ЦАРСТВО МЁРТВЫХ
Ни слова не говоря, я кивнула, оттолкнулась ногами и повисла над чёрной пропастью Бездонного Колодца. Вокруг клубился непроглядный мрак, и лишь свет фонаря выхватывал то чёрные стены, поросшие зелёным, сочащимся водой, мхом, то светло-коричневую плиту «первого этажа», то мрачное отверстие в плите, в которое мне нужно было проникнуть.
Я люблю пещеры. Люблю со всей их, на первый неискушённый взгляд, мрачной и дикой красотой. Возможно, спускайся я днём, всё было бы по-другому. Но сейчас, ночью, в тёмном царстве подземелья, может быть, из-за действия Натальиного отвара, а может, ещё по каким причинам, мне стало жутко.
Отгоняя страх, я тряхнула головой, покрепче обхватила руками страховочные верёвки и стала спускаться. На первый этаж я «приземлилась» быстро. Плита, перекрывающая ход вниз, оказалась не ровной и прямой, а наклонной ровно настолько, чтобы попавший на неё человек почувствовал всё несовершенство своих органов восприятия.
Держась за страховку, я подобралась к дыре. Наклонившись и посветив фонарём в дыру, я увидела уводящие вглубь замшелые каменные стены и внутренне содрогнулась. Шахты такого типа мне ещё брать не приходилось. Бездонный Колодец бросал мне вызов, чёрным жерлом входа в своё чрево испытывая на крепость дух и проверяя на прочность тело. Не скрою, если бы не люди наверху, которым я пообещала достичь дна, я бы плюнула на своё честолюбие и немедленно стала бы подниматься. Но данная ситуация не предполагала такого исхода. Поэтому я глубже вдохнула запах сырого камня, села на край дыры и, упираясь ногами в противоположную стену, стала осторожно спускаться.
Сначала вокруг были лишь рёбра каменной породы, затем стены шахты начали раздвигаться, и в один момент я поняла, что мне уже не на что опереться ни спиной, ни ногами, и что я, в полном смысле этого выражения, оказалась подвешена на верёвке посреди пещеры. «А никто и не обещал, что будет легко», - промелькнуло в голове.
- Пока что ничего особенного, - размышляла я вслух. – Расширяющаяся шахта, стены которой сложены известняком. Никаких тебе красивых натёчностей, летучих мышей, водопадов и прочего, чем могут похвалиться карстовые полости. Только запах… Необычный запах. Я не встречала такого ни в одной из покорённых мной пещер.
Спуск дался мне легко, но лишь только в свете фонаря показалось дно Колодца, мною овладели сомнения. По прочитанным описаниям пещеры и услышанному от очевидцев я представляла, что внизу лежит разного рода мусор: ветки, пластиковые бутылки, бумага, вездесущие целлофановые пакеты и прочие отходы жизнедеятельности. Но я никак не ожидала увидеть то, что там было в действительности. Нет, ветки и листья, само собой, там присутствовали. Но в основном широкую площадку дна покрывали… кости.
«Странно, - подумала я, оглядывая с высоты всё это «великолепие». – Я думала, что их или вывезли, или уже давно превратили в культурный слой. Жаль, телефон с собой не взяла. Получились бы отменные кадры!»
Я спустилась ещё немного и уже хотела спрыгнуть на дно, вернее, в груду лежащих там костей, как вдруг почувствовала, как мои ноги упёрлись в завязанный на конце страховки контрольный узел. Для уверенности я посветила вниз. Узел находился прямо под моими кроссовками.
«Что-то я совсем ничего не понимаю. Это действительно моя страховка? – недоумённо подумала я и пошарила руками по верёвке в поисках знакомых меток. – Ну точно, моя. А как так получилось, что верёвка длиной пятьдесят метров ровно вместилась в шахту протяжённостью сорок метров?.. Или десять метров от верха до плиты первого этажа в измерениях не учитывались? Да и нет там десяти метров. Максимум четыре… Очень, очень интересно!»
Держась за верёвку, я ступила на дно. Кости под моими ногами с неприятным хрустом зашевелились. Я брезгливо поморщилась и отцепила от страховки карабин.
«Ну-ка, ну-ка, посмотрим!» - подумала я и зашарила по дну фонарём. Дно было относительно большим, где-то метров одиннадцать на шесть, и по форме больше напоминало эллипс. Кости были разбросаны по всей площади, но наибольшее их сосредоточение было, конечно же, под входным отверстием шахты.
Я стала рассматривать останки. Это были кости животных, крупных и мелких, но что их несло на край собственной гибели? Да и откуда они взялись здесь, в этом лесу, где из всей фауны остались только белки, мыши и зайцы? И если старые останки уже давно сровнялись с землёй, а те, что не погребены под слоем земли и мусора, давно вывезены спелеологами? Кстати, а где все следы пребывания человека цивилизованного – пластиковая тара, пакеты, гигиенические салфетки и т.д.? Странно, очень странно. Я бы сказала даже – нереально.
Я тщательно всматривалась в освещаемые фрагменты странного кладбища. Эх, была бы я биологом, то смогла бы идентифицировать всех этих животных! Хотя вот этот, рогатый, в сложной идентификации не нуждается. И так видно, что это бык… Бык?! Здесь что, жертвы приносили?! А это что за странный череп?..
Я подошла к заинтересовавшей меня находке, присела, раздвинула руками окружающие её кости и, отпрянув, чуть не упала: на меня пустыми огромными глазницами смотрело то, что было когда-то человеческой головой. Я поёжилась. Утешало только то, что кости эти порядком старые, и их обладатели не смогут сделать мне ничего дурного. «Бояться нужно не безобидных мёртвых, а живых!» - окончательно успокоила себя я.
