В память о Шаплыко Саше (на фото слева)
«Одно единственное событие может разбудить
в нас совершенно неизвестного человека».
Антуан де Сент-Экзюпери
Держу в руках старую фотографию с пометкой: 13 августа 1976 года, железнодорожный вокзал г. Архангельска. На ней автор этого рассказа и его добрый и милый товарищ по учебе в Минском ВИЗРУ ПВО Александр Шаплыко.
Эта фотография пролежала в моем альбоме почти сорок лет. Но только сейчас я поймал себя на мысли, что она произвела на меня очень странное впечатление, именно сейчас, перед предстоящей встречей в мае нынешнего года в Минске выпускников 1976 года Минского ВИЗРУ. Она как-то враз разделила мою жизнь на две эпохи: первую я, как и все мои однокурсники, уже прожил, а вторую предстоит прожить с воспоминаниями о прошедшем путешествии по имени жизнь и ушедшей безвозвратно молодости, а с ней страсти юного сердца и незрелости мечты.
…В тот день Саша провожал меня на поезд, который должен был доставить до станции Обозерская к месту моей новой службы в войсковой части 03312. Настроение было по погоде – солнечное, а в голове роились разные мысли, и одна беспокойнее другой. Но главное – предписание на руках, поэтому оставалось только сделать глубокий вдох и выдох, а потом пережить томительные минуты первых встреч с новыми незнакомыми людьми и неизвестным. Не сомневаюсь, всем или почти всем пришлось ощутить аналогичное.
Этот рассказ я посвящаю Александру Шаплыко. Не буду утомлять читателя, откроюсь сразу – его участие в моей не простой ситуации сыграло решающую роль.
…Август 1976 года. г. Архангельск. Большинство молодых офицеров, получив на руки предписания, разъехалось к новому месту службы. Задержались в городе на день-два, видимо, лишь те, кто до конца не урегулировал свои «предпочтения в выборе места службы» и те, кто посчитал, что не все достопримечательности Архангельска осмотрены.
А летние теплые деньки северного города, раскинувшегося в дельте реки Северная Двина в 40 км от впадения в Белое море, располагали к тому, чтобы прогуляться не спеша по набережной, посмотреть на морские суда, готовящиеся к плаванию к далеким странам и континентам. Местные архангелогородцы, с кем удалось за это короткое, как лето в северных широтах, время нам познакомиться, с гордостью рассказали, что, если посчастливиться, можно увидеть многих знаменитых и узнаваемых в стране людей – певцов, артистов, актеров ведущих театров Москвы и Ленинграда. Они частенько наведывались в летние погожие деньки в Архангельск с сольными концертами, спектаклями, творческими вечерами. И мне с Александром удалось побывать на творческом вечере артиста Харитонова, сыгравшего главную роль в фильме «Иван Бровкин» и оставившего в наших блокнотах запись: «До новых встреч на экране».
А в один из дней нашей прогулки по деревянным мосткам города, к нашему столику в кафе подсел крепкого телосложения мужчина средних лет и низким почти сиплым голосом запросто так, пожелав приятного аппетита, попросил вместе пообедать и пообщаться. Этим человеком оказался герой Советского Союза летчик-испытатель Кокинаки. Тогда мы оба пожалели, что не стали летчиками, настолько интересно и захватывающе вёл беседу этот знаменитый человек.
Но как всегда бывает, настал момент, когда офицерам стало ясно, пришло время расставания. Детали подготовки вечера по понятным причинам нельзя вспомнить, но вот память до сих пор цепко держит ощущение истекания последних часов, после которых многим уже никогда в жизни не придется еще раз увидеться.
