Варя стояла у старинного особняка , построенного в стиле классицизма еще в 18 веке. Это было здание с белыми колоннами, большим куполом, венчающим центральную часть. Девушка побледнела, а сердце так и готово было выпрыгнуть. И вовсе не потому, что перед этим величественным , монументальным сооружением всегда чувствовала себя маленькой девочкой. Нет. Она видела его не первый раз и думала, что всё знает об этом доме, ведь практически выросла в его стенах, ибо бабушка, воспитавшая её, работала в, созданном здесь музее дворянского быта, директором, а теперь и сама Варя стала его научным сотрудником. Знала, что здание это когда-то было собственностью князя Валевского, и всё убранство , за незначительным исключением, картины, мебель было подлинным, принадлежало этому дому. Она всегда с самого детства с удовольствием бродила по комнатам особняка, представляя, что и как было бы, если бы… она жила в то , давно ушедшее время, жила бы именно здесь, танцевала какой-нибудь менуэт на балу с молодым красавцем кавалергардом. Мечтала… и никак не подозревала, какой сюрприз таится в бабушкином «рукаве».
–Сегодня тебе исполняется двадцать пять лет,– сказала бабушка, вошедшая утром к внучке. Как всегда она выглядела элегантно и строго в кипенно –белой блузке с камеей у воротника,– ты уже совсем взрослая, а я увы… старею и кто знает, сколько осталось мне…
–Не говори так, бабушка!– изящно очерченные губки Вареньки страдальчески сложились, а в ореховых глазах появились предательские капельки. Она даже представить не могла, что может наступить такой момент, когда останется совсем одна на этом свете.
–Не реветь!– строго проговорила бабушка, присаживаясь в кресло напротив.– Я не собираюсь умирать, но, думаю, пришло время открыть тебе один секрет.
–Ой! Какой!– у Вареньки даже щеки порозовели, а мрачные мысли, вдруг возникшие, испарились, как будто их высушило солнышко. Она любила всякие тайны.
–Я знаю, что ты любишь старый особняк Валевских.
–Да как же можно не любить такую красоту!
–Вот именно. Но ты не знаешь всего.
–Чего не знаю, бабушка?!
–Не перебивай.
–Всё-всё, молчу…,– Варенька уселась удобнее и чинно сложила руки на коленях. Впрочем, в такой позе она долго усидеть не могла и положила ногу на ногу. Бабушка при этом поморщилась , но не стала говорить , как обычно, что хорошо воспитанной барышне не пристала подобная поза.
–Так вот…,– бабушка зачем-то осторожно коснулась пальцем камеи,– это ведь и наш дом тоже…
–Ну да… Мы там работаем…,– Варя повела плечами, словно говоря, эка невидаль, подумаешь, какое открытие.
–Ты не поняла,– терпеливо пояснила бабушка,– наш- это значит НАШ! Другими словами, мы с тобой принадлежим роду Валевских, а ты , милая внучка, получается, княжна… Вот так-то…
В распахнутых от удивления глазах Вареньки за несколько секунд промелькнули радость, горесть. Зажглись огоньки счастья, но их сменила долгая, молчаливая грусть… Было тихо, и бабушка не нарушала этой тишины. Она, как никто другой, хорошо понимала свою внучку.
–И ты молчала столько лет,– наконец, скорее, выдохнула, чем проговорила девушка,– как же так? Как? Почему?
–А зачем было ранить юную душу?– бабушка печально улыбнулась.– Тем более, что князей нынче нет у нас…,–и немного помолчав, добавила,– а потомки, как видишь, живут…
–А сейчас можно ранить?
–Сейчас ты уже повзрослела, да и знать должна. Потом, когда-нибудь расскажешь своим детям. Они тоже должны знать о своих предках.