Я потрясла головой, закрыв глаза, и, в надежде, что мне померещилось, открыла их вновь. Череп невозмутимо лежал на своём месте. «Может, у меня уже стойкие галлюцинации начались от Натальиного зелья?» - засомневалась я и прислушалась к своим ощущениям. Самочувствие у меня было прекрасное и ни единым своим признаком не говорило о том, что со мной что-то не так. Я посветила фонарём дальше, и у меня по коже побежали мурашки: вот ещё один череп, а за ним ещё…
Ужас какой! Ну животные – ладно, ещё хоть как-то можно объяснить, но люди… Что делали здесь люди?! Роковая неосторожность или… Казнь? Жертвоприношение?.. Да где я нахожусь, в конце концов?! Этого же здесь не должно быть по определению!!!
Я снова пожалела, что не взяла с собой телефон. Уже в этот момент мне хотелось опубликовать разгромный и скандальный пост в интернете, снабжённый фотодоказательствами, в пух и прах разнести всё, что бессовестно врут о Бездонном Колодце люди, очевидно, никогда там не бывшие.
Осторожно ступая по костям, я подобралась к стене и пошла вдоль неё, внимательно осматривая каждый выступ. Стена в некоторых местах была мокрая от сочащейся воды, но ни единого намёка на сталактиты или сталагмиты не было.
«Удивительно! – осторожно, словно боясь, что кто-то из мёртвых услышит мои мысли, подумала я. – Есть вода, но нет даже намёка на натёчности… А может, пещера каким-то образом затапливается водой? Тогда это объяснило бы также и то, что кости разнесены по всему залу, а не лежат в куче под входом, ведь упав с сорокаметровой высоты выжить и отползти умирать куда-то в угол невозможно. Да, кстати, а может быть, и не сорок, а все пятьдесят метров?.. Нет, я всё же не пойму: сюда кто-нибудь когда-нибудь спускался? А назад поднимался? Или эти скелеты – останки перво- второ- и третьепроходцев, а я четвёртая, и участь моя предрешена?..»
Я постояла, внимательно оглядывая пещеру, и вдруг разозлилась: «Хватит нести чушь! Ещё два метра, ты идёшь к страховке и поднимаешься наверх. Нет здесь никаких бриллиантов, кроме кладбищенских артефактов! Шаг, второй… Ух ты! А это что такое?»
Прямо передо мной в стене темнело отверстие примерно в две трети человеческого роста. «Интересное дело!» - удивилась я и, нагнувшись, посветила внутрь отверстия. Раздвинув тьму, свет фонаря обнажил ребристые стены хода и упёрся в такую же ребристую стену. Есть ли продолжение у этого хода, или нет – можно было узнать только одним способом, и я, не колеблясь, сделала шаг в неизвестность. Но долго терзаться сомнениями мне не пришлось: уже через три метра ход круто свернул влево и вывел меня в небольшую, раза в три меньшую, чем основная, боковую пещерку. В пещерке, равно как и по всей длине хода, валялись несколько костей, что окончательно убедило меня в версии о затоплении. Здесь можно было уже выпрямиться во весь рост и даже, подпрыгнув, достать рукой до каменного потолка.
Осмотрев пещерку, я увидела наверху редкие сталактиты. «Наверное, при затоплении вода либо не доходит до потолка, либо образуется воздушная подушка, не пускающая воду вверх, - решила я. – А вообще, конечно, странно. О боковой пещере упоминал первопроходец Спасо-Кукоцкий, а затем свидетельства о ней исчезают. Почему? Ход закрылся? Но как? И где тогда я нахожусь сейчас?.. Мда. Чем дальше в лес, тем толще артефакты… А пещерка-то тоже так себе, ничего замечательного. Вот разве что запах… Такой же непонятный, как и всё вокруг…»
Я глубже втянула носом воздух и почувствовала во рту неприятную кислоту. В пещерке пахло чем-то кисловатым, и у меня, наверное, от слишком глубокого вдоха, слегка закружилась голова. «Этого ещё не хватало! – насторожилась я. – Нужно поскорее отсюда выходить!»
Я быстро выбралась в основную пещеру, но и здесь, вопреки моим ожиданиям, пахло противной кислятиной. «Газ! – с ужасом догадалась я. – Быстрее наверх!»
Былые залихватские разглагольствования о том, что концентрация газа не смертельна и не грозит ничем критичным для здоровья, показались мне сейчас неубедительными и даже дикими рассуждениями кабинетной крысы, которая никогда не нюхала реальных условий.
Я больше инстинктивно, нежели сознательно, прикрыла нос рукой в перчатке и двинулась к страховке, но вдруг рядом с ней заметила ещё одну, свитую из джута. Что это? Как она сюда попала? Ведь я не слышала звука падающей верёвки… А может, у меня уже двоится в глазах? Тогда почему она такая… несовременная? Сейчас такими верёвками в спелеологии, да и вообще в жизни, практически никто не пользуется, потому как и цена заоблачная, и качество прямо противоположное цене…
Я посмотрела наверх. Вместе с пятном тусклого освещения по странной верёвке кто-то спускался. Я почему-то испугалась и, чтобы не обнаружить своего присутствия, быстро выключила фонарь, тихо отошла подальше и стала вглядываться в таинственного спелеолога. Вряд ли это была Маша. Она бы пошла по моей страховке, ведь ни у кого, кроме меня, верёвок не было. Но кто же это?..
