Часть 1.
После окончания работ с гуманитарной Миссией ООН в Сомали наши вертолёты были перебазированы на юг Африки, в Зимбабве. О том, что в этой стране есть работа для наших вертолётов, сообщил старший группы вертолётчиков Сушко. Каким-то образом в Сомали он познакомился с менеджером английской авиакомпании Авиэнт Березовским Олегом, который предложил перебазировать вертолёты в Хараре под возможные работы на юге Африки. Это предложение Сушко согласовал с нашим генеральным директором Головиным, и получив согласие, подписал с Авиэтом контракт на перелёт в Хараре. Подписание контракта на выполнение работ в Зимбабве было поручено мне.
О своём прибытии в Хараре я проинформировал Березовского. Ранее мы с ним никогда не встречались. Я с ним был знаком только по телефону. Информацию о директоре авиакомпании Авиэнт я получил от Олега так же по телефону.
В аэропорту Хараре меня встречал Березовский и директор авиакомпании Авиэнт мистер Смит. Хотя ранее я их ранее не знал, но увидев в зале прилета, я безошибочно определил, что это они.
- С какой целью прибыли в Зимбабве? – спросил меня пограничник.
Ответить я не успел, потому что к нему подошли Березовский и Смит и быстро все объяснили. Уже через минуту в моем паспорте стояла виза, и мы со встречающими вышли из здания аэровокзала
- Седых, Вячеслав, - представился я и протянул руку для рукопожатия.
- Олег Березовский, а это директор авиакомпании Авиэнт мистер Смит – представился Олег и представил мне Смита. Мы пожали друг другу руки.
После нескольких фраз приличия о состоянии здоровья, о пути в Зимбабве и других, ничего незначащих вещах мы отправились в гостиницу Менилик, что в центре Хараре и в которой мне пришлось прожить почти три месяца. Я поселился в прекрасном одноместном номере на втором этаже этой гостиницы. Из окон гостиницы открывался замечательный вид на город.
С Олегом и Смитом мы распрощались у входа в гостиницу, предварительно договорившись о встрече на завтра для решения вопросов, ради которых я оказался в Зимбабве. Наших экипажей в Хараре уже не было. Их Березовский отправил в Москву накануне моего прибытия. вертолеты оставались в Хараре в аэропорту Чарлз Принц. Так распорядился наш генеральный директор Головин. Он посчитал, что до полного урегулирования всех вопросов экипажам лучше быть в России. И это решение было правильным, потому что неизвестно, на какое время могли затянуться организационные мероприятия.
Утром следующего дня мне позвонил Березовский и сообщил о том, что за мною должна подойти машина. Я опустился на первый этаж отеля и расположился в уютном баре, в котором, несмотря на ранний час, играл рояль, за которым сидел очень пожилой, совершенно седой белый мужчина. Он тихо наигрывал произведения Моцарта. За столиками завтракали несколько человек. Фортепьянная музыка и неяркий свет приятно располагали. Я заказал чашку черного кофе, и расположившись, ожидал прибытия автомобиля.
Березовский прибыл в отель минут через двадцать. Он увидел меня в баре и подошел:
- Доброе утро. Приятного аппетита, - произнес он
- Спасибо. Что будешь, Олег? – поинтересовался я у него
- Тоже кофе. Я закажу сам.
Березовский поманил рукой официанта, такого же пожилого, как и пианист:
- Капучино - сказал Березовский официанту.
Тот, склонив голову в знак понимания, немедленно отправился в сторону барной стойки.
- Прежде, чем отправиться на встречу со Смитом, нам надо пообщаться между собой - предложил Березовский - ты не против? Тем более, что до 12 часов Смита не будет. Его срочно пригласил на аудиенцию посол Великобритании.
- Конечно нет! Буду рад до начала встречи с англичанами получить информацию от своего земляка. Так же имею встречное предложение. Надо поближе познакомиться.
Наш разговор продолжался почти три часа. Мы друг другу рассказали всё о себе и своих планах. Получалось, что Олег является заинтересованным лицом в том, чтобы наши вертолеты работали в английской авиакомпании Авиэнт. Англичане Березовского использовали в своей компании для выполнения маркетинговых работ, но серьезной заработной работы он до сего времени не имел. Отдельные поручения англичан особого дохода ему не приносили, и Березовский все это время перебивался с копейки на копейку, точнее с цента на цент. Неожиданное знакомство с нашим Захаровым дало ему надежду на будущую стабильную работу со стабильным заработком. Жил Олег в одном из северных районов Хараре, снимая дешевое жилье. Россию его не тянуло, возвращаться туда он не собирался. Березовский так же сообщил, что дирекция Авиэнт готова взять в аренду вертолеты, но пока не знает, где их конкретно можно использовать. С моим прибытием они, естественно, активизируют работу по привлечению реальных заказчиков. Я был немного разочарован таким положением дел. Я ожидал немедленного ввода в работу вертолетов. Но оказалось все не так просто. Березовский так же поведал историю англичан, которые держали авиакомпанию Авиэнт. Оказалось, что это местные англичане. То есть Великобританию они покинули уже много лет назад, после того, как вернулись с войны во Вьетнаме. По специальности они военные летчики. Во Вьетнаме они воевали в эскадрилье с американцами, летая на каких-то американских вертолетах с авианосца "Victory". Возвращение в Англию после войны никого из них не обрадовало. Их там никто не ждал, и они никому не были нужны. Покружившись дома в поисках какой–либо работы, они оказались в Южной Родезии (Старое название Зимбабве) в группе английских военных. Устроиться на службу им помогла мама Гардена, которая к этому времени переехала из Великобритании в Родезию на постоянное место жительства. В какой-то момент Зимбабве добилась своей независимости и легион передислоцировали в куда-то в Европу. Все английские военнослужащие покинули эту страну. Смит же со своим другом, благодаря той же маме Гардена, остались в этой стране. Теперь они граждане Зимбабве. Точнее они имеют двойное гражданство. Они граждане Зимбабве и Великобритании.
Смит был очарован красотами этой страны и её природой. Действительно трудно передать словами красоту природы этой страны и её мягкий замечательный климат. Двенадцать месяцев в году температура неизменна, в пределах 24 – 28 градусов, ни более, ни менее. Отсутствие каких-либо природных неудобств люди этой страны не знали. Климат многих стран Южной Африки, в том числе и Зимбабве, очень похож на климат Австралии. Смита и его друга так же привлекали несметные богатства этой страны - алмазы. Однако попытки примкнуть к алмазному бизнесу у них провалилась. Ностальгия по небу привела их в маленький аэропорт Чарлз Принц, где они познакомились с ведущим инженером по эксплуатации авиационной техники мистером Питером. Питер ранее так же проживал в Англии и так же случайно оказался в Зимбабве, где и осел на постоянное место жительства. Питер привлёк Смита и Гардена к обслуживанию легких спортивных самолетов, которых в Чарлз Принце было около полусотни. Друзья за свою работу получали скромно, но на жизнь в этом Южно-Африканском городе им хватало. Через некоторое время Смит познакомился с одним бизнесменом из ЮАР, который предложил ему создать в Чарлз Принце отдельную эскадрилью, состоящую из трех ЮАРовских бичкрафтов для доставки гуманитарной помощи в Мозамбик, где в это время шла гражданская война. всё тот же мистер Питер помог Смиту зарегистрировать законодательно авиакомпанию AVIENT. Учредителями компании были три человека: Смит, Гарден , Питер и ЮАРовец Лакус . Они же являлись членами совета директоров, председателем которого выбрали Смита. Его же, Смита, Совет директоров назначил генеральным директором авиакомпании AVIENT. Разрешение на базирование вновь созданной авиакомпании Авиэнт в аэропорту Чарлз Принц получили благодаря авторитету и влиянию Питера.
Когда Березовский поведал англичанам о том, что в Хараре можно "затащить" русские вертолеты, у Смита возникла идея привлечения их для долгосрочного бизнеса в этой стране.
О том, как сам Олег попал в эту страну, я уже знал из рассказов Сушко, но еще раз прослушал эту историю от самого Березовского.
Березовский в свое время закончил МГИМО, специализируясь на странах Африки и Азии. После окончания МГИМО он устроился на работу в Мячьковский авиаотряд, что в Москве, в отдел внешне–экономических связей. Он занимался поиском работ для самолетов Ан-30 и их организацией в Африке. Находясь в Африке, он подрабатывал, летая в качестве оператора на тех же Ан-30. Однажды они везли в Могадишо Северный бойцов одной из противоборствующих группировок. Среди них были внедренные лица противоборствующей стороны. В Могадишо Северный их знали в лицо. Боясь своего разоблачения, они стали требовать, чтобы посадку самолет произвел не в Могадишо Северный, в Магадишо Центральный. Между ними в самолете завязалась потасовка. Самолет уже коснулся земли, когда один из них оказался в кабине экипажа с требованием лететь в Могадишо Центральный. Экипаж на мгновение отвлекся от управления самолетом. Самолет на пробеге после посадки уклонился, и передним колесом "зарылся" в бомбовую воронку. Передняя стойка не выдержала, и самолет совершил кувырок через нос на спину. Все отделались ушибами и синяками, а штурмана, кабина которого в носу, раздавило оборудованием. Березовский был в хвосте самолета. Когда самолет начал кувыркаться он получил серьезные травмы руки и головы. Его на вертолете итальянцы доставили в свой полевой госпиталь, в котором он пролежал больше недели, чудом оставшись в живых. Они же, итальянцы отправили его на лечение в Хараре в клинику, где он и познакомился с англичанином Смитом, директором авиакомпании AVIENT, у которой не было ни одной единицы авиационной техники. Они его оформили к себе менеджером на временную работу.
Теперь я четко представлял, с кем буду иметь дело.
В полдень мы с Олегом отправились в офис Авиэнт, где нас уже ждал Смит и Гарден. Обсуждение вопроса наших будущих отношений заняло почти четыре часа. Когда все детали были оговорены, Смит отдал распоряжение своим подчиненным подготовить проект договора. Пока готовился проект, мы со Смитом, Олегом и Гарденом поехали поужинать в ресторан. За ужином наша беседа продолжилась
-Мистер Седых,- обратился ко мне Смит, - вы планируете проживать в Менилик отеле или вам подыскать виллу ,например, в районе Барадейло?
- Пока буду жить в отеле, - ответил я
- Вы купите себе машину, или возьмете в прокат? – продолжал спрашивать Смит
- Мне машина не нужна, буду ходить пешком. Говорят для здоровья полезно.
Смит и Гарден переглянулись. в то время я был очень слаб в вопросах этикета среди бизнесменов. Воспитанный в Советском государстве, я считал, что скромный образ жизни украшает человека. Однако гораздо позднее я понял, что бизнесменов оценивают, как раз по другим признакам. Например: в каком отеле он проживает, на каком автомобиле он передвигается, в каком ресторане он кушает, какие магазины он посещает, и так далее. Откуда мне тогда было знать, что дорогой отель Менилик мои будущие партнеры мне навязали как раз по этой причине. Англичане хотели показать всему окружающему сообществу, что они имеют дело не абы с кем, а с богатым партнером. Когда я намекнул, что за Менелик платить мне довольно дорого, они тотчас же решили вопрос о половинном финансировании моего проживания. Вопрос об автомобиле был для них так же важным. Они пеклись не то, чтобы о моем благополучии, их больше волновал вопрос сохранения своего имиджа. Смит и Гарден о чем-то пошептались, после чего Гарден спросил:
-мистер Седых, у моей мамы стоит во дворе Мерседес. Она в последнее время ездит на нем очень редко, потому что ей сейчас 85 лет, и здоровье ей не позволяет часто садиться за руль. Если я вам предложу эту машину на время вашего пребывания в Хараре, как вы на это посмотрите?
Я посмотрел на него с удивлением, хотел задать вопрос, но он опередил меня:
-мистер Седых, не переживайте, вам за аренду маминого Мерседеса платить ничего не надо. У вас будут расходы только на топливо.
- Спасибо, мистер Гарден, за ваше предложение. Меня смущают две вещи в этом предложении.
- Какие?
- Во–первых я не взял права. Они остались дома в России, во–вторых, в вашей стране левостороннее движение, мне потребуется время, чтобы привыкнуть.
