Лагерь находился на берегу Балтийского моря и был разделен на две части. В одной - отряды, во второй, дальней, жил обслуживающий персонал и директриса, а некоторые коттеджи сдавались в аренду. Домик первого отряда расположен ближе всего к входу и к столовой. Возле него мы и остановились по прибытии. Жанна указала на комнату мальчиков на первом этаже, сразу же за верандой, а лестница на второй этаж вела в комнату к девочкам. Все просто, как в казарме. Дальше мы должны были разойтись, но почему-то не тронулись с места. Наверное, каждый из нас подумал о том, что если бородатый Славик поселится в одной общей с мальчиками комнате, это будет странно. Видимо, о том же подумала и Жанна. Через минуту она вернулась с ключами, и мы уже осматривали две небольшие комнаты для гостей напротив. Этот вариант всех устроил. И мы заселились.
Мое следующее знакомство состоялось не со сверстниками, отнюдь. Сидя на той самой лавочке, на которой еще четверть часа назад стояли наши вещи, мне думалось о доме и даже немного взгрустнулось. Мимо проходили два парня и девушка возраста Жанны. Ребята увлеченно что-то обсуждали, но, увидев меня, остановились и замолчали. Они подошли ближе и стали рассматривать меня, словно я музейный экспонат. Затем спросили, играю ли я на бильярде, в американку. Вопрос показался мне странным. После отрицательного ответа кто-то из них спросил, как меня зовут. Имя мое прозвучало, а удивление с их лиц не сошло. Что с ними такое, мне было непонятно, и тогда они объяснили, что в Риге, где они живут, есть один бильярдный клуб. В нем работает еще один их друг, и все вместе они часто его посещают. У этого друга есть младший брат. Мальчишка приходит туда и всех обыгрывает. Мы с ним настолько похожи, что сначала они решили, что это он и есть. Но теперь поняли, что обознались. А вообще, просто копия.
Вот так совпадение, но начало нашему знакомству было положено. Леша, Лика и Лева, так они представились. Рыжий Лев с пирсингом в носу приехал к Алексею в гости, тот вел в этом лагере дискотеки, добряк с бледной кожей и грустными глазами. А Лика здесь отдыхала и работала по совместительству - помогала маме в столовой. Они сказали, что я могу обращаться к ним по любому вопросу, пригласили в гости. А если кто станет меня обижать, обещали разобраться. К счастью, обращаться к ним по такому вопросу мне не пришлось. Все здесь были дружелюбны и доброжелательны. Но вот знакомство с Ликой мне очень даже пригодилось, потому что аппетит у меня был отменный – растущий организм. А так всегда имелся вариант получить вторую, а то и третью порцию.
В этом лагере не было ни линеек, ни поднятия флага. Свобода выбора, и никакой бюрократии. Была зарядка по утрам у моря с Валдисом, а дальше делай что хочешь. Можно остаться на пляже, можно вернуться на территорию. Имелись и другие негласные варианты, например, в доме отдыха по соседству можно было снять теннисный корт или заглянуть в местный бар. Слава частенько это делал. Тихий час касался всех, кроме первого отряда. И дискотека в десять заканчивалась для всех, кроме гостей лагеря, отдыхающих и нас. Под гостями подразумевались гости Жанны - бывший первый отряд. Они приезжали, снимали комнаты и оставались на ночь. Отбой существовал, но, как выяснилось позже, нарушить и это правило возможность имелась. Мои ночи проходили в компании работников и гостей лагеря. Мне нравилось проводить время со старшими. С одной стороны, свобода, с другой - все под контролем. Одним выстрелом - двух зайцев! Жанна со Славиком заглядывали на огонек, но редко.
Эта совершенно новая взрослая жизнь понравилась мне настолько, что сложно было даже представить, что всего этого я лишусь уже через какую-нибудь неделю-полторы. У меня появились новые друзья. Жанна была общей любимицей. Ее любили даже девчонки. Для всех она была кем-то особенным, эдакий символ лагеря. Как мне стало известно от местных, они приезжали сюда уже не первый год именно из-за нее. Первый отряд, традиции и вожатая Жанна – это уже легенда. Дискотеки до утра, ночные купания, прогулка на теплоходе, игра в карты, в «мафию» и на желания, поиски чего-нибудь съестного на огородах местных жителей в темное время суток, трехдневный поход с палатками, тир, пионербол по командам, настольная игра ноус, маленький теннис и турниры, и все это с участием персонала и вожатых! Конечно же, мне здесь нравилось, причем все больше и больше! Аппетиту и активному образу жизни способствовал климат – не было сильной жары, я ее не люблю.
Двадцать дней пролетели незаметно. Все это время мне было просто хорошо! И когда за нами приехали мои родители, с удивлением узнали, что и Славик и я остаемся на следующую смену. Ехать домой мы наотрез отказались. Все формальности были улажены, путевки оплачены. На пересменку и меня и Славу обещала забрать к себе Жанна. Их бурный роман продолжался еще две смены, деньги мы получали почтовым переводом и оставались в лагере до конца лета. Из Киева были только мы, остальные уезжали домой, а через три дня возвращались. И все начиналось заново. Можно себе представить, как мы сдружились!