Человек спускался медленно. Я с удивлением поняла, что спускается он только при помощи рук и ног, не используя карабин, и чем дальше, тем больше отмечала всё новые и новые открывающиеся моему взгляду подробности. Это была женщина. Чёрное, длинное платье, широкая юбка, зажатая вместе с верёвкой между ног, висящий на поясе тусклый фонарь какой-то очень старой модели… Может, это старый карбидный спелеофонарь? Наверное, у кого-то сохранился ещё… Но разве не проще воспользоваться налобным фонарём, работающим на батарейках, благо такие сейчас можно приобрести в любом хозяйственном магазине даже людям, не имеющим к спелеологии никакого отношения? А что за нелепый наряд? Или это старинная крымская забава: ночью в балахоне спускаться в Бездонный Колодец?.. Старинная?! Я вдруг вспомнила слова Натальи об открывающемся в пещере портале, и страшная догадка поразила меня. «Жанна? Неужели это Жанна де Ламотт? – с ужасом подумала я, но тут же себя одёрнула: - Нет бога, кроме Евклида, и постулаты – пророчества его. А если… Если не Евклид, тогда кто? Лобачевский? Вряд ли. Неужели Риман?..» (1)
Кто бы там ни был виновником случившегося, существовало ли происходящее на самом деле, или нет, но я осторожно отступила и прижалась к пещерной стене, желая остаться незамеченной этой удивительной женщиной, что на самом деле вряд ли было возможно. Висящая рядом с её верёвкой страховка выдавала меня с головой, и когда женщина спустится, то, несомненно, начнёт меня искать. «Тут разумнее было бы укрыться в боковой пещере», - подумала я, и по-над стеной медленно двинулась к ней, но мне пришлось остановиться и затаиться на месте. Женщина бесшумно, словно невесомая, ступила на усеянное костями дно, отцепила от пояса фонарь и, подняв его до уровня плеч, стала оглядываться по сторонам.
Не знаю, что видела она, но мне удалось разглядеть её хорошо. Она была невысокого роста, лет шестидесяти пяти, стройная и с гордой, прямой осанкой. Пышная причёска из седых волос с выбившимися прядями, обрамляющими белое, немного вытянутое, породистое лицо… Необычайно выразительные, живые и умные глаза, в которых не читалось ни капли страха…
Я не знала, как вести себя дальше. Я видела портреты Жанны де Ламотт, и по всем показателям передо мной сейчас находился именно её призрак, от которого можно было ожидать всего, что угодно. С другой стороны, как математик, существование призраков я допустить не могла, ибо наука подобные явления расценивает как ересь. Единственное, что могло вызвать подобные видения – это либо сумасшествие, либо влияние чего-то постороннего: газа или Натальиного зелья. Но Наталья предупредила, что от зелья я не умру, а газ, конечно, мог меня лишить жизни, но по всем приметам, если это и могло произойти, то не скоро. А вот призрак… Как вести себя с привидениями, пусть даже и порождёнными моим мозгом, я не знала. Очевидно, сказывалось отсутствие опыта и навыков, присущих моим спутницам наверху, поэтому для начала я решила хотя бы не попадать в поле зрения призрака, и это было очень кстати, потому что Жанна подошла к пещерной стене и направилась вдоль неё.
Я быстро села и, стараясь не смотреть на Жанну, закрыла голову руками. Вскоре я почувствовала рядом с собой лёгкое движение и слабый запах горелого жира. «Ого! А фонарик-то действительно старинный!» - пронеслось у меня в голове.
Когда запах развеялся, я осторожно подняла голову. Жанна стояла у входа в боковую пещеру. Она так же, как недавно я, склонилась, освещая тоннель и, подобрав платье, шагнула внутрь. Когда отблеск её фонаря исчез, мой страх смешался с любопытством. Что могла делать Жанна в этой пещерке? Моё любопытство усиливалось и, наконец, победило. Я встала, и, не включая фонаря, пошла на ощупь по стене. Вскоре мои пальцы провалились в пустоту, и следом за этим я увидела в глубине стены свет с левой стороны. Судя по тому, что отблеск был слабым, Жанна находилась где-то в глубине пещерки, поэтому я, немного поколебавшись, бесшумно двинулась к свету. Я осторожно заглянула в пещерку и тут же отпрянула: мои глаза встретились с напряжённым взглядом Жанны.
Я испуганно прижалась к стене. Сердце бешено забилось в груди, дыхание участилось, и я в страхе, что оно меня выдаст, зажала нос рукой. Я ожидала, что передо мной вот-вот возникнет Жанна, и кто его знает, что будет со мной потом… Но Жанна не появлялась, в пещерке, впрочем, как и везде вокруг, было тихо, и эта тишина нарушалась лишь редкими звуками падающих со стен Бездонного Колодца капель воды.
Немного успокоившись, я снова заглянула в пещерку. Жанна подняла лежавший у её ног плоский камень и повернулась к стене. Глядя куда-то вверх, она забралась на выступ и стала быстро ощупывать руками место, где пещерная стена переходит в потолок. Найдя неширокое углубление, она просунула туда ладонь, что-то там поискала и сделала несколько резких движений, выгребая скопившийся мусор. Примерив в углубление найдённый камень, она с довольным видом повернулась к свету и достала из-за пазухи какой-то свёрток, обёрнутый тряпицей, развернула её и залюбовалась содержимым. Она даже сошла с выступа и поднесла тряпицу ближе к фонарю, и мне показалось, что на её лице отразились яркие радужные блики. Налюбовавшись, она печально вздохнула, что-то бормоча, медленно завернула тряпицу, снова забралась на выступ и пальцами протолкнула сверток в углубление.
Мне показалось, что Жанна уже была здесь, и, возможно, не один раз, настолько верны и уверенны были её движения. Может, это место она заприметила заранее…
Не переставая бормотать, Жанна с нежностью погладила рукой стену, закрыла свой тайник плоским камнем и легко спрыгнула вниз.
Медлить было нельзя, и я, как можно более тихо, поспешила в большой зал. Я затаилась у стены и, не спуская глаз, наблюдала, как к чему-то прислушиваясь, Жанна торопливо подошла к своей верёвке и, не обращая внимания на мою страховку, будто её не было вовсе, прицепила фонарь к поясу и стала быстро подниматься.
Когда свет вместе с её очертаниями растворился в темноте пещерной шахты, я набралась смелости и включила свой фонарь. Вокруг было тихо и пусто, если не считать вполне безобидных костей.
Вдруг я подумала, что поспешила с фонарём, и что Жанна начнёт сейчас выбирать верёвку и может, увидит его свет на дне, но тут же себя одёрнула. Ещё наверху, будучи неширокой шахтой, ход немного «вилял» - изгибался ровно настолько, что перекрывал весь вид на дно.
