Павел Н. Лаптев
Шарф
рассказ
Мы не знаем, как там за границей, но в российских школах, в каждом классе есть родительский комитет, небольшая группа родителей. Комитет представляет интересы других родителей перед школой, решает вопросы, собирает деньги на нужды класса и отчитывается за них. Естественно, у каждого комитета имеется председатель. В четвёртом классе Б таковым была мама одного из учеников, Каролина Евсеевна. Она работала в винном магазине продавцом. Подошло ответственное время, через несколько дней намечался день рождения главной учительницы, классного руководителя. Члены родительского комитета созвонились, встретились в коридоре школы и решили сложиться ей на подарок. От каждого ученика, то есть его родителей, всего по сто рублей. Посчитали и решили купить шарф, тысячи за три. Сложились, купили, подарили. Ритуал совершён, все рады и счастливы.
Отец одного ученика, лёжа вечером на диване с пивом, одновременно смотря сериал по телевизору и читая мелкую надпись на банке, задался вопросом:
— Шарф за три рубля?
— За сколько? — спросила, не зная нового сленга, супруга.
— Три тысячи, мать! Чего-то дорогой шарфик получился. Не стоят шарфы столько. Ну тысяча максимум. Тем более, наверняка, в фикспрайсе покупали, — и, отхлебнув пива, немного пролив себе на грудь, спросил сердито: — А где остальные два рубля? Два куска? Две тысячи? А? Каролина заныкала и разделила между, сколько там в их комитете человек?
Этот монолог слышал его сын, Олег. Он поддержал, в отличие от мамы, своего отца, проникся несправедливостью взрослых, собрал четырёх друзей и пришёл в магазин Каролины Евсеевны. Та, стояла за прилавком и отпускала товар, бутылку водки очередному российскому покупателю.
— Здра-а-сьте! — протянул Олег, хмуря брови, и отчеканил: — Отдайте, пожалуйста сто рублей… по сто рублей нам. Потому что шарф не стоит три тысячи. А стоит всего тысячу, — быстро повторил он предположение своего отца.
— Каролина Евсеевна, — тихо и боязливо сказал пришедший с ним мальчик. — Отдайте, пожалуйста.
— Отдайте... Это наши деньги... Родителей... — заголосили ребята.
Женщина на мгновения смутилась, глядя на любопытных покупателей, но быстро собралась и крикнула:
— Что!? Какие такие деньги? Пошли отсюда вон, паршивцы!
На эти слова Олег показал Каролине Евсеевне детский кулачок. Хотел плюнуть, но не набрал нужного количества слюней во рту. В его маленькой голове продолжали блуждать отцовские фразы и он выпалил:
— Это всё вы, либералы проклятые не любите нашу страну, — сказал он. — Как спруты проникли в школы со своими реформами и ЕГЭ. Ишь! Родители... Радетели человеческих ценностей! Коруп... ционеры вы все! Русофобы! Сталина на вас нет!
С этими словами Олег сухо плюнул в пол. Плюнули и все пришедшие с ним ребята. И ушли.
В магазине настала гоголевская пауза. Потом один из посетителей, пожилой мужчина, купивший только что бутылку водки, нарушил её.
— Да, уж, окружили, мать их, натовцы проклятые, — сказал он, поглядел на Каролину Евсеевну, добавил: — Это не про вас я. Но мы ответим им, у нас есть новое оружие. Сарматы есть и кинжалы. Вжих! На сверхзвуке по ихним флоридам. У-у! — потряс кулаком в направлении выхода и туда же пошёл, пряча бутылку за пазуху. Она при этом вырвалась из рук и разбилась на полу. Старик произнёс много нецензурных слов, замахал руками, потом скинул куртку, снял рубашку, оставшись с голым торсом и, начал собирать водку.
— Неси скорей таз какой-нить! — скомандовал продавщице.
Та достала из-под прилавка чашку и старик начал выжимать в неё водку.
— Хня! — рассмеялся он, дотирая пол. — Где наша не пропадала. Главное, чтобы расеюшка наша родная была великой.
Он быстро надел сырую рубашку, куртку, взял чашку, посмотрел в неё, сказал: — Отстоялася, — и выпил до дна. И, покашливая, и вытирая рукавом губы, ушёл.
Каролина Евсеевна пожала плечами, улыбнулась, но, вспомнив о ребятах, пошла в подсобку. Там она позвонила классному руководителю и рассказала о пришедших ребятах.
На следующий день, после уроков, учительница достала из сумки пакет и высыпала из него куски шарфа, четыре куска.
Она назвала четырёх мальчиков, которые приходили в магазин к Каролине Евсеевне, по фамилиям и сказала:
— Я не знаю, сколько стоит шарф, который подарили мне на день рождения, но, так как ваша партия состоит из четырёх человек, разделила его на четыре части.
Прошла по классу, и разложила куски шарфа на партах перед этими ребятами.
— Передайте от меня родителям — большое спасибо за ваше воспитание, — сказала она, а обратившись к Олегу, добавила: — А твоим передай двойное спасибо за патриотизм. Урок окончен.
Можно продолжить этот рассказ, описав последствия для ребят, которых ругали дома, собрание родительского комитета, покупка нового шарфа, извинение перед учительницей. Также можно затронуть психологическое состояние её. Не лишнем было бы ввести ещё один монолог отца Олега, который был удовлетворён поступком сына. Но автор, экономя в кризисное время бумагу, полагает, что читатель додумает всё это сам.
Да, ещё в конце рассказа, отдельной темой описать очередной поход в магазин старика, который разбил бутылку, которому наплевать на кризис, санкции, на маленькую пенсию, лишь бы были в стране три вещи: стабильность, суверенитет и доступное спиртное.
конец