Гарден со Смитом в очередной раз переглянулись:
- Мистер Седых, в этой стране вам права совершенно не потребуются, потому что здесь важным документом являются не права, а страховка на транспортное средство. Только отсутствие страховки может создать вам проблемы. Но мамин Мерседес застрахован. Срок страховки достаточный. Если надо будет, мы продлим. Теперь о левостороннем движении. Я знаю, что у вас в России автомобили движутся по правому ряду, здесь, действительно наоборот. Вам освоиться в левом ряду много времени не потребуется. Так как, согласны?
-Спасибо, мистер Гарден, спасибо, мистер Смит, согласен.
Вечером следующего дня я забрал у мамы Гардена почти новенький Мерседес кофейного цветы. С левосторонним движением я освоился буквально за три дня. Первые два дня я на каждом перекрестке "прокручивал" в голове кто кого должен пропустить, но в Хараре это оказалось все так просто, что на третий день я безо всяких потуг колесил за рулём по всем улицам этого прекрасного города. Уже через несколько дней я забыл, что левостороннее движение во мне вызывало какое-то повышенное чувство осторожности. Был, правда, один момент, но это уже после восьми месяцев моего пребывания в стране, когда задумавшись, я выехал на пустынной улице на правую сторону. Меня подтачивала ностальгия. Я думал о России, о семье, о детях. Мне невыносимо хотелось домой. Я не заметил, как оказался в правом ряду. Навстречу мне двигался легковой седан, за рулем которого сидел чернокожий водитель. Я уже видел его испуганное лицо. "Он что, сдурел, выехал на встречную полосу?!!!" подумал я, но тут же спохватился и резко вывернул руль влево, освободив дорогу встречной машине. Чернокожий водитель был явно напуган, но я не стал останавливаться для того, чтобы принести свои извинения. Уж больно было у меня подавленное настроение.
Находясь в стране почти полтора года, у меня действительно не спрашивали права. вначале меня это удивляло, потому что в России у меня не было дня, что бы меня не останавливали работники ГАИ для проверки документов. Потом я к этому привык. Всего один раз за полтора года мне все-таки задали вопрос о правах. Это был полицейский, который проверял все машины на выезде из Хараре. Полиция проверяла все машины без исключения. Выстроилась огромная очередь. Когда я подъехал к импровизированному посту, полицейский с улыбкой спросил:
- Ваше имя, сэр?
- мистер Седых, - ответил я
- Куда направляетесь, если это не является секретом?
- Никакого секрета нет. На Викторию Фолц. У меня там встреча с моими партнерами.
- Вы имеете права и еще какие–либо документы?
- Да, сэр, ответил я и протянул полицейскому свой паспорт. этот момент я вспомнил слова Гардена, который говорил, что в этой стране права не играют особой роли. "Неужели обманул?" - подумал я.
- Русский? - спросил меня полицейский
- Да, сэр
- Москва, Ленин, Горбачев?! – не унимался полицейский.
- В общем, да…
Полицейский возвратил мне паспорт. Я думал, что он уже забыл про мои права. Однако полицейский повторил:
- Можно посмотреть ваши права, сэр?
Он это спросил скорее из любопытства, что бы посмотреть с какими правами ездят водители в России. В кармане моей рубашки лежал пропуск с красной полосой и фотографией, заверенной печатью, по которому я мог находиться на территории всех аэропортов СССР. Я достал его из кармана и протянул полицейскому. Полицейский его долго рассматривал. Все, что было написано в этом документе, было написано на русском языке, поэтому полицейский спросил:
- Это у вас в России такие права?
- Да, сэр, -соврал я, не моргнув глазом.
Полицейский отдал мне пропуск, извинился за задержку, козырнул, пожелал хорошего пути и перешел к следующей за мною машине.
Вообще я собирался возвратиться в Россию, сразу после подписания договора, но это "сразу" продлилось у меня на долгие полтора года. Поиском работы для наших вертолетов Смит занимался недолго. Уже через неделю он мне сообщил, что есть работа. Он заключил контракт с одной конголезской авиакомпанией "Trans air Congo", которая базируется в Браззавиле и хозяевами этой компании являются три брата ливанца, которые несколько лет назад прибыли в страну из Бейрута. В это время я еще не знал, что с этой авиакомпанией и братьями – ливанцами у меня позже будут очень тесные отношения. Я так же не знал, что в "Trans air Congo", мне придется долгое время летать в качестве капитана, а затем быть шефом – пилотом.
Сейчас же для работы в Конго нужен был один вертолет. Его необходимо было срочно подготовить для работы, перекрасив в нужные цвета с символикой "Trans air Congo". Я срочно из России вызвал два экипажа и бригаду инженерного состава. Через три дня вечером вместе с Березовским мы встречали в международном аэропорту Хараре наших специалистов, с которыми возвратился в и Сушко. В целях экономии средств, мы разместили персонал в одном из недорогих, но комфортабельном, по русским меркам, отеле. Для персонала в отеле было подготовлено несколько двухместных номеров со всеми удобствами. Администрация отеля вначале категорически не хотела селить в номера однополых клиентов. Я было возмутился действиями администратора, но Березовский мне напомнил о плакате, который так же красовался в моём номере моей гостиницы под стеклом, которому я тогда не придал особого значения: "В номера запрещено селить особей одинакового пола!"
"Что за чушь?!" тогда подумал я. В советских отелях наоборот доведут до психоза, когда будешь заселяться, даже со своей женой, проверяя подлинность брака. А здесь черти что?!!!
- Вячеслав, не переживай, сейчас уладим. В этой стране таким образом пытаются не допустить нетрадиционных сексуальных отношений. Если у нас в России проживание двух однополых в одном номере норма, то здесь это нарушение нравственности.
После долгих переговоров с Березовским чернокожий администратор всё-таки сдался и выдал нашим специалистам ключи от номеров. Однако он долго не мог скрыть своего подозрения.
В этот же вечер я повел на ужин пилотов и инженерно–технический состав в ресторан, находящийся на первом этаже. Березовский с нами распрощался, ссылаясь на какие-то неотложные дела. В ресторане я попросил администратора сдвинуть несколько столов для того, чтобы мы могли сидеть вместе и разговаривать. В эту минуту это было важно, потому что специалисты только прибыли из дому, из родных краев, по которым я уже начал скучать. Мы просмотрели меню и выбрали блюда, каждый по своему вкусу.
- Командир, не мешало бы за встречу по соточке! У нас имеется в портфеле, - начал провокационный разговор Сушко
- Можно, Володя! Только то, что лежит в портфеле, оставьте. В будущем пригодится. К тому же здесь "из-под полы" как в России не принято. В ресторане есть замечательная русская водка нескольких марок: Русская, Столичная, Пшеничная, Московская. Разлиты они в литровые бутылки. Пол-литрушек нет. Какую будем? Не удивляйтесь, здесь с этим не проблема. Причем водка настоящая. Самопальной, как у нас в России, вы не найдете.
Я подозвал официанта, перечислил ему всё, что заказали мои подчиненные.
-Сэр, я попрошу вас так же принести нам бутылку Столичной водки.
Официант замялся:
- Вы с чем её будете? тоник, кола, фанта?
- Ни с чем. Пожалуйста, принеси закупоренную бутылку
Официант не уходил. Я поинтересовался:
- Какие проблемы, сэр?
- Вам напитки для разбавления отдельно принести? Правильно я понял?
Я засмеялся
-Нет, сэр, у нас на столе уже стоит вода. Нам разбавлять ничего не надо.
Официант, явно обескураженный, медленно повернулся и пошел в сторону кухни. Он шел не спеша, видимо переваривая, что ему надо делать. Он просто не знал русских традиций. Прожив в Зимбабве всю жизнь, он думал, что все крепкие напитки пьют только разбавленными. Он боялся по этому поводу услышать недовольство от клиента. Это было бы равносильно тому, что его безоговорочно уволят с работы. Работу в этой стране найти очень сложно. Официант подошел к группе других официантов, которые наблюдали за залом, готовые в любой момент и немедленно подойти к своим клиентам. Они начали о чем-то спорить. Затем наш официант вошел в открытую дверь. вышел он оттуда с подносом, на котором стояла закупоренная бутылка Столичной и две полутора литровые бутылки Колы, а также вазочка со льдом. Официант галантно поставил всё на стол и в очередной раз спросил:
- Вам разлить в фужеры с колой? Лед нужен?
- Спасибо, сэр, вы свободны. Если будете нужны, я вас позову.
Официант медленно пошел в обратном направлении и присоединился к группе, стоявших коллег. Когда мы откупорили бутылку и разлили содержимое по стаканам, то за нами вышли наблюдать почти все работники ресторана. Им была интересна процедура употребления не разбавленного крепкого напитка. Они даже не могли себе представить, что доставшиеся каждому из нас 100 грамм, это ничтожная доля, которая для русского человека равна комариному укусу. За разговорами поступило новое предложение заказать еще одну бутылку. Я поманил рукой, наблюдавшего за нами официанта. Он подскочил к столу немедленно.
-Сэр, еще бутылку Столичной
- Разбавлять не надо? – на всякий случай спросил он.
-Не надо!
Официант через минуту возвратился с подносом, на котором стояла очередная литровая бутылка Столичной и две бутылки колы со льдом. Почувствовав, что клиенты его не упрекнут за обслуживание, официант ободрился, приосанился, выполняя молниеносно заученные наизусть обязанности. У входа в служебное помещение столпились уже все работники ресторана. Прибыли даже повара с кухни. Все смотрели на то, как русские летчики расправляются с крепким зельем. Вероятно, они думали, что мы от выпитого упадем под стол. Допив вторую бутылку, мы встали из-за стола, и направились к выходу в сторону строя зевак. Стояла гробовая тишина. Зеваки смотрели на нас, как будто мы совершили какой-то героический подвиг. Они не могли никак понять, почему после выпитого крепкого напитка без разбавления никто из нас не упал и не потерял сознание. Когда мы с ними поравнялись, они проводили нас громкими аплодисментами с возгласами уважения.
- Во дают! Им бы в Россию! Такие концерты видели бы каждый день и на каждом шагу.
На подготовку вертолета в Конго ушло пять дней. Пока готовили вертолет, Смит задействовал два наших других вертолета для доставки гуманитарной помощи в Мозамбик. Из Мозамбика привозили раненых миротворцев для лечения в госпитале. Для подготовки вертолета в Конго требовалась краска, смывочные препараты, и многое другое, которое надо было привозить со склада хим. препаратов. Склад находился в 20 километрах от аэропорта Чарлз Принц. Всем этим занимался я. В течение дня я по нескольку раз колесил на Мерсе по наезженному маршруту. Работу принимал лично Смит. Он был недоволен покраской, хотя вертолет блестел. Ему не нравились инструменты, которыми работал наш технический состав. Он долго что-то выискивал в несущей системе вертолёта, затем долго читал нотацию нашему инженеру за пятна коррозии на обшивке. Все было вроде бы правильно, только удручала нудность Смита. Когда вертолет улетел, Смит пропал на несколько дней, и все с облегчением вздохнули.
