с Викой отбываем. Ведите себя хорошо, ладно?
- Гав! – пообещал ей Пусь.
Уговорить Славу поехать со мной оказалось легче всего. Гораздо сложнее было убедить Владу и Марту, что никакой опасности для нас филиал Института Времени не представляет. Влада слышать не хотела о Тромсене даже после того, как я передал ей разговор с Зетом.
- Когда тебе на голову свалятся «эсбэшники» в полной экипировке, то со страху и в штаны наложить можно, - заявила она. – Этот Тромсен – очень странный и скользкий тип, тебе нечего с ним возиться. И не нервируй меня – может пропасть молоко, а мне ребёнка кормить. Дебби я услала с Ханни, а жаль – с ней бы я тебя, может, и отпустила, она ложь распознает замечательно. И блокировать агрессию может. Слушай, я не хочу тебя потерять, понял?
- Влад, - вдруг вспомнил я, - а маленький разведчик у нас жив?
- Пылится на полке, - ответила она. – Идея замечательная, как мы про него забыли?!
Она сама связалась с дедом и Юля с Викой получили дополнительное задание – переслать нам маленького разведчика с операторской консолью.
- Я смогу никуда не ехать и во всём участвовать! Ты даже представить не можешь, какой у него функционал! – радовалась Влада и неожиданно согласилась отпустить нас в сопровождении маленького разведчика. Ну да, это мне знакомо – мою подругу «функционал» может заставить обо всём забыть. Дитё века, одно слово.
Вот так и получилось, что через несколько дней мы отплыли вчетвером – я, Слава Серёгин, Пусь и маленький разведчик.
- Если понадобится, то я оперативно смогу сменить ему прошивку, - говорила Влада, лаская Пуся и целуя на прощание меня и отца. Однако причаленный к борту плавучего дома скоростной коптер не оставлял никаких сомнений в том, что сменой прошивки дело не кончится. Этот коптер чем-то напоминал мне её аппаратик, на котором она летала в Загорном – такая же одноместная «помела», только с кабиной. Доставили её накануне, Влада сразу опробовала и осталась очень довольна.
Я попробовал прибавить скорость, но самоходный плот даже на малой волне был обречён на медленное долгое плавание. Слава сидел под зонтиком на корме, а мы с Пусем валялись на носовых пляжных матрасах.
Влада настояла, чтобы мы с ней вдвоём переговорили с Тромсеном до отплытия. Разговаривал он куда приветливее, чем при первой моей встрече с ним, даже рассказал, почему так ревниво «оберегал покой». Дело в том, что для своих поисков он использовал переделанные астрофизические детекторы реликтового излучения. Первый такой прибор – зонд Уилкинсона – нам, студентам, показывали в хранилищах Армагеддона. Вебсик недаром называл наш мир «Тьмой» - подавляющая часть Вселенной состоит из невидимого вещества неизвестного происхождения, если не ошибаюсь, почти три четверти Вселенной состоит из абсолютно неизвестной формы энергии, называемой «темной энергией», или невидимой энергией, таящейся в вакуумном пространстве. Доля известных элементов нашего мира составляет во Вселенной лишь 0,03 %, причём видимая нам материя - горы, планеты, звезды, галактики и мы сами составляет ничтожную часть всей материи и энергии во Вселенной – четыре процента. Большую часть этих процентов составляют водород и гелий, и только где-то около 0,03 % — тяжелые элементы.
Тромсен опасался, что сторонняя деятельность, в том числе и лодка, которую Влада с Михалиной притащили в ангар, могут сбить настройки его детекторов, которыми он пытался найти следы колонии голубых кристаллов в толщах обрушившейся породы. После беседы с ним Влада два дня просидела над маленьким разведчиком, отвлекаясь только на Дашу, сон и еду.
- Можно попробовать, - наконец сказала она, любуясь маленькой машинкой. – Как я могла про неё забыть!
