Моя соседка, женщина лет 65-70, являет собой воплощение элегантности и хороших манер. Иногда меня терзает мысль, а спит ли она когда нибудь вообще? В какое время не зайдешь, она всегда прекрасно одета, как будто готовилась к светскому рауту. Косметика в разумных и достаточных объемах. Одежда выдержана в строгом стиле. Все подобрано со вкусом и знанием дела.
Картину общего аристократизма присущего хозяйке, дополняет великолепный кот. Англичанин по породе и по поведению. Холеная морда его всегда имеет одно и тоже выражение, чего бы вокруг не происходило, надменность и спокойствие. Типичный британский лорд. Его позы великолепны и полны живой эстетики. И имя у него соответствующее - Эдгард.
Вместе, хозяйка и кот, а также их,обставленная в классическом стиле квартира, оставляли впечатление эдакого осколка старушки Англии, правда на берегах не Темзы, а Оки.
О благородных манерах кота, его хозяйка могла говорить часами. О том, что он даже и не смотрит на наглеющих за окном бескультурных воробьев. А честность и привередливость его в выборе еды, вообще составляли отдельную тему. Эдгард употреблял только определенные, элитарные виды кормов, а по большим праздникам, собственноручно изготовленные хозяйкой паровые котлеты.
Меня, как человека смотрящего, в силу различных жизненных причин, а так же профессии, на все с легкой долей скептицизма, такие рассказы несколько забавляли. Мне все время казалось, что за вызывающе аристократическим видом кота, скрывался помоечный житель, но кот оставался верен своему внешнему виду, и поводов заподозрить его в чем то нехорошем не давал.
Однажды, соседка пришла вечером с очень опечаленным видом, не скрывая слез. Она поведала о том, что ей очень срочно надо отъехать примерно на неделю другую к больной сестре в Москву, и попросила взять на содержание своего хвостатого питомца.
Я, сам временно «холостяковавший» в это время, в связи с отъездом жены и сына в санаторий, даже очень обрадовался такому повороту событий. Вечерами после работы скучно и одиноко, а так хоть будет с кем поболтать, да и вообще, наличие в квартире, пусть и бессловесного, но все все же живого существа, скрашивало унылые осенние вечера.
На утро соседка прибыла с котом, мешком корма и ванночкой для кошачьего туалета.
Сам Эдгард , был хотя и несколько взволнован, но по прежнему сдержан в эмоциях и серьезен.
Он прошелся по квартире с видом инспектора, скорее всего оценивая, подойдет ли наша обстановка его облику и глубокому внутреннему миру. Надо полагать, что в целом он остался доволен, и в знак особой благосклонности улегся на мое любимое кресло, как бы сразу обозначая кто тут хозяин.
Соседка, видя, что временный переезд не вызвал большого стресса у ее любимца, сдержанно попрощалась с нами обоими, и ушла, как мне показалось, с трудом сдерживая слезу расставания.
Кот, как и подобает настоящему джентельмену, был более строг в проявлении эмоций.
И так, наше с ним дальнейшее проживание, началось вполне пристойно, в рамках взаимного понимания и уважения.
Мы, как то достаточно быстро, буквально за пару дней, притерлись друг к другу. Кот, своим поведением и мяуканьем, показал мне, что я должен четко контролировать состояние его горшка, и наличие корма с водой. Понимая, что от этих обязанностей мне не отвертеться, пришлось их принять. Я же, постарался дать понять Эдгарду, что в этой квартире он не главный, и хотя за ним ухаживают, правила игры устанавливает не он. Как мне показалось, неохотно, но он согласился с моими доводами, высказанные ему достаточно в резком тоне, да и к тому же подкрепленными демонстрацией большого, резинового тапка.
Видимо посчитав, что ради небольшого отрезка времени совместного сосуществования не стоит портить нервы, кот строго выполнял установленные договоренности.
Так длилось примерно неделю. Утром, уходя на работу, я засыпал в его миску корм, наливал воды и проверял туалет. Кот в это время спал, давая понять, что только плебеи типа меня, встают так рано. Истинные аристократы нежатся, как минимум до обеда.
Когда я приходил вечером домой, то он уже сидел у порога, показывая всем своим видом, что он конечно несомненно рад моему прибытию, но совершенно в сдержанной манере и с минимумом эмоций.
Поужинав, я заваливался на диван, кот садился рядом в кресло, и учтиво выслушивал мои комментарии к происходящему на экране. У него видимо, на этот счет было свое мнение, и оно скорее всего отличалось от моего, но воспитанность требовала, и Эдгард молчал.
Холостяцкая жизнь проста и незатейлива. Особенно это касается питания. Изысков нет, все просто - каши, картошка, яичница и неизменный Доширак. Но иногда хочется себя и побаловать. Друзья угостили меня здоровенной щукой, добытой в местных водах, эдаким речным монстром килограмм на десять. Что делать с ней я сразу не решил и на время раздумий, засунул ее в раковину вместе с пакетом. А сам, что бы придать мыслям скорость и необходимую находчивость, решил выпить пивка.