Второй экипаж из Мозамбика Смит снял, сообщив, что им придется работать в городе на монтаже какой то башни. Экипаж имел подготовку для работы с подвеской и на монтаже, поэтому к работе приступили без промедления. Башня была уже почти смонтированной, когда экипаж допустил ошибку. При зависании с грузом они снизились ниже расчетной высоты и "нанизались" на отдельно торчавший десятиметровый штырь. Штырь проткнул днище фюзеляжа, и каким-то образом зафиксировал движение вертолета вверх. Несколько попыток сорвать вертолет со штыря не увенчались успехом. Командир дал команду всем, находившимся под вертолетом покинуть зону риска и аварийно сбросил груз. Вертолет, получив облегчение, сорвался со штыря. Посадку экипаж выполнил в Чарлз Принце благополучно. Радовало, то что вертолет остался целым, а экипаж невредимым. Радовало так же то, что под сброшенным грузом никого не оказалось. Огорчало, что сброс груза серьезно повредил здание и конструкцию строящейся башни. Убыток, который был причинен при этом, составил около миллиона долларов. Смит был в ярости. Иск на погашения этой суммы заказчик отправил в суд. Чтобы уберечь экипаж от неприятностей, я отправил их в этот же вечер в Россию. Смиту как-то удалось урегулировать возникший конфликт с заказчиком. Он почти не понес при этом никаких убытков. Однако после этого случая он ко мне охладел. Он предупредил меня, что через три дня перестанет финансировать меня в отеле. Для меня это было неожиданным и дальнейшее проживание в дорогом отеле мне надо было срочно прекратить. Помог Березовский. Он в первые дни моего пребывания в Хараре познакомил меня не только с работниками российского посольства, но и с торгпредом России Турышиным. Накануне этих событий он был в торгпредстве и слышал разговор о том, что там сокращается должность завхоза и соответственно освобождается двухкомнатная квартира на первом этаже жилого корпуса. Я напросился на встречу с Турышиным. Турышин меня встретил, как дорого гостя. За бутылочкой виски он пообещал мне отдать в аренду освободившуюся квартиру совсем дешево. Меня это очень устраивало. Дом, в котором находилась квартира, располагался в живописнейшей зоне торгпредства. Вокруг дома росла нежная зеленая травка, за которой тщательно ухаживала чернокожая прислуга. В глубине располагался просторный бассейн, окруженный яркими цветами, далее росли банановые пальмы и стояли два огромных красивых баобаба, один из которых обвивали жгучие лианы. Рядом с торгпредством не было никаких дорог, поэтому во дворе стояла тишина, от которой звенело в ушах. Тишину периодически прерывало пение птиц, трели которых уж очень были похожи на трели наших российских соловьев. По стенам здания вились цветы. Фактически, из–за листьев и цветов стен здания не было видно. Я, не раздумывая, покинул Менилик и перебрался в предоставленное мне жилье. Очень удачным оказалось то, что во дворе был гараж, куда я мог ставить машину. Прислуга и охрана торгпредства жили на специально отведенной территории в отдельном здании. Все хозяйство торгпредства лежало на них. Они его охраняли, выполняли функции дворников, садовников. На территории торгпредства был показательный порядок. У бассейна стояли два мангала, на которых мы впоследствии готовили шашлыки. Надо отметить, что Турышин очень любил компании. Когда я приглашал к себе в гости лётчиков, он никогда этому не противился. Напротив, он всегда был рад гостям, присоединялся к нашей компании, выпивал, ел шашлыки и вместе с нами пел песни. Он более 10 лет работал торгпредом в этой стране. Он любил эту страну и был бы очень рад, если бы работа в торгпредстве продолжалась вечно. Он очень переживал, когда в соседних странах, в Замбии, Ботсване, Намибии, Мозамбике закрыли российские торгпредства. Хотя его и обязали контролировать эти страны, он предчувствовал, что рано или поздно его организацию в Хараре могут тоже закрыть. Уже шли усиленные разговоры о том, что функции торгпредства передадут в ведение российского Посольства.
Комнаты в моей квартире были небольшие, но очень уютные. В одной комнате была спальня, в другой просторный холл, в котором я часто принимал гостей. Главное, что у меня была просторная кухня, в которой я мог готовить для себя пищу. Во–первых, мне изрядно надоела ресторанная кухня, во-вторых, на питание уходило много средств. Здесь я их стал тратить во много раз меньше. С Турышиным я расплатился сразу за полгода, тем самым сняв с себя груз долговой ответственности.
Воздух здесь был замечательный, напоенный ароматами цветов и подстриженной травы. Я спал всегда с открытыми дверьми, наслаждаясь запахами природы. Правда потом я изменил свое решение не закрывать двери, когда ко мне в комнату заползла огромная змея. Это было утром. Я проснулся с рассветом и лежал с открытыми глазами, слушая пение птиц. Мне показалось, что у входа что-то шевелится. Я внимательно посмотрел в эту сторону. В комнате, у самой двери спокойно лежала, свернувшись в клубок, огромная черно-коричневая змея. Я не знал, ядовита ли она, или нет. Я вообще о змеях мало что знал. Я их просто не люблю и побаиваюсь. Выпроводить с помощью швабры незваную гостью мне не удалось. Как только я попытался применить силу, змея напряглась, и мне показалось, что она готова на меня прыгнуть. Я позвонил Турышину. Тот срочно прислал ко мне двух чернокожих из прислуги. Удивительно быстро они "обезвредили" эту пресмыкающуюся. Они забрали змею с собой и ушли.
- Сожрут. - прокомментировал Турышин
- Что сожрут? – не понял я.
- Змею.
- Ну да? Зачем им это?
- Наивный ты человек, Вячеслав. Это же дети природы! Все, что шевелится, они употребляют в пищу. Помнишь, на прошлой неделе они носили за хвост огромную крысу? Сожрали!
Я потом убедился, что Турышин прав. Я видел, как они жарят огромных тараканов, а затем щелкают их, как семечки. Я видел, как они едят дождевых червей, при этом прихваливая их вкусовые качества. Я видел, как они едят ящериц. Змей они едят так же часто, как часто мы употребляем курятину. Позже, здесь в Зимбабве, а затем в Гане я пробовал мясо змеи. Оказалось вкусно.
В торгпредстве я жил до конца своей командировки. Смит, договорившись с дирекцией Транс Аир Конго о поставке в страну еще двух вертолетов, улетел в Лондон. Вся нагрузка по подготовке вертолетов легла на меня. Березовский, не сообщив никому ни о чем, куда-то пропал на долгое время. Как потом выяснилось, он просто загулял. Нет, не запил! У него было хорошее качество, он далеко не пьяница! Мне это нравилось. В это время в Зимбабве жила бывшая гражданка СССР, украинка, родом из Харькова. Из Советского Союза она без паспорта убежала за своим женихом, жителем Зимбабве, который обучался в их городе. В Хараре она вышла за него замуж. Прожили они не долго, меньше года. Её муж работал с Австралийской фирмой по обработке алмазов, в районе реки Замбези. Через три месяца после замужества его нашли утонувшим в этой реке. Людмила оказалась вдовой. С виллы мужа её выгнали, потому, что их брак был вопреки желанию родителей и родственников мужа. В СССР она возвратиться не могла, потому что покинула страну, нарушив все пункты Законодательства. Поскитавшись по стране, она нашла приют на окраине Хараре, сняв для себя недорогое жилье. Постоянного источника заработка у неё не было, поэтому она перебивалась, находя иногда работу "на подхват". Мощным источником дохода оказалась возможность тесного знакомства с русскими иммигрантами или командированными. Она предпринимала всё, чтобы оказаться с очередной жертвой в кровати. После проведенной в одной кровати ночи, она "доила" свою жертву до тех пор, пока он её не посылал куда подальше и не рвал с ней окончательно отношения. Обычно такие любовники находились нечасто. Их отношения длились недолго. Но она могла этот цикл любовных отношений поддерживать беспрерывно. Если уходил один любовник, тут же появлялся другой, третий. Назвать её проституткой нельзя, потому что её связи были все таки относительно продолжительными и их целью было создание в конце концов семьи. Во всяком случае, она не меняла партнеров ежедневно, а тем более в день по нескольку раз. Средств, которыми её одаривали любовники, вполне хватало на то, чтобы снимать жилье и питаться. Кроме того, с помощью незамысловатых афер она вымогала деньги у местных аборигенов. Через три года Людмила купила недорогой БМВ красного цвета и начала подрабатывать на нём, выполняя отдельные заказы, типа "привези – увези". С Березовским она познакомилась на дне рождения у своей южноафриканской подруги, на который был приглашен и Олег. В первый же вечер они оказались в одной кровати, и она применила к нему все свои отработанные "приёмы". Все эти дни он пропадал у неё.
Я вызвал из России дополнительных инженеров для обслуживания вертолётов. Пилотов я планировал пригласить несколько позже, когда будут готовы вертолёты. Персонал я поселил в той же гостинице, где они жили ранее. Другую гостиницу я не искал, чтобы вновь не объяснять клеркам о нравственной стороне, связанной с проживанием в одной комнате двух однополых граждан.
Возить персонал в аэропорт вначале я планировал в своем Мерсе, но для этого надо было делать две поездки. Конечно же это было неудобно, поэтому мы через Березовского пригласили на временную работу Людмилу. Микроавтобус для этой работы она взяла в аренду за небольшую плату. Надо признать, что свои обязанности она выполняла добросовестно, пока не совершила наезд на пешехода. При движении от гостиницы, на одном из перекрестков, ей под колеса попал военнослужащий. Сейчас трудно говорить о том, кто был виноват в этой неприятной истории. Когда Людмила произвела наезд, она выскочила из машины, и вместо того, чтобы оказать пострадавшему помощь, оттолкнула ногой его от машины, причитая, что ремонт машины и разбитое стекло ей обойдутся в копеечку. Скорую помощь вызвали наши ребята. По дороге в госпиталь пострадавший скончался. Я был очень удивлен, когда, Людмила начала требовать с меня деньги за ремонт автомобиля.
-Люда, я не являюсь владельцем твоего автомобиля. Наезд на пешехода совершил не я, а ты. Почему ты так категорично требуешь оплату за свои ошибки? В нашем договоре мы прописали с тобою ответственных лиц за безопасность движения. Насколько я помню, эта ответственность лежит на водителе и владельце машины
- Но я ведь работала на вас.
Она еще длительное время прессинговала меня по вопросу выплаты за ремонт. После этого случая я попросил Березовского оградить меня от этой женщины. Я оплатил ей за отработанные дни, но за ремонт платить ей я отказался. Мне пришлось выслушать от Людмилы массу угроз в свой адрес.
Березовский продолжил с ней сожительствовать. Она продолжала его "доить", в связи с чем он неоднократно обращался ко мне с просьбой оплатить ему еще не выполненную работу. Наконец мне это изрядно надоело, и я предупредил Олега о том, что я в Зимбабве нахожусь не для того, чтобы финансировать его любовниц.
Смит продолжал свое отсутствие. Гарден сам не решал никаких вопросов. Единственным человеком, с кем я еще мог как-то общаться, был Питер. Разговаривая с ним, я понял, что Смит от меня скрывается, потому что с ливанцами у него что-то не клеится. Я так же понял, что мне надо определять вертолеты без помощи Смита и как можно быстрее забирать их из Авиэнта. Березовский так же устранился от организации работ, проводя все свое время с украинской любовницей.
Часть 2.
Мне помог Туришин. Он вывел меня на вертолетную авиакомпанию "EAGLE HELICOPTERS", которая базировалась в ЮАР, в Дурбане. Одновременно он меня познакомил с одной богатой особой по имени мадам Мламба, которой вертолеты не были нужны, но которую интересовали самолеты АН-24 и АН-26 для выполнения полетов по маршруту из Хараре на Викторию Фолц и Лусаку. Имя мадам было несколько странным- Мламба. В Африке водятся змеи зелёная и чёрная мамбы. Это очень опасные змеи, на мой взгляд, опаснее, чем кобра. В отличии от других змей они очень ядовитые и могут нападать на человека даже, если он им не причиняет никакого вреда. Особенно агрессивна чёрная мамба. Мамба и Мламба-имена похожие. Мадам Мламба, конечно же была представителем человеческого рода, но её имя настораживало. Более того, оно ей вполне соответствовало, как выяснилось в последствии. Мадам родилась в Зимбабве в семье чернокожего военнослужащего. В их семье было семеро детей. Жили они довольно бедно, но тем не менее родители смогли дать своим детям, в том числе и Мламбе, стартовое образование. Дальнейшее образование Млаба получила на деньги, которые остались после смерти её дяди. Дядя проживал в ЮАР. Мламба у дяди была любимицей. После смерти он завещал своей любимой племяннице свое скромное состояние. Причем в завещании было конкретно указано, что всё завещанное должно быть целенаправленно потрачено на учёбу. Денег, полученных Мламбой от дяди в виде завещания, хватило, чтобы получить достойное образование. Мламба окончила Иоханнесбургский университет и получила специальность, связанную с экономикой и финансами. Вернувшись в Зимбабве, Млама устроилась на работу в одну малоизвестную фирму по пошиву ширпотреба на должность бухгалтера. Несмотря на свое высокое образование Мламба в этой фирме получала ничтожное жалование, которого едва хватало на нужды большой семьи и содержание родителей, которые уже к этому времени были нетрудоспособны.
Помимо финансовой работы Мламба выполняла работы по пошиву ширпотреба, что приносило ей дополнительный доход. Это дало возможность освоить дополнительную специальность швеи. Хорошо владея двумя специальностями, Мламба прилагала все силы для того, чтобы открыть свое дело. К сожалению, для открытия своего производства требовались значительные денежные средства, которых у Мламбы не было. Используя свою природную привлекательность и молодость, Мламба неоднократно набивалась в любовницы к обеспеченным бизнесменам, но получить широкое доверие своих кавалеров ей не удавалось. Это были мимолетные увлечения. Никто и ни разу не пригласил её в брачный союз, никто и никогда не одарил её богатствами, достойными преданной любовницы. Не плохо у неё пошли дела, когда она неожиданно получила предложение о совместном сотрудничестве и инвестиции от каких-то братьев ливанцев. О том, кто эти братья, я узнал много позже.
