Часть 1 Глава 12 - Бежать чтобы жить

Яна Кочура
                Глава 12: «Бежать чтобы жить»
 
     Мой второй визит в банк Денерима состоялся под покровом ночи, но подготовились мы к нему намного лучше. Лицо мое было скрыто плотной тканевой маской, на руках одеты перчатки, а силуэт был скрыт плащом, отводящим взгляд. На бедрах в ножнах хранились так полюбившиеся мне за время короткие мечи. Как обычно лук и стрелы занимали почетное место за моей спиной. Лютня и мешок с личными вещами были поручены одному из солдат Амина, группа которых должна была к нам присоединится позднее. Я знала, что меня перекрывают два очень умелых воина, но все равно руки била лёгкая дрожь, а сердце заходилось от страха при каждом скрипе, вскрике, шорохе. Охрана была устроена на посту, магические охранки сняты, но мне все равно было страшно. Намного страшней, чем во время разговора со спутниками.

     После недолгого, но обстоятельной беседы, во время которой я сначала пыталась юлить и отмалчиваться, изображать непонимание и использовать аналогичные уловки, мы с Торвальдом поссорились, выпустили пар, высказали друг другу все накипевшее, ух тут особенно я постаралась. Думаю, Торвальд удивился тому, что затаенная мною обида никуда не делась. А я узнала, что являюсь глупой, надоедливой вертихвосткой. В общем, все могло бы перерасти в капитальный скандал, если бы не аплодисменты Амина, наблюдающего за нашими выяснениями отношений. Я так и не смогла им рассказать о своём даре и кошмарах, что мне снились. Моя обычная правда, щедро приправленная недомолвками и недосказанностью.
     — И почему у меня такое чувство, что ты снова утаиваешь от нас самое интересное? – поинтересовался Амин, и я, пожав плечами улыбнулась:
     — Информацию надо дозировать.
     — Но…
     — Я обязательно вам расскажу все, но для начала сама разберусь. Амин, там все слишком сложно. У меня самой пока вопросов больше чем ответов.
     — Вместе, нам было бы проще разобраться.
     — Возможно, но не нужно меня торопить. Всему своё время, единственное что я могу сказать – я не замышляют ничего плохого. Никому не желаю зла.
     — Да верю я тебе, верю.
     При воспоминаниях об Амине на губах зажглась улыбка, а в груди потеплело. Нет, это не была ни любовь, ни влюбленность, я к нему испытывала нежные родственные чувства, словно он мой любимый непоседливый младший братик. И не важно, что он старше меня лет на пять. Все равно он оставался непоседливым малышом, который, оказался способен принимать важные и ответственные решения.

