На фото комиссар 124-й осбр Владимир Александрович Греков
ГЛАВА 4. ПРОЧНОСТЬ
Как же Горохову удалось отстоять Рынок, ведь воевали в окружении, снабжение недостаточное, позади замерзающая Волга, с севера и с запада существенных естественных преград не было?
В сентябре, когда КП был у Тракторного, через Денежную Воложку (русло Волги), где расстояние между берегами было 150 -200 м, организовали переправу: соорудили оригинальный двухсторонний плавучий переход из бочек на якорях, который немецким летчикам никак не удавалось разрушить, а нашим было легко ремонтировать, существовала она до середины октября. Ещё сделали три канатно-паромные переправы на острова Денежный и Спорный. По этим мостикам в октябре переправлялась и 37-я дивизия Жолудева.
Бойцов берегли. Жёстко требовали – «зарываться в землю поглубже». Хоть она и была как камень. Зато танки окопы не сминали. «Всего же обе бригады отрыли 20 километров траншей и ходов сообщений полного профиля… На отдельных участках мы имели две траншеи, в районе Рынка три траншеи… Так что любой взвод, рота, скажем, с левого фланга на правый, могла за час – час десять сманеврировать, не показываясь на поверхности. То же самое можно было проделать от волжской кручи до передка. Таким образом, оборона наша отличалась высокой маневренностью…» Для личного состава орудийных и миномётных расчётов укрытия были глубокие и прочные, преимущественно из шпал и кусков рельсов, а также хорошо замаскированные (из записей Грекова).
Всеми способами усиливали передовую автоматическим оружием: кроме «максимов», ручных пулемётов и ППШ - танковыми пулемётами с тракторного, трофейными пулемётами и автоматами, малокалиберными миномётами, противотанковыми ружьями. В одной из рот самого трудного правого фланга к середине ноября на трёх бойцов приходился один пулемёт.
Из воспоминаний Грекова: «Были созданы ротные опорные пункты и противотанковые районы, в которых размещались 10—12 45-мм противотанковых пушек и противотанковых ружей. Подготовлены десятки запасных позиций, более сотни укрытий для личного состава и более двадцати наблюдательных пунктов».
«Главный упор сделали на организацию системы огня. Например, перед батальоном Ткаленко передний край так был переплетён всеми видами огня, что не только мотогренадёр или танк, мышь не проскользнёт».
Миномётчики, пулемётчики, истребители танков располагались в тылу и на стыках стрелковых рот, создавая глубину и прочность обороны.
«Мы старались - указывал в своих записках В.А. Греков, - иметь в бригаде три боекомплекта, а это 30-36 тонн. Постоянно: один боекомплект – при орудиях, миномётах, бойце. Второй – в батальонных, дивизионных складах, третий – на бригадных складах. На винтовку – 50-70 патронов, автомат – 300-400…»
Умело использовалась островная артиллерия.
Напротив Спартановки, за узким руслом волжской протоки, был остров Спорный (его посрыли при строительстве плотины). Севернее, ближе к истоку Ахтубы, где сейчас плотина ГЭС и здание администрации, был остров Песчаный, сохранилась только его часть. Ниже по течению, у тракторного, остров Денежный (Зайцевский). (При строительстве ГЭС конфигурации островов сильно изменились.)
Почти всю артиллерию, кроме противотанковой, не смотря на несогласие Чуйкова, вывели «из-под беспощадного, прицельного расстрела на острова Спорный и Зелёный» (сейчас входит в город Волжский, АТ.). А когда были у тракторного – её переправляли вместе с тягачами на плотах на Денежный.
На 12 октября, до тяжёлых боёв, в бригаде было восемь пушек ЗИС-3, две полковых 27-го года, шесть 122 мм миномётов и двенадцать 45 мм противотанковых пушек. На 17 октября на правом берегу остались три миномётных роты. Была ещё рота 85 мм миномётов. Ещё использовалась артиллерия отряда Волжской флотилии.
Артиллерийским и миномётным огнём у Рынка и в Спартановке гороховцев поддерживали разместившиеся в октябре по приказу Сталина на островах Спорный и Денежный подразделения 300-й стрелковой дивизии.
«Средствами связи с артиллеристами были не только провода по дну реки. Команды дублировались по радио и условными световыми знаками, ракетами». Наблюдательные пункты артиллеристов были за Волгой, Ахтубой, в Спартановке - и на передовой: сначала на крыше школы, потом в колодце водопровода на Менжинской улице (говорят, он сохранился вместе с памятными надписями артиллеристов на железобетонных балках). Помогали и артиллеристы 300-й дивизии с противоположного берега и её стрелки с острова Песчаный.