Когда Мламба услышала о том, что в Зимбабве есть русские вертолеты и персонал, у неё в голове созрел коварный план, любыми путями вклиниться в авиационный бизнес. Это перед ней открывало неограниченные возможности по получению денежных кредитов, которые невозможно было получить в этой стране, ничего не имея. План был несложным. Она в законодательных органах регистрирует авиапредприятие под простеньким названием "AIR LINE" и для его жизнеспособности, на условиях аренды, привлекает авиационную технику вместе со специалистами. Для развития вновь созданного предприятия ей сулили предоставить огромные кредиты, которые она вовсе не собиралась вкладывать в авиационный бизнес. Она чётко представляла, что авиабизнес мало рентабельный, и доход от него ничтожный, при том, что всегда существуют значительные затраты: на содержание и ремонт авиационной техники, на персонал, на использование воздушного пространства, на поддержание документов лётной годности, на топливо, аэропортовые расходы и многое другое. Деньги, полученные в виде кредита, она рассчитывала потратить на развитие своего производства по пошиву ширпотреба. Естественно, своими планами она ни с кем не делилась, и удачно разыгрывала роль энергичной бизнес-вумен. С этим она обратилась в российское торгпредство к Турышину, который в последствии познакомил Мламбу со мною.
Наша встреча с Мламбой состоялась вечером в ресторане гостиницы "Холидей ИНН". Мы с Мламбой предварительно оговорили время и место встречи. Её предложение встретиться в этом отеле меня вполне устраивало. Я хорошо знал ресторан этого отеля, потому что мне неоднократно приходилось в нем ужинать с дирекцией Авиэнт. Этот ресторан обслуживали французы. На встречу в условленное время мы пошли вдвоем с Березовским. Мламба нас уже ждала в холле гостиницы. После обмена любезностями и процедурой знакомства, мы прошли в ресторан и разместились за столиком, который был для нас забронирован заранее. Мламба нас сразу предупредила, что это пригласили на встречу её не мы, а она, поэтому все расходы по этому ужину за её счет. Я возражать не стал, потому что ко времени встречи с Мламбой я начал испытывать некоторые денежные затруднения. В ресторане мы провели около трех часов. Помимо всего прочего мы заказали лягушек, приготовленных по французским технологиям, крокодиловые хвостики и запеченное змеиное мясо. Для хорошего настроения нам принесли джин с тоником в огромных фужерах, который мы цедили до конца нашей встречи. Я переживал, что не смогу есть мясо диковинных животных, но это оказалось вкусным, и я съел всё, не испытывая ни какой брезгливости.
Мламбе почему то было трудно выговорить мою фамилию, поэтому мы договорились, что она меня будет звать просто "мистер Слава". Но и Слава у неё звучало, как "Слява". Я на это не стал обращать внимание, и мы продолжили беседу.
В разговоре выяснилось, что Мламбу наши вертолеты мало интересуют. К тому же она сообщила, что не желает переходить дорогу дирекции Авиэнт, с которой она была знакома. Мне уже начало казаться, что наши переговоры заходят в тупик. Ведь основная цель нашей встречи была как раз тема о работе наших вертолетов. Свои опасения я сообщил Березовскому, на что тот спокойно ответил:
- Ну что ты переживаешь? Если не получится ничего, зато на шару пожрём!
Эту фразу Березовский произнес на русском языке, поэтому Мламба ничего не поняла.
- Тебе бы только жрать! А мне надо с техникой что-то решать! К тому же осторожней, Олег, со словами. Вдруг она знает русский язык, а ты плетёшь черти что!
- Мисс Мламба,- посмотрел я на Млабу с надеждой, что она не поняла смысл нашего с Березовским разговора, - Мне мистер Туришин говорил, что вас интересуют наши вертолеты. Разве это не так?
- И да и нет! - ответила Мламба.- Меня интересует техника, на которой можно возить пассажиров на Викторию Фолц и в Лусаку. Наша национальная компания АИР ЗИМБАБВЕ по этим направления временно полеты остановили, потому что их Фоккеры отправили работать в Дурбан. А те самолеты, которые имеются на эксплуатации в этой авиакомпании, великоваты для этих маршрутов. Конечно, рано или поздно они полёты возобновят, но сейчас надо ловить момент.
- Разумно! Однако сейчас, Мисс Мламба, я могу предложить вам полеты по этим маршрутам на наших вертолетах «Ми-17», которые находятся уже здесь, для переоборудования которых в пассажирский вариант с транспортного варианта потребует менее получаса.
Я начал расхваливать преимущества наших вертолетов, показывать их замечательные качества и возможности. Но похоже это Мламбу не интересовало. Она еще раз напомнила, что не хочет быть в конфликте в Авиэнтом.
- Мистер, Слява, есть ли у вас в компании самолеты, типа «Фоккер 27» или «Фоккер 28»?
- Да есть, но только они далеко, в России.
- Что это за самолеты?
- Это Ан-24 и Ан-26.
Я рассказал ей подробно об этих самолетах и увидел, что ей такой вариант наиболее интересен, чем вертолеты.
- Мистер Слява, Как быстро мы можем перебазировать эти самолеты сюда, в Хараре?
- Если договоримся, то после подписания контракта в течение недели
Мы ещё долго обсуждали детали возможного контракта и работы самолетов в этой стране. Я попросил официанта, что бы он мне принес трубку международного радиотелефона (в это время о сотовых телефонах только мечтали). Официант выполнил мою просьбу незамедлительно. Я тут же связался с Россией с Головиным и сообщил ему о наших переговорах с Мламбой. Головин сказал, что Ан- 24 можно будет предоставить без проблем, с Ан- 26 дела обстоят сложнее, потому что оба они работаю на маршрутах Сирии и Турции в компании Карадениз Хава Йоллари. Он так же сказал, что аренда самолетов не является главной проблемой. Главное сейчас задействовать вертолёты, которые стоят без дела в Зимбабве. Я это и сам прекрасно понимал.
-Мисс Мламба. Мы имеем возможность предоставить вам Ан-24. Сколько вам надо самолётов для ваших программ?
- Пока один. Надо посмотреть, как пойдет работа. Если будет мало, пригласим дополнительные самолеты.
- Мисс Мламба. Для такой программы одного самолета будет мало. Необходим резерв. Наверняка эти программы будет контролировать не только Сиви Авиэйшн, но и ваше правительство.
Я пытался Мламбе объяснить, что одним самолетом такие большие программы не выполняются. Мламба меня успокоила, сообщив о том, что резервировать программу она будет юаровскими самолетами. Правда, такой расклад мне не очень нравился.
Все остальное время мы обсуждали условия будущего контракта.
К концу следующего дня контракт был готов. Туришын предложил его подписание провести на территории торгпредства. Мы с Мламбой согласились. Вечером этого же дня контракт был подписан. Были оговорены даты прибытия самолета в Зимбабве.
Как выяснилась по истечению времени, Мламба и не собиралась открывать какие-либо маршруты. Для неё было важно, чтобы в аэропорту Хараре стоял самолет, что бы был договор на его аренду и чтобы его видели банковские работники. Все это давало ей возможность получить внушительные кредиты под свой бизнес, под свои программы. Она не собиралась платить ни за аренду самолета, ни зарплату экипажу и вообще она не собиралась платить ни за что. В этой сделке она видела только свою непосредственную выгоду. Ей было на все остальное наплевать. Ей нужны были деньга, а наш самолет это был удачный шанс, который упустить было нельзя. Разумеется, я об этом совершенно не догадывался в тот момент. Прошло немало времени, пока я раскусил коварные замыслы этой предприимчивой женщины. За раскрытием этих планов последовала череда моих неимоверных усилий по выравниванию "перекоса", который я сам же опрометчиво допустил. Но об этом чуть позже.
Не зная истинных намерений Мламбы, я сообщил в Россию о необходимости подготовки самолета и экипажа. Я и сам собирался прибыть домой, чтобы тщательно подготовить экипаж и самолет к предстоящим работам. Но прежде чем убыть в Россию, мне надо было добиться определенности с вертолетами.
Напомню, что меня Туришин "навёл" на вертолетную авиакомпанию Eagle Helicopters. Я срочно вызвал вертолетный персонал из России. Встречал я их как всегда в международном аэропорту. Буквально в день подписания договора мне в торгпредство позвонил Смит, который накануне возвратился в Хараре. Он сообщил мне, что нашел заказчика, и вертолеты надо готовить к отправке. Меня это немало смутило. Я уже пообещал вертолеты для тушения пожаров.
- Мистер Смит, вертолеты через несколько дней уйдут по контракту в ЮАР.
- Никуда они не уйдут, мистер Седых, - самонадеянно ответил Смит. - У нас с вами контракт. Вы не имели права заключать другие контракты.
- Да, но вы, мистер Смит, уже давно нарушаете свои условия. Вы не платите нашей фирме положенное. Ваша задолженность на сегодняшний день составляет довольно таки круглую сумму. Вы не платите ни экипажам, ни мне, хотя в условиях контракта это предусмотрено. Я вынужден на это тратить остатки денежных средств, которые привез в страну для организации работ. Наконец, вы исчезли из страны, никому ничего не сказав. Я, по-вашему должен был сидеть здесь сложа руки? Я готов с вами обсудить возможность дальнейших отношений, но при условии того, что вы, мистер Смит, немедленно погасите все свои долги и только после того, как вертолеты закончат работу в ЮАР мы рассмотрим ваше предложение. Кроме того, мистер Смит вы должны пересмотреть свои отношения ко мне и начнёте уважать меня, как полноправного партнера. Только в этом случае мы не прекратим с вами отношения.
- Мистер Седых, вы не правы. Вы забыли, что все регистрационные документы на вертолеты находятся у меня, а без них…?
- Нет, не забыл, мистер Смит. Вы мне их отдадите. Вместо того, чтобы устранить проблемы вы мне начинаете угрожать?
- Нет, мистер Седых. Но без меня у вас ничего не получится. К тому же вы напрасно обостряете отношения. Я для вас нашел замечательную работу на Соломоновых островах. Сейчас надо гнать вертолеты в Дурбан, а оттуда на теплоходе мы их будем отправлять через Сидней к месту назначения. Поэтому рекомендую со мною не терять отношения.
- Мистер Смит, и когда конкретно мы должны прибыть в Дурбан?
- Хоть сегодня
- А когда убытие из Дурбана?
- Я думаю, что месяцев через пять шесть. Экипажи будут пока все это время жить в Дурбане. Мы за это время сделаем всем австралийские визы и решим вопрос с владельцами морских судов. Мы и из Конго заберем вертолет под эту программу.
- Вы намерены возобновить финансирование, платить экипажам зарплату, проживание питание?
Смит помолчал. Зная его, я уже предвидел, что он мне скажет в ответ, и не ошибся:
- Мистер Седых. По контракту я обязан оплачивать весь заказ только с того момента, когда вертолеты и экипажи прибудут к месту назначения.
- По чьему контракту у вас такие обязательства?
- С австралийцами, конечно, -ответил Смит.
- А у нас с вами несколько другие условия. Рекомендую повторно ознакомиться с нашими условиями, мистер Смит. Я прошу вас разумно подойти к этой проблеме. Ни я, ни мистер Головин, наверняка, не будем возражать против работ на Соломоновых островах. Но прежде, чем мы отправимся в это путешествие, вы полностью погасите свои долги и проведёте с нами переговоры. К тому же, до начала экспедиции на Соломоновы острова вертолеты отработают на пожарах в ЮАР. Контракт уже подписан. В этом есть определенная выгода и для нас, и для вас. Вертолеты не надо будет назад возвращать в Зимбабве. Они будут работать в Кейптауне. От Кейптауна до Дурбана значительно меньше расстояние, чем от Хараре до того же Дурбана. Они могут после пожаров отстояться так же в Порту Элизабет. Там за стоянку платить вообще не придется. У нас там есть должник, с которого мы одновременно попробуем снять долги.
- Это ваше окончательное решение, мистер, Седых?