Вот потому и билось сейчас учащенно сердце, распирало от счастья, радости и грусти одновременно. Знакомый особняк вдруг показался еще более родным. Варенька осторожно потянула за кольцо, открыла массивную дверь и вошла в здание. Оказавшись в просторном светлом зале, служившем прихожей, Варенька остановилась и перевела дыхание. Она много раз открывала эту дверь, входила в особняк, но в новом качестве была впервые. Девушка вдруг осознала, что это её дом, родной дом. Она это чувствовала всегда. Варенька медленно поднялась по изящной мраморной лестнице. На стенах всюду висели , теперь она знала, портреты её предков. Казалось, давно ушедшие люди наблюдали за ней с любопытством, словно хотели сказать, « ну, покажись, какая ты из себя, молодая княжна Валевская». Варенька выпрямила спину и прислушалась к себе. Подумать только, она княжна… Самая настоящая. Поднявшись немного, девушка словно почувствовала чей-то пристальный взгляд и споткнулась на одной из ступенек. Варенька подняла голову. Прямо на нее смотрел с портрета молодой генерал. Она знала, что этот человек был единственным здесь, который не принадлежал семье Валевских. Бабушка рассказывала, что он очень любил её пра-пра-пра-бабку Софью, и родители готовы были благословить их брак, но строптивица- дочь не отвечала взаимностью, ибо была влюблена тайно в молодого поручика, происходившего из среды мелкопоместного дворянства. Родители же мечтали о блестящем будущем для своей красавицы дочери и, естественно, были против такого, как они считали, мезальянса. Но молодой поручик не желал отступать и вызвал генерала на дуэль, которая и произошла ранним, туманным утром за городом в лесу на небольшой поляне. Генерал был старше, мудрее, знал цену жизни и не хотел убивать молодого и горячего человека, а потому выстрелил в воздух, поручик же , решивший быть первым и лучшим, убил его. Софья пребывала в ужасном состоянии. Ей, безусловно, было приятно, что из-за нее произошла дуэль, но , как барышня чувствительная, она очень жалела генерала, считая, что никто не вправе отнимать жизнь у другого человека. Она отвернулась от поручика, несмотря на то, что любила его . От дома ему было отказано. Внезапно, а , возможно, по какому –то желанию извне, он попал в опалу и был сослан в захолустные места. А Софью побыстрее выдали замуж за немолодого, но весьма богатого и имеющего определенный вес в обществе, князя Валевского. Молодая барышня смирилась, казалось, со своей участью, но поговаривали, что вела она весьма свободный образ жизни. Правда, была очень осторожна и мужа своего уважала, старалась не компрометировать его, он же её любил безмерно.
Задумавшаяся Варенька с жалостью смотрела на портрет бравого генерала, пострадавшего из-за любви. И вдруг… Или только это ей показалось?… Генерал пошевелил рукой, затем моргнул. Варенька уставилась на портрет так , как могла, наверное, смотреть только утка со сломанным крылом на приближающуюся лису. Она не верила, не хотела и боялась верить своим глазам.
–Софи…Софи…,– донесся до нее даже не шепот, а шелест…, похожий на шуршание старой , рассыпающейся бумаги,–Софи…
Внезапно генерал шагнул с портрета. Испуганная Варя прижалась к стене. Он медленно приблизился к девушке, которая стала бледнее снега. Вжимаясь глубже в стену, Варенька почувствовала жуткий холод. Ей даже показалось, что на ресницах появляется иней. Расширенными глазами она смотрела на происходившее, и упала бы, наверное, в обморок, живи в те времена, когда барышни были более нежными созданиями, и ходила по этой лестнице та самая София. Слабея от ужаса, Варенька зажмурилась. Она уже чувствовала легкое прикосновение ледяных пальцев к своей шее.
-Всё,– подумала девушка, – сейчас задушит… Но я хочу жить…!– закричало где-то внутри, но крика этого никто не услышал.
–Это твой,– прозвучало у самого уха, которое тотчас же замерзло . Еще некоторое время она ощущала холод , а затем стало теплее. Варенька осторожно открыла глаза. Генерал уже убрал руки, и отодвинулся. А девушка обнаружила на своей шее старинный медальон тонкой работы. Изготовленный из золота, он был выполнен в форме сердечка, в середине находился крошечный рубиновый глазок, а по всей поверхности шел причудливый узор в виде лианы.
В это время открылась дверь, и голос бабушки позвал ее.
–Варюша, ты скоро?
Варенька перевела дух.
–Я еще немного побуду здесь, бабушка.