Я подошла к своей страховке и снова удивилась: несмотря на то, что я не слышала звука выбираемой Жанной верёвки, она исчезла. «Хорошо, что хоть моя осталась», - с сарказмом подумала я и уже взялась руками за страховку с целью идти наверх, как вдруг посетившая меня мысль заставила оставить верёвку и отступить. «Ладно, пусть это была галлюцинация, - решила я, - но она же что-то спрятала? А вот я сейчас, для того, чтобы окончательно удостовериться в том, что мой мозг надо мной пошутил, пойду и проверю это!»
Ломая ногами хрупкие кости, я бодро зашагала к боковой пещере. Пробравшись внутрь, я нашла Жаннин тайник, с трудом вынула хорошо подогнанный камень, достала тряпицу с твёрдым содержимым и, сгорая от нетерпения, развернула её.
Тряпица оказалась платком с вензелем из затейливо сплетённых латинских букв, которые можно было прочитать, как угодно. Но то, что я увидела в ней, ослепило меня. Золотые украшения старинной работы с камнями и без, просто камни – зелёные, красные, синие, - искрящиеся всеми цветами радуги, и один большой, белый, светящийся всеми отражениями окружающих его драгоценностей.
У меня перехватило дыхание. Наталья оказалась права! Жанна действительно спрятала здесь свои сокровища, и теперь они – у меня в руках!
Я не стала тщательно рассматривать каждую драгоценность, дрожащими руками завернула клад, сунула его во внутренний нагрудный карман и бросилась к выходу.
Вдруг я услышала гул. Сначала отдалённый и неясный, как предпосылки надвигающейся грозы, гул нарастал и наконец превратился в грозно-клокочущий грохот. Пещера содрогнулась, как от толчка или удара, и я поспешила выбежать в большой зал. Бездонный Колодец завибрировал своими стенами, лежащие на полу кости стали мелко подпрыгивать. Меня поразила страшная догадка: «Обвал! Сейчас начнётся обвал! Мне необходимо как можно быстрее убираться отсюда!»
Я рванулась в направлении своей страховки, но уже через два шага почувствовала сильный удар по голове и начала оседать. Каска, безусловно, удар смягчила, чем спасла меня от гибели, но не от потери сознания: в глазах моих всё поплыло и завертелось, и я рухнула на пол.
Не знаю, сколь долгим было моё беспамятство, но первые ощущения после того, как я пришла в себя, были очень неприятными. Болела голова, и, мало того, создавалось впечатление, что я лежу в луже. Кругом темно. Фонарь мой от удара погас, и мне нужно вновь его включить. Я пошевелила рукой. Ощущение от движения было странным, как будто я опустила её в аквариум с водой. Я осторожно села, сняла перчатку, вытерла руку о штормовку, включила фонарь и обрадовалась, что он остался не повреждён. Но когда я оглянулась вокруг, то увиденное заставило меня моментально вскочить на ноги. Весь пол в пещере был залит водой.
Я попятилась к стене, туда, где воды было меньше всего, и даже виднелся небольшой островок суши, и попыталась привести в порядок свои мысли.
- Так, - вслух, чтобы окончательно успокоиться, рассуждала я, - что, собственно, произошло? Небольшой обвальчик, под который меня угораздило попасть. Вон, кстати, и камень, меня уложивший, лежит. Дальше. Вода… Ну что ж, её немного. Пока. Кажется, она даже не прибывает. А если и прибывает, то не быстро и не критично. Какие выводы? Первое: моя версия о подтоплении пещеры состоятельна. Второе: мне, уже в который раз нужно подниматься наверх. И третье, что особенно важно: кругом всё нормально и ничего сверхъестественного нет.
Но только я произнесла последние слова, как водная гладь, покрывающая пещерное дно, начала светиться. Я сначала решила, что это свет отражённый, и кто-то сверху, спускаясь, светит вниз мощным фонарём, но чем дольше я вглядывалась в этот свет, тем больше понимала, что к отражениям он не имеет никакого отношения. Свет шёл… снизу. Сначала это был пещерный пол, затем он начал уходить вглубь, не изменяя при этом верхнего уровня воды. Я видела, как опускаются вниз кости и камни, как они бурлят и клокочут, словно растворяясь в кислоте. Видела, как туманные испарения большими пузырями выталкиваются наверх и с тихим, неясным шипением окутывают поверхность воды, растекаются по ней призрачным молоком, как они рваными, извивающимися щупальцами наползают на стены Бездонного Колодца, медленно и уверенно превращая их в берега суровой подземной реки. Местами туманное марево становилось тонким и прозрачным, и тогда я видела, как подземная река медленно и тягуче несёт свои воды, и как в этих водах плывут полупрозрачные, серые человеческие существа. Одни плыли спокойно, полностью доверившись течению, другие отчаянно барахтались и вскрикивали, как от боли, будто река нестерпимо жгла их, и от барахтанья казалось, что вода вокруг них действительно кипит… Меня осенило: «Лета! Это действительно Лета! Она существует!»
Мне захотелось бежать. Всё равно куда, лишь бы бежать, лишь бы не видеть, не чувствовать всего этого кошмара. Но, скованная оцепенением, я не смогла сделать ни шага. К тому же, места для побега у меня не было: везде мрачно и величаво простиралась Лета.
Я ткнула в реку кроссовком, испытывая её на естественность и твёрдость, но тут же пожалела об этом. Воды реки задрожали и зазвенели, подобно серебряным паутинкам, потревожив сидящих в их глубине призрачных созданий, и те, ожесточённые появлением непрошенного, дерзкого гостя, рванулись наверх.
Два самых проворных существа у поверхности воды отделились от всех и полетели по шахте вверх, к выходу из Бездонного Колодца. Остальные неторопливо выходили из туманной субстанции. Они сначала останавливались и с ненавистью разглядывали меня издалека, затем подходили и останавливались на небольшом расстоянии.
