Свет трепещет на тонких ресницах
и бегут миры в колесницах,
пропадая в глубинах-глазницах.
Утопая, едва ли моргая,
я считаю себя китом:
с плавником, плавником, хвостом
и, конечно, огромным ртом.
Ртом, в котором тонет планктон,
размножаясь по Домострою,
презирая, боясь кита,
у которого голова,
голова есть кроме хвоста.
Без царя голова, без царя-
не щадит, не терпит планктон-
оставаясь всё тем же китом,
отфильтровавывает море.
Верит, в мире есть и киты -
обладатели головы.
Даже если твердит планктон:
"В шторм нельзя быть большим китом".