Мы стали старше на год и приехали снова. И опять остались до конца летнего сезона. У Славы продолжался роман с Жанной. Приехали почти все те, кто был в прошлом году. Это место притягивало, и основную роль в этом играл коллектив. Лагерь «Вайвари» стал вторым домом. Лето – это маленькая жизнь.
Повторялось все, да не все. Смена началась. Но нас ждали перемены. Уже в первую неделю между Славой и Жанной стало происходить что-то странное. Они все время ссорились, и это отражалось на всех. А к середине смены за ней приехали родители и сообщили, что они уезжают в Германию навсегда. И тут началось! Она с ними ругалась, сказала, что никуда не поедет, бросать свою работу отказывалась. Но в конце концов уехала.
Смена кое-как закончилась, а на следующие уже наняли новую вожатую. Инга - девушка бессменного ди-джея Алексея, которая вовсе не хотела и не собиралась работать вожатой. Он ее буквально заставил. С отъездом Жанны изменилось все. Традиции остались в прошлом. Если обнаруживался ночной побег из корпуса, матрасы никто не забирал и не нужно было отжиматься для того, чтобы получить их обратно, как это было при Жанне. И хоть это было наказанием, парням нравилось, было в этом что-то от желания покрасоваться перед любимой вожатой. Ежесменный поход оказался под угрозой срыва, потому что Инга не желала шагать километры только для того, чтобы оказаться в лесу в палатке. Она любила комфорт, части которого и так лишилась на эти дни. Она не могла понять магии этого действа.
При Жанне похода все ждали, к нему готовились. Она шла впереди, задавала темп и никогда не уставала. Привал устраивала только один раз и только по многочисленным просьбам. Они с Валдисом были командой. Все у них было предусмотрено и все рассчитано. Тушенка, котелки, пила, посуда и другая походная утварь хранилась в лагере в специальном месте – в старом погребе. На завтрак, обед и ужин каждый должен был из лесу принести по кружке голубики. Вкус этого наваристого напитка из ягод и заварки я помню до сих пор. Лесное озеро, где только мы. Переплывать на другой берег запрещено. Кто рискнет, будет настигнут физруком. Так уже было. Он догнал нарушителя и долго его «топил», чтобы остальным неповадно было. Спиртное – да, оно было. Его пили с наступлением сумерек по палаткам. Тайное, которое было явным. Свобода под четким руководством. Три группы. Во главе каждой по одному взрослому. Кто в какой группе будет пить, решали еще днем между собой. А дальше игра. Общая. Называлась она «в спичку». Ее правила просты. Все садятся в круг по принципу: мальчик – девочка. И передают друг другу спичку ртом. Когда спичка проходит круг, от нее отламывается кусочек. И так до тех пор, пока она не затеряется, у какой-нибудь из пар. И снова одним выстрелом двух зайцев – все на месте, всё под контролем. Разбредаться по кустам и уходить из лагеря не было никаких причин.
Со временем все как-то нормализовалось, Инга привыкла к своим обязанностям. Вопрос о том, кем заменить Жанну, уже не стоял. В лагере появлялись новые люди и новая должность – сменный педагог (человек, который сможет заменить действующих вожатых в случае чего). Лика завела синего дога Гая. Он стал мне другом, мы с ним много гуляли. К сожалению, он заболел. В ветеринарной клинике ему помочь не смогли. Славик встречался с Терезой из своего отряда. Чем-то она была похожа на Жанну, но все-таки не она. Никто этого союза не принимал и не поддерживал. Изменился и сам отряд, дети в нем были уже на год-два младше. Не было такого количества влюбленных пар. Инге здорово помогал Леша. Он укладывал детей спать, он будил, он приводил отряд на зарядку и на завтрак. Теперь приходить нужно было целым отрядом. С отъездом Жанны правила начали меняться. Точнее, обычные для лагеря правила вступили в силу. Осуществлялись проверки перед отбоем и в тихий час. Когда она уехала, некоторые у себя на тумбочке помимо общего фото обнаружили еще одно, на котором была только Жанна. Такой снимок ждал и меня. Она отлично на нем вышла. Это был ее нам подарок.
Закончилась очередная смена, последняя. Славик сразу же уехал. А меня Инга и Леша на неделю забрали к себе погостить. Рига уже была мне знакома как свои пять пальцев. Перед отъездом удалось со многими увидеться еще раз в центральном парке. Прощаясь, мы надеялись встретиться в следующем году, но этого не произошло. Лагерь, испокон веков являвшийся собственностью одного крупного рижского завода, вдруг был продан. Это стало печальной новостью. Но каждый распознал в этом и кое-что еще, пока трудноуловимое, необъяснимое, нечто сродни ликованию. И только со временем станет понятно, что это было. А было это понимание того, что некоторые вещи случаются лишь однажды. И если исчезает что-то главное, все остальное исчезает тоже. Нет Жанны, нет лагеря.
Ребята продолжали дружить и вне лагеря, так как жили в одном городе. Многие жили в одном дворе, районе, учились в одной школе, а позже и в одном университете. Мне было ужасно обидно, что я из другого города, другой страны, не с ними. Я до сих пор скучаю по тому месту, которое существует теперь лишь в нашей памяти.
Славик живет в Америке. Мы созваниваемся, переписываемся. Он тоже часто и тепло вспоминает то время. Жанна как-то приезжала к нему погостить, но не осталась.