Они были отвратительны, эти сущности некогда умерших людей. Они все были словно сотканы из тумана, и туманным было всё: и головы с остатками волос, напоминающие черепа мумий, и тела с отсутствующими частями внешней оболочки, в которых были видны кости и внутренние органы, и разорванные одежды, свисающие такими же туманными клочьями.
Когда сущностей собралось достаточно много, они все, как по команде, плотным кольцом начали медленно приближаться ко мне. Вдруг из общей массы вперёд выдвинулась одна сущность, и все остальные двинулись за ней. Я всмотрелась в облик сущности. Это была старая ведьма с длинными седыми растрёпанными космами, одетая в рваное тёмное старинное платье. Платье было знакомым. Я уже видела его, и не так давно. Судорожно перескакивая с одной мысли на другую, я попыталась вспомнить, где же это произошло. Призраки в это время подошли уже совсем близко. Старуха с издевательской ухмылкой на полуистлевших губах, за которыми виднелся неполный ряд кривых зубов, подняла руку, и вдруг на торчащем из манжета платке я увидела вензель. Тот самый вензель, который был на тряпице в тайнике. У меня под каской зашевелились волосы.
- Жанна! – просипела я. – Жанна, прости! Я не хотела!
Но моя мольба на Жанну не подействовала, и своих намерений она не изменила. Коротко размахнувшись, она сильно ударила меня в грудь, и я почувствовала, как в кармане, где лежали сокровища, что-то хрустнуло. Мой мозг полоснула жуткая догадка: «Сокровища! Бриллианты! Они же прокляты! Жанна, ученица Калиостро, наложила на них заклятие, чтобы они не достались никому из чёрных археологов-спелеологов! О, нет… Мне конец!»
Бесплотное лицо Жанны исказила дьявольская торжествующая усмешка. «Да, тебе конец!» - в ответ моим мыслям прозвенел в голове бархатный женский голос. После этого Жанна отвернулась и исчезла в толпе призраков, а все остальные ещё теснее сгрудились вокруг меня.
Я уже ощущала на своей шее чьи-то ледяные, липкие прикосновения и чувствовала, что от недостатка воздуха начинаю задыхаться, как вдруг на меня нашла злость. Здоровая, спортивная злость.
- Ну и что, что Жанна! – отмахиваясь от призраков, закричала я. – Ну и что, что Лета! Да я плевать на вас всех хотела! А знаете, почему?! Потому что вы даже не иррациональны! Вас просто не существует! А я – существую!!!
Но мои сопротивления не подействовали. Руки проходили сквозь воздушные тела, не тревожа их и не причиняя никакого вреда. А я всё так же чувствовала сжимающий холод на своей шее и недостаток воздуха. К тому же, на мою пламенную речь ушло непозволительно много сил и кислорода, и я почувствовала себя безмерно уставшей. Я закрыла глаза. Мне очень захотелось покориться судьбе, лечь и тихо уснуть, но тело, жаждущее жизни и свободы, покоряться не собиралось. Лёгкие судорожно втянули в себя воздух, и в висках молотками застучал Тот-Кто-Хотел-Жить.
«Не смей! Это всего лишь наваждение!» - азбукой Морзе выбивал он.
«Что же мне делать?» - слабо откликнулась я.
«Это мороки, злобные сущности, проклятые души, - телеграфировал угасающему сознанию Тот. – Ты должна прогнать их! Читай молитву!»
«Но я не знаю никаких молитв! Я атеистка…»
«Тогда читай теорему! – тормошил меня Тот. – Сосредоточься, читай громко, твёрдо и уверенно!»
«А разве эти сущности боятся теорем?» - удивилась я.
«Ещё как! – заверил Тот. – Главное – это вера. Нужно верить в то, что теоремы работают!»
«Естественно, работают! – встрепенулась я. – Иначе бы ими не пользовалось столько поколений людей! А какую именно теорему читать?»
«Любую! – выкрикнул Тот. – Да поскорее, у тебя осталось мало времени! И помни: главное – вера!»
Ободрённая, я резко открыла глаза и с ненавистью посмотрела на призраков. Видимо, что-то в моём взгляде смутило их, они убрали свои захваты и попятились.
- Ага! Не нравится? – злобно поинтересовалась я. – Сейчас вам ещё больше не понравится! Первая теорема Вейерштрасса!
Голос мой, поначалу слабый, начинал всё больше крепнуть, и пещерным стенам и находящимся в их рамках сущностям и объектам ничего не оставалось, как с боязливым молчанием внимать моей необычной проповеди. Громко и напористо я провозглашала:
- Если функция определена и непрерывна в ограниченной замкнутой области, которая, на этот раз, может быть и несвязной, то функция ограничена, то есть, все её значения содержатся между двумя конечными границами! Так было, так есть и так будет во веки веков!
Я сделала решительный шаг, и призраки снова попятились. Почувствовав своё превосходство, я пошла на них, торжественно скандируя каждое слово:
- И неприятный бонус: обратная теорема от Арины Завьяловой! Если деятельность человека ограничена стенами труднодоступной пещеры с непонятными явлениями, то для того, чтобы нарушить ограничение, человек должен либо умереть, либо выбраться из неё! А умирать мне рано, поэтому истинно лишь второе условие, что требовалось доказать!
Под моим натиском мертвецы отступали всё дальше, и, странное дело, вместе с ними отступала и Лета. Закончив свою декламацию, я увидела, что стою всего лишь в нескольких шагах от своей страховки. Я с надеждой посмотрела наверх и похолодела: по моей страховке кто-то спускался. Приглядевшись, я немного успокоилась. Это был человек уже из моей реальности. Он был одет по-современному, да и страховка весьма материально и убедительно подёргивалась от его движений.
- Арина! – позвал человек сверху.
Узнав знакомый голос, я с облегчением вздохнула.
- Маша! – нервно закричала я. – Маша, что происходит?!
- Держись! – ответила Маша. – Я помогу тебе!