Я за это время успел провести два сеанса связи с Олегом Деговым и Штефеном Робертом. Первый всё ещё сидел на Марсе в руинах Марсианской автономии, хотя, по моему мнению, их уже через сито просеяли и нашли всё, что можно.
- Не совсем всё, - засмеялся Олег. – В Автономии было несколько периодов. В самом начале это было обычное марсианское купольное поселение. На втором этапе они достигли почти полной независимости от Земли, о чём другие поселения могли только мечтать. Они даже сейчас от Земли зависят, она их основной партнёр. А на третьем этапе, как я полагаю, на Марсе им обрыдло совсем, как говорится, и они ушли. Но каждый период оставил тут свои следы, понимаешь? Если они действительно ушли, то это же первый факт космического человечества.
Я понимал, но хотел заполучить Дегова на Земле с «Паравижном». Тщетно.
Со Штефеном всё оказалось проще.
- Оле Лук без меня на Луне справится, - заявил он, услышав мою просьбу. – Полугодовой отпуск у меня накопился, из него месяц придётся просидеть на адаптации, от Земли я отвык совсем. Могу начать собираться и помогать дистанционно советами. Первый совет – искать не пустоты, а точки искажений времени. Они могли сохраниться. Второй совет: если в самом деле есть сообщения от Вебсика, то отложить всё и восстановить с ним контакт. – Штефен поскрёб затылок. – Я тут с ханнеритом и станцией дальневидения не всё знаю про ваши события. Про Романа знаю, как он, есть надежда?
Я рассказал другу, что знал сам от Ивина. Человек – это нечто большее, чем совокупность органов, тканей и скелета. Без Вебсика наш Александр Борисович со своими сотрудниками чуда совершить не мог. Тело собрали, его искусственно поддерживали, но Самоедкин в нём был действительно «на биологическом уровне». В то же время приборы показывали, что мозг Романа не спит, он активен.
- Знаешь, - поделился я со Штефеном, - когда мне сканер показал, что в признаки жизни в Серёгине, я сам себе не поверил. Но Саша мне потом говорил, что возвращение Славы произошло скачкообразно в момент воздействия Вебсика и нас. Он полагает, что у Романа есть шанс.
Пуэрто-Атардекер скрывался за мысом, который мы огибали. Волнение стало сильнее, тупой нос плота шлёпал по гребням, поднимая брызги. Они попадали на Пуся, и пёс быстро перебрался на корму к Славе.
Примерный план предстоящего разговора с Тромсеном у меня был. Но я не ожидал, что он сам встретит нас на берегу с парой вспомогательных роботов, которые ловко вытащили на песок, разгрузили наш плот и потащили багаж к скрытым за зарослями зданиям. Познакомив Серёгина и Тромсена, я направился было следом за роботами, но Питер придержал меня за рукав.
- Если не устали, то давайте посидим немного, - предложил он. – Тут есть одно приятное место, я там часто медитирую.
Мы согласились. Тромсен повёл нас по узкой тропке и вскоре вывел на действительно очаровательную круглую площадку с тремя вытесанными из камня скамейками. От зноя сверху скрывала густая листва, снизу доносилось журчание невидимого ручья, а перед глазами раскрывалась панорама водной глади. Никакого барьера у площадки не было – она обрывалась в плотную зелёно-лиловую толщу зарослей. Серёгин тронул меня за плечо и взглядом показал на Пуся. Пёс вёл себя беспокойно, постоянно оглядываясь и принюхиваясь. Я вытащил из своего рюкзачка собачью поилку, сканер и обруч.
- Плохо… Фу… Большое… - уловил я посылаемые Пусем мыслеформы.
- Мы не будем здесь сидеть, - заявил я Тромсену. – Питер, зачем вы сюда нас привели? Здесь очаровательно, но вы уверены, что это подходящее место для медитаций? Идёмте обратно!
