Когда солнце опустилось за горизонт, уступая власть царице Ночи, Люси сидела напротив зеркала, расчесывая свои золотые локоны. Вдруг герцогиня почувствовала, как ее волосы кто-то трогает, но в зеркале лишь она одна. Хартфилия обернулась: сзади стояла та самая синеволосая девушка, что прибыла с Рэдфоксом. Не успев вскрикнуть от испуга, барышня услышала ее чарующий голос.
– Не бойтесь, я пью только мужскую кровь, – тут же успокоила она герцогиню. – Меня граф попросил Вам помочь, сверкнув золотыми глазами, вампирша за несколько секунд сделала произведение искусства на блондинистой голове.
– Благодарю, – удивлялась Хартфилия. А эта Леви знала толк в прическах, ведь заплела множество длинных кос за несколько мгновений, благодаря вампирской способности скорости. Затянув на Люси корсет, синеволосая передала ей маску от Драгнила, так как это не просто бал, а бал-маскарад.
Платье, предоставленное Нацу, было жутким, но по-своему роскошным. Оно оказалось полностью черным, с различными рельефами и шлейфом из оборок. Пугающе-шикарно. Хартфилию не покидало ощущение, будто она идет на какую-то церемонию, но какой именно повод – не ведает. «Пир во время чумы» – звучит крайне странно. Люси надеется, что в случае чего, Нацу сможет ее защитить, только девушка не знала, что звездой вечера будет именно она.
Услышав стук в дверь, синеволосая ретировалась в окно, а в комнату вошел хозяин замка. Казалось, что он надел самый лучший костюм из всего своего и без того нарядного гардероба.
– Герцогиня, Вы сегодня особенно прекрасны, – он учтиво поклонился ей, помогая девушке завязать маску. Его лицо тоже было скрыто ею, но эти глаза спрятать невозможно. Он стоял сзади, однако отражался в зеркале, а Леви нет. Как же это так?
– Спасибо, – поблагодарила молодая особа. – Но почему я вижу Ваше отражение? – она искренне не понимала, ведь они оба вампиры.
– Потому что я древний. Самый древний… – тут она заметила в его руке некую коробочку, похожую на ту, в которой дарят украшения. В подтверждение этому, мужчина надел на шею девушки кулон, стоявший из одного гигантского бриллианта, алого, как кровь. – Это защитит Вас от всех вампиров, – видимо, это не просто камень.
– От всех, кроме Вас, – высказала свое предположение Хартфилия и была права. Он лишь снова посмотрел в ее глаза через отражение в зеркале. В них была принимающая вызов искорка.
– Этот камень сделан из моей крови, – пояснил мужчина, заставив Люси распахнуть глаза. Она хотела срочно снять этот предмет с себя. – На смертной, на которой он надет, ложится покровительство самого древнего вампира, то есть меня, – он справился с застежкой, и его взгляд устремился на шею девушки.
– Вы хотите есть? – предположила Хартфилия, видя, куда направлен его взор. Она даже не знала, что может предложить ему перекусить собой, но то ощущение, которое она испытывает, когда он касается ее тела, подобны опиуму – хотелось еще и еще, только бы он не останавливался.
– Да, я голоден, – его глаза блеснули. Девушка попала под чары графа, начав предлагать ему кровь между строк. Мужчина прошелся носом по ее шее, слегка приобняв за талию герцогиню. Люси начала млеть. Ее полуопущенные ресницы и учащенное сердцебиение… Он не мог не заметить. Он словно соблазнял ее своим голосом, своим взглядом, своим телом, – всем, что имел. Вдохнув аромат молочного тела, Нацу снова начал сдерживать себя, чтобы не потерять контроль. Казалось, ее кожа очень сладкая. В подтверждение своей теории, он коснулся языком тонкой шеи, от чего девушка вздрогнула. Неимоверно горячий и шершавый. Разве вампиры не должны быть холодными? Высунув клыки, он приготовился ее укусить, но как только коснулся кожи кончиками, сразу спрятал их. – Пойдемте, герцогиня, иначе мы опоздаем, – он был абсолютно на грани. Если бы граф все же вонзил в нее свои клыки, то вряд ли смог бы остановиться, потому что хотел от нее не только крови. Девушка была слишком привлекательна для него сегодня.