За неоценимый вклад артиллеристов 3-й батареи артдивизиона бригады, за их мужество и героизм Горохов в декабре 1942 года обратился в Военный совет 62-й армии с просьбой о возбуждении ходатайства перед Президиумом Верховного Совета о переименовании острова Спорный в остров Артиллеристов (документ из архива МО в открытом доступе в интернете). Но решения не было, а при строительстве ГЭС от острова практически ничего не осталось.
«Ни на минуту не прекращалась политическая работа… Каждый воин знал положение на фронте, знал о событиях, происходящих за рубежом и у себя на Родине. Политработники не только словом, но и личным примером в бою воодушевляли бойцов, вселяли в них уверенность в победу».
А всё-таки, наверное, были очень важны – личностные качества комбрига и его организаторский и военный таланты!
Но никой бы расторопный ротный, смекалистый комбат, талантливый комбриг и удачливый командарм не смог бы ничего добиться без стойкости, мужества, невероятной самоотверженности, терпения и боевого духа простого русского солдата!
В центре бывшего района обороны 2-го батальона стоит монумент строителям коммунизма. И рядом, на развилке дорог на Волжский и Камышин в 1970 году установлена стела из серого гранита, имеющая форму знамени, с текстом:
«Здесь 24 ноября 1942 года после трехмесячных ожесточенных боев с немецко-фашистскими захватчиками войска группы полковника Горохова Сталинградского фронта соединились с войсками Донского фронта генерала Рокоссовского. Слава героям Сталинградской битвы».
12 декабря 1942 года С.Ф.Горохову было присвоено звание генерал-майор, и он был направлен заместителем командующего 51-й армией отбивать танковые атаки Гота на реке Мышкова.
ГЛАВА 5. ПОСЛЕСЛОВИЕ
Жутко представить себя гороховцем, людниковцем, даже без атак, без обстрелов и бомбёжек – просто без горячей еды, голодающим, под пронизывающим ветром и ледяным дождём, да в плохонькой одежонке с пугающе-минимальным боекомплектом. А плыть в ноябре по ледяной воде в лодке среди вздымающихся льдин при переправе раненых или при обеспечении связи?
Людников даже медали давал тем, кто отваживался на доставку раненых и боеприпасов с провиантом. (С ноября 1942 года командирам полков, бригад, дивизий было разрешено самим награждать бойцов медалями и орденами Красной Звезды.)
А раненым? - пока светло, кто в атаке упал, даже оттащить не могли. До госпиталя далеко. И транспорт только ночью. Чтоб терпели – водкой отпаивали. А как пошла по реке шуга – совсем плохо: операционно-перевязочный блок развернули на правом берегу в землянке, и медроте помещения отрыли.
А на бригаду кроме боекомплекта надо было только еду доставлять тоннами. Вот слова Грекова о первоначальном снабжении бригады: «Продовольствие – 3-5 «суходач» на каждого из четырёх с лишним тысяч бойцов. Это 12-15 тонн. А там ещё – фураж для 700 лошадей и ещё много чего остального. Так что, если поднять все запасы одним рейсом, как рассчитывается в штабах, потребуется до полусотни полуторок и целый обоз из сотни повозок».
С середины октября до ледостава грузы доставляли по ночам бронекатера. В Спартановке специально оборудованных причалов не было, грузы носили по пяти-шестиметровым сходням. И возможности бронекатера были невелики: пополнения доставляли из расчёта до 45 человек.
А через две-три недели из-за льда бронекатера ходить перестали, только иногда, очень редко.
А самолётами У-2 с грузоподъёмностью 300 - 400 кг сколько доставишь? – известно о доставке Горохову 150 тонн за 1000 самолётовылетов. Сбрасывали грузы с крыла и с бомбоподвески – а сколько там разместишь? Удароопасное – на парашютах. И площадка для сброса была очень маленькая, естественны непопадания.
Люди психически не выдерживали. И не только солдаты - а сколько было новобранцев после школы! - командиры духом падали, запивали, покидали позиции…
Что говорить про народ, за 15 -20 лет лишений и репрессий и два года войны постигший истинное отношение к нему власти и цену заверений в крепости брони и быстроте танков…
Хрущёв, бывший главный руководитель и партиец в стране, рассказывал: про солдат «леворучников», подставлявших под пули левую руку, чтобы попасть в госпиталь, и про высших офицеров, что под пули не лезли, сидели в крепких блиндажах, но с нехорошим настроением: «Вот мы отступаем. Почему отступаем? Потому, что солдат не чувствует, за что он должен воевать, за что же должен умирать. Возьмем Первую мировую войну. Тогда у солдата была земля, было свое хозяйство. Он воевал за всю Россию, но воевал и за свой дом. А сейчас - все общее, все колхозное… К сожалению, такое было!».
«За время боевых действий из 2-го осб в разное время на сторону врага перешли 106 человек. Из них 4 командира среднего звена и 90 человек рядового состава, 13 младших командиров. Из подразделения политрука Тимошишина перешло на сторону немцев целое отделение. 8 октября из 3-го осб перешли на сторону немцев 42 человека» (из записок Грекова).