Тромсен, не мигая, смотрел на меня. Я не стал дожидаться ответа, кинул обратно в рюкзак поилку со сканером, сделал знак Славе и пошёл обратно. Как только площадка скрылась из виду, Пусь успокоился и завилял хвостиком.
- Ты чего испугался? – присел я перед лохматым другом. – Плохо там, да?
Пёс лизнул мне щёку.
- Запах чужой, - уловил я его мыслеформу. – Опасно.
- Мы не пойдём больше туда, хорошо? – шёпотом успокоил я пёсика, доставая поилку и давая ему пить. – Охраняй, будь начеку, Пусь.
- Мне тоже там не понравилось, - сказал Слава. – Там что-то такое, что давит.
Я оглянулся. Тромсена видно не было.
- Меня насторожило отсутствие каких-либо барьеров над обрывом, - сказал я Серёгину. – Службы Жизни здесь явно нет.
Пусь вдруг поднял голову к небу и залаял. Нас накрыла тень и в просвет зелени над поворотом тропы спустилась фигура на джетпаке.
- Вы все тут? – спросил голос Зета.
- Кроме Тромсена – все, - ответил я, помогая другу освободиться от лямок аппарата. – А ты чего с неба свалился?
Зет не ответил и побежал в сторону площадки. Мы за ним. Тромсен стоял на самом краю обрыва. Увидев нас, он криво усмехнулся и прыгнул вниз…
Мы были слишком далеко, чтобы его удержать. Зет кинулся за своим джетпаком, крикнув мне, чтобы я вызвал Службу Жизни. Я ещё разговаривал с диспетчером, когда Зет поднялся и опустился на одну из скамеек.
- Там внизу сухие заострённые стволы, - глухо пояснил он. - Даже снять тело без резака невозможно.
Я хотел было подойти к краю площадки, но Пусь с рычанием решительно преградил путь.
- Идите в посёлок, - мрачно сказал мне Зет, - я тут один справлюсь.
Поздно вечером Ростислав Петрович собрал нас в маленьком конференц-зале в немного знакомой мне «гостинице для путешественников во времени». Вдоль стены стояли S-образные кресла для приватных бесед, в центре – длинный стол человек на сорок, конце которого разместилась наша маленькая группа, несколько сотрудников базы и медиков. Я никого из них не знал. Подошёл Зет, Иона ещё не было.
Ростислав Петрович попросил внимания, коротко сказал о случившемся и попросил всех собравшихся поделиться соображениями, что могло подтолкнуть Тромсена к такому шагу. Все молчали. Насколько я успел понять, особой любовью Питер Тромсен не пользовался, жил своей жизнью, и никто толком не знал, чем он был занят. Придётся начать первому.
- Так получилось, что мы рассчитывали поработать с покойным и накануне имели с ним контакт по видеосвязи, - заговорил я, ощущая корявость своих слов. – Питер Тромсен дал подсказку к версии, которую мы решили проверить. Дело в том, что моя жена Влада имела несколько лет назад опыт подселения чужого разума, который чуть не закончился трагически. По словам Тромсена, у него был похожий случай, связанный с гибелью его отца, и в теле сына оказался разум отца. Именно этот разум пытался найти и вернуть разум сына обратно. Есть основания полагать, что обмен разумов был спровоцирован некими голубыми кристаллами, в пещере с которыми погиб отец. Их Тромсен искал в ходе своих экспериментов. Мне трудно сказать, почему он повёл нас на ту площадку сразу по прибытии, на ней мы все ощутили какое-то желание покинуть это место…
- Извините, доктор Кивин, не только вы такое ощущали, - заявила невысокая темноволосая молодая женщина в красном платье. – Площадка, о которой вы говорите, пользуется дурной славой. Возможно, это было место казни в древности. Или место жертвоприношения, вон там какая образина на скале нарисована…
- Какая образина? – не понял я.