- Да, и я уверен, что оно правильное.
- Я понял вас. Всего хорошего!
Смит положил трубку и наш разговор завершился. О нашем разговоре я немедленно доложил Головину:
- Давно пора своего Смита поставить на место! - начал причитать Головин, - а то ты с ним носишься, как со списанной торбой, а он тебе уже на шею сел! Что касается Соломоновых островов, то предложение заманчивое. Но будь осторожен! Как бы в очередной раз не столкнуться с "изысканной пунктуальностью" английских партнеров. Пусть поторопятся возвратить свои долги.
Наши вертолеты с нетерпением ждали в ЮАР. В намеченный день вылететь они не смогли. Я тщетно пытался попасть на прием к Смиту, чтобы забрать документы на вертолеты, но он как в воду канул. Никто не знал, где он находится. Без этих документов вылететь вертолеты не могли. Безо всякой надежды, на следующий день я позвонил Гардену:
- Мистер Гарден, вы случайно не знаете где можно найти мистера Смита?
- Случайно не знаю, мистер Седых. Он мне не докладывает о своих передвижениях. Есть проблемы? Может я чем могу помочь?
Очевидно, Смит не поделился с Гарденом информацией о том, что я собираюсь вертолеты перебазировать в ЮАР. Так же очевидно, что Гарден не был в курсе наших возникших разногласий. Я решил это использовать.
- Возможно, что сможете мистер, Гарден. Мне нужны срочно документы на вертолеты. Вероятно, что они находятся у мистера Смита, а его найти не предоставляется возможным.
-Почему у Смита? Они находятся у меня. Вы можете подъехать и забрать их. Разрешите полюбопытствовать, для чего они вам?.
- Я приеду сейчас и всё расскажу.
- О"кей, я жду.
Полученная информация меня радовала и вселяла надежду. Оказалось, что все гораздо проще, чем я думал! Но пока я ехал к вилле Гардена, он успел переговорить по телефону со Смитом и тот категорически запретил ему отдавать мне документы.
Подъехав к воротам виллы, я в открытую форточку нажал кнопку домофона
- Охрана дома мистера Гарден слушает, - раздалось в динамике.
- Я мистер Седых. У меня с мистером Гарденом назначена встреча.
- Минутку, - протрещало в динамике.
Через несколько секунд ворота поползли вверх и загорелось табло. "Проезжайте, вас ждут". Прислуга проводила меня в дом.
-Мистер Седых. До вашего приезда мне удалось поговорить с мистером Смитом. К сожалению, он попросил меня задержать ваши документы до его прибытия.
- Нет проблем. Он уже едет к вам?
- Нет, мистер Седых. Он сейчас находится в Браззавиле и будет в Хараре через неделю.
-Мистер Гарден, ждать неделю мистера Смита я не имею возможности, поэтому я прошу вручить мне оригиналы документов сейчас. Если вам для Сиви Авиэшн нужны копии, то мы их может сделать немедленно. Надеюсь, ваш ксерокс исправен?
- Я не могу ослушаться мистера Смита.
-Вы не можете ослушаться и меня. Я являюсь официальным представителем владельца этих вертолетов, поэтому имею полное право требовать на них документацию. Если вертолеты являются нашей собственностью, то и вся документация этих воздушных судов принадлежит нам. Так написано в международном Воздушном Праве. Верно?
- Верно, но…
- Мне нужны документы и немедленно! Я не требую у вас то, что мне не принадлежит. Если мистер Смит считает, что я превышаю свои полномочия, пусть жалуется на меня в те органы, которым положено охранять Закон. Ждать прибытие его в Хараре неделю я не имею возможности и времени. Поэтому прошу вас отдать мне документы.
Мой настойчивый тон поколебал уверенность Гардена, которую в него вселил разговор со Смитом. Гарден оказался в сложной ситуации. Он не мог ослушаться Смита, одновременно он понимал, что силой удерживать документы он не имеет права. Он стоял и переминался с ноги на ногу.
-Мистер Гарден!!! - с нажимом повторил я.
- Да, да. Конечно я не имею права задерживать ваши документы. Мне не надо было говорить, что они у меня.
Он подошел к сейфу, отомкнул дверь, вытащил упакованные в кейс документы и нехотя передал их мне. Я проверил. Документы на все вертолеты были на месте.
-Спасибо, мистер Гарден. Вы оказали мне неоценимую услугу. Вы не должны переживать относительно сделанного вами. На сколько мне известно ни вы, ни мы не собираемся в ближайшее время прекращать наши отношения. Вертолеты не должны стоять без дела в Хараре. Сейчас есть работа в ЮАР и мы это должны использовать. Вопрос Соломоновых островах, судя по всему, находится в стадии решения. Как только вы с мистером Смитом будете готовы, мы возобновим отношения, конечно при условии, что вы к этому времени полностью погасите свою задолженность.
- Ясно, мистер Седых. Я передам ваши пожелания мистеру Смиту. Мне только не ясно, почему вы вышли напрямую на контакт с Игл Хеликоптерс? Ведь мы с ними давние партнеры и все это можно было сделать через нас.
- Верно, мистер Гарден, если бы только мистер Смит не имел привычки без предупреждения исчезать в неизвестном направлении на неопределенное время.
- Но ведь он исчезал в поисках работы, - попытался оправдать его Гарден.
- Так-то оно так, но только его действия как раз и заставили нас выйти на прямой контракт с Игл Хеликоптерс. Иначе говоря, мне не очень хотелось оказаться в положении нищего в вашей стране. Еще раз спасибо, мистер Гарден. До свиданья и всего хорошего! Если я вам очень понадоблюсь, то еще несколько дней я буду в торгпредстве, а затем на пару недель улечу домой в Россию
- Вы вернетесь назад?
- Обязательно! Не думайте, что я вас вычеркнул из своих друзей. Уверен, что всё со временем станет на свои места.
То, что документы оказались неожиданно в моих руках, радовало. Однако радость было недолгой. В этот же день я отправился в иммиграционную службу для оформления разрешающей документации. Все анкеты я заполнил, предоставил всю судовую документацию на вертолеты. Оставалось предоставить контролирующему офицеру копию договора и декларации, по которым вертолеты оказались в этой стране. Я вдруг понял, почему Гарден не переживал, отдавая мне документацию. В документах не доставало одной главной бумаги– въездной декларации. Я тут же позвонил Гардену домой:
- Добрый день, Мистер Гарден!
- Добрый день, мистер Седых
- Вы не положили в пакет документов въездные декларации. Мне они нужны. Надеюсь, что они у вас?
- Об этих декларациях у нас с вами разговора не было. Мы говорили о судовых документах. Нет, мистер Седых, их у меня нет. Они у мистера Смита.
Я ничего ему не ответил и положил трубку. Я был уверен, что Гарден врёт, но получить теперь эту бумагу я у него не смогу ни под каким предлогом. Я взял офицера под руку и отвел его в сторонку:
- Сэр, так получилось, что декларации находятся у мистера Смита, а он будет в Хараре неизвестно когда. У вас ведь в компьютере есть наши входящие данные. Я хорошо заплачу вам, сделайте пожалуйста новые декларации.
Офицер посмотрел на меня с удивлением:
- Этого делать нельзя. У меня могут быть неприятности.
- Возможно, хотя сомнительно. Вы прекрасно знаете, сэр, куда мы летим. Пока мы будем решать проблему бюрократическим путем, в Кейптауне полностью сгорит лес. Надеюсь, что вы осведомлены о том, что наше прибытие в ЮАР находится под контролем самого Нельсона Манделлы. Очень уж не хотелось бы выходить с этой проблемой на уровень правительства ЮАР. Ведь через них я все равно решу этот вопрос, но тогда вы не получите то, что я могу вам заплатить сейчас.
Офицер был обескуражен моей наглостью. Но то, что он действительно может не получить свою взятку, его задело более всего:
- Сколько вы можете мне заплатить, сэр?
Я прекрасно был осведомлен о суммах взяток, которые дают в иммиграционной службе за восстановление старых документов или получение новых. К тому же противозаконного в действиях офицера почти ничего не было. Я пишу заявление об утере деклараций, а он на этом основании выписывает новые документы. Обычно такая процедура длится около четырех дней. Меня это не устраивало. Мне всё надо было сделать сейчас и немедленно. К тому же неожиданное возращение Смита могло неизвестно чем для нас обернуться. Надо отметить, что в Зимбабве почти все вопросы, даже на государственном уровне, в большинстве своем решались через взятки. Слово "взятка" в этой стране не произносилась, а вот фраза "вознаграждение за выполненную работу" воодушевляло многих, не стесняясь, брать эти самые взятки.
- Пятьдесят американских долларов, - назвал я цену.
- Сто! Мне придется рисковать, - сообщил мне офицер с лицом заговорщика.
Я спорить не стал
- Хорошо, сто. Только пятьдесят сейчас, а остальные пятьдесят в день вылета. Я хочу себя подстраховать, что бы с вылетом в последний момент не произошло каких- либо проблем.
- Вы когда планируете вылетать?
- Завтра. В Сиви Авиэйшен мне дали слот-тайм на 11 часов до полудня. Сегодня вечером мы из Чарлз Принца перегоним вертолеты в интернейшенл и они будут ночевать там.
- Замечательно, я завтра как раз работаю в интернейшенл, и буду иметь возможность проконтролировать ваш вылет.
- Вот я вам и отдам завтра остальную оплату. Встретимся в 10 утра в ресторане аэропорта, который на втором этаже. Знаете?
- Да, конечно, я всю подготовленную документацию вам к этому времени принесу.
- Договорились!
На следующий день вертолеты беспрепятственно покинули страну и в этот же день приземлились в ЮАР в аэропорту Йоханнесбург. Офицер меня не подвел. В ресторане он мне вручил оформленные документы, получив при этом свои оставшиеся пятьдесят баксов. Он не уходил с перрона до тех пор, пока последний вертолет не растаял в небе по пути в ЮАР. " Молодец чернокожий!" –подумал я- "Не подвел! ".
Я не ошибся с возможным неожиданным возвращением Смита. Он возвратился в день вылета вертолетов, но опоздал. Где-то около 20 часов он позвонил мне в торгпредство и вместо приветствия начал орать в трубку. По его мнению, выходило, что я являюсь основной причиной того, что наше совместное сотрудничество может развалиться в одночасье. Я слушал Смита, не перебивая. Пусть выговориться:
- Вы закончили мистер Смит? Я вам и мистеру Гардену уже сообщал свою точку зрения в связи с возникшей проблемой в наших отношениях. Менять я её не собираюсь. Кричать на меня так же не надо. Я не являюсь вашим родственником или подчиненным. Вы так же убедились в том, что я в вашей стране могу действовать вполне самостоятельно. Я надеюсь, что вы погасите свои долги, и мы продолжим наши отношения. Хочу заметить, что вертолет в Конго я не останавливаю в надежде на то, что проблему с долгами вы решите быстро. Кроме того, хочу проинформировать вас о том, что меня в Зимбабве некоторое время не будет. Мне надо появиться в России. После возвращения рад буду с вами встретиться. Всего хорошего!
Я не стал дожидаться, что мне ответит Смит, и положил трубку. В этот же вечер я отогнал Мерседес во двор к маме Гардена и поблагодарил за её любезность. В знак благодарности я подарил ей огромный букет белых роз, который купил по пути к её дому. Старушка выразила свой восторг какими-то непонятными для меня восклицаниями. Гардену я так же позвонил и поблагодарил его за автомобиль. На следующий день я уже был Стамуле, после чего на нашем самолете улетел в
Ставрополь.
Часть 3.
Подготовка самолета Ан -24 и экипажа для перелета в Хараре много времени не заняла. Мне пришлось побывать в Москве, чтобы добиться разрешения на столь длительный перелет. Вопросами таможни занимался декларант отдела договоров. В мое отсутствие в авиакомпании образовался такой отдел, и появилась такая должность. Безусловно, это было удобно. С меня снялась обуза оформления таможенных документов, которая совершенно не соответствовала моей должности и специальности.
Мне очень хотелось лично перегнать самолет в Хараре, но обстоятельства складывались так, что я не мог участвовать в этой экспедиции. В Турции появились какие-то проблемы с нашими экипажами, поэтому я был вынужден лететь для регулирования этих проблем в Стамбул. На перегонку самолета напросился мой заместитель Суров. Суров был один из первых летчиков, который начал выполнять самостоятельные полеты на международных линиях. Плюс ко всему он неплохо владел английским языком. Командиром экипажа назначили Ноздрёва, который работал в нашей авиакомпании на должности командира эскадрильи. Суров был запланирован в эту экспедицию старшим командиром.
