Наступила очередная пятница, последний рабочий день трудовой недели 1993-го года. Для Игоря и ещё пятидесяти студентов, учившихся в Теологическом колледже св. Иакова закончилась ещё одна неделя учёбы.
Теологический колледж св. Иакова начал свою деятельность, когда вместе с горбачёвской перестройкой в страну пришла свобода слова, совести и вообще всяческая демократия. Тогда, вышедшие из полуподпольного состояния различные церкви, религиозные организации и прочие ранее непризнанные официальными властями элементы общества стали постепенно организовывать свою деятельность в новых условиях. Так и возникло данное учебное учреждение, в котором получали богословское образование будущие служители церкви.
Игорь, попрощавшись с однокашниками до понедельника, направился к метро, спустившись по эскалатору, проехал несколько станций до Вокзальной и поднялся на верх, следуя к знакомой электричке.
Весна была в полном разгаре. Несмотря на то, что с уходом зимы вокзал открыл всю свою подноготную, которая была раньше скрыта под снегом, её наличие с лихвой было компенсировано зеленеющими деревьями, пением птиц да чистым небом, на лазури которого вовсю сиял одинокий глаз солнца.
В этот день, который предшествовал наступающим выходным дням, вагон был переполнен. Люди ехали домой, кто с работы, кто с учёбы. Горожане в шутку называли пятницу днём освобождения Киева, поскольку город действительно освобождался от людской суеты в конце недели. Студенты, вахтовые рабочие и охранники, торговцы различным мелким товаром от носков до газет и книжной продукции – все направлялись по своим делам в душной электричке, освобождая город от своего присутствия, наполняя собою пригородные поезда, перенося в душный вагон киевскую суету, унося её дальше, на периферию. Как сказал один шутник, коренные киевляне направлялись в родные пенаты.
Игорю, как и многим другим, не повезло – он вынужден был ехать стоя, стойко перенося тяготы и лишения поездки до Фастова. Там большая часть пассажиров вышла и оставшиеся смогли, наконец, вздохнуть с облегчением. Тут нашему герою посчастливилось устроиться возле окна. До станции Сухолесы, на которой он должен был пересесть на дизелеход, чтобы добраться, наконец до Узина, станции своего конечного назначения.
Игорь вынул из сумки Библию и открыл на нужной странице. Тихонечко помолившись, он принялся за чтение, постепенно углубившись в написанное. Окружающая обстановка вскоре перестала для него существовать…
«Читал-читал я эту Книгу, - пророкотал рядом густой баритон, - батюшка давал читать».
Игорь нехотя слегка вздрогнул от неожиданности и обернулся к говорившему, присевшему рядом. Это был крупный мужчина, с огромной седеющей бородой, чёрной, как и выразительные насмешливо глядящие глаза, пышной копной на голове, под стать бороде.
Одет был очередной попутчик в залатанную фуфайку, ватные штаны и видевшие виды старенькие юфтевые сапоги. Игорь даже удивился, как это ему не было жарко. Правда, запахом Бог нового соседа не обидел – чувствовалось, что потенциальный собеседник давно не принимал душ. В общем, новый попутчик демонстрировал все признаки бродяги.
- Читал я эту Книгу. Аж два раза, - повторил он.
- И как она Вам? – помедлив, ответил Игорь.
- Мало что понятно. Понял только, что евреи богоизбранный народ, поэтому им можно жестоко обращаться с неевреями и им за это ничего не будет.
- Вы это серьёзно? – переспросил Игорь.
- Абсолютно, - ответил неожиданный собеседник и добавил, - в Ветхом Завете об этом много написано. Весь Ветхий Завет наполнен случаями истребления гоев. Много этим занимался царь Давид, поэтому удостоился от Бога звания «муж по сердцу Божию».
А что ещё интересного Вы прочли?
- Иисус Христос обличал евреев за это и за то, что они поклонялись не Богу, а Велиару, поэтому они Его распяли с помощью Пилата. С тех пор кровь Его на них и детях ихних, поэтому во все времена они всеми гонимы и ненавидимы.
- Очень интересная мысль, - задумался Игорь. Опыт подсказывал ему, что собеседник явно не читал Библию, а пересказывал чьи-то мысли. Но как убедить его в этом? Ведь наверняка, если прямо указать ему на это, он уж точно станет доказывать обратное.
- А что Вы думаете о книге пророка Нохума? – после кратких раздумий спросил Игорь, перелистывая свою Библию с видом человека, что-то ищущего в ней. Собеседник на минуту задумался, а потом ответил:
- Пророк Нохум много пророчествовал о богоизбрании и грехах Израиля, - помявшись, ответил тот.
- Вы можете указать это в Библии? – переспросил Игорь и протянул ему Книгу.
Тот взял и растерянно начал её листать, словно припоминая нечто забытое.
- Тут нету книги пророка Нохума, - через минуту признал он.
- Конечно нету – ответил Игорь, - в Библии вообще нету книги пророка Нохума. Такого пророка вообще не было, я его только что придумал. Вы не читали Библию, иначе знали бы об этом.
Тот не ответил, вероятно размышляя о том, что ответить.
Воспользовавшись возникшей заминкой, Игорь начал говорить евангельскую весть о том, как Бог, возлюбивший этот мир, послал Сына Своего единородного, Иисуса Христа, дабы люди имели спасение от вечного проклятия, вызванного грехом. Безгрешный, Он умер за грехи других, за грехи всего человечества.
Человеку не дано угодить Богу добрыми делами, поскольку причина нашей греховности – не злые дела, а состояние перед Богом. Смерть Христа – это заместительная жертва за грех, от времён наших согрешивших прародителей вошедший в них и передающийся по наследству.