–Ну, хорошо, милая. Не забудь, скоро чай.
–Я помню,– покладисто ответила Варя.
Бабушка вышла, а Варенька заспешила вниз, стараясь больше не задерживаться перед портретами. Кто знает, какой еще сюрприз можно ожидать. Вдруг, да и окажется кто-то очень агрессивным. Уходить совсем она не хотела. Хотелось посмотреть на всё новыми глазами. Оказавшись в парадном зале– светлом и просторном, окна которого выходили в сад, а стены украшало множество зеркал, Варенька замерла у одного из них, вглядываясь в чуть потемневшую поверхность, словно пытаясь разглядеть там то, чего не было видно простому глазу, но увидела только себя возбужденную, со слегка порозовевшими щеками, расширенными то ли от удивления, то ли от радости глазами . На мгновение ей показалось, будто там , внутри, где –то глубоко и далеко что-то мелькнуло, но решив, что разыгралось воображение, она прошла в вестибюль , открыла дверь, ведущую в парадную зеленую гостиную, названную так из-за цвета обивочной ткани, уставленную мягкими диванами и креслами. Варя прошлась по комнате, слегка касаясь кончиками пальцев предметов, затем уселась в одно из кресел, закрыла глаза, пытаясь представить себя в роли княжны в те далекие времена. Получалось весьма смутно , она вздохнула и тут вспомнила про медальон. Девушка повертела занятную вещицу и, нащупав пружинку, нажала ее. Медальон открылся, и Варенька с интересом увидела, что на одной его стороне находится крошечное зеркальце, окаймленное такой же лианой, что и сам медальон, а на другой– диковинный цветок. Девушка с любопытством заглянула в зеркальце и, к своему изумлению, увидела там себя в каком-то странном , необычном виде. Но, приглядевшись, поняла, что это вовсе не она. Дама была чрезвычайно на нее похожа, но какое-то неуловимое сразу отличие существовало… Фигура, руки, овал лица были другими. Да и платье… В гардеробе девушки никогда не было платья, сшитого по моде восемнадцатого века. Никогда она не носила кринолинов, не носила этих оборочек, бантов и лент. Прическу с локонами тоже не носила..
–Это и есть, наверное, та самая Софи,– подумала Варенька.
Но это был не просто портрет . Дама двигалась, а навстречу ей приближался молодой поручик с подкрученными усами. Вот они встретились, он поцеловал ей руку, а взгляд говорил, как преданно и сильно он любит эту даму. А где-то за ними, там, вдалеке виднелись пары. Они танцевали. И музыка, музыка звучала так тихо, почти неуловимо, но Варенька могла поклясться, что она слышит её… Молодые люди , видимо, решили уединиться, но тут…надвинулось что-то темное, мохнатое и заслонило их, напугав Вареньку. Она невольно отшатнулась , нечаянно коснувшись диковинного цветка на другой половинке медальона , и вдруг… Девушка не сразу поняла, что произошло. Музыка вдруг загремела громко, танцующие пары оказались совсем рядом, а она…Она видела себя в одном из зеркал бального зала и не узнавала… Откуда взялись эти локоны, эта неестественная бледность, наконец, это платье с кринолином… ,этот веер, от которого хотелось избавиться… Варенька пребольно ущипнула себя за руку, мимоходом подумав, что вот теперь обязательно появится синяк, но ничего не изменилось. Она видела, как к ней спешит тот самый поручик.
–Софи, как вы прелестны …,–нежно шепнул он, приглашая на танец Вареньку. И девушка, не смея отказать и боясь, что не сумеет, сделала шаг навстречу и внезапно услышала голос бабушки… Он звучал откуда-то издалека и казался взволнованным. Она звала Варю… Звала еще и еще и Варенька, будто очнувшись, на секунду отвернулась, открыла медальон и ткнула прямо в полураспустившийся бутон цветка.
–Варюша, ты чего это?– встревоженная бабушка присела в соседнее кресло,– не заболела?
–Почему ты спрашиваешь?
–Да ты сидишь, молчишь…
–Ох, бабушка, как же я тебя люблю! У меня всё в порядке!
–Ну, коли так… Тогда проведи экскурсию… небольшую.