Прощальный вечер решили проводить в ресторане на втором этаже гостиницы «Двина». Собрали нужную сумму денег, заказали меню и стали готовиться к вечернему банкету. Совместно решили, что дополнительные заказы будут осуществляться мной – автором этого рассказа, соответственно, и оплата будет производиться из одних рук. Почему так решили, потому что на тот момент я не употреблял спиртные напитки, в т.ч. и пиво. Это было какой-то гарантией того, что нас не будут обманывать и обсчитывать. Не буду объяснять, почему не пил, могу только сказать – воспитывался в патриархальной семье, и кому надо было на курсе знать об этом, тот знал, всем об этом не расскажешь.
Вечер был в самом разгаре. Говорили тосты в стихах и прозе, клялись друг другу в вечной дружбе, пили, ели, танцевали, проявляя внимание и галантность к присутствующим женщинам, приглашая их на танец. Что можно добавить к перечислению того, что происходит на вечеринке. Ничего. Все тоже, что во все времена со всеми людьми происходит. Заказы на новые блюда и напитки сыпались как из короба, официантка с радостью исполняла все наши пожелания. Время подходило к завершению нашего банкета, и я попросил у официантки принести расчёт. Она принесла его, и он меня поразил количеством заказанных блюд и суммой, предложенной к оплате. Получалось, что мы прилично должны были поистратиться, в пределах 500 рублей. По моим записям и подсчетам выходила сумма на треть меньшая, о чем я и сказал официантке. Она улыбнулась изуверской улыбкой обиженной женщины и процедила сквозь зубы, что удалившись, сейчас же всё пересчитает. Через некоторое время она подошла ко мне и попросила перейти в холл.
А в холле стояли два милиционера – «старшой» в звании младшего лейтенанта и второй – огромного роста верзила с погонами сержанта. Я понял, в этом северном городе всё отработано до мелочей.
Девушка, прошмыгнув между нами, удалилась на кухню, а мне было заявлено, что я вел себя нетактично с работником ресторана, грубил, матерился. Одним словом, было предложено препроводить меня в участок и составить протокол. Я был так ошарашен всем услышанным, что не мог сообразить, со мной ли это происходит. Мои возражения не принимались, и тут на счастье подошел Саша Шаплыко. Он сразу оценил ситуацию и сказал почти дословно: «Ломать никого не будем! Мы офицеры и чтим уголовный кодекс». Кто знал Сашу, может приятно удивиться за его смелость, но я оторопел от неожиданной храбрости своего друга. Чтобы Шаплыко, всегда такой тихий и интеллигентный парень мог так разрядить обстановку, мне пришлось увидеть впервые. Милиционеры перегляну-лись, посмотрели сверху вниз на маленького ростом юношу с детским лицом, посмотрели и на меня, а затем закатились таким смехом, что сразу стало понятно, конфликт исчерпан. Смеялись и мы с Александром, вперемешку рассказывая милиционерам и о нашей вечеринке и о сути происшедшего. На том и разошлись. Сделав предложение милиционерам присоединиться к нашей компании и, получив отказ, мы пообещали, что будем вести себя прилежно и тихо, не скандалить и не буянить, а недоразумение с официанткой разрешим, как говориться, полюбовно.
Когда я вошел вновь в помещение ресторана, убедился – потерю бойца отряд не заметил. Музыканты надрывались, распевая шлягеры того времени ансамбля Криденс, а наши парни, забыв, что пришли в форме, лихо выплясывали на пятачке в центре ресторана. Недолго пришлось ждать и официантку. Сцена моей встречи с ней проходила не менее смешно и комично – при полном молчании обоих. Девушка понимала, что ее вызванный наряд милиции не выполнил ее заказ, а я понял, что на оставшиеся после перерасчета деньги надо сделать заказ на дополнительные блюда и спиртное.
Эпилог. Этот случай помог мне рассмотреть очень любопытную закономерность – самого главного глазами такое можно и не увидеть. Александр, будучи изрядно выпившим, и рисковавшим быстрее меня попасть в отделение милиции, почувствовал сердцем, что мне надо по-мочь. Но как? Это уже другой вопрос и здесь важна импровизация, на которую и решился наш отважный Мики.