Недоумевая, Люси взяла вампира под руку, любезно предложенную ей, и они направились к карете, что уже ждала у ворот.
***
Они поехали к другому концу города в большой особняк одного из графов Лондона. Типичная власть: здесь собрался весь королевский двор, высокие чины, а простых горожан, естественно, никто не пустил. Как было всегда.
Подав руку выходящей из кареты Хартфилии, Нацу на удивление был с довольным лицом и шествовал в главную залу. Все, кто там находились, давались диву: одни от того, что граф Драгнил впервые привел с собой девушку, а другие потому, что герцогиня за долгое время одиночества, появилась в обществе мужчины. Когда пара разделась, женская половина обзавидовалась роскошному, но в тоже время траурному наряду Люси, а мужская – красоте молодой герцогини. Однако были и те, кто знал настоящую сущность Драгнила. И х здесь было немало.
– Добрый вечер, граф, – к паре подошел темноволосый мужчина с девушкой в нежно–голубом платье, которая говорила что-то на иностранном языке. – Поздравляю Вас, – он поклонился, принуждая спутницу сделать также.
– Давно не виделись, Грей, – Нацу учтиво принял приветствие. – Я бы на твоем месте accroche’ le pendentif*, – Люси не понимала, о чем он говорит, однако казалось, будто он дает какие-то рекомендации своему знакомому. – Должен представить герцогиню Хартфилию, – Фуллбастер учтиво поцеловал ее руку. Барышня не до конца понимала, с чем поздравляют Нацу. Когда пара отошла, еще несколько человек подходили и повторяли один и тот же жест. Девушка сбилась со счета, когда, наконец, их оставили в покое.
– Простите, я не совсем понимаю всеобщего праздника и этих поздравлений, – барышня стала догадываться, что она играет там далеко не последнюю роль.
– Сегодня вечером я впервые вывел в свет избранную, – он посмотрел в ее глаза, которые быстро расширились от удивления. Они же знакомы всего два дня. Он – вампир. Что между ними может быть общего? И с чего он решил, что Люси вообще может ответить на это не негативно?
– С чего Вы решили, что я соглашусь ею быть? – возмутилась Хартфилия, пытаясь вытащить свою руку из-под его, но мужчина мертвой хваткой держал взбунтовавшуюся особу. Еще прецедентов ему не хватало.
– Ваша кровь сказала мне обо всем, герцогиня, – а вот этих подробностей она не знала. Люси начала злиться, но в зале заиграла музыка, и вампир увел ее в ритме вальса на середину расступившейся толпы. – Сегодня Ваш дебют в высшем вампирском обществе, – она не могла отличать их от обычных людей, которые находились здесь. Но, судя по довольному лицу графа, их здесь было довольно много. Барышне было нечего возразить, поэтому оставалось смириться и показать превосходное мастерство танца, которому она обучалась с детства.
Выйдя на балкон, чтобы освежиться и остыть, девушка хотела побыть одна. В голове витала куча мыслей: почему все так происходит? Так быстро развиваются события, а она даже не может за ними уследить. Хартфилия до сих пор не приняла саму действительность существования вампиров. Все эти события… Вдруг она увидела недалеко стоящего от нее мужчину с ярко-голубыми глазами и светлыми волосами. Он был одет не как все: будто из другой страны. Коричневый костюм, состоявший из жилета с брюками, свободные рукава рубашки были обрамлены шитьем. Такое в Англии не носят. Мужчина ее откровенно разглядывал, возможно, пытаясь, что-то понять, но в скором времени разрушил тишину.
– Впервые за тысячу лет Драгнил вывел даму в свет, – он направился в сторону Люси. Он смотрел на камень на груди девушки. – Я чую дивный запах Вашей крови и могу понять, почему Нацу выбрал Вас, – заметил довольно редкий запах крови незнакомец, обходя барышню по кругу и оглядывая ее. Девушка почувствовала неладное: появился тот же страх, что и перед Рэдфоксом. Она хотела, чтобы граф сейчас был рядом, потому что блондин заставил ее паниковать.