Суров, как старший командир, должен был убедиться в том, что экипаж Ноздрева приступит к работам в Хараре, если возникнет необходимость, урегулирует какие-то вопросы, после чего через Джибути возвратиться домой. В Джибути подходила очередная проверка экипажу, поэтому полет Сурова был как бы кстати. Вторым пилотом в экипаж я определил пилота Лахно. Этот пилот в совершенстве владел английским языком, поэтому я ничуть не переживал за то, что при организации работ на месте могут возникнуть какие-то языковые проблемы. Штурман и механик уже имели достаточную подготовку полетов в Африке, работая в Джибути. Всё было готово к экспедиции. Я лично проводил экипаж, пожелав им хорошего пути и хорошей работы, после чего отправился в Турцию для решения вопросов в Карадениз Хава Йоллары. Информацию о движении самолёта я получал постоянно и когда борт приземлился в Хараре, я вздохнул с облегчением.
Через три дня от Сурова поступила информацию о том, что они уже выполнили два демонстрационных полета в Лусаку и Викторию Фолц. Это были демонстрационные полеты. Они выполнялись специально для того, чтобы продемонстрировать технические возможности нашего самолета на этих маршрутах. Пассажирами были представители прессы, департамента гражданской авиации Зимбабве, министерства транспорта и других заинтересованных лиц. В полетах так же принимала участие сама Мламба. По информации Сурова самолет признали пригодным для полетов в этих условиях и по этим маршрутам. Что же касалось даты начала регулярных полетов, то он была неопределенна. Необходимо было самолету провести тщательную подготовку и перекраску в цвета и по схеме авиакомпании AIR LINE. Суров попросил у меня разрешение задержаться на время подготовки самолета к полетам и до их начала. Я ему дал такое разрешение, попросив без надобности в стране не задерживаться.
В Турции мне долго находиться не пришлось. Я получил информацию от своих партнеров из Москвы о том, что в Непале возникли серьезные организационные проблемы, которые требовали моего присутствия. Из Стамбула я вылетел в Москву и оттуда в столицу Непала Катманду. В молодости я очень увлекался горными видами спорта: туризмом, альпинизмом, горнолыжным спортом. Меня всегда волновало то, что было связано с горами. Все, кто с любовью относился к горным видам спорта, наверняка мечтали побывать на высочайших Гималаях, по меньшей мере, хотя бы не покорить, но увидеть знаменитый Эверест. Мне сама судьба подбросила такую возможность. Из Москвы в Катманду летели мы ночью. Самолет на посадку заходил с рассветом. Из окна самолета я любовался величественной "крышей мира". Хотя с самолета и не был виден Эверест, однако я уже чувствовал, что он где-то рядом. В Непале я пробыл около двадцати дней. Все это время я старался держать на контроле работу нашего экипажа в Хараре. Однако вести из Хараре приходили одна хуже другой. Вначале Суров радостно и бодро рапортовал о том, как идёт подготовка и перекраска самолета. Об этом он информировал меня до мелочей. Затем я обнаружил в докладах Сурова какую-то тревогу, а после он и вовсе запаниковал. Из его докладов стало ясно, что самолет перекрасили и поставили в аэропорту "на прикол". Мламба затягивала решение вопроса о начале полетов. В гостинице, в которой проживал экипаж, затребовали оплату, но Мламба категорически отказалась платить и куда-то исчезла. Чувствовалось, что Суров не знает, что можно предпринять, чтобы выровнять создавшийся перекос. Я как мог давал ему рекомендации, чтобы облегчить их учесть. Связаться с Мламбой я не мог, потому что она не брала трубку. Я дозвонился до Турышина и попросил его расселить экипаж в моей квартире в торгпредстве:
- Александр Иванович, не оставь моих бойцов в беде. Мламба неожиданно прекратила финансировать проживание и питание экипажа Сурова, и куда-то исчезла. Я ей не могу дозвониться. Я сейчас в Непале. Как только прибуду в Россию, сразу же вылечу к вам. В долгу я не останусь! Проживание экипажа мы обязательно оплатим. Пусть пока поживут в кредит.
С большим трудом я по телефону разыскал Березовского:
-Олег, начинай принимать участие в судьбе экипажа и самолета. Мы ведь тебе платим за представительство нашей авиакомпании в Зимбабве, а Суров говорит, что тебя найти не может. Пожалуйста, заскочи с гостиницу, где проживает экипаж и поинтересуйся всеми их проблемами. Подбодри! Пусть не переживают и немного подождут. С Турышиным я договорился. Скажи Сурову пусть сегодня же все перебираются в мою квартиру в торгпредство. Обязательно постарайся разыскать Мламбу. Ты же на месте. Тебе проще. Если не сможешь, то выйди на Смита. Он задолжал нашей компании кругленькую сумму. Пусть из этих денег оплатит за гостиницу.
Сурова я с трудом разыскал по телефону. В его голосе чувствовалась полная растерянность, поэтому я свой разговор начал с ним жестко:
- Суров, я ведь тебя послал в Хараре не только для того, что бы ты поглазел на Африку. Тебе, как старшему командиру была поставлена задача оказать всяческое содействие экипажу. Вы вместе с Ноздревым два командира не в состоянии урегулировать возникшую проблему! Почему? Я вынужден из Непала решать те вопросы, которые бы вы сами могли решить на месте. Тем более, что на месте виднее с какого боку подойти к той или иной проблеме!
Суров меня немного успокоил, пообещав начать активные действия для погашения пламени возникшей проблемы.
После возвращения домой я немедленно начал собираться в Зимбабве. Получаемая от Сурова информация была противоречивой и пропитана истерическими нотками. Я не стал искать прямого вылета в Хараре. На следующий день я улетел через Дубай, Наироби и Лусаку до места. В аэропорту меня встретил Ноздрёв с экипажем. Сурова с ними не было. Не было и Березовского. Меня это немало удивило. На мой вопрос
-Где они?
Ноздрёв сказал, что Суров еще четыре дня, как улетел в Джибути, а Березовский вообще неизвестно где находится. Я не мог сдержаться от гневного словца по этому поводу.
- Странно! Я ведь Сурову дал четкие указания заниматься всеми проблемами здесь на правах старшего командира до моего прибытия.
Я дальше не стал по этому поводу высказывать свои неудовольствия в присутствии подчиненных. Но когда мы остались с Ноздрёвым наедине, я разрядился по полной программе. В выражениях стесняться не приходилось. Я был возмущен действиями командиров, которых послали в эту страну на правах старших специалистов с надеждой, что ими будут приниматься необходимые и ответственные решения. Выслушать информацию от остальных членов экипажа я решил за ужином. Они мне по очереди рассказали обо всём, начиная с перелета в эту страну до сегодняшнего дня.
Экипаж Ноздрёва наперебой продолжал рассказ о том, что было с ними в моё отсутствие. О том, как Мламба бросила экипаж, сопровождался эмоциональными оттенками. Разговор длился несколько часов.
- Березовского можно разыскать? –спросил я Ноздрёва
- У него дома телефон не работает. Можно позвонить Людмиле
Я тут же набрал номер телефона Людмилы. К моему удивлению трубку поднял сам Березовский. Я подозревал, что Олег мог находиться у неё.
- Олег, рад слышать тебя, - начал я
- Вячеслав Семенович, ты откуда звонишь, и как меня нашел?- не скрывая удивления, спросил Березовский
- Я в Хараре, дорогой, и хотел бы тебя увидеть! Учитывая твой продолжительный роман с Людмилой, найти тебя не составило труда.
После некоторого молчания в трубке голос Березовского сообщил:
- Но я сегодня не могу
- А я сегодня и не собираюсь с тобою встречаться. Давай завтра с утра, эдак часиков в десять, приезжай к Турышину, я буду там.
- Семёныч, в твоей квартире сейчас живет экипаж. Ты сам где остановился на ночлег? Или с экипажем разместились? – спросил Олег.
Я взорвался:
- Надо же, какая трогательная забота! Но если тебя интересует, то я остановился в гостинице "Sunny day".
- Вячеслав Семенович, я свою машину уже давно продал, а у Людмилы неисправна. На такси у меня нет денег. Ты не сможешь за мною приехать?
Действительно, у меня была машина, но откуда это мог знать Березовский? Я сразу после прибытия в Хараре оформил в прокате "Мазду". Без машины в этом городе было сложно, но ехать за Березовским я не собирался, потому, как мне надо было решить кое–какие вопросы с Турышиным:
- Нет, Олег, бери такси. Приезжай, я здесь оплачу твой проезд. Ты мне очень нужен, причем срочно!
Олег прибыл в условленное время. Первое, о чём он начал вести разговор, это о том, чтобы я оплатил его работу. У меня уже была информация от экипажа о том, что Березовский не то чтобы не выполнял свои обязанности, его просто было невозможно найти. А теперь он требует, что бы я ему оплатил
- Олег, для того, чтобы получить оплату за работу, её необходимо выполнить. Ты в мое отсутствие был неизвестно где и неизвестно чем занимался. Я оплатил твое прибытие сюда на такси. Более ты не заработал.
Березовский, сделав обиженное лицо, пытался оправдаться, но я перебил его:
- Олег, у меня мало времени. Мне очень нужна Мламба. Ты можешь дать мне ее телефон и указать, где она проживает сейчас? Дома её нет уже давно.
Березовский помялся с ноги на ногу:
- Эта информация не бесплатная.
Я едва себя сдержал, что бы не прилепить Березовскому оплеуху.
- Березовский!!! Я за эту информацию тебе заплачу, но имей ввиду, что ты сам должен был её найти и решить основные вопросы пока я здесь отсутствовал. Сколько ты хочешь?
- Сто долларов
Я удивился эдакой наглости.
- У тебя рожа не треснет?! Вот тебе 20 долларов и торговаться с тобою я не намерен! Хочешь, говори, не хочешь, я и без тебя ее найду, но тогда ты и эти 20 баксов не получишь!
Березовский понял, что я не шучу, взял деньги и назвал номер телефона.
- Олег, и адрес говори. В её загородном доме я был давно, всего лишь только раз и не очень помню, где она живет. Городскую квартиру я знаю, но её там нет.
Березовский нехотя сообщил мне адрес загородного дома Мламбы. Из торгпредства я позвонил Мламбе. Не догадываясь, что это звоню я, она ответила сразу. Разговор получился довольно странным и очень коротким:
- Алло, мисс Мламба?
- Да, сэр! Кому я могу быть полезной?
- Я Мистер Седых ….
В телефонной трубке послышались короткие гудки. Я несколько раз попробовал повторить звонок, но трубку никто не брал. Затем трубку взяли. Я повторил:
- Алло, мисс Мламба?
- Нет, вы ошиблись…
Трубку положили. Так повторялось несколько раз.
- Надо ехать, - сказал я Березовскому. Очевидно мадам со мной не желает разговаривать по телефону.
- Вячеслав Семенович, это не бесплатно….
- Слушай, Березовский! Ты меня лучше не заводи! Хочешь, поехали! Нет, катись ко всем чертям! Я и без тебя обойдусь! Я даже не собираюсь спрашивать у тебя, сколько ты за это хочешь. Поедешь?
Березовский стоял насупившись, и молчал.
- Бог с тобой, Олег, оставайся! Обойдемся! Игорь, - обратился я ко второму пилоту - поедем вдвоем. Всей толпой там делать нечего.
- А мне что делать? – спросил Ноздрев, - мне с вами ехать?
- Не надо. Вы с Суровым уже всё, что можно сделали! – сказал я в сердцах.
Загородный дом Мламбы был на Барадайло Брук. Это далеко от центра Хараре. Указанный Березовским адрес мы нашли быстро. Это была большая вилла, окруженная высоким металлическим забором. Машину мы оставили подальше, не в поле зрения, и подошли к главному входу.
Вход во внутрь двора был закрыт. Около входа дежурил чернокожий охранник. Во дворе играли двое детишек, и стояла, спиною к нам, какая-то женщина. Мы поздоровались с охранником, и я спросил:
- Сэр, это вилла мисс Млаббы?
- Да, сэр, - ответил охранник
- Мы могли бы поговорить с мисс Мламбой?