Вместо ответа Зет показал мне свой коммуникатор. На снимке была сильно растрескавшаяся поверхность скалы, в хаосе борозд и выемок которой явно проступала морда чудовищного зверя. Где-то я видел подобное… А, вспомнил! На стене старого замка в Загорном! Портрет «барона»! Сказал об этом Зету, он согласился и предложил посмотреть другой снимок. В хаосе борозд и выемок я различил очертания необыкновенно красивого «летящего города». Мигнул несколько раз, но видение не исчезло.
- Одно и то же место под разными ракурсами освещения, - пояснил Зет.
Тем временем беседа за столом оживилась.
- Про дурную славу я не знаю, а миражи там красивые, сам видел, - говорил молодой медик. – Я что хочу сказать, с психикой у Тромсена всё в порядке было, все сотрудники Института Времени периодически проходят тестирование, никаких отклонений не замечено. Характер, да, у него сложный характер был. Лично я не раз встречал его в состоянии какой-то отрешённости, пробовал с ним поговорить, предложить помощь – он всегда сухо благодарил и отказывался. Коллега, который до меня тут работал, говорил, что Тромсен интраверт, и с ним лучше «не связываться». Я полагаю, что его решение спрыгнуть в пропасть было осознанным, это не тот человек, который способен на бессознательные действия. Доктор Кивин, вы знали, что вас будет встречать именно он?
- Не ожидал этого, - ответил я. - Как и того, что нас сразу поведут на ту площадку. Начинаю думать, что это какой-то заранее намеченный план, вполне возможно… Да, вполне возможно, что цель плана – увести от чего-то более важного любой ценой, даже ценой собственной жизни.
- Уаа! – поддержал меня Пусь, удобно разместившийся на кресле у стены. Все невольно обернулись к нему. Пёс протянул переднюю лапу, словно прося слово. Я встал и подошёл к нему, настраиваясь на контакт. Однако, принятая мыслеформа сильно озадачила. Пусь явно был чем-то встревожен. Когда я наклонился к нему, он лизнул мне щёку и еле слышно заворчал. Я присел рядом с ним и успокаивающе погладил. Когда я вернулся за общий стол, то пёс пошёл следом и попросился на колени, просидев со мной до конца. Но время от времени беспокойство в нём возникало, я это чувствовал.
- Его что-то тревожит, - сообщил я остальным. – На площадке Пусь настоял, чтобы мы ушли, а сам я ощутил подавленность.
- Подавленное состояние на площадке может быть вызвано аномалиями времени, - тихо сказал Слава Серёгин. – Собаки хорошо чувствуют и предупреждают хозяев. У Пуси сильные сенситивные способности, поэтому мы сразу ушли, как только он предупредил. Но я заметил очень испуганный взгляд Тромсена, когда Юра вытащил из рюкзака сканер. Вы тут такими приборами пользовались? Я знаю, что девочки – Влада и Михалина – тут сканировали свою лодку и Тромсен мог видеть сканеры и у них. Странно, что его могло так напугать?
- Друзья мои, Служба Безопасности Земли имеет информацию, что был совершён массовый исход колонистов из Марсианской Автономии до её взрыва, причём каким-то пока неизвестным способом, - сказал Ростислав Петрович, прерывая общее молчание после слов Славы. - Есть вероятность, что они на Земле. Земля всегда была целью их возвращения, они считали себя временными изгнанниками на Марсе. Мы допускали, что может иметь место пространственно-временное перемещение, телепортация. Как вы знаете, гениальный физик прошлого Стивен Хокинг однажды пошутил: «Если бы пространственно-временные туннели существовали, они были бы идеальным средством быстрого перемещения в Космосе. Можно было бы с утра пройти таким туннелем в другой конец галактики и вернуться к обеду», но он прав. Причём речь не идёт о физическом перемещении марсиан-колонистов. Достаточно пропустить через тоннель их информационное содержание, при определённых условиях на выходе оно снова организуется в самое себя. Это не новость, уже не одно столетие такой способ сохранения человечества рассматривается и исследуется на случай охлаждения и гибели нашей Вселенной. Так оно сможет перенести свои «семена разума» через тоннель в другой подходящий параллельный мир и в нём снова расцвести во всей своей красе. Так вот, учитывая факт переноса разума Тромсена-отца в тело Тромсена-сына, мы можем считать, что определённые условия для выхода из тоннеля тут имеются.