Кстати давно уже заметил такую особенность, если пива немного, так, бутылочка-две, то это заставляет мозги шевелиться, но если дозу увеличить, или добавить к пиву рыбку, наступает обратный эффект.
Что бы не перейти эту столь тонкую грань, я взял себе за правило, среди рабочей недели не приносить домой больше двух бутылок или банок. И никакой закуски!
Вот и сейчас, я с бутылкой в руке примостился на любимом диване, уставившись в экран, но мысли были с рыбиной. Можно конечно было пойти по самому простому пути и просто заморозить ее, сохранив до приезда жены, пусть потом сама думает, что с ней делать. Но это был не выход, да и честно говоря очень хотелось отведать свежанинки.
В мыслях я уже представлял, как все это будет вкусно, а с учетом размеров рыбины, то можно было или пригласить на угощение друзей, или оставить часть до приезда семьи, хватит всем.
Вдруг громкий грохот, оторвал меня от сладких раздумий. Вслед за ним, раздались странные нарастающие звуки, перемежающиеся с все возрастающим воем.
Заскакивая на бегу в тапки, я рванул на кухню.
Картина представшая передо мной была великолепна! Все таки видимо кошачий бес, пересилил аристократизм, и мой временный житель, почуяв свежую, вкусную рыбку, намертво вцепился зубами в пакет. Он сумел выволочь его из раковины на пол, но дальше дело не пошло. Толстые лапы, с обрезанными по последнему слову кошачьей моды когтями, беспомощно проскальзывали по гладкому и скользкому линолеуму, а размеры и вес рыбы были несколько великоваты, для того, что бы Эдгард смог их легко сдвинуть.
Я громко смеялся и не мог остановиться. Кот злился, от собственной беспомощности, дико выл, но с рыбой справиться не смог. Стоило отдать ему должное, марку он выдерживал до конца, и пакета не отпускал. Когда, я вдоволь насмеявшись, решил все таки прекратить это безобразие, Эдгард для приличия по-сопротивлялся, но особенно настаивать не стал.
Он опять принял аристократичную позу, и стал медленно намываться, как будто и не было этих мгновений позора.
Мысленно поблагодарив кота, за доставленное удовольствие, я все таки убрал щуку, так сказать от греха подальше, решив не вводить более в искушение бедного животное. Но было уже поздно. Мой англичанин свернул на кривую, но видимо такую сладкую, дорожку кошачьего криминала.
Утром времени на завтрак, как обычно мало, и поэтому я пытался максимально упростить набор продуктов. Хлеб, масло, колбаса или ветчина. Быстро, удобно, питательно. Вот и на этот раз, покопавшись в холодильнике, я достал остатки прекрасной импортной ветчины, в такой несколько странной треугольной банке. Кстати говоря, удобная фасовка. Встроенным ключем она открывалась по средине боковой стенки, и как бы разламывалась на пополам. Очень доложу я вам практично.
Последний кусочек вкусного продукта лежал на середине банки поблескивая нежным желе. Я стал наливать себе кофе, и потерял стол из виду. Когда же обернулся, то кот уже решился на преступление. Не знаю, что ему не хватало в этой жизни, толи витаминов, отсутствующих в каждодневном сухом корме, толи приключений. Ясно было одно - он вцепился зубами в середину куска и попытался его стащить. Не тут то было! Ветчина намертво прилипла к банке, а времени на то что бы ее как то отцепить, у ворюги просто уже не было. И он решился бежать до укромного места, где нибудь под кроватью, с этой самой банкой, закрывавшей ему всю морду, а вместе с ней и обзор.
Прыжок со стола выглядел несомненно хорошо, но кот был явно не спортсмен. Годы сытой жизнь видимо отучили его от многих, присущих всем кошачьим , навыков.
Не разбирая дороги, аристократ Эдгард, с ворованной банкой ветчины в зубах, на полной скорости врезался в стену!
Банка с грохотом укатилась в угол. Кот, не понимая, что происходит, с самым глупым видом сидел на полу. Я от комичности и неожиданности происходящего уронил кружку с кофе.
Эдгард был жалок и унижен. Видимо мир рухнул в его сознании, и мне , не смотря на то что пришлось лишиться завтрака, даже как то стало жалко этого бедолагу.
Вечером, кот, меня не встречал. Это меня озадачило и насторожило. Я уже подумал о самом плохом, что он при ударе повредил себе что-то, но оказался не прав.
Чувство стыда не давало ему возможности покинуть подкроватное пространство. Так он там и просидел целых три дня оставшиеся до приезда хозяйки, изредка, пока меня не было дома, выползая поесть и сходить в туалет.
Когда соседка пришла его забирать, он не отрываясь смотрел на меня. И я понял, что все его кошачье существо просит не разглашать этих несомненно неприятных для его самолюбия моментов.
И я не стал.
Вернув его миски и туалет, я попутно вкратце рассказал соседке, какое редкое по воспитанию и поведению у нее животное.
Старушка была счастлива! Кот видимо тоже, потому что теперь когда я к ним заходил, он не разводил церемонии, как это бывало раньше, а сразу лез ко мне на руки благодарно мурлыча.