Она остановилась, зажав верёвку между ног, достала из кармана куртки небольшой бумажный пакетик и что-то посыпала из него вниз. Вещество попало на призраков и Лету, и они с протестующим шипением начали уменьшаться в размерах. Маша снова посыпала из пакетика. На этот раз и река, и сущности задрожали в воздухе и тёмным колеблющимся маревом слились с дном пещеры. От этих перевоплощений казалось, что шевелится, трансформируясь, само дно. Я даже чувствовала, как оно поднимается и опускается подо мной, и когда, наконец, всё успокоилось, я с ощущением, близким к помешательству, увидела, что это так и есть.
Дно действительно изменилось. Никаких костей там не было и в помине. Зато вместо них отвратительным громадным слоем лежал всевозможный разнокалиберный мусор: ветки и непонятно как оказавшиеся там стволы взрослых деревьев, упаковки от чипсов и бисквитов, покрытые плесенью предметы одежды, обуви, женской гигиены… И, вселяя окончательное отвращение в зрителя, короновал всё это безобразие использованный презерватив с мутной жидкостью внутри, который печально висел на торчащей из кучи словно рука скелета, ветке.
Я огляделась, ища взглядом ход в боковую пещеру, но стены были цельными, и ничто не говорило о том, что здесь есть ещё какие-либо полости кроме основного, изрядно загаженного, зала.
Я посмотрела на почти спустившуюся Машу, скользнула взглядом по страховке и замерла: свободный конец её, извиваясь толстой белой змеёй по груде нечистот, был поразительно длинным и составлял… практически десять метров.
- Вот и недостающие метры нашлись. Ха-ха, - не отрывая взгляда от свободного конца страховки, без тени улыбки произнесла я.
Тем временем Маша отстегнула карабин и подошла ко мне.
- Что? – переспросила она.
У меня сильно задёргалась левая скула. «Что же это получается?.. – не обращая внимания на Машу, лихорадочно соображала я. – Допустим, что и правда газ, портал… Тогда получается, что в 1826 году уровень дна был на отметке пятьдесят метров. И была в то время боковая пещера, где Жанна де Ламотт спрятала свои сокровища, и которая позже опустилась вместе с поднятием дна… А как же тогда образовалась боковая пещера, обнаруженная Спасо-Кукоцким?.. Лета, души умерших… Видно, всё-таки не врут легенды! Потусторонний мир – он и в самом деле существует!.. Стоп! Стоп, и ещё раз стоп!!! Такая цепь рассуждений научно нелогична. И ошибка здесь в самом первом допущении. Правильней будет так: допустим, что зелье плюс газ равно галлюцинации… Тоже не убедительно. Хотя, это может быть какой-нибудь ещё не известный здесь газ или совокупность газов… Да, так уже лучше. К тому же, удушье у меня всё же было, а испытывающий кислородное голодание мозг способен на многое. Даже на просмотр приключенческих видеофильмов собственного производства… А какие же они реальные были! И на вид, и на запах, и на ощупь… И даже дрались более чем правдоподобно… Бедные сумасшедшие! Ведь они видят точно такие же реальные, но несуществующие на самом деле, картины!..»
Я прикоснулась к груди и почувствовала боль в том месте, куда ударила меня Жанна. Вдруг через пелену размышлений, откуда-то издалека до меня донёсся голос Маши:
- Арина! Арина!
Я повернулась к ней.
«А кстати… Эта Маша – она, вообще, реальна, или это очередные проделки газа?»
Я протянула руку и с силой ущипнула Машу за бедро.
- Ай! Ты чего? – взвизгнула она.
«Разговаривает ртом, а не у меня в голове, - отметила я. – Это хорошо. Да и на ощупь плотная и упругая. Совсем как человек… Да, она настоящая. А газ, судя по всему, уже выветрился».
Маша схватила меня за плечи и затормошила:
- Арина! Арина, очнись! Не молчи, скажи что-нибудь! Что с тобой?
- Да-а… всё нормально, - запинаясь, отозвалась я. – Теперь уже… всё нормально…
Маша с облегчением выдохнула:
- Ну, слава богу! Ты меня напугала. Стоишь, как столб, глаза дикие, не отвечаешь… Пять часов уже прошло, как ты спустилась. Что ты тут делала? Впрочем, потом расскажешь. Нам нужно быстрее подниматься. Кстати, как ты себя чувствуешь? Запах тут какой-то подозрительный…
- Это мусор воняет, - спешно заверила её я. – А вы как там, наверху? Что делали?
Маша махнула рукой:
- Ой, это просто ужас какой-то! Когда ты начала спускаться, Наталья с Татьяной решили провести обряд тебе в помощь: с помощью чёрной магии и некромантии вызвать умершую Жанну, чтобы она указала место, где спрятала свои бриллианты…
- О, как они добры! – съязвила я. – В помощь, значит. Указала чтобы… Может, нужно было ей сразу их на золотом подносике им отдать?
- Ну, может быть, я не знаю, - не уловив моего сарказма, ответила Маша. – Сначала у них ничего не получалось, а потом вместо Жанны к ним явились две сущности… Я тебе вполне серьёзно говорю. Я в обряде не участвовала, но видела, как из Бездонного Колодца поднялись два небольших одинаковых облачка овальной формы. Они направились к девчонкам, покружились вокруг них, опрокинули чашу с водой, затушили свечи и растворились в лесу. В общем, мало того, что испортили обряд, но ещё и в мире живых остались. Девчонки так и не смогли вернуть их назад. А у тебя здесь что-нибудь происходило?
Я покачала головой:
- Нет. Кстати, а что ты сыпала сверху?
Маша пожала плечами:
- Не знаю. Какая-то смесь: травы, соль, что-то чёрное… Это мне девчонки дали, сказали: бросишь вниз, когда будешь спускаться. Эта смесь будто бы нечисть отгоняет и ещё что-то делает. А что? Слушай, у тебя точно ничего не произошло? Мне показалось, что я что-то видела…
- Тебе показалось, - перебила её я. – Ты же сама сказала, что у девчонок ничего не получилось. Портал не открылся, Жанна не пришла, бриллианты не принесла. Так что, всё зря. По крайней мере, для вас. Я хотя бы осуществила свою мечту.