- У вас назначена встреча?
- Да, - соврал я
Охранник махнул рукой в сторону стоящей женщины и детишек.
- Вот она! Сейчас позову.
Охранник громко прокричал, жестикулируя рукой:
- Мисс Мламба! К вам!
Мламба повернулась к нам, направившись в нашу сторону, но увидев меня, резко развернулась, схватила детишек за руки, и быстрым шагом удалилась за выступ дома. Все произошло быстро и неожиданно. То, что это была Мламба, не было никаких сомнений. Растерялся и охранник:
-Наверное, сейчас отведет детишек к служанке и подойдет, - прокомментировал он.
Время шло, а Мламба не появлялась. Я попросил охранника позвонить и узнать причину. Охранник долго разговаривал по телефону на машоно. Мы стояли рядом, но не могли разобрать содержание разговора
Когда разговор окончился, охранник неожиданно для нас сообщил:
- Сэр, я вынужден перед вами извиниться, но в этом доме мисс Мламба не проживает. Я сразу не очень хорошо разобрал имя, которое вы мне назвали, поэтому дал вам не верную информацию. Извините!
Мы с Игорем от неожиданного сообщения молчали и смотрели друг на друга, недоумевая. Вот так номер! Мы только что своими глазами видели Мламбу, но теперь нам говорят, что она здесь не проживает. Я обратился к охраннику:
- Сэр, наберите пожалуйста номер телефона, который расположен в этом доме.
- Я не могу. Телефон выключен.
У охранника бешено бегали глаза. Он явно врал, получив по телефону какое-то указание.
- Сэр, нам очень нужна эта женщина. Если ваш телефон неожиданно "сломался", пройдите пожалуйста в дом и позовите его хозяина.
- Я не могу покинуть свой пост.
- Так позовите кого–либо, кто это может сделать! – начал злиться я.
В этот момент зазвонил телефон. Мы с удивлением посмотрели на охранника. Охранник, с совершенно растерянным лицом, медленно поднял трубку и заговорил с кем-то опять на машоно, испуганно поглядывая на нас. После окончания разговора он умоляющим и дрожащим голосом сообщил мне:
-Сэр, я понимаю, что вы хотите увидеться с мисс Мламбой. Но если я вам сейчас сообщу всю правду, то меня немедленно уволят. Помилуйте меня пожалуйста! У меня большая семья, пятеро детей! Мне их нечем будет кормить. Найдите пожалуйста другой способ встретиться с нею! Я вас очень прошу.
В какой-то момент мне стало очень жалко этого чернокожего охранника. Я не стал более настаивать на том, что бы он мне помогал встретиться с этой дамой. После того, как она меня увидела и убежала, стало абсолютно ясно, что она избегает встречи со мною и искать сейчас с нею встречи бесполезно.
- Сэр, - обратился я к охраннику. - я обещаю, что для встречи с мадам, я больше не буду просить вашей помощи. Кроме того, мы сейчас отсюда уедем. Единственное, что вам придется сделать, это сообщить номер телефона в этом доме.
Я протянул охранку несколько зимбабвийских долларов. Он быстро засунул их в карман и немедленно протянул нам изрядно помятую визитку, на которой значилось имя Мламбы и ее телефон.
Ситуация действительно заходила в тупик. Надо было что-то срочно предпринимать. Вечером я с экипажем встретился в торгпредстве. Березовского я приглашать не стал.
-Ноздрёв, - обратился я к командиру экипажа. – расскажи мне пожалуйста подробно, что здесь происходило с момента вашего прибытия в страну и до сегодняшнего дня? Никак не могу разуметь, почему ситуация вышла из под контроля?
Ноздрё ещё раз в подробностях описал мне всё, о чем мне уже было известно. Ему помогал рассказывать второй пилот, напоминая об отдельных мелочах. Некоторые детали их рассказа меня заинтересовали.
Мламба исчезла из поля зрения буквально на следующий день, как было доложено о том, что самолет полностью подготовлен к работам. Она сообщила, что необходимо в Сиви Авиейшн утрясти некоторые вопросы по предстоящим полетам и попросила Сурова не переживать и несколько дней подождать. Суров с экипажем терпеливо ждали команду Мламбы о начале полетов до тех пор, пока им не предъявили счет на оплату за проживание в отеле. Самолет в аэропорту простоял уже несколько дней и требовал элементарного технического обслуживания. Когда бригада инженеров прибыла в аэропорт, их к самолету не пустили, ссылаясь на то, что надо распоряжение Мламбы. Все попытки оказаться около самолета были тщетны. Охрана аэропорта твердо стояла на своем. Без разрешения Мламбы никого около самолета не должно быть! На звонки Мламба никому не отвечала.
В рассказе экипажа обозначилась одна интересная деталь. За несколько дней до моего приезда в торгпредство звонил директор авиакомпании Транс Аир Конго, в которой работал наш один вертолет по контракту с Авиэнт. Смит в это время был в торгпредстве у Турышина. Директор Транс Аир Конго от Смита узнал, что в Хараре стоит без работы наш Ан -24. Он предложил этот самолет перебазировать в Браззавиль. Самолет такого класса им очень был необходим в Браззавиле.
- Ноздрёв, а почему вы мне сразу не сообщили об этом предложении?
- Да как то не предали этому особого значения, потому что наш Ан- 24 находится как бы в положении арестованного. К тому же Мламба обещала, что мы со дня на день начнем полеты здесь.
- Все ясно…
- Что ясно? – обиженным тоном спросил Ноздрев
- Да нет, так, ничего... Разберёмся! Завтра едем в аэропорт.
Утром следующего дня мы были у проходной аэропорта с экипажем и инженерно–техническим персоналом. На территорию аэропорта без разрешения Мламбы нас не пускали. Я обратился в охраннику:
-Сэр, по какому праву вы не пускаете нас к нашему самолету?
- У вас должно быть разрешение директора авиакомпании мисс Мламбы.
- Вы знаете, где она находится?
- Думаю, что в Хараре.
- Вы так думаете? Сэр, мы её длительное время не можем найти. Может вы нам в этом поможете?
- Не знаю, в чём заключается проблема? Мы сегодня час назад с нею виделись в центре Хараре. Может, вы её плохо ищете?
- Сэр, это пустой разговор. Она убегает от нас. Надеюсь это не игра в прятки? В настоящий момент мы никуда не собираемся улетать. Нам необходимо обслужить самолет. Сейчас ваши действия больше похожи на насилие. Без технического обслуживания самолет может потерять сертификат годности. Я сожалею, что это не понимает ни мисс Мламба, ни вы!
Охранник отвернулся, показывая всем видом, что разговор окончен.
- Сэр, -продолжал настаивать я. - Вы знаете, кому принадлежит этот самолет?
Охранник молчал. Я достал документ, в котором записан владелец:
-Посмотрите, сэр, в документе написано, что владельцем воздушного судна является Российская Федерация и в частности авиакомпания СААК! Я являюсь полномочным представителем этой компании.
Я протянул охраннику свою доверенность, написанную на английском языке. Он нехотя её взял и прочитал, затем так же нехотя возвратил её обратно.
- Я уже сказал, что нужно разрешение Мламбы!
Я не на шутку взорвался. Мой взрыв эмоций вылился в целый монолог, который длился несколько минут. Это было наболевшее! Это было отчаяние! Я понимал, что это бессмысленно, что это мне не придаст уважения и авторитета. Но я всё высказал, что я думаю об этом охраннике, о Мламбе и о той зимбабвийской бюрократии, что явно перещеголяла нашу российскую.
Домой мы возвратились ни с чем. Настроение было подавленное. Я тут же связался с Браззавилем. Мне казалось, что это единственный выход, который поможет нам выбраться из сложившейся ситуации. Директор компании Транс Аир Конго выслушал меня внимательно, не перебивая.
-Мистер Седых, вы можете мне гарантировать поставку Ан- 24 в Браззавиль, если мы окажем вам содействие в разрешении вашей проблемы?
- Безусловно, мистер Бассам.
- Тогда в ближайшие дни ждите в Хараре моих представителей. Они лично знакомы с мадам Мламбой. У них ранее пересекались интересы по какому-то кустарному бизнесу. Они знают её прекрасно и знают её авантюристские склонности. Чтобы не испортить дело, не предпринимайте никаких действий. Просто ждите прибытия моих людей.
Через три дня я встречал в международном аэропорту самолет из Браззавиля, на котором прибыли представители Транс Аир Конго. Это были братья Лакиш и Ахмед. Я их отвез в Sheraton Harare Hotel, в номер, который они забронировали, еще находясь в Браззавиле. Переговоры с ними я проводил за ужином в ресторане того же отеля. Они очень внимательно меня выслушали. Когда я окончил свой рассказ, братья начали о чем-то разговаривать на своём арабском языке. Из всего их разговора я понимал, что они обсуждают сказанное мною, потому что неоднократно звучало слово "Мламба". Закончив общение между собой, Лакиш задал мне вопрос:
-Мистер Седых, мы готовы оказать вам помощь и разблокировать самолет. Но вы можете пообещать, что после этого можно будет перебазировать этот же самолет для работ в Конго?
- Мистер Лакиш, здесь самолет находится по контракту с мисс Мламбой. Если вы поможете одновременно с освобождением самолета разорвать контракт с этой женщиной, то я готов дать вам необходимые гарантии. Кроме того, вынужденное нахождение самолета и экипажа в этой стране без работы и оплаты несколько ослабило наши финансовые возможности. Перебазирование же в Конго потребует относительно больших затрат. Готовы ли эти затраты взять на себя? Так же за время нахождения самолета и экипажа здесь возникли некоторые кредитные обязательства, которые должна была оплачивать Мламба, но которые пришлось взять нам на свой счет. Если эти кредиты мы не погасим, то могут возникнуть новые трудности. Кроме того, мне удалось выяснить, что Мламба взяла этот самолет не для целевого его предназначения, а для того, чтобы залатать финансовую дыру в своем каком-то бизнесе. Самолет ей нужен в качестве ширмы. Есть самолет, есть деньги. Нет самолета, нет денег. Как видите, мистер Лакиш, причин для прекращения контракта более, чем предостаточно, но, зная способности мисс Мламбы, хотелось бы подстраховаться от разных неожиданностей.
- Мистер Седых, все вопросы решаемые! Мы эту женщину очень хорошо знаем. Причем знаем её со всех сторон, знаем сильные и слабые стороны. Мы уже прямо сейчас готовы начинать оказывать на нее влияние. Вам известен ее номер телефона?
- Да, знаю. Но она сама трубку не берет. Берут посторонние люди и сообщают, что она по этому адресу не проживает.
- На неё это похоже. Но это сейчас неважно. Дайте мне этот номер пожалуйста. Не будем терять время. И еще! Я вас очень прошу, мистер Седых, сейчас доверьтесь полностью нам. Не ищите никаких контактов с нею, не пытайтесь разыскивать её, даже по телефону. Для предотвращения утечки ненужной информации постарайтесь никому не сообщать о нашем прибытии. Не исключено, что Мламба имеет своих информаторов в вашем окружении. Иначе как ей удавалось столько времени, находясь с вами в одном городе, успешно скрываться? Если так, то любая утечка будет ей доступна.
Я протянул Лакишу изрядно потрепанную визитку Мламбы. Лакиш тут же набрал её номер. Судя по всему, ему ответил кто-то другой, потому что он несколько раз просил, что бы с ним поговорила Мламба. Он узнавал, возможно ли с ней встретиться? После нескольких минут разговора с кем то и ни о чем он попросил:
- Миссис, если возможно передайте мисс Мламбе мой номер телефона и сообщите, что меня звать мистер Лакиш, она меня знает. Я в Хараре, и желаю с нею встретиться по вопросу бизнеса.
Лакиш положил трубку и обвел всех нас невидящим взглядом, думая о чем-то своем. Наконец произнёс:
-Вот сволочь! Настропалила всех своих служанок! Они теперь как попугаи твердят, что имя Мламба им неизвестно. Они стараются изо всех сил! Молодцы! Врут, не стесняясь. Понятно, что она им платит. Попросил их сообщить обо мне. Если сообщат, то есть надежда, что она позвонит сама. Если нет, то будем искать её другими способами.