–Ну, бабушка…
Бабушка удивленно подняла брови. Еще не было случая, когда бы внучка противилась лишний раз пройти по особняку.
–Или княжной себя возомнила?–насмешливо протянула пожилая дама.
–Выходной же…
–Я знаю, дорогая. Но человек всего один день в городе, а его дед велел навестить именно этот дом. Говорит, что какой-то предок был безумно влюблен в местную княжну когда-то. Подозреваю, это была Софи,– закончила бабушка, хитро улыбнувшись. Она знала, что ее рассказ о Софье когда-то тронул доброе сердечко внучки, которая, конечно же, не забыла его. И не ошиблась.
–Вот как? Тогда обязательно покажу. Где он?
В вестибюле их ждал молодой военный. Увидев его, Варенька на секунду замерла. Он был, как две капельки росы, похож на того самого поручика с бала, который целовал руку Софье, глядя на нее влюбленными глазами, и с которым Вареньке так и не удалось потанцевать.
Стуча подкованными сапогами , он приблизился.
–Дмитрий,– поклонился бравый офицер и обаятельно улыбнулся. Серые глаза его встретились с ореховыми очами Вареньки, сердца встрепенулись и застучали в унисон.
Варенька рассказывала, а он слушал, не перебивая. Потом еще долго говорили о милых пустяках. И тут Варенька открыла медальон. Дмитрий , распахнув рот, смотрел в крохотное зеркальце, наблюдая, как к девушке, почти точной копии Вари, приближается он…сам…
-Эт-то мы?– одними губами проговорил он.
– Наши предки, надо думать.
–Они были знакомы?
–И даже, похоже, любили друг друга,– засмеялась Варенька, любуясь неподдельным изумлением Дмитрия.
––А сейчас отправимся в путешествие,– сказала она, взяв Дмитрия за руку, и коснулась тоненьким пальчиком цветка… И вновь всё повторилось. Звучала музыка, танцевали нарядные люди… Был бал… Девушка с интересом посматривала на Дмитрия.
–Что это?– еле выговорил он, рассматривая то свой кавалергардский мундир, то платье Вареньки, то оглядываясь по сторонам со смешанным чувством испуга и удивления.–Ты колдунья?
– Нет. Не колдунья. Просто мне подарили сегодня замечательный медальон. И мы смогли переместиться в другую эпоху.
-Ты знаешь больше, чем говоришь…, – утвердительно заметил он.
-Знаю. Мало, конечно.
–Расскажи…
–Потом…
Музыка зазвучала громче, и через ее грохот Варенька опять услышала голос бабушки.
–Варюша!
Она быстренько схватила Дмитрия за руку и через мгновение они уже сидели рядом на зеленом диванчике.
–Вы почему не отзываетесь?– удивилась бабушка, появляясь рядом.– Я вас на чай зову…
–Чай?– будто очнулся Дмитрий.–Чай- это хорошо, это полезно…,– добавил задумчиво и вдруг весело спросил,– а с чем?
–Так с вареньем из крыжовника и медом…С пирогом еще,– улыбнулась бабушка,– сама пекла… Пирог-то с вишней…
–С вишней? Ой, как я люблю!
После чая Дмитрий уехал. И наступила тишина, и наступила пустота. Она царила всюду. Душу Вареньки захватила целиком. Она грустила, иногда с помощью медальона отправлялась в путешествие в давно ушедшее , но не забытое время… А возвращаясь, чувствовала ту же пустоту. Так прошел месяц или более… Кто считает время, если на душе так мрачно… В один из ясных дней, когда солнце радостно рвалось в особняк, стараясь заполнить собой все уголки, а Варя, как обычно , бродила по комнатам, тяжелая дверь распахнулась и, вздрагивающий от нетерпения, голос позвал:
–Варя…
Позвал не очень громко, но она услышала. Услышала, скорее, сердцем, чем ушами, и вся душа, как, наверное, когда-то у ее пра-пра-пра-бабки Софи, рванулась к тому единственному, которым всё последнее время были заняты мысли, о котором мечталось в темные ночи. Она рванулась навстречу, навстречу своей судьбе.