Маша весело улыбнулась:
- Свою-то я тоже осуществила. Мне уже давно хотелось побывать в какой-нибудь дикой пещере. Так, чтобы и по страховке идти, и… И вот я здесь. Но если бы тебе не нужна была помощь, я бы добровольно сюда не спустилась. Уж очень трудно и страшно.
Я развела руки в стороны:
- Ну, и как тебе?
Маша скривилась:
- Да ну! Мрачно здесь. Некрасиво и… вонюче.
- Здесь – да, - согласилась я. – Но так было не всегда. Все эти мерзости сюда особо «прогрессивное» человечество накидало. Когда-то эту пещеру почитали и боялись, а теперь ни у кого ничего святого нет. Вот она и мстит людям деятельным и бездеятельным, показывая им вонью их настоящую сущность. Но ты не думай, не все пещеры такие! Есть и менее трудные и более красивые… Да что я тебе объясняю, ты и сама всё знаешь!
Я подошла к страховке и тут мне в голову пришла мысль. Отвернувшись от Маши, я расстегнула штормовку и осторожно заглянула во внутренний карман. Увиденное ошеломило меня. «И что мне теперь со всем этим делать? – мрачно подумала я, быстро застёгивая штормовку. – Признаваться или нет? Или признаться, но частично? Может, эти магини недоделанные мне хоть что-нибудь объяснят? Хотя что они могут объяснить, волшебницы-недоучки…»
Я одёрнула куртку, пристегнула к страховке карабин и, стараясь выглядеть как можно беспечнее, подмигнула Маше:
- Всё, хватит болтать. А то наших подруг наверху сущности травинками закидают. Я пошла. Как выйду на первый этаж, крикну тебе и сильно верёвкой затрясу. Тогда пристёгивайся и иди следом. Если что – кричи. Я буду ждать тебя на первом этаже.
- Что-то я неуверенно себя чувствую, - неожиданно пожаловалась Маша. – Вроде бы и голова слегка кружится…
Я внимательно посмотрела на неё, затем сделала пробный рывок, подтянувшись на страховке:
- Держись. Всё хорошо. Просто воздух пещерный – он особенный. А чтобы не было страшно – пой матерную песню… Всё, бывай. Я быстро.
Я действительно поднималась насколько могла быстро. Подъём в таких шахтах не то, что спуск: съехал аккуратненько вниз и всё. Здесь приходится выкладываться изо всех сил, и, не смотря на лёгкое недомогание, я упорно шла вверх, преодолевая сантиметр за сантиметром. Вскоре в глубине раздалась разудалая песня, заставившая меня усмехнуться: вряд ли Маше доведётся испытать то, что выпало на мою долю.
«А всё-таки хорошо, что подо мной сорок метров, а не пятьдесят», - подумала я, вываливаясь на холодную плиту первого этажа, и, сильно задёргав верёвку, крикнула в чёрную глубину:
- Маша! Иди!
- А-а, и-у! – донеслось из Колодца.
Наверху послышалось шуршание. Через несколько мгновений первый этаж озарил свет, и в проёме между плитой и землёй замаячили два испуганных лица.
- Аринка, это ты? – осторожно поинтересовалось одно лицо.
- Нет, - едко ответила я, усаживаясь на краю шахты. – Это не я. Это Миледи. Посмотрите, какое у меня красивое чёрное платье, какой модный бархатный чепец с рюшами! – И я кокетливо прикоснулась к своей каске.
Лица обрадованно задвигались в проёме:
- Тьфу ты, напугала! Мы уже подумали, что…
- Что? – с вызовом поинтересовалась я. – К слову, девицы, если хотите мнение специалиста, то таким, как вы, думать нужно строжайше запретить. И даже ввести уголовную ответственность за это. А кстати, вы чего это нарядились, как привидения на Хеллоуин?
Лица переглянулись:
- Да мы это для обряда…
- И как обряд? – участливо спросила я.
Танино лицо съёжилось:
- Ужасно. Мы такого тут натворили! Но, честное слово, не по злому умыслу. Скорее всего, здесь было наложено заклятие Калиостро. Вызвать дух Жанны у нас не хватило сил, но зато к нам явились потусторонние сущности, охраняющие этот дух. Они были видимые и невидимые. Кто-то из невидимых упал веткой и разрушил обережный круг, а видимые демонстративно, насмехаясь над нами, испортили обряд. Ещё не известно, во что это всё может вылиться… А у тебя что там, внизу, было?
Я широко улыбнулась:
- Счастье было, радость и полное благорастворение. Что же ещё должно было быть? Походила, осмотрела пещеру. Несколько раз пожалела о том, что не взяла с собой телефон и не сделала фотографии. Пещера, если честно, так себе, на троечку, но для поста в интернете с фотоотчётом информации можно было насобирать.
Лица потухли:
- То есть, ничего из того, что предполагалось, не произошло?
- А что предполагалось? – осклабилась я.
- Портал не открылся?
- Для вас – нет, - сухо ответила я.
Лица заволновались:
- Что это значит?
Я склонилась к шахте и стала прислушиваться к происходящему внизу. Верёвка ритмично подрагивала, и это говорило о том, что у Маши всё в порядке. Я выпрямилась:
- То и значит. Я спустилась, посмотрела, вышла. Вы же не спускались в пещеру?
Лица затряслись:
- Нет.
Я развела руками:
- Ну вот, что и требовалось доказать. Я была в портале, то есть, в пещере, а вы – нет.
- Это да, - согласились лица.
- Послушайте, «да», «нет»! - не выдержала я. – Хватит уже трещать! Я из-за вас не слышу, что происходит в Колодце. Может, Маше помощь нужна, а я сижу тут, слушаю вашу словесную диарею!
Лицо Натальи выразило полное разочарование:
- Ну ладно, мы тогда пойдём.
- Да, давай остатки обряда уберём, - поддержало Танино лицо.