Агитация, вера и убеждения – великая сила - и даже имя жестокого тирана Сталина было знаменем, надеждой на победу. С ним шли в отчаянные атаки. Политруки работали. И помогало! Но эффективно действовали и особисты.
Из «Докладной записки ОО НКВД ДФ в УОО НКВД СССР «О работе особорганов по борьбе с трусами и паникерами в частях Донского фронта за период с 1 октября 1942 года по 1 февраля 1943 года» от 7 февраля 1943 г:
«В октябре 1942 года особым отделом НКВД 149 стрелковой бригады арестован за проявление трусости и бегство с поля боя командир взвода ПТР, млад. политрук Шилкин… по постановлению особбрига расстрелян перед строем командного состава.
… 15 октября 1942 года, в ходе ожесточенных боев в районе СТЗ, противнику удалось выйти к Волге и отрезать от основных сил 62 армии остатки 112 СД, 115, 124 и 149 отдельных стрелковых бригад.
Военный совет армии принял решение объединить все войсковые части под общим руководством командира 124 отдельной стр. бригады полковника Горохова и организовать круговую оборону от реки Мокрая Мечетка до северной окраины поселка Рынок.
В период непрерывных напряженных боев, среди руководящего командного состава были неоднократные попытки бросить свои части и переправиться на восточный берег Волги.
Для борьбы с трусами и паникерами Особармом была создана оперативная группа, …которая, объединив остатки взводов особых отделов с личным составом 3-го армейского заградотряда, провела исключительно большую работу по наведению порядка в частях группы полковника Горохова, задержанию дезертиров, трусов и паникеров, пытавшихся под разным предлогом переправиться на левый берег Волги.
В течение 15 дней оперативной группой было задержано и возвращено на поле боя до 800 чел. рядового и командного состава, из них 15 чел. по постановлению особорганов расстреляны перед строем».
На войне как на войне - есть и храбрецы, и трусы, герои и предатели и просто люди, попавшие в стихию убийства и вынужденные, защищаясь, и выполняя долг убивать и пытаться выжить.
У нас нет права их судить и сравнивать бойцов и командиров. И нет достаточной для этого информации.
А с трёх сторон простреливаемые сталинградские «островки»: Горохова - не больше шести квадратных километров, и Людникова, - пятьсот на семьсот метров, без естественных укрытий, с патронами и едой от убитых немцев, с кирпичными развалинами да крутыми волжскими откосами в ноябре-декабре - были всего лишь маленьким кусочками огромной окровавленной русской земли.
И родимцевцы на узенькой полоске берега и батюковцы у Мамаева – «За Волгой для нас земли нет!» - сами снабжались и раненых вывозили на собственных лодках, которые зарывали на день в песок. А до спасительного берега было полтора – два опасных, простреливаемых километра. Из воспоминаний очевидцев - бывало, подкреплений при переправе гибло и до половины (полковник А.В.Козлов, Волгоград, и др.).
Сталинградская эпопея была одной из последних непостижимых трагедий первой половины войны. И только под Сталинградом был нанесён первый сокрушительный удар. А сколько ещё пришлось хлебнуть нашему солдату до 9 мая сорок пятого! Сколько было гиблых солдатских «пятачков» и ледяных рек. А громадные потери – под Ржевом, Ленинградом, Курском? А форсирование Днепра? А Зееловские высоты…
Немцы так опрометчиво, как мы, в лоб не наступали. И цинично «шутили» наши генералы по Бешанову: до сорок третьего – учились воевать - "42-й учебный».
Верховный в директиве № 170656 от 14 октября 1942 года требовал принятия решительных мер к усилению обороны Сталинграда. Там были такие строчки «Основное внимание уделить обороне оставшейся в наших руках части г. Сталинград, превратив каждый дом, каждую улицу и каждый квартал в крепость» и практические указания от а) до к) об организации обороны крупных населенных пунктов с методами ведения уличных боев. А тракторный уже потеряли, и в Сталинграде остались только руины да крутой берег Волги!
А в августе от Ставки (значит, от Сталина) было такое указания: «…Мобилизуйте бронепоезда и пустите их по круговой железной дороге Сталинграда. Пользуйтесь дымами в изобилии, чтобы запутать врага (ослепить – в х/ф «Сталинградская битва», 1949г.)».
А вот относиться бережно к человеческой жизни и бойцу не задумывались… И инструкций хоть и запоздалых, насколько мне известно, об этом не было.
Главнокомандующий таких задач не ставил…
В тексте использованы материалы печатных изданий и интернета, в том числе: Алексея Шахова, Александра Ларионова, Людмилы Красник, Л.П.Овчинниковой, воспоминания В.А.Грекова, С.Ф.Горохова, Д.М.Шабалова и др. Пометки на карте 1941 года собственноручные.