Долго ждать не пришлось. Раздался телефонный звонок, Лакиш схватил трубку. Судя по его выражению лица, этот разговор его радовал. Он говорил по-французски, и я ничего не понимал. Положив трубку, он радостно сообщил, что звонила служанка Мламбы и спрашивала, где она, Мламба, с Лакишем могут встретиться. Что бы удостовериться, что она разговаривает именно с Лакишем, разговор происходил на французском языке. Она знала, что братья свободно владеют этим языком. Лакиш назначил встречу Мламбе в их гостиничном номере на одиннадцатом этаже в 8 часов вечера. До встречи оставался один час. Мне невероятно хотелось посмотреть в глаза этой авантюристке и задать ей множество вопросов, на которые она должна была бы мне ответить. Но Лакиш предупредил меня, что бы я находился за дверью в соседней комнате и ничем себя не выдавал. Пришлось этому подчиниться. Нельзя было испортить своим присутствием встречу с этой женщиной.
Мламба прибыла в отель без опоздания. После нескольких минут обмена любезностями с ливанцами они приступили к переговорам. Я находился в другой комнате за дверью и мог слышать всё, о чем они говорили. О самолете не было сказано ни слова. Разговор, собственно, шел ни о чём. Лакиш вспоминал о каком-то совместном бизнесе, которым они с Мламбой вместе занимались несколько лет назад. Суть заключалась в том, что их старший брат Бассам финансировал эту даму. Лакиш и Ахмед были связывающим звеном между Мламбой и им, Бассамом. На территории Зимбабве производили какой-то ширпотребный товар, доставляли его в Бейрут, и там реализовывали. Сырье для этого ширпотреба доставляли из Ливана по морю в Мозамбик, а оттуда перевозили в Хараре на машинах. Вначале бизнес был довольно удачным, но затем на поставляемый товар были значительно увеличены пошлины, и их совместное дело оказалось невыгодным, затем вообще убыточным. Бассам сразу заметил нерентабельность совместного производства, и в одночасье вся деятельность была приостановлена. Больших убытков стороны не понесли, если не считать последней партии сырья, которая осталась не оприходованной и в большинстве своем гнила на складах Хараре. Но это были копейки по сравнению с тем, что могло бы произойти, не останови Бассам своевременно эту деятельность. Решение Бассама приостановить производство вызвало у Мламбы агрессивное настроение. Она категорически была против такого решения. Она изо всех сил старалась не дать Бассаму закрыть производство. Но, несмотря на все её усилия, Бассам всё-таки принял такое решение. Контакты и связь Мламбы с Бассамом и его братьями оборвалась. Млаба решила продолжать производство ширпотреба самостоятельно. Чтобы уменьшить расходы, она на территории своей загородной виллы соорудила временное хранилище, освободив склады, которые арендовались и оплачивались Бассамом. Выпускаемая Мламбой продукция не находила достойного рынка сбыта, и Мламба остыла. Она начала понимать, что дальнейшая деятельность на этом рынке приведет ее к полнейшему финансовому краху. Нужны были инвесторы, нужны были деньги. Идея с нашим самолетом её воодушевила. Эта идея дала ей возможность получить хорошие кредиты, которые Мламба хотела использовать далеко не на развитие авиакомпании. Об этом она конечно Лакишу и Ахмеду не говорила, стараясь авантюрную сделку удержать в тайне. Она даже не догадывалась, что братья о её деяниях великолепно осведомлены. Она "плела" им какую-то чушь о том, что ей удалось "сколотить" небольшое состояние для поддержания своего бизнеса. Однако она была бы рада опять увидеть Бассамма и его братьев в качестве своих партнеров. От этой встречи она рассчитывала получит от Бассама еще хоть какую то сумму.
Лакиш и Ахмед слушали Млабу внимательно, иногда вставляя кое какие реплики. Вдруг Лакиш задал Мламбе вопрос о нашем самолете, который для неё оказался неожиданным:
-Мисс Мламба, мы слышали, что вы планируете заняться так же авиационным бизнесом и для этих целей зарегистрировали авиакомпанию, взяли в аренду у русских самолет. Это так, или врут злые языки?
Мламба ответила не сразу. Она несколько секунд помолчала, ёрзая на стуле и шмыгая носом, потом сказала:
- Да, я действительно с помощью русских хотела открыть воздушное сообщение в сторону Виктории и в Замбию. Но департамент гражданской авиации Зимбабве всячески препятствует моему стремлению. Они боятся, что я составлю серьезную конкуренцию национальному перевозчику Аир Зимбабве. Поэтому я вынуждена самолет русских держать без работы. Я верю, что рано или поздно все проблемы будут разрешены и мы сможем начать полёты.
Мламба врала ливанцам безо всякого стеснения. Лакиш и Ахмед ей подыгрывали.
- Мисс Мламба, А сколько времени может продлиться эта неопределенность?
- Я не могу ответить на этот вопрос. Это может произойти быстро, а может затянуться надолго.
- Как долго по вашему проблема может оставаться не решенной?
Мламба нервно осмотрелась, достала из сумочки платочек и вытерла со лба проступившие капельки пота. Чувствовалось, что разговор про самолет ей совершенно не нравится. Ей больше нравилась беседа относительно её непосредственного бизнеса.
- Мистер Лакиш, давайте оставим в покое проблему с моим неудачным авиа бизнесом. Я готова обсуждать возможное возрождение наших отношений. К чему вам эта авиация? Вы даже не представляете, сколько проблем с нею! К тому же русские задолжали мне уйму денег. В связи с этим мне нужна хотя бы небольшая финансовая помощь. Вы–это моя маленькая надежда - бесстыдно и в очередной раз соврала Мламба.
Я за дверью был готов взорваться от такой наглости! Так врать безо всякого стеснения может только человек без всяких жизненных принципов. Лакиш и Ахмед переглянулись, улыбнувшись друг другу одними глазами.
- Мисс Мламба, хочу вас проинформировать, что проблемы авиации нам знакомы очень давно, знакомы и связанные с ними финансовые трудности. Очевидно вы не в курсе. Мой брат Бассам уже несколько лет держит в Браззавиле авиакомпанию и является её генеральным директором. Называется она Транс Аир Конго. Мы в этой компании работаем вместе с братом. Эта компания была создана ещё задолго до того, как мы с вами стали сотрудничать в области ширпотреба. Так что мы очень хорошо знакомы со всеми проблемами в авиа бизнесе.
У Мламбы широко открылись глаза:
- Я об этом ничего не знала, - торопливо произнесла она, - Ни вы, ни Бассам мне об этом ничего не говорили…
- Мисс Мламба, во время нашего сотрудничества никогда этот вопрос не вставал, вы этим не интересовались, поэтому вы ничего и не знали.
- Так вы прибыли в Хараре не с целью возродить наши старые отношения? Тогда почему вы интересуетесь самолетом?
- Не только и не совсем так, мисс Мламба. О возрождении старого бизнеса мы можем поговорить чуть позже. А вот интерес к самолету русских, который вы держите в аэропорту Хараре, нас заинтересовал.
Далее Мламба и братья перешли на французский язык. Я понимал только отдельный фразы, но этого было достаточно, чтобы понять, что Лакиш и Ахмед стали уговаривать Мламбу отдать самолет в Транс Аир Конго. Мламба упрямилась. Она понимала, что отсутствие самолета в аэропорту затруднит её отношения с банком, который давал, как оказалось потом, ей кредит под залог самолёта. Тогда братья предложили ей крупную сумму денежных средств, опять переведя разговор на английский язык. Мламба долго колебалась, затем согласилась.
- Вы сейчас мне отдадите эту сумму? – наивно спросила Мламба братьев
- Нет. Половину вы получите в банке по чеку, который я выпишу сегодня. Остальную половину вы получите только после того, как самолет вылетит из аэропорта Хараре.
Мламба начала было торговаться, однако братья ей без намеков сообщили, что она может вообще ничего не получить и остаться без самолета, потому что эти деньги они потратят на лучшего адвоката, который сможет без проблем доказать, что Мламба самолет удерживает незаконно.
- Так вот вы значит с чем ко мне пожаловали? Я была уверена, что наш разговор будет несколько иной. Хорошо, я подумаю. - ответила Мламба
- И как долго вы будете думать? - поинтересовался Лакиш
- Мне надо встретиться с мистером Слявой и поговорить.
- Вы уверены в том, что эта встреча вам необходима?
- Да, я должна обязательно с ним встретиться.
- Как много времени потребуется, что бы эта встреча состоялась?
- Я думаю, что в течение месяца мистер Слява появится в Хараре, и тогда мы с ним сможем поговорить. У меня имеется информация, что он сейчас в России.
Братья переглянулись. Откуда ей было знать, что я нахожусь за дверью и слышу их разговор? Она не могла даже предположить, что с Лакишем и Ахмедом мы уже знакомы, что они прибыли в Зимбабве выручать меня из беды, в которой я оказался, благодаря ей, Мламбе.
- Мисс Мламба, но для нас месяц ожидания не приемлем. Мы не можем столько времени находиться здесь и ожидать ваше решение
- Так вы езжайте в Браззавиль или Бейрут. Я вам позвоню.
- Хорошо. А если мы поможем ускорить вашу встречу с мистером Седых? Вы сможете в этом случае ускорить свое решение?
- Безусловно! Но думаю, что он в России очень занят.
Она была абсолютно уверена, что сможет в течение месяца "водить за нос" братьев. Мало ли что за этот месяц произойдет? Можно за это время найти способ сорвать деньги и с ливанцев и дополнительно с банка.
Лакиш подошел к двери, за которой находился я и открыл её. Глядя на Мламбу, он сказал:
- Ну что ж, в таком случае встречайте. Мистер Седых, или как вы говорите мистер Слява! Знакомы?
Я вошел к в комнату, в которой только что шли переговоры. Мне сложно передать тот испуг, который появился на лице Мламбы. Она ожидала всё, но только никак не ожидала меня увидеть сейчас и немедленно. Она столько избегала встречи со мною, что моё появление было громом среди ясного неба. Она заметалась по комнате. Мне даже показалась, что она подбежит к раскрытому окну и выкинется с одиннадцатого этажа гостиницы.
На следующее утро к порогу гостиницы, в которой я проживал, подкатил длинный лимузин. В нем сидели Лакиш и Ахмед.
- В аэропорт, - сказал Ахмед водителю, затем обратился ко мне, - мистер Седых, мы только что из Сиви Авиэйшн. Разрешения на перелет до Браззавиля все получены. Он мне показал кипу разрешающих документов. Вылет назначен сегодня на одиннадцать часов. Экипаж в аэропорт привезут на другой машине. Мы же будем ждать мадам Мламбу в здании аэропорта. Несмотря на все наши договоренности, она напоследок всё-таки не устояла, чтобы не сделать какую-то гадость. Она предупредила охрану аэропорта, что бы нас к самолету пустили только в её присутствии. И еще! Она вчера с вами не стала разговаривать из-за своего предобморочного состояния. Ваш выход из соседней комнаты чуть было не привел Мламбу к настоящему инфаркту. После вашего ухода мы её с трудом откачали. Вы должны с нею поговорить сегодня до вылета. То, что она сможет воспрепятствовать нашему вылету, маловероятно. Её вчера кроме нас обработали очень влиятельные люди и похоже снизили её самоуверенность. Однако женщина она не предсказуемая, и поэтому прошу вас, мистер Седых, будьте с ней благосклонны. Я понимаю вас и ваше желание высказать ей все наболевшее. Но это сегодня делать не надо. Сегодня не тот день, и наша задача улететь. Другой возможности может не быть. Хвалите её, благодарите за хороший прием в стране, сожалейте о том, что приходится улетать, ну и так далее…
Мламба прибыла в аэропорт с опозданием на полчаса. Братья попросили её, чтобы она дала указание охране разрешить экипажу приступить к подготовке самолета. Она сделала это нехотя, с большим трудом преодолевая свою гордыню.
Братья отошли в сторонку. Я остался с ней один на один. Несмотря на то, что она женщина, мне хотелось ей влепить крепкую оплеуху. Я сдерживал себя, как мог. Я разговаривал с нею с улыбкой на лице. Она отвечала мне тем же. Мы прекрасно понимали, что врём друг другу, но тем не менее благодарили друг друга за всё и выражали надежду, что "обязательно и непременно продолжим совместное сотрудничество". Каждый из нас понимал, что наши пути расходятся навсегда.
Около полудня наш самолёт взлетел из аэропорта Хараре и взял курс на Браззавиль
Ставрополь
2010 г.