- Портал, одним словом? – уточнила женщина в красном.
- Возможно, - ответил ей Ростислав Петрович. – Учитывая и некоторые другие события, которые у нас случились, возможно, что он даже открыт для перехода.
Я понял, что он имеет в виду Романа. И впервые меня посетила мысль: а не могло ли быть исчезновение Вебсика связано с необходимостью закрыть тоннель, если он открылся? Раздумывая, я поднял глаза на потолок зала, в котором мы сидели. Он был интересно оформлен – как большой пролом в светящихся панелях, через рваные края которого было видно звёздное небо. Иллюзия была полной, для «пришельцев» земные дизайнеры постарались. Стены тоже были интересными – с овальными окнами, открывавшими трёхмерные виды на красивые места Земли.
Пусь вдруг вскочил, громко гавкнул и выбежал из зала. Вернулся он вместе с Ионом. Петерс сел на свободное кресло рядом с братом и вывалил на стол из пакетика кучку памятных кристаллов.
- Дневник Тромсена, - пояснил он. – А вот его последняя записка.
Петерс повозился со своим коммуникатором, и на одной из стен зала мы увидели убористый, но чёткий рукописный текст на староземном языке, распространённом в двадцать первом – двадцать втором веках. Ростислав Петрович вслух перевёл на современный.
«Я устал, хочу отдохнуть, - писал Тромсен. – Если я верну своего сына, то он погубит отца. Иного выхода не вижу. Разум сына спит во мне и рождает чудовищ. Я просто боюсь их разбудить. Завтра приедет Кивин. Сегодня я говорил с ним и молодой дамой, которая тут родила, а до этого возилась в ангаре с лодкой. Она его жена. После разговора с ними ходил к лодке и понял, что это – ключ. Хотел уничтожить, а зачем менять ход истории? Пора мне…»
- У него на столе стоит снимок, на котором он запечатлён с гигантскими кристаллами, я никогда не видел таких, - сказал Ион.
- Это, скорее всего, в Найке, в старой серебряной шахте, - ответила ему женщина в красном платье. – Селенит, до одиннадцати метров в длину и четырёх в ширину, как мне мой папа рассказывал. Старый снимок?
- Видимо, да, - кивнул Ион.
- Значит, до землетрясений он там бывал, - задумчиво сказала женщина. – После них туда прохода нет.
Ростислав Петрович легонько постучал по столу, привлекая внимание.
- Друзья, дневник Тромсена, снимки – это отдельная тема. Сейчас возникло два вопроса по его записке. Первый – какой ключ он увидел в лодке, и второй – почему ему захотелось уничтожить его, и как это связано с ходом истории? У кого какие мысли?
- Без Влады и Михалины обсуждать лодку бессмысленно, - сразу вставил я. – А потом не вижу смысла обсуждать, пока не посмотрим на «наследие» Тромсена. Не знаю, как вы, мне не хочется переступать через этические нормы – с ним ещё не простились.
- Тело забрала Служба Жизни, она же пытается найти его родственников и организует прощание, - проинформировал Зет. – Однако, есть некоторые подозрения и экспертиза может натянуться. Настораживает, почему он вдруг поспешил уйти от нас. Я, пожалуй, соглашусь с Юрием, что это могла быть попытка увести нас от чего-то.
- Или замести след, - поддержал брата Ион. - Личные вещи мы не трогаем, а лабораторию смотреть можем, как и читать дневники.
- Ладно, делаем то, что можем, - неожиданно легко согласился Ростислав Петрович. – Спасибо, все свободны.