Грех, подобно болезни, живёт в нашем теле, проявляясь в смертности. Смерть – результат греха и от этой «болезни» есть одно только избавление – кровь заместительной жертвы, и такой Жертвой стал Христос. Он обещал вечную жизнь тем, кто уверует в Него, как личного Господа и Спасителя, приняв верою заместительную Жертву на Голгофском кресте.
Много ещё говорил Игорь, изредка отвечая на вопросы своего новоявленного попутчика. Вскоре тот оправился от неудобного состояния, вызванного его ложью о том, что он читал Библию. Они познакомились.
Оказалось, что его зовут Петр, ему сорок два года, живёт, где придётся. Периодически заезжает в Лавру, где монахи ему дают поесть, помыться и лечат, если болен. Там и почерпнул он свои скудные библейские познания. А соврал он о том, что читал Библию только потому, что давно хотелось ему поговорить с человеком, который читает эту Книгу.
Раньше он работал на Киевском заводе железо-бетонных изделий, имел двухкомнатку на Куренёвке, был женат. Детей не было по медицинским причинам, вероятно из-за этого жена стала ему изменять, а потом и вовсе ушла. От такого поворота судьбы Пётр запил, а позже, из-за пристрастия к спиртному лишился работы.
Жить было нужно как-то, поэтому Пётр стал сдавать комнату. Так прошло несколько месяцев. Сдал комнату очередному жильцу, а тот оказался проходимцем. После очередного совместного распития со своим постояльцем, незадачливый хозяин не обнаружил документов на квартиру, зато обнаружил, что она оформлена на его съёмщика, который быстро сообразил слабость Петра в пристрастии к алкоголю и как этим можно воспользоваться. Так была потеряна квартира, а её бывший владелец оказался на улице, превратившись в бомжа. Такие случаи были нередки в конце и середине 90-х, случаются они и сейчас.
До станции Сухолесы, где Игорю было выходить, оставалось ещё немного, каких-то десять – пятнадцать минут. Пётр вытащил из под сидения целлофановый пакет и стал вынимать оттуда его содержимое: пластиковая бутылка с минеральной водой, наполненная менее чем на половину, батонный ломоть, соль в спичечном коробке. Тут же открутил бутылку и смачно хлебнул воды прямо из горлышка.
- Сейчас поедим, что Бог послал. Я вот картошки напёк - он извлёк вслед за водой и хлебом грязную тряпку, развернул её и там показались запечённые в костёрной золе клубни.
Всё это хозяйство Пётр выложил на вагонную скамью, подвинул к Игорю, кивком головы предложил своему попутчику, который благовествовал ему о Христе перед этим.
Игорь почувствовал, как к его горлу подступил предательский комок, ему захотелось отсунуться подальше, а ещё лучше вообще уйти. Следует заметить, что он был очень брезглив по натуре, и эта его слабость в наступившей ситуации начинала упрямо выбираться наружу.
- Спасибо, я не хочу, я не голоден, - торопливо ответил он, стыдясь этой своей невольной лжи. Пётр как-то странно, с напряжением посмотрел ему прямо в глаза и в этом его взгляде стало проглядываться разочарование. Игорь понял, что если он сейчас не разделит пищу со своим собеседником, то всё, что он говорил ему перед этим о Боге, о любви Христа, о том, что Он не отвергает даже отверженных – все эти слова окажутся напрасными и больше никому, кто называется христианином, верующим, Пётр не поверит. А хуже всего то, что он больше никогда не поверит Богу, потому что верующие теперь в его глазах окажутся просто умеющими говорить красивые слова о Боге лицемерами, чем-то сродни евангельским фарисеям.
- А впрочем, неплохо было бы заморить червячка, - нарочито бодрым тоном произнёс он, взял из петровой руки воду и последовал его примеру, сделавши несколько глотков. Минутное напряжение прошло, как и остатки той стены, которая ещё оставалась между ними. Совместная трапеза сблизила их, окончательно устранив социальную пропасть, уравняла, даже сдружила.
«Станция Сухолисы!»: произнёс голос из селектора. Несколько пассажиров зашевелились, несколько человек встали, потянулись к выходу. Поезд затормозил, за окном появился перрон.
- Мне пора – произнёс Игорь. Его руки сами собой, непроизвольно потянулись к карману, он извлёк банкноту в сто купоно-карбованцев и протянул Петру.
- Ты за кого меня принимаешь? - обиженно ответил тот, отодвигая от себя деньги, - ты думаешь, что это в жизни сейчас главное для меня?
Сказал он это таким голосом, что Игорю стало неловко, словно он обидел своего собеседника. Времени совсем не оставалось. Электричка остановилась, все кто должен был выйти - вышел, пора было выходить Игорю. Понимая, что просто так уйти не может, он лихорадочно соображал, вставая с места.
«Поезд отправляется! Следующая станция – Житнигоры!»: произнёс селекторный голос. Оставалось несколько секунд и тут, уже на ходу, почти уже не думая, Игорь спешно выхватил свою зачитанную Библию, вложил в руки Петра и так же спешно направился к выходу. Створки дверей закрылись за ним почти одновременно с его появлением на перроне, вагон тронулся с места.
Пётр растерянно посмотрел на Книгу, лежавшую у него на ладонях, руки невольно прижали ценный подарок к груди. Он перевёл взгляд на уходящий перрон, узрел знакомую фигуру, спешаще следующую в свою сторону.
- Спасибо, брат – тихо произнёс дрогнувшим голосом и его рука самопроизвольно поднялась к окну, перекрестив удалявшегося попутчика.