И оба лица, как два воздушных шарика, воспарили вверх и растаяли вместе с уносящим их светом.
«Ишь ты, напугала я их! – с неприязнью подумала я. – Дуры набитые. Если бы не Маша, вообще неизвестно, была бы я жива сейчас, или нет. Да и я тоже дура, что повелась на вашу авантюру. Подумаешь, не сейчас, так позже покорила бы Колодец, да не с таким жутким риском. Бр-р… Как же, расскажу я вам всё! Обойдётесь. Но я добрая. И сюрпризом вас всё же порадую. Чтобы память осталась…»
- Арина! – раздался снизу Машин голос. – Арина, помоги мне! Я не знаю, как мне выбраться!
Я заглянула в шахту. Маша уже находилась в самом узком месте почти рядом с верхом. Я ободряюще улыбнулась ей:
- О, это даже легче, чем ты думаешь! Руками держись за страховку, спиной упрись в одну стену, а ногами в другую, и так иди. А здесь я тебе подам руку.
Скоро голова Маши, окружённая нимбом налобного фонаря, появилась в жерле шахты. «Ангел из преисподней», - с улыбкой подумала я и, подавая руку, поприветствовала:
- С возвращением!
- Уф! – выдохнула Маша, вываливаясь из шахты. – Ничего себе разминочка! Я уж думала, что не дойду до верха и от бессилия рухну вниз.
- Ты умничка! – похвалила я. – Ну что, отдыхаем и на землю?
Маша устало кивнула.
Мы выбрались без особых проблем, только Маша совсем выбилась из сил и шла по верёвке медленно, каждый раз собирая силы для следующего рывка.
Наверху нас ожидали переодетые Наталья с Таней. Они набросились на Машу с вопросами, и пока они её интервьюировали, я не спеша выбирала из пещеры страховку и внимательно слушала Машины ответы. Она в таких красках расписала и мрак подземелья, и живописность мусорной свалки внизу, и трудность и риск передвижения по верёвке, что заинтересовала даже меня и заставила посмотреть на происшедшее под землёй совсем другими глазами.
- Надо же, одна пещера и такие разные взгляды, - вступила я в разговор, уложив снаряжение в рюкзак. – А кстати, девицы…
Я расстегнула штормовку, засунула руку в заветный карман и, захватив содержимое, вытащила его. Из горсти на землю что-то упало, но меня это не обеспокоило. С видом победителя я вынесла вперёд кулак:
- Я же обещала, что принесу вам подарок со дна…
Я медленно раскрывала ладонь и с нескрываемым торжеством смотрела, как расширяются глаза у Тани и Натальи.
- Ты… - начала Наталья и поперхнулась. – Ты издеваешься?!
- Да! – гордо произнесла я и с обожанием глянула на свою ладонь.
В ней аккуратной кучкой лежала горсть простых мелких камней.
- Вам же никогда не понять, что это и есть настоящее пещерное сокровище, - продолжила я. – И что именно оно, а не какие-то призраки, может рассказать о пещере много нужного и интересного!
- Ты умеешь пошутить! – недобро глядя на меня, процедила сквозь зубы Наталья.
Я подмигнула поникшим охотницам за бриллиантами Марии-Антуанетты:
- Вы тоже, девочки! Теперь мы в расчёте. Так что, камни брать будете?
- А Арина права, - неожиданно поддержала меня Таня. – Будем! Они действительно смогут рассказать то, что нас интересует. У них память долгая. Мы их хорошо попросим, может, что и узнаем. – И она подставила ладони.
- Вот-вот! – обрадовалась я и стала пересыпать ей камешки. – Сразу видно, человек – профессионал!
Наталья лишь недоверчиво покачала головой.
До своей стоянки мы добрались быстро. До рассвета оставалось около двух часов, и их вполне можно было скоротать у огня, но мне не хотелось ни разжигать потухший костёр, ни находиться в компании двух неприятных мне особ. Я предложила Маше разделить со мной коврик и спальник, но та отказалась, сказав, что спать не хочет, и я ушла в палатку одна. Но, как и следовало ожидать, остаток ночи и я провела без сна, слушая, как за стенами палатки сначала шла возня, означающая разжигание костра, затем негромкие разговоры, слов в которых мне было не разобрать.
Как только начало светать, мы свернули лагерь. Стал быстро наползать туман, сначала клубящийся и прозрачный, затем плотный, почти осязаемый, который умело превращал хорошо знакомый лес в мистические пейзажи параллельных или перпендикулярных измерений. О посещении Волчьего яра почему-то никто не вспомнил.
Мы шли назад по хребту в тумане, боясь сбиться со ставшей вмиг неузнаваемой тропинки. Затаив дыхание, мы смотрели, как появлялись из тумана причудливые чёрные ветви ещё голых кустов и низкорослых деревьев, как большими медведями и сказочными колдунами выплывали из белой завесы можжевельники, и как густо-молочной массой колыхалась непроглядная пелена у наших ног там, где начинался крутой, скалистый обрыв…
Я оставила своих спутниц на автостанции, тепло распрощавшись только с Машей. На лицах двух «магинь» читалось сожаление и плохо скрываемое разочарование нашим ночным предприятием. Что ж, в своих чувствах они были не одиноки.
1. В данном случае речь идёт о различных геометриях.
Геометрия Евклида – древнейшая геометрическая система, возникновение которой связано с наглядными представлениями об окружающем мире. Базовая геометрия, описывающая плоское пространство.
Геометрия Лобачевского оперирует понятиями пространства гиперболического, т.е. имеющего отрицательную кривизну. Отличается от Евклидовой заменой некоторых теорем (например, о сумме углов треугольника, которая в геометрии Лобачевского не равна 180 градусам) и постулата о параллельных прямых (по Лобачевскому, существует по крайней мере две прямые, лежащие в одной плоскости с данной и не пересекающиеся).
Геометрия Римана изучает свойства многомерных пространств. Согласно ей, например, параллельные прямые пересекаются.