Разошлись молча и быстро. Зет и Ион исчезли первыми, я даже не успел выпытать у них, что там за подозрения возникли. Мы со Славой сразу решили поселиться в помещении, которое поначалу отвели для Влады с Дашей. Вещи должны были нас ждать там. Слава после конференц-зала предложил пройтись по этажам, я согласился. В первом же холле, где мы с восхищением рассматривали искусную инсталляцию из настоящих аквариумов и видеокартин с обитателями морей, нас догнала та молодая женщина в красном платье.
- Доктор Кивин, можно вас спросить? – обратилась она ко мне.
- Пожалуйста. Только давайте познакомимся.
- Диана Легерт.
- Простите, вы…
- Да, я племянница Сигмы Легерт, - она прижала пальцы к вискам. – Ужасно, что с тётей Си так случилось… Вы были там, расскажите, как есть. Я никому не скажу, только папе, он её брат.
- Мы были совсем в другом месте, когда пострадали Роман Самоедкин и ваша тётя, - мягко сказал я. – Всех деталей я не знаю. Но точно знаю, что она носила марсианскую «паутинку», знаете, что это такое?
Диана кивнула головой.
- Сигму обнаружили мёртвой в рабочем кабинете – что-то прожгло ей голову. Вероятно, что «паутинка», - сказал я. – мы сами обо всём узнали с опозданием и не в деталях.
- Она мне показывала этот крохотный чип, - недоверчиво произнесла Диана. – Он не способен прожечь даже наноплёнку!
- Сам по себе не способен, соглашусь, - спокойно ответил я. – Но этот чип мог навести энергетический удар, разряд. Он связывал вашу тётю с Самоедкиным, который был в пространственно-временном тоннеле, как мы думаем. Можно только гадать, какие там энергии. В момент выхода Самоедкина из квантовой запутанности в реальное время взорвались генераторы. Возможно, и вашу тётю от этого ударило. Я совсем немного успел с нею пообщаться, но память о ней сохраню.
- Она меня вырастила, - вдруг шмыгнула носом Диана. – Она и папа. Маму я знаю только по стереофото – я была совсем маленькой, когда она погибла. Она спелеологом была, теперь и я им стала…
Диана вытерла кончиками пальцев глаза и посмотрела на нас со Славой.
- Если я чем-то вам смогу помочь, найдите меня, хорошо? – попросила она и быстро скрылась в коридорах.
- Интересно, зачем Институту Времени спелеологи? – задумчиво пробормотал я.
- Лучше спроси, зачем ему гостиница для инопланетян? – усмехнулся Серёгин. – Пошли скорее, досмотрим – и спать. Завтра день тяжёлый.
Прогулка затянулась. Нижний этаж купола был самым широким, имел несколько кольцевых проходов с холлами, от которых мы не могли оторваться. Просто потрясающе оформлено! Слава обратил внимание, что везде – только природа, фауна, флора, но никаких намёков на присутствие человека. Но как только мы поднялись на второй этаж, так «мир человека» нас обступил со всех сторон. Тут в холлах были панорамы крупнейших городов, спутников, внеземных поселений, а таблички на стенах у проходов пестрели названиями лабораторий. Что мне особенно понравилось – в холлах стояли информатории, можно было сесть за любой. Но ни одного сотрудника или робота нам не попалось. Я уже еле шёл, Пусь плёлся за нами, но Слава был неутомим. Пришлось самому проявить настойчивость и вытащить его в центральную часть к траволаторам и лифту.
- Что тебя так увлекло? – поинтересовался я, когда траволатор медленно поднимал нас на третий этаж.
- Мне интересно, как оно выглядит, - пояснил Серёгин. – Думаю, что это не гостиница для «времян», нет. Это, скорее, перекрёсток портала, тут никто никогда не останавливается…
Продолжение - http://www.proza.ru/2018/04/22/772