Н     а какое–то время Амин удалился, сославшись на неотложные дела (готова спорить, собрался написать письмо братишке, и сдать меня с потрохами) и оставил нас с Торвальдом наедине.
     — Может заключим перемирие? – предложил Торвальд, устало присаживаясь на подоконник, напротив меня и глядя в окно, копируя мою позу.
     — Да я с тобой и не воевала. Хотя не буду спорить, была к этому близка.
     — Я уже признал, что был неправ. И с каждым днём все сильней убеждаюсь в масштабах заблуждения. – Мужчина прислонился головой к прохладному стеклу, не отводя от меня взгляд, и я почувствовала себя неуютно, тревожно, смущённо. Было в его взгляде столько разных противоречивых чувств и эмоций. Желая сгладить неловкость, я пожала плечами.
     — Каждый человек имеет право на ошибку.
     — Нет, если ненависть и злость на весь мир застилает глаза.
      «Ох, как же мне не нравятся подобные душещипательные беседы! Ох как не нравятся!» Мой взгляд лихорадочно заметался по комнате, в надежде зацепиться хоть за малейшую возможность сменить тему разговора, но сделать это я не успела.
     — Тин, – его горячая ладонь накрыла мои ледяные от волнения пальцы, – мы справимся. Я буду рядом.
     — Эм... спасибо, но как же твои дела? Ты говорил, что у тебя...
     — Не важно.
     Мгновение и он оказался совсем рядом. Так близко, что я чувствовала его запах. Его ладони легли мне на плечи, проверяя попытаюсь ли я отстраниться. В тот момент стоило мне пожелать и меня тут же отпустили, но больше никогда даже не попытались приблизиться. Хотела ли я этого? Не знаю. Хотела ли я его поцелуя? Не знаю. Мне просто хотелось стать маленькой беззащитной девушкой, которую будут оберегать. Хотелось чувствовать себя защищённой и умиротворённой. Я прикрыла глаза давая молчаливое согласие, и почувствовала легкое словно пёрышко касание к своим губам. Не было ни молний, ни взрыва, ни дрожи во всем теле, только осторожная ласка и покорное согласие ее принять. Меня обдало горячим дыханием, со вкусом только что выпитого вина и тихий шепот:
     — Как же все не вовремя.
     Кажется, кое–кто смог удивительно точно прочувствовать момент и разделял мои сомнения. У меня вырвался тихий, подозрительно похожий на истерический, смешок и тихий вопрос:
     — Будешь ждать подходящего момента?
     — Как бы мне не хотелось обратного, но нет, – последовал ответ и с тихим рычанием меня поцеловали, уже куда уверенней. Крепкие объятия не позволяли сделать глубокий вдох, и голова пошла кругом, когда, сминая даже намек на сопротивление, горячие губы требовали ответа.
     Благополучно мы пропустили и стук в дверь и тихое покашливание, и только громкий голос Амина заставил нас отпрянуть друг от друга.
     — И на минуту нельзя вас оставить. Ну хоть не подрались…
     Я опустила глаза, чувствуя, как кончики ушей заливаются краской, а вот Торвальд разразился смехом полным чисто мужского превосходства.
     — Друг мой, а как же твоя ненависть к бардам? – с ехидцей спросил младшенький.
     — Это неправильный бард, – и стиснув меня в объятиях прошептал так чтоб было слышно только мне, добавил, – мой маленький ершистый бардик.
     Кончики ушей залил стыдливый румянец, но я нашла в себе силы совершенно спокойно ответить.
     — Торвальд, прекрати.
     Голос прозвучал слишком жёстко, и чтобы сгладить момент я положила свою ладошку поверх его руки и добавила.
     — Давай сначала выберемся из передряги, а потом...
     — А потом вляпаемся в следующую, – с ухмылкой ответил он. – Каждый день с тобой что-то происходит.
     Была в его словах и горечь, и нежность, и разочарование, и лёгкая насмешка. Дверь в очередной раз прикрылась, оставляя нас наедине.
     — Торвальд… – тихо начала я.
     — Ш–ш–ш, я все понимаю, – меня снова принялись обнимать, не то чтобы я была против объятий, но пришлось мягко отстраниться, исключительно для того чтобы разговор не превратился в обмен лаской и нежностью.
     — Торвальд, мне нужна свобода, свобода выбора, действий. Я привыкла не отчитываться не перед кем. Ты сможешь это принять и не пытаться сломить и подменить мои стремления собственными?
     — А у меня есть выбор?
     — Вообще–то нет, – хмыкнула я.
     — Хорошо, а постараюсь, но, если увлекусь, не молчи.
     — Даже и не собиралась, – хмыкнула я, в очередной раз выпутываясь из объятий. Неужели он надеется, что я растаю и расслаблюсь? Нет, сейчас все мои мысли так или иначе сводились к предстоящему путешествию.
     — Думаешь, в банке будет засада?
     — Уверен. Маги обычно в центре города не сражаются, а вот храмовники...
     — Не думаю, что маги останутся в стороне.
     — Не переживай. Мы будем готовы к встрече.