– Не понимаю, к чему Вы ведете, – Хартфилия старалась сдерживать страх, а незнакомец наматывал вокруг нее уже который круг, словно выбирая момент, когда напасть.
– Сегодня ведь пир во время чумы, поэтому пусть он начнется с Вас! – он никогда не любил Драгнила, так как всегда хотел быть на него похожим, однако ему было не унаследовать тех повадок, того сознания и черт, что были у древнего вампира. Блондин был молод, зол и амбициозен, но слишком слаб и не сдержан. Незнакомец в один миг оказался подле Хартфилии, желая вонзить в нее свои клыки, но кожа девушки начала жечь его пальцы, схватившие ее за руки. Не зря Нацу повесил на нее свой кулон, который оказывал подобный эффект. Вампир зашипел от боли, одергивая руки, а Люси вскрикнула.
– На помощь! – но голос сел от страха на несколько мгновений. Быстро прокашлявшись, девушка позвала еще раз так, что острый слух Нацу и некоторых других вампиров уловил ее мольбы. Несколько фигур тут же бросилось в сторону балкона, откуда издавался крик. Как только граф выбежал из главного зала, через секунду рядом оказался Рэдфокс, за которым Грей тут же закрыл дверь. Девушка, что была с ним, испуганно подбежала к Фуллбастеру, а тот, в свою очередь, дал ей голубой камень, такой же, как и у Хартфилии по значению.
– Как низко ты пал, Стинг, – Нацу спокойно прошел в сторону блондинки, а джентльмен начал пятиться назад.
– Герцогиня слишком лакомый кусок для меня, а Вы, граф, вечно забираете лучшее, – слово «вечно» из уст вампира приобретает сакральный смысл. Недоброжелатель и древний начали обходить Люси с двух сторон, глядя друг другу в глаза, словно Хартфилии не было между ними. – Может, стоит поделиться столь ценной находкой? – лукаво улыбнулся Эвклиф, разорвав зрительный контакт с Драгнилом. Миг, и он перебросил герцогиню через плечо, касаясь ту руками там, где ее тело скрывает платье. Через одежду кулон Нацу не действует. Ловко подбежав к краю балкона, Стинг спрыгнул с него вместе с ношей, которая не успела и глазом моргнуть, но приземлиться удачно ему не удалось.
– Гажил, твой выход, – не сдвинувшись с места, произнес древний, когда темноволосый мужчина в прыжке сбил похитителя так, что он сбросил свою ношу, пытаясь приземлиться невредимым. Люси задержала дыхание от страха, ведь падать ей было высоко, так как вампирская сила подкинула ее на приличную высоту. Было очень страшно, но в какой-то момент ее подхватили в воздухе крепкие мужские руки Драгнила, который с невозмутимым выражением лица приземлился на обе ноги и поставил девушку на траву.
– Какого черта?! – Стинг не ожидал такого выпада с их стороны, но знал, что если хочет отобрать у графа что-то ценное, да еще и неудачно, этого ему будет очень дорого стоить.
– Отвези герцогиню в замок, – бросил он Рэдфоксу, снимая с себя пиджак и закатывая рукава белоснежной рубашки. Темноволосому не пришлось два раза повторять. Подав руку девушке сквозь перчатки, он повел ее в сторону ворот, чтобы она не видела того, чо будет происходить.
Она не могла оторвать глаз от двух вампиров, поэтому наблюдала за ними, пока лакей мешкал с отправлением. Конечно, оставаться в обществе Гажила ей не очень хотелось, учитывая их первую встречу, но Эвклиф казался более опасным, а из двух зол выбирают меньшее. Люси видела, как молниеносно Драгнил оказывается в разных местах, а противник не успевал за ним следить. В какой-то момент послышался утробный крик, который принадлежал не Нацу, а еще через секунду Хартфилия увидела летящую руку.