     После того как я четко и внятно обрисовала сложившуюся ситуацию (умолчав про дневник и некоторые особенности своего дара) и ответила на все возникшие вопросы, меня сопроводили к банку.
     Мы разбились на три группы: я с парнями действовала в помещении, люди Торвальда укрылись у главного входа, а вот отряд Амина, у того самого тайного выхода, что давно уже не для кого тайной не являлся.
     И почему я не удивилась, когда до меня донеслись звуки то ли боя, то ли грома? Благо, к этому моменту я, сжимая в ладони флакон с лириумом, бежала в сторону "якобы тайного выхода". Под полой приталенной куртки был припрятан журнал. Звук приближался, и я уже могла вычленять из общей какофонии отдельные звуки. Представьте мое удивление, когда я поняла, что плечом к плечу в Торвальдом и Амином сражаются Севалин и Густав. Четверка активно и вполне успешно, сопротивлялась нападкам небольшого отряда храмовников и магов, активно использовавших свои посохи в качестве шестов и дубинок. Не сразу я поняла, что участников баталии пять. За спиной Севалина притаилась девушка, этакая страшненькая светловолосая нимфа, облаченная в курточку мага. Было ли мне неприятно? Ну, да. Возможно, болезненный укол, который ощутила оказался ничем иным, как ревность, о которой так много написано и спето. Прежде я никогда не ревновала, и это было неприятно. Хотя с другой стороны, возможно это лишь обида. Видимо, вот она та самая Лидия о которой обмолвился в беседе Густав, девушка ради которой Севалин продал и предал меня. Но разве теперь это имело какое–то значение?
      Я подбежала к Торвальду и вложила флакон в его протянутую ладонь. Похоже мой наставник не верил в силы своей непутёвой ученицы и надеялся, что я подобно той блондинке спрячусь за его спиной и дрожа всем телом буду ждать отобьют меня или нет. С улыбкой я извлекла из наспинных ножен клинки, с которыми продолжала упражняться и ухмыляясь стала в строй, между Торвальдом и Амином.
     На какое–то время Храмовники и маги замерли, изучая новую участницу их душевной беседы, до тех пор, пока чей–то приказ не поставил точку в несостоявшемся диалоге.
     — Нельзя позволить девчонке выбраться!
     Хм, видимо я недооценила настрой и решимость магистров, как и мои спутники. Тела храмовников, готовящихся к сражению, стали окутывается серебристым свечением. Три мага в длинных хламидах стоящие поодаль занялись кастом какого–то убойного заклятия. Не знаю, что за хрень должна была получиться в итоге, но забористое ругательство Торвальда, подобного которому он прежде себе не позволял не предвещало ничего хорошего.
     Севалина и его спутницу скрыл серебристый купол, Густава окружил сияющий голубоватым светом кокон, а мы втроём стояли как три берёзки на опушке.
      «Амулет от магии. Сможет ли он защитить сейчас? Сработает ли он?» – мысли пронеслись сменяя друг друга. Я не была ни в чем уверенна, но едва ли мне стоило ожидать помощи. Один маг упал, я старалась не смотреть на стрелу пробившую его горло, но остальные продолжали кастовать.
     — Обними меня, – шепнула Торвальду.
     Тот видимо решил, что я желаю попрощаться с ним зло стиснул кулаки, но я, лишь закатив глаза, схватила его за руку подтащила к Амину, обняла его за талию и прошептала.
     — Проверим подарок наставника. Храни нас Создатель.
     Меня обнимали два человека, которые мне были не безразличны. Мы просто не могли погибнуть. Не здесь. Не сейчас. «Как же страшно!!!»
      Я на всякий случай сжала в ладони амулет матери и защитный, чтоб наверняка действовал, правда перестарались и острая шипастая грань до крови впилась в кожу. Я даже не поняла, что ощущение теплой, липкой влаги на моей ладони оказалось ничем иным, как моей кровью.
     — Что за... – прошептал Амин, когда вокруг нас возник переливающимся радужными всполохами куполом. Ему никто не успел ответить. В это же мгновение небо загорелось огнем и на нас дождем посыпались горящие каменные глыбы, размер которых варьировался от небольшого яблока до пивного бочонка. Объятые пламенем, они с грохотом врезались в земную поверхность, взметая вверх каменное крошево и комья земли.
     Прикусив губу, я наблюдала за тем как неведомая сила в нескольких метрах от нас заставляет пылающие глыбы менять направление и падать на землю, не причиняя нам никакого вреда. Вокруг разверзлась бездна – скалилась, рычала, но не могла нас достать. Я видела, как некоторые камни приземлялись в опасной близости от храмовников, и образовавшаяся ударная волна отбрасывала бесчувственные тела в стороны. Громкий грохот взрывов, ревущее пламя, крики несчастных кому не повезло оказаться на пути стихи, от вида чьей–то руки валяющейся наземное, в непозволительной близости от моих ног я закричала, вкладывая в свой крик, весь ужас ситуации, страх за жизни близких и всю ненависть к магам. К кругу. К храмовникам.
     Благодарная тишина приняла меня в свои распростёртыми объятия, и я не сопротивлялась. Я оказалась не готова наяву встретиться с ожившими кошмарами. Лучше забвение.