Нацу был зол. Предельно зол. Он не прощал тех, кто смел посягнуть на его территорию. Стинга не предостерег даже амулет, что был на Люси, а значит, блондин сознательно шел навстречу собственной смерти. Когда граф злился, он был предельно спокоен, контролировал свои эмоции и не давал выход ярости, которая могла погубить его. Сначала древний лишил противника руки, что весьма болезненно. Затем, видя, что соперник ослаб, свернул ему шею, чтобы тот отключился. Благо, Люси не видела полной картины из-за деревьев, что скрывали половину действий графа. Стинг против него был беззащитен, хоть и хорохорился. Очень глупо переходить дорогу тысячелетнему вампиру. Чтобы Эвклиф не пришел в себя никогда, Нацу, не прилагая особых усилий, спокойно оторвал голову обидчику герцогини и, бросив рядом, поджег спичками, что были в кармане брюк.
Люси видела, что противник не встает. Неужели он так быстро расправился с ним? Так легко, будто он лишил жизни не один десяток таких, как Стинг. Она видела, как Нацу подкуривает трубку от того огня, что заполыхал рядом с ним. Это страшно. Что же может он сделать с простой смертной? Такой, как она? Будто чувствуя страх Хартфилии, Нацу аккуратно снял перчатки и бросил в костер, посмотрев в сторону девушки. Она буквально почувствовала его взгляд на себе, и от этого прошелся холодок. Да, он ее защитил, но был слишком хладнокровен. Блондинка испугалась не на шутку, но Рэдфокс, находящийся с ней в одной карете, не мог не заметить этого страха.
– Герцогиня, он должен был это сделать, – будто успокаивал ее темноволосый вампир. – Иначе подобное могло бы повториться, – она перевела взгляд на него, пытаясь прийти в себя. Он не стал ей говорить, что творилось в городе, и что должно произойти после ее отъезда. Ведь пир должен оправдать себя, а Фуллбастер не зря дал кулон своей иностранной спутнице. Как только захлопнулась дверь балкона, вампиры начали нападать на всех, кто не носил подобной пометки. На женщин, на детей, на мужчин, которые не могли отбиваться от железных хваток вампирш. Бал окрасился в кроваво-красный цвет. Никто, помимо избранных, не выжил. Но ведь этого мало, чтобы насытить кучу голодных вампиров, поэтому они вышли в город, где бесчинствовал пожар, мародеры, чума и прочие моменты, которые, благодаря стихии огня, можно было скрыть ото всех, вырезав весь город разом.
Доставив герцогиню в ее покои, Гажил остался ее охранять за дверью, на случай, если кто-то решит заявиться по ее душу, но таких смельчаков больше не находилось. Было обидно, что вся великосветская вампирская знать развлекается, не соблюдая никаких правил, а он должен охранять барышню.
Нацу заявился через несколько часов, когда девушка уже спала, отпустив на пиршество Рэдфокса, чему тот был несказанно рад. Заверив, что с ним все хорошо, Драгнил буквально ввалился в комнату Хартфилии, тем самым разбудив ее.
– Что с Вами стряслось? – воскликнула она, увидев хозяина замка почти полностью в крови, явно не его. Одежда местами была изорвана, а сам ее обладатель еле добрался о ее кровати, сев на ее край и почти отключившись.
– Некоторые начали нападать на избранных, мне пришлось вмешаться, – он поддерживал порядок, но не всегда выходил сухим из воды. Не все были такими слабыми. Лучше не знать, на что способны обезумевшие вампиры, но он сегодня провел капитальную зачистку от невежд. Сейчас она не смотрела на него с тем страхом, что испытывала в карете по пути в замок. Он был слаб, ему нужна была помощь. Набравшись смелости, Люси подсела ближе к Драгнилу, откинув золотые локоны назад и оголяя шею, а он пожалел, что не выпил хоть немного ее крови перед балом, ведь тогда он мог бы быть сильнее и не оказаться в таком состоянии.
– Пейте, граф, – твердо сказала она, подняв его лицо своими ладонями. Девушка встретилась с теми глазами и решила, что за свое спасение нужно отплатить.
– Заранее прошу прощения, если сделаю Вам больно герцогиня…
* accroche’ le pendentif - повесил кулон. В понятии вампиров «повесить кулон» означает пометить смертного, что она или он принадлежит тому или иному вампиру.